Олег Верещагин - Последний воин

• Название: Последний воин
• Автор: Олег Верещагин
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9942-0948-6

Пашки больше нет. Есть северянин Гарав Ульфойл, оруженосец отважного рыцаря Эйнора, бард и воин Кардолана. Собственная жизнь в начале XXI века кажется мальчишке просто-напросто интересным и нелепым сном. Но что такое сон и где истинная реальность? И что делать, если…

---

Но Глорфиндэйл прав. Прочь отсюда! Скорей! Бежать!

Он побежал. И бежал до самой конюшни.

До самых дверей, возле которых, высоко подняв руку и опершись ею на косяк, стояла Мэлет.

— Отказал? — резко и высоко спросила она, откидывая волосы с лица коротким поворотом головы.

— Да, — выдохнул Гарав.

— Ambar.[15] — Эльфийка выпрямилась.

— Что? — спросил Гарав вместо того, чтобы обойти её, оседлать Хсана и умчаться прочь, не оглядываясь.

— Возьми меня, — просто сказала Мэлет. И, протянув руку, словно бы тонкий и прочный браслет надела на запястье Гарава. — Выбор отца — это выбор отца. Но и я могу выбирать.

Тысячи слов хлынули на язык Гарава — и прочно забили ему рот. Тогда вместо любого из них — ведь любое прозвучало бы глупо — мальчишка взмахнул плащом в левой руке, властно, будто имел на это право, окутывая им себя и эльфийку. И шагнул вперёд — увлекая её следом за собой…

…Потом был тот же плащ, падающий на рассыпанное сено — казалось, медленно, как лист с дерева.

А дальше Гарав не запомнил. То, что было у него с Тазар, тут почти не годилось и напоминало происходящее лишь отдалённо. Ему только казалось, что и он падает, падает, падает в тёплое сияние — падает, раскинув руки, падает — и не может упасть… и в какой-то момент сияние становится обжигающим, и он вспыхивает и… сгорает, наверное, но это — не важно…

…Лёжа ничком, сквозь полуопущенные ресницы Гарав смотрел, как сидящая рядом Мэлет расчёсывает волосы. Между остриями серебряного гребня — в основе вспыхивали при каждом движении мелкие зелёные камешки — с лёгким треском струились золотые волны, и с этим мягким потрескиваньем мешался тихий голос эльфийки — Гараву казалось, что он слышал уже эту песню, но никак не вспоминалось, где же…

Предавать легко,
Забывать легко,
Убивать легко,
Оставлять легко.

Ты с улыбкой пел,
Но в твоих глазах
Пустота и боль
Светом что погас.

Предавать легко. Только, предав, ты —
Один навсегда. Один на один
С глазами того, кого предал,
Кому так легко простить.

Оставлять легко. Только, оставив,
Ты будешь бояться смотреть назад,
В лицо своей тени бессильной в ответе
И острой горечи правды.

Предавать легко,
Забывать легко,
Убивать легко,
Оставлять легко.

Тот, кто даст тебе
Этих слов глотнуть —
Или дурак,
Или мудрец.

Убивать легко. Ведь убить себя —
Невеликий грех, если духом мертв,
Умирать легко. Ведь тысячи лет
Назад это было с тобой.

Оставлять легко. Ведь в конце пути
Ты снова встретишь тех, кого ждал.
И любить легко. Тот, кто это сказал,
Был либо безумец, либо святой.[16]

— Мэлет, — Гарав повернулся на бок и коснулся её волос, удивившись, какой грубой и даже грязной кажется его ладонь в сравнении с этим невесомым золотом. Эльфийка обернулась через плечо — с грустной и светлой улыбкой. — Я не… обидел тебя, Мэлет?

Вместо ответа эльфийка прилегла рядом и занялась самым обычным для влюблённой человеческой девчонки любых времён и пространств, лежащей рядом с любимым мальчишкой, делом — стала пальцем исследовать тело Гарава, глядя ему в глаза.

— А… йесссли кто вввв… йдёт? — смалодушничал мальчишка, с трудом удерживая сладостную дрожь всего тела — казалось, оно горит огнём и одновременно корчится от мороза.

— Никто не войдёт, — шепнула Мэлет. — Я всё-таки дочь своего отца. Про конюшню подумают, когда мы выйдем отсюда, melimanya,[17] не раньше… — И она, тихо засмеявшись, продолжала водить пальцем по коже мальчишки.

Гарав закрыл глаза и вытянул руки над головой, обмяк на плаще, наслаждаясь этими прикосновениями.

— Meldanya… arinquanya ohtatyaro… nessima maianya…[18] — слышал он шёпот над собой в бархатной ласковой тьме. И лишь на ощупь обнял восхитительное живое тепло, вновь прильнувшее к нему через какое-то время…

…Враги в нашем доме,
земля в муках стонет,
убийца на троне, он зло во плоти!
Война на пороге,
увы — мы не боги,
назад нет дороги, туман впереди…

… — Странно, — Мэлет покачала головой. — Ты рассказал мне сейчас, что ты из другого мира… и я не имею причин тебе не верить… но я не чувствую ничего другого. — Она провела двумя пальцами по лбу мальчишки. Не ласково, а сильно, так, что Гарав даже поморщился. — В тебе есть кровь Аданов… Аданов Дома Хурина… она почти растворена в крови каких-то неизвестных мне народов Сумерек… невежественных, но храбрых и гордых… — Она примолкла на миг, а потом удивлённо засмеялась. — И даже капелька крови синдаров в тебе есть. Очень мало, но она есть.

— Эльфов?! — Гарав удивлённо рассмеялся и тут же притих. Глаза Мэлет были строгими и смотрели куда-то вдаль и вглубь. — Шутишь?

— Нет. — Эльфийка медленно покачала головой — нет, даже просто повернула её: влево, вправо. — Ты сын этого мира, мой волчонок. Это странно, потому что я не знаю, где твой народ и твой дом… мне кажется, что их странным образом нет… ЕЩЁ нет… но они не чужие здесь. И ты не чужой.

— Не чужой… — медленно произнёс Гарав.

И вдруг… вдруг понял.

Понял сразу ВСЁ.

Не было мира, выдуманного Толкиеном. Да он никогда и не говорил, что выдумал этот мир, Олег Николаевич упоминал об этом… говорил про легенды и сны, из которых сложил английский гений мир Средиземья.

Было — прошлое.

Прошлое мира Пашки, настоящее мира Гарава. Чудовищно далёкое, древнее прошлое — древнее пирамид… да что там — древнее привычных континентов и океанов!

И, видимо, те земли, где встанут Киев, Новгород, Москва — они лежали на востоке. А те земли, из которых ещё придут предки предков русских — ещё дальше на востоке.

— О чёрт, — потрясённо пробормотал Гарав по-русски, поднеся руки к лицу. Он и сам не знал, почему так потрясло его это открытие.

Мэлет легла рядом, вытянувшись рядом с Гаравом, повторив своим телом изгибы его тела. И скрестила руки на груди человека:

— Отдохнул? — спросила она.

«Я не хочу тебя потерять», — едва не закричал Гарав, забыв обо всём, сказанном за минуту до этого — потрясшее его открытие стало мелким и неважным. Но закричать так — значило терзать Мэлет.

Потому что они не могли быть вместе. Что бы ни происходило сейчас. Сколько бы радости и света они ни подарили друг другу.

И Гарав обнял её. И перестал думать о чём-то, кроме Мэлет.

Глава 7 — большая, в которой друзья покидают Раздол, а позже выясняется, что у всех есть свои слабости

Так Эйнор не бил Гарава ни разу. Мальчишка стиснул зубы и терпел, хотя боль от перевязи со стальными бляхами после первого же удара стала просто невыносимой. После третьего Гарав не выдержал и закричал, но потом, чтобы молчать, прикусил губу и не издавал больше ни звука, только зачем-то про себя считал удары. Кроме того, стыдно было смотреть в лицо Эйнора — белое, тоже с закушенной до кровавой струйки губой и сумасшедшими глазами. Поэтому он смотрел в скамью — между своих белых пальцев, которыми он вцепился в каменный край, пошире расставив руки.

Но ещё ужасней были две мысли. Первая — сколько он причинил Эйнору неприятностей. А вторая… вторая мысль была о том, что Гарав не раскаивался в том, что сделал в Раздоле. Тоже ужасная… Потом скамья стала таять и кривиться, а удары — со счёта он сбился — сделались какими-то несильными, зато в ушах мерзостно зудели невидимые, но громкие мухи, да и руки словно превратились в лапки мягкой игрушки — беспомощные и мягкие, не свои. Гарав упал на колени и прижался щекой к камню.

Вот тут Фередир не выдержал и молча, но свирепо, стал оттаскивать рыцаря. Наверное, впервые в жизни помешал ему что-то сделать вот так — вцепившись. Когда понял, что не справляется, то просто повис на руках нуменорца и закричал отчаянно:

— Что ты делаешь, ты же его забьёшь насмерть!

Но Эйнор уже и сам швырнул перевязь и сел на постель, уронив руки.

— Что ты наделал? — спросил Эйнор убито. — Ты понимаешь, что натворил?! Мы же тут гости. Гости. Нас приняли, как своих. А ты… блудливый щенок!.. — Но и это он не крикнул, просто сказал тихо. — Валар, зачем я тебя подобрал…

— Затем, чтобы мы остались живы, — сказал Фередир.

Эйнор вздохнул и признался:

— Правда… Вот тебе и подобранный камешек…

Гарав попытался встать — он стоял на коленках возле своего ложа, опираясь на него руками. Не смог. Перевёл дыхание и всё-таки поднялся. Покачался и устоял. Заставил себя улыбнуться.

— Отдай меня эльфам, — предложил он и не выдержал боли — застонал. Но коротко, и тут же заставил себя замолчать.