Марина Золотаревская - Король Завидий

• Название: Король Завидий
• Автор: Марина Золотаревская
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

За высокими горами, за глубокими морями, за тревожащими снами, повседневными делами, лежит страна Невоздания. Когда-то ею правили короли. Потом перестали. А как и почему это случилось, рассказывает сказка «Король Завидий».

Впервые опубликовано на сайте «ИнтерЛит. Международный литературный клуб» (http://www.interlit2001.com).

---

— Не скромничай, — бросил в ответ Зариций.

Дурнота его, похоже, совсем прошла, голос был твёрд, взгляд ясен. Слишком ясен.

— Досточтимый Шиш, — молвил он важно. — Твоя работа свидетельствует, что в мучительстве ты не просто мастер, а подлинный гений!

И король улыбнулся. Шиш остолбенел и так выкатил глаза, точно его душили.

— Да, да, — ещё шире улыбнулся Зариций, — догадка твоя верна. Ну вот, теперь ты сам позеленел. Не хочешь прилечь, опробовать тюфячок? Впрочем, у тебя будут для этого неограниченные возможности.

В глазах Шиша мелькнул настоящий ужас. А потом он начал смеяться, смеяться, смеяться… Согнулся, скорчился в приступе страшного, безумного смеха и вдруг повалился на пол, прямо к ногам короля.

Зариций не тронулся с места. Бывший шут подёргался и затих. Глаза его постепенно остекленели, но остались открыты, а рот оскален, будто Шиш продолжал смеяться и в смерти.

…Солдаты королевской охраны, которым было приказано оставаться у стены, успели меж тем заскучать и, думая, что король с генералом вернутся нескоро, сели играть в кости. Они так увлеклись игрой, что ничего вокруг не замечали, и вздрогнули, услыхав:

— Несёте службу?

Над ними стоял король. Он часто дышал и как-то странно улыбался — скорее щерился. Генерала при нём не было.

Солдаты разом вскочили, и один из них промямлил:

— Да мы тут… хотели чуток постучать косточками, ваше величество…

— Косточки пока подождут. Ты и ты, — Зариций указал пальцем на двух ближайших солдат, — отправляйтесь за министром похоронных дел. Скажите, что я ему приказываю немедленно прибыть сюда. Пусть его проведут на третий сверху этаж, в первое от входа помещение… там… там найдётся для него работа.

И солдаты поняли, почему король вернулся один.

Министр похоронных дел оставался чуть ли не последним опытным чиновником, ещё не потерявшим своей должности, и потому особенно за неё дрожал. Так что сейчас он не знал, как поступить. Устроить Шишу генеральские похороны: гроб на лафете пушки, военный оркестр и салют? Или похороны шутовские: катафалк, украшенный бубенчиками, визг дудок и процессия ряженых? И в том, и в другом случае могло оказаться, что министр всё сделал как надо, а это грозило опасностью. Куда безопаснее было схалтурить.

В результате Шиша зарыли как собаку. И ничего — сошло.

А службу РАСПРАВ король возглавил сам.

Он собственной персоной провожал в Дом Умников первого постояльца — физика (а также пильщика, лудильщика, стекольщика и несостоявшегося шофёра) Тарконта.

— Счастливого полёта мысли, — произнёс Зариций, когда учёного втолкнули в камеру.

Тарконт молча обернулся, поправил очки, глянул королю в лицо и сам захлопнул дверь.

Его величество потом не спал ночь.

Физик тоже не спал, но совсем по другой причине. Он занялся делом: прикидывал, на какой глубине находится камера, изучал её устройство, тщательно выстукивал стены, дверь и пол, и в конце концов сказал себе:

— Вероятность успешного побега близка к нулю.

После чего улёгся-таки на тюфяк, сгибом локтя прикрыл глаза и уснул. И приснилось ему странное сооружение — вертикальное, узкое, обтекаемой формы, высотой с трёхэтажный дом. Один за другим туда вошли несколько человек. Прозвучали слова: «Счастливого полёта!», и удивительная конструкция вдруг свечой взлетела в небо.

Утром — если это было утро — Тарконт долго сидел на тюфяке, о чём-то думал, порой бормотал себе под нос: «так-так», и отвлёкся от размышлений, лишь когда ему спустили еду. Едва он взял из миски хлеб и мясо, она взвилась под потолок. Дожёвывая, узник чуть не сломал зуб: в мясе попалась косточка. Маленькая, твёрдая, острая, как стальное перо.

Тарконт подошёл к стене и черкнул по ней кончиком косточки. На мутно-синей поверхности появилась красивая белая, точно светящаяся парабола.

— Ах, — прошептал учёный, — как хорошо, что у меня не отобрали очки.

И стал выводить на стене какие-то цифры, буквы и знаки.

Несколько дней спустя у Тарконта (хотя тот не мог об этом знать) появился сосед — поэт Шмель. С этим пришлось повозиться: видно, работая на кирпичном заводе, он нарастил кое-какие мускулы. Шесть бойцов службы РАСПРАВ с трудом водворили Шмеля в отведённое ему помещение. Седьмым провожающим был Зариций. Стоя на пороге камеры, он пожелал поэту:

— Отдохновения и вдохновения!

— А тебе — издохновения! — крикнул в ответ Шмель и бросился было на короля, но тот успел отскочить и захлопнуть дверь.

Со всей силы поэт жахнул по двери кулаком:

— Негодяй! На какую дешёвую рифму меня спровоцировал!

И опять король и новый узник не спали всю ночь, каждый по своим причинам. Шмель непрерывно шагал от стены к стене, восклицая «тиран, душегуб, завистливый злодей» и тому подобное — сперва просто так, а потом в рифму.

В конце концов он выбился из сил, ничком повалился на тюфяк и заснул. И сперва к нему во сне пришли новые стихи, а потом приснилось, будто он их забыл. Поэт вскочил в ужасе. Горел яркий, резкий свет. Приснившиеся стихи ещё сидели в памяти. Шмель пошарил по карманам — нет ли хоть огрызка карандаша да клочка бумаги. Ничего не нашёл. Тогда он просто стал повторять новое стихотворение вслух. Умолк, лишь когда ему спустили еду: не жевать же строчки вместе с пищей!

Хотите верьте, хотите нет, только поэту тоже попалась в мясе маленькая косточка, твёрдая и острая, как стальное перо. Сперва он её отбросил, однако тут же поднял, подбежал к стене и раз-другой царапнул по ней косточкой. Получилось что-то вроде белых кавычек.

— Ах, — выдохнул поэт, — как хорошо, что здесь всегда светло!

И торопливо вывел рядом с кавычками заглавие сочинённого во сне стихотворения.

А третьим обитателем Дома Умников стал солдат. Прозывался он Однопят.

Когда-то он был справным солдатом, да получил увечье — не на войне, на смотру. Дело было при короле Нивзубе Нагом. Он-то, Нивзуб, и посоветовал забить в пушку тройной заряд, чтобы стреляла втрое дальше. Пушка взорвалась; осколком металла солдату повредило ногу. Охромел он навсегда и, понятно, к строевой службе сделался неспособен. Перевели его в инвалидную команду при каком-то гарнизоне. Там и служил он до седых волос, а уже при Зариции попросился в отставку, думал приискать себе где-нибудь место сторожа. Ан вышла ему резолюция: рядовому Однопяту в отставке отказать и направить оного рядового на такую-то пограничную заставу для несения дальнейшей службы.

Резолюция исходила не от армейского начальства, а от ведомства Распределения Справедливости. Слыхивать о нём служивый, конечно, слыхивал, только никак не думал, что оно может заняться рядовым инвалидной команды. Опечалился солдат. Ну, ничего не попишешь. Получил сухой паёк, личное оружие почистил, с товарищами простился и похромал к месту дальнейшей службы.

Прибыл уже под вечер, отправился доложиться начальнику заставы, а тот — тьфу, пропасть! — сидит пьяный. Не то, чтоб совсем лыка не вязал, но видно, что принял на грудь. Ворот расстёгнут, глаза мутные.

— Где прежде служил? — спросил он заплетающимся языком. — В инвалидной команде? Н-ну и чёрт с тобой. Всё-таки с-солдат. Как там тебя? Однопят? Н-назначаю тебя, Однопят, в ночной дозор. Пароль… а-а, на кой ляд он тут нужен. Пост в-вон там — указал начальник трясущёйся рукой. — Шаго-ом марш!

Что солдату оставалось делать? Молвил: «Есть!», отдал честь, развернулся, про себя ругнулся. И как был, не покушав, не отдохнув, поковылял на пост. А сам думает: «Куда я попал? Не застава — кабак!»

Невдомёк ему было, что и здесь недавно похозяйничало ведомство РАСПРАВ. Оттого начальник и заливал теперь горе. Позор какой, хоть стреляйся: его как выпивоху оставили в должности — почитай, отбраковали! А всех пограничников, бывших под его командой, услали — потому как те служили исправно — и перевели в писаря. На их место силой пригнали дюжину людей, оружием не владеющих вовсе: счетовода, учителя, ветеринара, портного, стеклодува, ещё Бог весть кого… И под конец решили — в смех, не иначе — прибавить к ним одного-единственного солдата. Инвалида.

Нет, Однопят всего этого не знал. Зато знал кое-кто другой.

…Достигалльский король уже давно интересовался обстановкой в Невоздании. Не зря к нему в любое время имел доступ министр разведки боем. Вот однажды король и спросил его, будто невзначай:

— Как у нашего соседа Завидия, то бишь Зариция, обстоят дела в армии?

Тот доложил:

— Стало быть, в армии у них такой же…э-э-э… разлад, ваше величество, как и везде! Не то что кадровых офицеров, но даже опытных солдат разгоняют!

— Ага, — кивнул король, — а вот, к примеру, как там у них с охраной границы?

Министр разведки боем и на этот счёт был осведомлен.

— Изнутри границу они охраняют очень даже хорошо — от своих, чтобы к нам не перебежали — а снаружи, стало быть, плохо. Да вот наши шпионы на днях донесли, что на одной невозданской заставе всю команду пограничников, кроме начальника-пьяницы, заменили штатскими. — И министр захихикал.