Семен Луцкий - Сочинения

• Название: Сочинения
• Автор: Семен Луцкий
• Издательство: Berkeley Slavic Specialties
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 1-57201-062-2

В настоящем издании наиболее полно представлено творчество Семена Луцкого (1891–1977) — поэта «первой волны» русской эмиграции. В «литературном Париже» Луцкий был знаком со многими «знаковыми фигурами» той поры: В. Ходасевичем, Г. Адамовичем, М. Осоргиным, А. Ладинским, Б. Божневым, В. Андреевым и другими.

В книге полностью воспроизводятся два прижизненных поэтических сборника С. Луцкого (1929 и 1974 гг.), и впервые публикуется большое количество ранее неизвестных стихов. Проза поэта представлена в разделе «Очерки». Также публикуются письма С. Луцкого, в частности к М.А. Осоргину и В.Л. Андрееву. Завершают книгу воспоминания о поэте.

---

201

Laicite — светское государство (франц.).

202

Ср. в этой связи замечание Луцкого из упоминавшегося выше его письма А. И. Позняку: «Политический еврейский национализм, переходящий часто в шовинизм, мне абсолютно чужд».

203

Гистадрут — профсоюз (иврит).

204

Вместо этой фразы в рукописи было: «Теперь, госп<ода>, если хотите <расск>ажу В<ам> о городах. Сначала евр<ейская> Хайфа. Говорю евр<ейская>, ибо арабск<ая> почти вся разр<ушена>. Евр<ейская> построена на горе, на Кармеле. Дома, что назыв<ывается>, стиль moderne, очень удоб<ные>, но не очень эстетичны. Много рабоч<их> — самая интересная часть населения. Но много и ком<м>ерции, кафэ и т. д., словом к<а>к город со всеми дост<оинствами> и, увы, недост<атками>. От недост<атков> этих я в первые дни очень страдал. В порту меня обжулили носильщ<ики>, в городе надули на размене монет и в магазинах и в гостин<ице>. Но я быстро утешился, вспомнив слова Бялика, когда ему сообщили, что в Т<ель>-Ав<иве> есть уже тюрьма и в тюрьме сидит первый вор, он воскл<икнул>: «Слава Богу, мы стали народом». Я утешился и тем, что мы — народ, давший миру святых, но сами мы еще не святы. И еще тем, что истинное лицо Изр<аиля> я увижу в киб<буце>. И я не ошибся. Поразило меня еще то, что стоило мне спросить что-ниб<удь> у кого-ниб<удь> на улице, как сейчас же челов<ек> начинал расспрашивать меня: а кто Вы такой, а откуда Вы и т. д. Я, таким образ<ом>, все время ходил по городу и расск<азывал> поневоле свою биогр<афию>. В сущн<ости> это естеств<енно>: это, к<а>к все мы, вернув<шись> в Париж после оккуп<ации>, забрасывали др<уг> друга вопр<осами>. А тамошние жители вернулись не из оккуп<ации>, а из лагерей. Их легко узнать по металл<ическим> зубам — Бог ты мой, сколько их! Свои зубы они остав<или> в лаг<ерях> Гитл<ера>. Разговаривал я за незнанием ивр<ита>, на плохом идише, и меня почему-то принимали за голландца. Забавно ходить по улицам и видеть старых седобородых евр<еев>, сидящих у своих лавок — на лицах их блаженное спок<ойствие> — они, након<ец>, у себя дома. Много ходит евр<еев> из Зап<адных> стр<ан> — в лапс<ердаках> и с пейсами. На них смотрят, к<а>к на выходцев с того света, а сами они буквально светятся. Много йеменцев, кот<орых> я сначала принимал за араб<ов>, иемен<ские> женщ<ины> — красавицы с изумит<ельными> глазами. Посетил я великолепн<ый> Технион — т. е. Технолог<ический> инст<итут>. Огромное чуд<есное> здание, прекр<асные> лаборатории, каждый год выпуск в 700 инженеров, бюджет в 1 мил<лион> долл<аров> в год. Там 4 отдел<ения> — мех<аническое>, электр<ическое>, хим<ическое> и строит<ельное>. Порт большой и хороший, военн<ые> суда и Экзодус. Тель-Авив поразил меня своими разм<ерами>. Этот город наст<оящее> чудо, выросшее на пустыре. Архит<ектура> такая же к<а>к в Хайфе, масса магаз<инов>, кафэ, синема, театры и т. д. Порта, собств<енно>, еще нет, но он уже есть и на рейде стояло 3 больш<их> парохода и заржавевший остов трагич<еской> Алталены. Движ<ение> на улицах страшное, по-моему больше, чем в Париже, улицы задуманы были широк<ими>, но они уже узки. Когда мой голл<андский> яз<ык> становился недостат<очным>, я начин<ал> гов<орить> по-фр<анцузски> или по-русски и меня часто понимали. В частн<ости>, влияние русских пионеров в Эреце сохр<анилось>, и сейчас и оно даже перешло в язык. Напр<имер>: член киббуца назыв<ается> киббуцн<ик> и сами урож<енцы> Пал<естины>, т. н. «сабры», не знают иного слова и не подозрев<ают> что оно имеет русск<ий> суффикс. В киббуце за обедом на стол став<ится> метал<лическая> миска, в которую кладут скорл<упу> яиц, и всякие иные обеден<ные> отбр<осы> — назыв<ается> она col-boi-ник. Малыш называется катанчик. И конечно царств<енное> наше русское слово «ну» имеющее столько оттенков. Россией, вообще, интерес<уются> все, хотя иллюзией насчет того, почему Росс<ия> подд<ержала> Изр<аиль>, никто не стр<адает> — все поним<ают>, что это не из-за прекр<асных> глаз Изр<аиля>. Много песен палест<инских> переделаны из русск<их>. Я помню один субб<отний> веч<ер> в Е<рейском> А<генстве> — после вечерней службы, очень проникнов<енной>, проникнутой истинно-религ<озным> духом, после ужина: на столах белые скат<ерти>, цветы, все одеты по-празд<ничному> — молодежь стала петь — сначала песни религ<озные>, потом песни, описыв<ающие> борьбу с арабами, подвиги пионеров, а под конец иные песни на русские мотивы. Потом вышли на улицу и начались пляски — бешенная «ора» и вдруг — так неожиданно один пустился в русскую плясовую, а несколько парочек протанцевали ритмич<ный> краковяк. Кстати, уж если говор<ить> об ужине, скажу В<ам>, к<а>к там с питанием. В киб<буце> едят неплохо, хотя и грубовато. Есть яйца, 3 р<аза> в нед<елю> мясо, молоко, сыр <…>, масла нет. В городах скверно: нет ни масла, ни мол<ока>, ни мяса — все идет на армию. Зелени мало. Этот вопр<ос> был очень острый в городах, сейчас говорят, прод<овольствие> в городах стало много лучше. Газа в городах нет, его заменял бутан, сейчас примусы. В завершение цикла — Иерусалим».

205

Упоминание об «Exodus’е» скрепляет этот очерк со следующим, непосредственно ему посвященным.

206

Латрун — местность на перекрестке дорог: Иерусалим-Тель-Авив, Рамалла-Газа. Название происходит от крепости крестоносцев La trone de chevalier (престол рыцаря). Начиная с библейских времен, в этом месте происходили сражения. В 1890 г. здесь был построен монастырь монахов-молчальников ордена траппистов. После того как 14 мая 1948 г. англичане, покидая Палестину, передали монастырь Арабскому легиону Иордании, дорога к Иерусалиму оказалась перерезанной: арабские стрелки захватили все господствующие над этой местностью высоты. Попытки израильтян прорваться сквозь хорошо укрепленные позиции арабов ни к чему не привели. Тогда к Иерусалиму была проложена обходная дорога, которую назвали Бирманской.

207

Стих из Песни Песней: «О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна!» (1:14).

208

Exodus 1947. Из воспоминаний.

Печатается по: Новый Журнал, № 122, 1976, стр. 183–192.

Отношение Луцкого к сионизму, взгляд на еврейский вопрос, неприятие английской политики на Ближнем Востоке были изложены им в письме его близкому другу, масону и англофилу А.И. Лозняку, написанном менее чем за год до событий, о которых повествуется в очерке (хранится в АБЛ). В нем он, в частности, писал: «Объяснений их <англичан> политике можно найти сколько угодно, морального оправдания ни одного. Когда политически нужна была помощь евреев, была объявлена декларация Бальфура. Но после нее в Аравии очень сильно запахло керосином, о декларации пришлось забыть, и английское слово было нарушено. А меж тем в мире создалось такое положение, что вопрос о «домашнем очаге» для евреев, перестал быть теоретическим или мистическим, а стал практическим и трагически насущным. Я не сионист, никогда им не был и не буду, я вообще не хочу быть никаким «истом», а только свободным человеком, могущим иметь свои симпатии, убеждения, но старающимся всегда честно и без стыда их переоценивать, ибо все движется, и сегодняшняя правда может завтра оказаться ложью. Поэтому для меня не упрек, когда мне говорят, что я «переменился». Но я даже не переменился. Политический еврейский национализм, переходящий часто в шовинизм, мне абсолютно чужд. Но духовный еврейский национализм мне очень близок. У евреев есть миссия, и они ее должны выполнить и в «рассеянии», и в домашнем очаге, если смогут его устроить. Всякая миссия связана с жертвой и со страданием, значит судьба евр<ейского> народа — страдать до поры до времени. У меня, если тебе интересно знать, есть и мистическая точка зрения, которую я никому, конечно, не навязываю. Евреи были изгнаны из Палестины за то, что оказались нечистыми, недостойными миссии, возложенной на них. В рассеянии и в страдании они должны очиститься и только тогда станут достойными вернуться в Сион. Но легко так говорить, не принимая во внимание того, что и человеч<еским> страданием есть предел.

Ни я, ни тысячи других евреев этого предела еще не достигли, и мы можем с большим или меньшим комфортом плавать по океану антисемитизма, обособляться, как-то устраивать нашу жизнь и философствовать о миссиях и жертвах. Но есть люди (и их десятки тысяч), которые миссию свою полностью исчерпали, они плывут на кораблях, в которых пробоины, они тонут, и спасать их надо немедленно, без разговоров, как спасают тонущих, не задумываясь над тем, каковы их полит<ические> или религ<иозные> убеждения. Спасение их долг каждого честного человека, даже не масона или не травайиста. Так как же не кипеть и не возмущаться, когда вместо спасения и допуска в единств<енную> страну, куда они хотят ехать и куда могут ехать, ибо во всех других их ждет уничтожение или унижение, когда вместо этого их сажают на Кипр за проволочные ограждения, сооруженные руками немецких пленных. Воистину, Гитлер на том свете должен рычать от радости. Он сжег и убил 6 мил<лионов> евреев, но он сделал еще больше этого, он отравил мир! Победитель — он — временно, надеюсь, но пока только он… Что должны чувствовать несч<астные> евреи, которые после нем<ецких> лагерей, возвращения в «родную» Польшу и бегства из нее попадают в англ<ийский> лагерь! И как должна ликовать немецкая сволочь, видя, что англ<ичане> по слепоте своей продолжают в какой-то степени дело Фюрера. И какой «heil Hitler» в душе у немецких пленных, сооружающих на англ<ийской> земле лагеря для евр<еев>, уцелевших из лагерей германских!» См. также письмо луцкого Т.А. Осоргиной от 17 ноября 1948 г.