Джереми Блэк - История Британских островов

• Название: История Британских островов
• Автор: Джереми Блэк
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8071-0312-3

Книга Джереми Блэка, известного ученого, профессора Экзетерского университета, освещает историю Британских островов с древнейших времен до наших дней. Британские острова — это не только Англия, но еще и Шотландия, Ирландия и Уэльс.

Автор полагает, что картина английской истории вне контекста внутренних взаимоотношений всех островов британского архипелага страдает неполнотой. Британия никогда не была однородной в этническом отношении государством, именно это обстоятельство наложило отпечаток на всю историю этой страны и в конечном итоге привело к появлению Великой Британской Империи. Рассматривая политические, социальные, экономические и культурные аспекты истории Великобритании, английский историк особое внимание уделяет влиянию внутренних взаимоотношений различных частей страны на внешнюю политику этого государства.

---

Несмотря на недовольство и недоверие значительной части населения, Британия продолжает извлекать выгоды из иммиграции. Одним из примеров успешного укоренения переселенцев может служить Мендир-Темпл, крупнейший индуистский храм за пределами Индии.

Изменчивое группирование и разнонаправленность интересов в обществе составляет проблемы для определения идентичности и управления.

Изменения затронули и правительство. Например, повышенное внимание к индивидуальным клиентам и потребителям коснулось не только бизнеса, но и администрации в целом, отныне выдвигавшей на первый план незамедлительную реакцию на нужды клиентов как в государственном секторе, так и в других учреждениях. В 1990-х гг. этот процесс нашел выражение в форме «хартий», излагавших права пациентов, учеников и т. д. и обязанности менеджмента. Это было связано с так называемой «революцией качества» и улучшением менеджмента как в государственном, так и в частном секторе. Ситуацию в управлении, остававшуюся весьма проблематичной в 1960-х и 1970-х гг., удалось отчасти улучшить за счет усовершенствованного обучения и образования, но избежать грандиозных провалов в сфере планирования и менеджмента все же не удалось. Примером может служить Купол тысячелетия, построенный к 2000 г. Кроме того, по международным стандартам, производительность труда и квалификация оставались на невысоком уровне, отчасти из-за неадекватного обучения, обусловленного, в частности, отменой налога для финансирования профобучения во времена Тэтчер.

Землевладельцы, в сущности на протяжении веков извлекавшие выгоду из связей с коммерческими кругами, теперь наблюдали, как все больше стирается грань сословных различий. В 1958 г. было отменено традиционное представление ко двору молодых незамужних женщин из аристократических семей. Вокруг таких представлений вращались все события лондонского сезона, который и так уже значительно потускнел из-за снижения благосостояния высшего слоя. Британское собственническое общество уже давно не видит необходимости в существовании традиционного землевладельческого сословия, и аристократия все больше воспринимается, подобно монархии и англиканской церкви, в виде национального наследия и средства для привлечения туристов, а не как реальная государственная сила. И все же аристократы сохраняют существенные привилегии. Например, до сих пор закрыты для посетителей обширные территории болот в Англии и Уэльсе, представляющие собой угодья для охоты на птиц.

Несмотря на это, аристократия, подобно королевской семье и другим традиционным поборникам и питомцам иерархического общества, после войны постепенно утрачивала свой престиж. Этот процесс набрал ход в 1960-х гг. и достиг значительного размаха в начале 1990-х, когда разразился кризис доверия к монархии, англиканской церкви и консервативной партии, сопровождавшийся призывами к социальным реформам. К 1994 г. менее 73 процентов детей в возрасте до 16 лет жило с обоими биологическими родителями. Резкое снижение престижа не ограничивалось определенным классом, а распространялось на всех профессионалов, тред-юнионистов и политиков. Это подрывало идею профессионального саморегулирования и облегчало вмешательство центрального правительства.

Запрет на употребление наркотиков не только не возымел реального действия, но и существенно ослабил уважение к силе закона. По подсчетам 2001 г., 44 процента людей в возрасте от 16 до 29 лет когда-либо пробовали марихуану. Употребление наркотиков также сильно укрепило британские организованные преступные сообщества, до тех пор довольствовавшиеся скромным положением, а также привлекло новые мафиозные структуры из-за рубежа. Эти доходы направлялись в другие преступные предприятия, такие как компьютерное мошенничество и перевозка нелегальных иммигрантов. Сочетание краха прежней индустриальной базы с продолжающимся ростом консьюмеризма и падением престижа закона привело к развитию «теневой экономики». К 2001 г., по данным Таможенного управления, каждая третья сигарета, проданная в Великобритании, была продана нелегально, в пабах, клубах, на рынках и на улицах. Все большее число людей перестало находить незаконной такую деятельность, как скупку краденного.

Лозунг борьбы с преступностью, выдвигаемый всеми главными политическими партиями, на деле прикрывает практический отказ от преследования мелких правонарушений в некоторых областях страны. Этот фатализм разделяется и общественностью. По статистике министерства внутренних дел, в конце 1990-х гг. уровень преступности снизился, но британский обзор состояния борьбы с преступностью показывает, что это не так, тем самым свидетельствуя об увеличении числа незафиксированных преступлений.

Выборы, состоявшиеся 1 мая 1997 г., вызвали широкомасштабные политические перестановки. Благодаря своей непопулярности и, отчасти, тактическому голосованию (которое само по себе отражает непопулярность), консерваторы потерпели крупное поражение, в то время как лейбористы получили 418 мест, то есть абсолютное большинство в Парламенте. Одержавший внушительную победу Тони Блэр выступал с платформы «новых лейбористов», отказавшись от социализма и государственного планирования в пользу социальной демократической системы, включающей в себя элементы тэтчеризма, в том числе рыночную экономику, и низкий уровень налогообложения, но исключающей факторы, ставящие под угрозу социальную сплоченность. Эта программа была представлена как «третий путь», подразумевающий сотрудничество между государством и частным сектором, но не допускающий активного вмешательства государства в рынок. В 1995 г. 4-й пункт устава лейбористской партии, принятого в 1918 г., требующий общественной собственности на средства производства, распределения и обмена, был отменен по настоянию Блэра после баллотировки членов партии. Это событие было воспринято как конец целой эпохи. В 1959 г. этого не сумел добиться Хью Гейтскелл. Однако между консерваторами и новыми лейбористами сохранялись существенные различия, и обвинения в тэтчеризме, выдвигавшиеся против Блэра, больше говорят о разногласиях внутри лейбористской партии, чем о политике и идеалах самого Блэра. На практике наблюдалась заметная преемственность между линией, ассоциируемой с именами Гейтскелла и в 1960-х — Тони Кроссленда, и новыми лейбористами.

Обвинения Блэра в консервативном уклоне не имели смысла в Шотландии и Уэльсе, где в его правление были созданы органы, обладавшие законодательными полномочиями. Кроме того, в 1999 г. правительство вывело из состава Палаты Лордов большинство наследственных пэров в рамках кампании по «ребрендингу» Британии, а также, очевидно, с целью упрочить гегемонию лейбористов.

Понятие «выборной диктатуры», которым критики клеймили Тэтчер, похоже, было воспринято самовластным Блэром как руководство к действию. Хотя, благодаря непопулярности консерваторов, Блэр с легкостью одержал победу на выборах 2001 г., уверенность в намерениях, компетентности и единстве лейбористов существенно пошатнулась. При Блэре важнейшую роль стал играть имидж (о чем говорит и название «новые лейбористы»), а центральное место в общественной жизни заняли политтехнологи и фокус-группы. Налоги выросли без заметных улучшений в сфере коммунальных услуг. Напротив, возросли опасения относительно состояния образования, здравоохранения и транспорта, как и сомнения в том, что правительство способно решить эти вопросы. Политический процесс зашел в тупик, так как доверием избирателей не пользуются ни обещания Блэра, ни заявления оппозиции. На выборах 2001 г. явка составила 60 процентов избирателей, то есть самый низкий процент с 1918 г. Это отражало не веру в правительство, а общее недовольство политиками.

Современная Ирландия

В конце 1980-х — начале 1990-х гг. казалось очевидным, что англо-ирландский договор от 1985 г. не способен служить базовым документом для мирного урегулирования в Северной Ирландии. Политическая ситуация продолжала ухудшаться, равно как и положение в сфере безопасности. Насилие оказывало все большее воздействие на экономические вопросы: например, весьма рискованной деятельностью становилось строительство. К националистическому терроризму со стороны Временной Ирландской Республиканской Армии добавился «лоялистский» терроризм — со стороны Отрядов самообороны Ольстера, Борцов за свободу Ольстера и других подобных групп. Наряду с террористическими актами совершались индивидуальные убийства членов враждебных организаций, направленные на создание атмосферы страха. На самом деле в 1992 г. погибло больше католиков, чем протестантов, хотя не все католики пали от рук протестантов. В то же самое время кровавый хаос, охвативший Югославию, и «этнические чистки», проводившиеся в этой стране, вызвали обострение опасений за будущее Северной Ирландии. С самого начала конфликта там уже продолжался процесс этнического сосредоточения: протестанты переселялись на восток, а католики — на запад.