Сильвен Райнер - Эвита. Подлинная жизнь Эвы Перон

• Название: Эвита. Подлинная жизнь Эвы Перон
• Автор: Сильвен Райнер
• Издательство: Русич
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-88590-875-3

Книга Сильвен Райнер рассказывает о легендарной Эвите Перон — жене президента Аргентины Хуана Перона, самой богатой и влиятельной женщине Латинской Америки 40–50-х годов. С самых низов общества ей удалось подняться к вершинам политической власти, обрести известность во всем мире, прославиться своей благотворительной деятельностью. Эту удивительную женщину, прожившую короткую, но яркую жизнь, отличали неукротимая энергия, небывалая целеустремленность, неудержимая страсть к роскоши и драгоценностям.

---

Перон задумал приобрести благосклонность радикалов, предложив одному из них пост вице-президента. Таким образом Кихано вошел в храм власти, а Мерканте был отстранен в тот самый момент, когда с полной уверенностью собирался сесть в это кресло.

В качестве компенсации Мерканте принял пост губернатора столицы. Однако его совершенно затерли. В течение долгих пяти лет он нетерпеливо грыз удила. Он яростно протестовал против пересмотра конституции 1853 года, справедливо заподозрив, что Перон хотел переделать основной закон с единственной целью баллотироваться во второй раз. Сам Мерканте считал, что без особых усилий займет место Перона после окончания шестилетнего срока президентства генерала.

Перон лелеял надежду до конца своих дней оставаться президентом, хотя часто говорил о своем плохом здоровье и великой усталости и с изменениями в конституции обеспечил себе выборы на год раньше. Это означало конец мечты Мерканте, лишившегося расположения Перона. Но президент не мог с легкостью избавиться от Мерканте, и не в память давней дружбы и воспоминаний детства, а потому что Мерканте не только завоевал уважение дескамисадос, но и в значительной степени сохранил авторитет в армии.

Оставался единственный способ убрать с дороги Мерканте — вознаградить его. Не было более достойной награды, почти равной заслугам Доминго Мерканте, полковника-популиста, чем пост вице-президента. Перон осторожно объявил Эвите, что сохраняет пост вице-президента для Мерканте, который перестанет в этом случае быть неизвестной величиной в уравнении и не будет больше представлять опасности.

Дождливым днем 31 марта Мерканте в парадном мундире направился в официальной машине к президенту. Генерал Перон призвал его в Буэнос-Айрес. На подъезде к городу автомобиль Мерканте столкнулся с неожиданно появившейся машиной, шедшей на большой скорости. Мерканте с трудом выбрался из своего автомобиля, разбитого вдребезги. Этот блестящий полковник, которого ждала большая слава, больше походил теперь на бродягу, извалявшегося в колючках. Он чудом остался в живых после этого столкновения, а виновника аварии так никогда и не нашли. Мерканте был настолько потрясен, что сразу же снял свою кандидатуру, не найдя другой причины, кроме семнадцати швов на голове.

Следующим в списке соперников Эвиты, протестовавших против ее кандидатуры и желавших захватить вожделенный пост, был Филомено Веласко, шеф федеральной полиции. Американский посол Брейден называл этого толстого кабана, напившегося крови, не иначе, как палачом. Веласко отправили в Коррьентес в надежде успокоить американцев в тот момент, когда те предоставляли Перону заем. Деньги срочно понадобились, чтобы выпутаться из трудного положения, куда завело аргентинского президента его хвастовство.

Филомено Веласко имел немало шансов получить место Кихано. Он был сообщником Перона, тесно связанным с ним, а также самым энергичным из соратников. Перон пригласил Веласко в Буэнос-Айрес, намереваясь обсудить с ним некоторые вопросы, касающиеся получения вице-президентского поста. Веласко отказался трогаться с места. Предлогом послужила болезнь, якобы приковавшая его к постели. Но в Каса Росада не питали иллюзий. Речь шла о самом настоящем неподчинении. Стало ясно, что Филомено не хочет оказаться в зоне действия счастливой парочки.

Единственный раз человек, внушавший всем окружающим страх, сам проявил слабость. Он опасался одного человека — Эвиты Перон. В сердечной телеграмме, совпадающей по времени с несчастным случаем с Мерканте, он сообщал, что будет счастлив видеть сеньору Дуарте де Перон на посту вице-президента, а сам считал себя недостойным этого поста.

Наконец-то большое кресло вице-президентши было свободно. Эвита могла начинать свою избирательную кампанию…

3

На огромный город опускается ночь, и в сумерках час прогулки становится религиозным часом, часом национального колдовства. Имена Эвиты и Хуана гигантскими буквами сияют со стен домов. Эти имена стираются, тонут в голубом сумраке вечера, но не исчезают совсем. Они продолжают населять сны тысяч людей. Торговец мороженым в белой блузе разъезжает на трехколесном велосипеде, внушительном, как локомотив, разбрасывая волны замороженных сливок. Взбудораженный гаучо галопом объезжает свою местность и втыкает в землю флажки, на которых написано имя Эвиты. Блестят циферблаты больших башенных часов. Дикторы радио рискуют охрипнуть, без конца повторяя: «Перон заботлив, Эвита достойна…» Визгливый голос из громкоговорителей вещает без остановки: «Хуан Перон, Эвита Перон — формула родины». Следует поток военных маршей, потом снова громкоговоритель выплевывает: «Экономическая независимость…» Все это доносится с другой планеты, из мира, чуждого ярмарочному празднику, который продолжает перемалывать ветер. Маясь от безделья, хулиганы-перонисты метят белыми крестами дома богачей.

Государство стало фантастическим рекламным агентством, подчиняющимся лишь одной команде: чете Перон. Хуан и Эвита находятся в состоянии постоянной конкуренции в этом турнире прославления, который не кончается, и используют все средства, все общественные службы, все министерства, все газеты, все радиостанции, подчиняя себе умы ошеломленных граждан.

Все спит в городе, кроме перонистской службы производства плакатов. Семнадцать миллионов аргентинцев должны высказаться за чету колдунов осенью 1951 года. Никакая сила не может уничтожить эти бесчисленные картинки, околдовывающие городские стены.

Эвита тоже в восторге от этих картинок. Перон состоит на девяносто процентов из плаща и на десять процентов — из шпаги. Плащ Эвиты развевается, а шпага поднята вверх. Четыре миллиона женщин-перонисток пляшут под ее дудку. Должны плясать и бедняки, облагодетельствованные Фондом, получившие подарки, завернутые в гигантские портреты Эвиты. Фонд и Фронт женщин созданы Эвитой, но нужно еще внедрить во Всеобщую конфедерацию труда и перонистскую партию своих людей. Президентша незаметно приобрела большую силу в стране, и напрасно Перон изображает беспечность рядом с этой женщиной, жестко выпрямившейся в роскошном туалете в окружении черных костюмов и орденских лент. Уж он-то должен знать: эта женщина не удовлетворится только драгоценностями и мехами.

Делегации профсоюзов прибывают отовсюду, требуя, чтобы Эвита стала кандидатом в вице-президенты. В один день сотни тысяч плакатов вихрем заполняют Буэнос-Айрес. Все эти плакаты требуют, умоляют Эвиту согласиться быть вознесенной на самый высокий уровень. Никогда женщина не метила так высоко, за исключением двух-трех королев в истории разных государств.

Итак, слова произнесены, кандидатура выставлена, остается лишь привести массы в движение. Начало положила конфедерация труда, организовавшая 22 августа чудовищное ралли. Почитатели Эвиты заполнили поезда, машины, грузовики, лодки; они передвигались на велосипедах, образуя огромные потоки, ехали на множестве лошадей. Все это означало, что начался великий марш на Буэнос-Айрес.

Проезд, питание, жилье и всяческие развлечения ничего не должны стоить тем, кто двинулся в город на безумный праздник. Столица, иллюминированная к прибытию паломников Эвиты, превратилась в город всеобщего ликования. Улица 9 Июля заполнилась людьми, расположившимися лагерем прямо на тротуаре, чтобы провести ночь перед эстрадой, украшенной портретами и знаменами…

4

Принимая посетителей в Фонде, политиков или журналистов во время работы или отдыха, Эвита не давала слова сказать собеседнику. Каким бы важным гость ни был, она его едва слушала и слышала. Больше всего ей нравился собственный голос. Эвита выработала множество способов помешать собеседникам прерывать ее: например, она сосредоточивала внимание на своих ногтях или ускоряла шаг, заставляя посетителей впопыхах догонять себя. Приглушив ненависть, она была вынуждена любезно обойтись с секретарем американского министерства иностранных дел Эдуардом Миллером, который приехал для обсуждения условий займа, предоставляемого Аргентине, но навязала ему совершенно бессмысленное посещение новой больницы. Благодаря Эвите всегда строилась какая-нибудь новая больница. В тот раз она водила Миллера за собой до тех пор, пока он не перестал требовать свободы для аргентинской прессы.

Теперь ее голос парил над городом, и ничто не могло его заглушить: ни грохот поездов, проезжающих по мостам, ни гудение самолета в небе, ни шум ярмарочных гуляний.

Процессии тащились в пыли: сельскохозяйственные рабочие, крестьяне, делегации из тропических стран в пестрых одеждах, индейцы со снежных гор на краю света, дети и старухи — все ждали поднятия занавеса. Детей катали на самолетах, маски улыбались над тавернами. Пары, улыбаясь, устремлялись к Эвите.