Ирина Чернова - И аз воздам

• Название: И аз воздам
• Автор: Ирина Чернова
• Жанр: Фэнтези

---

Страшнее всего было просыпаться в воскресенье, вспомнив все произошедшее накануне. Я заглянула в паспорт, но проклятый штамп никуда не делся и адрес тоже не стерся. Амбал предупредил, чтобы я уезжала из квартиры до понедельника, иначе... ну да, выкинут меня, как бездомную кошку. Наглотавшись Алкозельцера, я завела машину и поехала в Саперный выяснять, где я теперь живу.

Дом, в который меня вселили, оказался то ли бывшей общагой, то ли безумной коммуналкой. Трехэтажное здание с наполовину выбитыми окнами, заколоченными фанерой, деревянными рассохшимися лестницами и хлопающими дверями, очень походил на декорации к послевоенным фильмам. То, что у меня в паспорте называлось громким словом "квартира" было коридорной системой на десяток коричневых дверей по обеим сторонам. Стены, покрашенные в гнусно-синий цвет наводили такую тоску, хоть вешайся, где-то рычали водопроводные трубы, воняло туалетом, а из-за полуприкрытых дверей доносилась жуткая какофония звуков, от матерщины до детского плача и бабских воплей на неизвестном языке. В самом конце этого тоннеля я наткнулась на кухню с пятью засаленными газовыми плитами, колченогими столами по стенам и длиннющим рукомойником с четырьмя краниками. Судя по тому, что у каждого краника была только одна ручка, о горячей воде даже и речи не было.

- Ты чего тут ищешь? - воззрилась на меня разбитная деваха в теплых шароварах и байковом халате. Голова у нее была замотана шерстяным платком, а на ногах - обрезанные валенки. - Если кто нужен, то говори, а то выметайся, пока не позвала Леху!

- Комнату свою ищу, - пробормотала я, отодвигаясь от нее подальше. Выхлоп у девахи был качественный...

- Ха, да ты никак в покойницкую приехала! - весело удивилась она, вытаскивая из кармана байкового халата пачку дешевых сигарет. - Будешь? - протянула она мне пачку.

- Почему это "покойницкая"? - оторопела я. - Там что, морг?

- Помирают там потому что жильцы, - деваха выпустила клуб сизого дыма в потолок. - Два месяца назад там Ленька преставился, а за год до него Витек помер. Да, меня Люсей зовут, будем знакомы, - протянула она мне руку.

- Валерия...- пожала я грязноватую лапу с черным маникюром.

- Да чего ты скисла-то? - заржала Люся, - если дерьмо пить не будешь и по помойкам валяться, то все путем будет! Пошли, я тебе комнату твою покажу!

- А она что, открыта?

- Конечно, там замка уже как год нет, - Люся затушила окурок в раковине и щелчком отправила его куда-то в угол кухни. - Леньке запирать нечего было, кроме своих бутылок, а после второго стакана он и скважину бы замочную не нашел. На фига ему тогда замок? А тебе, если надо, Леха вставит новый. Надо?

- Надо, - я попыталась улыбнуться, но действительность не располагала ни к чему подобному. - А когда он сможет вставить?

- Да хоть щас. Леха-а! - на весь коридор заорала Люся. - Сотню хошь?

Из ближайшей двери высунулась небритая рожа в тельняшке.

- Чего орешь?

- Да вот в покойницкую жиличка приехала, а ей замок нужен.

- Тащи замок и полторы сотни, - Леха хлопнул дверью и вышел в коридор, оглядывая меня снизу доверху. - Ты откуда прикатила?

- А, точно, я и не спросила, - Люся повернулась ко мне, заинтересованно разглядывая. - Не из Вологды случайно?

- Нет, - горло свело и я непроизвольно всхлипнула. - Из Питера я.

- Да ну, врешь! - в один голос воскликнули оба. - Пропила, что ли, все или мужик выкинул?

- С квартирой кинули, - объяснять подробности не хотелось, но все равно будут приставать, так уж лучше сразу сказать. - Сегодня вещи надо перевезти.

- Слушай, ты это, если надо перетащить шмотки, то скажи, мы поможем, - почесал грязную шею Леха. - Много у тебя вещей-то?

- Кровать, диван, шкаф, комод, телевизор, комп, вещи, посуда...- стала перечислять я.

- Три пузыря ставь, - скомандовал Леха.- И пятихатку клади на закусь.

- За что...пятихатку?

- Как за что? - удивился он. - А таскать ты сама все будешь, что ли?

К ночи мое переселение в "покойницкую" было закончено. Леха, как главная договаривающаяся сторона, получил с меня четыре бутылки водки и тысячу на закуску, вставил мне новый замок в дверь и даже помог немного расставить привезенную мебель, остальные уползли в кухню праздновать мое новоселье и теперь гомонили там, рассказывая друг другу историю моей комнаты. Люся в неизменном байковом халате сновала между моей комнатой, своей комнатой и кухней, дымя сигаретой, и попутно рассказывая мне то про соседей в квартире, то про себя.

- Тетка Шура, соседка твоя, стерва преизрядная, она здесь почти с шестидесятого года живет. Ты на нее не смотри, она только грозится, а в драку уже не полезет, силы не те. Давеча она на Фатиму поперла, так та ей сразу звезданула поварешкой по лбу, чтоб не приставала. Но ты с Фатимой не братайся, у нее как родственнички понаедут, так житья от них нет никакого, все озабоченные, - поучала Люся. - Они на заработки приезжают, а баб нету, вот и цепляются ко всем почем зря. Если что, ори сразу, наши мужики их не любят, с радостью морды набьют! Тут еще Пашка живет, зэк бывший, этот тоже любит пошариться по чужим вещам да кастрюлям. Хочешь с ним мирно жить, покорми, он в общем-то с понятием мужик, хоть и двадцатник за плечами носит. На кухне будешь готовить?

- Ну да, а где еще?

- Да многие в комнатах готовят, аэрогрили там напокупали, да микроволновки всякие, - фыркнула Люська, полная презрения к подобным наворотам. - Будешь на кухне, дверь закрывай на замок, а от кастрюли не отходи.

- А что будет, соль насыплют?

- Сопрут, если оставишь. Я вот раньше в Казахстане жила, так у нас там порядки совсем другие были - своих трогать нельзя, за воровство били смертным боем и сразу полгорода знало, кто чем свои синяки заслужил. Все нормально было, да потом националисты к власти пришли, русских выгнали отовсюду. Знаешь, как кричали? "Уезжай в своя Россия, ешь свой хлеб!" Уезжать стали, а они даже квартиры продавать не давали, мебель не давали забирать... сволочи такие, на вокзалах стояли, отбирали все, что хотели. Родители мои вещи на себе везли, так и то два чемодана отобрали по пути, приезжаем - а одеть мне нечего, детские вещи все на границе отобрали. Мать в слезы, а отец ее успокаивает, не реви, говорит, главное - живые уехали! Так мы и жили, отец раньше инженером был, а пошел в рабочие на стройке, мать - дояркой в колхоз, а она ведь учительницей была, литературу преподавала. Не взяли ее никуда, потому что из Казахстана приехали...она черноволосая, так ее сразу отовсюду турнули, сколько не ходила. А мне учиться негде было, в деревне, где мы жили, школы не было, меня в интернат отдали, в райцентр. Ох, и дралась я там! - рассмеялась Люся, вспоминая прошлое. - Всем морды била, кто на меня косо смотрел! Потому и характеристику дали такую, что никуда не поступить...помыкалась я после школы в колхозе, пошла в продавщицы. Ларьки тогда плодились, как грибы, вот я и торговала в таком, а хозяином у меня армянин был. Маленький, но домогучий! В общем, не сработались, достал он меня своими приставаниями. Оттуда я в Вологду переметнулась, на фабрику пристроилась. Все хорошо было, пока не закрылась она, пришлось опять уезжать. Вот уж тут осела, на рынке шмотками торгую. Хозяйка их из Турции возит, а я в палатке стою. Пока ничего, жить можно, даже родителям отсылаю деньги, чтоб не померли с голоду. А ты говоришь - с квартирой кинули... Проживем, - хлопнула она меня по спине, - и не такое переживали!

- Переживем, - согласилась я, содрогаясь от услышанного.

Машину пришлось ставить ближе к дороге - около моего дома постоянно били стекла и лазали в салон, даже если на первый взгляд там ничего не было ценного. Вдоль шоссе стояли приличные дома и висели видеокамеры - по крайней мере было больше гарантии, что моя "девятка" останется целой. Дорога на работу удлинилась на целый час даже если я добиралась на машине только до метро "Рыбацкое", а дальше спускалась в подземку. Народу там садилось очень много, но все-таки в вагон можно было забиться с первого раза, а на следующих станциях сделать это было гораздо труднее. Без машины можно было добираться маршруткой или автобусом, но они влипали в пробку на въезде в город, а вечером на них было невозможно сесть. Была еще проблема с магазинами - тащить на себе даже минимум продуктов было чревато превращением оных в тонкий блин, в самом поселке к вечеру не оставалось ничего приличного в магазинах, а в ларьки я не ходила, боясь отравиться. Вечерние ужины сменились чаем с самыми примитивными дополнениями в виде бутербродов или яичницы, но в этой убогой обстановке никакой кусок не лез в горло и я мрачно хлебала простой кипяток, тупо глядя в стену.

Отпросившись у Натальи Фатеевны, я поехала в милицию, чтобы поговорить о том, что мне делать в сложившейся ситуации. Первым, к кому я обратилась, был тот самый участковый Сидорчук, который приходил с амбалами. Выслушал он меня, развалившись на стуле и катая по грязному столу резиновый шарик.