Дэвид Хьюсон - Священное сечение

• Название: Священное сечение
• Автор: Дэвид Хьюсон
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-049445-3, 978-5-271-30824-6, 978-5-226-02848-9

Преступник вырезает на спинах своих жертв изображения, напоминающие рисунки Леонардо да Винчи…

Испуганные римляне уверены: в Вечном городе появился маньяк.

Этой версии придерживается команда детективов во главе с Ником Костой.

Они понимают: убийца действует по четкому плану, а его чудовищные рисунки несут в себе скрытый смысл.

Но кому адресованы кровавые послания?

И кто станет следующей жертвой?..

---

Ник подкрался к окну и заглянул в него. Под таким углом ему удалось увидеть настольную лампу, горевшую в углу небольшой неприбранной комнаты. Коста пытался понять, что бы это могло значить. На минуту стих ветер, и сердце полицейского замерло, словно схваченный морозом камень.

В помещении работал телевизор. Его звук доносился до Косты. Просунув голову чуть дальше за край окна, он увидел и сам ящик. Маленький цветной телик, стоящий в углу, показывал вестерн. Слышались боевая музыка, ржание лошадей, звучали выстрелы. Ник взглянул на экран и сразу узнал эпизод: незабываемая голливудская иконография.

Джон Уэйн с повязкой на глазу поворачивает коня, чтобы быть лицом к лицу с плохими парнями в самом конце фильма «Истинная доблесть». Ирония момента чуть не вышибла слезу у Косты.

К бою, сукин сын!

Да, в фильмах все просто. Ты зажимаешь поводья зубами и мчишься во весь опор.

Он пытался уверить себя, что ему не страшно.

А потом увидел мужчину.

«Люди любят смотреть телевизор, глупыш», — прозвучало где-то на периферии сознания.

Человек сидел спиной к окну в дальней части комнаты. Виднелась только верхняя часть его головы, обрамленная каштановыми волосами, без шапочки в стиле Микки-Мауса, которая была у него на голове оба раза, когда Коста встречался с ним.

Коста прижался спиной к стене, опустился в снег. Перед ним кирпичная кладка, глаза закрыты — он отчаянно пытался что-то придумать.

Другой альтернативы нет. Чертов телефон пропал. Фальконе будет напрасно ждать его звонка на улице. Но не вечно. Однако достаточно долго для того, чтобы Ник окончательно замерз на проклятом ветру, который продувает ничем не защищенную крышу.

К бою, сукин сын!

Зажми поводья зубами и скачи во весь опор.

Он кинул взгляд на двустворчатое окно. По крайней мере через него нетрудно проникнуть внутрь. Никто не ждет грабителей на такой высоте. Ник еще раз заглянул в комнату. Человек полностью поглощен фильмом. Вряд ли он будет сидеть в кресле перед телевизором с пистолетом на коленях.

Никогда ни за что не ручайся.

Невозможно понять того, кто вырезает рисунки на спинах своих жертв. Косте остается лишь, соблюдая всяческие предосторожности, взять инициативу в свои руки.

Он вскочил на ноги, в полный рост стал у окна и изо всех сил пнул его ногой. Оно распахнулось, на плиточный пол комнаты посыпалось битое стекло. Звук телевизора казался необычно громким.

— Полиция! — вскричал Коста, и вслед за этим бессмысленным заявлением последовали все необходимые в данном случае слова.

Мужчина не двинулся с места. Уже хорошо.

Коста осторожно направился к креслу, желая, чтобы чертов телевизор не орал так громко, а в комнате не было так душно, и не стоял сильный запах. Он также осознавал в тот миг всю странность происходящего. Стены комнаты украшены знакомыми рисунками, все время повторяющимися, нарисованными краской, о которой ему не хотелось думать в данный момент.

А мужчина даже не шелохнется. И Коста чувствовал себя в дурацком положении, все повторяя:

— Не двигайся!

За дверью послышался шум: голоса, удары по дереву. Группа захвата уже врывается в комнату.

Внимание.

— Не сметь! — проговорил Ник и пнул кресло. К его ужасу, от туловища отделилась женская голова, обнажив красную рану на горле, прокатилась по подлокотнику и упала на ковер у его ног. Длинные каштановые волосы рассыпались вокруг мертвенно-бледного лица, рот открыт, в остекленевших, смотрящих прямо на него невидящим взором глазах застыл ужас.

— Проклятие! — воскликнул Коста и нетвердой походкой направился к окну, не в силах видеть такое безумие. Всей грудью вдохнул свежий морозный воздух, надеясь избавиться от отвратительного запаха человеческого мяса.

Бойцы группы захвата уже ворвались в квартиру. Он слышал их голоса у себя за спиной, возгласы удивления. Кого-то начало рвать. И тут же произошло следующее: неестественная жара в комнате сделала свое дело, лежащие на крыше замороженные куски тела начали падать в комнату через разбитое окно. Тереза Лупо предупреждала его о чем-то подобном, однако он не счел нужным внимательно выслушать ее.

Труп не совсем полный.

Шнур лежал в одном из чемоданов, а не находился на шее, потому что не мог быть…

Ник Коста взял себя в руки, обернулся и осмотрел комнату. Геометрический рисунок покрывал половину боковой стены и мог бы продолжаться дальше, не иссякни краска, которой в данном случае служила человеческая кровь. Имелась и надпись на английском языке. Одно слово, написанное большими четкими темно-красными буквами: КТО?

Оперативники и криминалисты проведут здесь незабываемый день. В квартире полно интересного материала, что само по себе довольно странно. Коста читал досье и знал о случившемся в Пантеоне. Обычно маньяк тщательно убирал за собой все следы. А вот здесь оставляет определенный знак о своем пребывании.

«Я почти закончил. Помогите мне».

Фальконе прошел в комнату, посмотрел на лежащую на полу голову и вздохнул.

— Аккуратная работа, — проговорил он. — Ты прикрепляешь голову бедняжки к нескольким подушкам, включаешь телевизор, и создается впечатление, будто в квартире кто-то есть. Наш парень — большой ловкач.

Потом инспектор подошел к Косте, держа что-то в руке.

— Ты уронил эту вещь, вот почему мы и прибыли сюда. — Фальконе протянул ему мобильный телефон, который лишь несколько минут назад упал с крыши и приземлился на занесенной снегом улице. — Ничего личного, Ник. Только, мне кажется, тебе сейчас надо пойти домой и хорошенько выспаться. Ты так не считаешь?

В четыре часа уже стемнело. К пяти холодный город опустел и тревожно затих, освещаемый ярким лунным светом. Хорошо хоть кончилась метель. Джанни Перони уже объехал на джипе все места, где могла находиться Лейла. Побывал в сербском кафе рядом с Термини. Спускался в темные уголки возле Тибра, куда девочка скрылась прошлым вечером. Все напрасно. Сербы ничего не знают. На улицах полно детишек: темные жалкие фигурки, кутающиеся в свои черные куртки, толкаются возле костров, в которых горит дурно пахнущий мусор. Никто ее не видел. Перони прибегал к различным трюкам — в ход шли деньги, угрозы, уговоры, — однако ничего не помогло. Ясно только одно — они ее знают. Но Лейла в силу каких-то причин считается чужой в этой компании. Странная девочка не вписывается в их тусовку.

Перони неприятно было общаться с этими ребятами. Его угнетал их образ жизни. Они впустую растрачивали силы и энергию. Встреча с ними напомнила ему о своих детях, живущих без отца в уютном доме неподалеку от Сиены. Сейчас они готовятся к Рождеству и с нетерпением ждут всяких чудес.

Впервые у него не получится быть вместе с семьей на праздниках. Он даже на минутку не сможет заглянуть к ним. Перони вовсе не склонен к задумчивости и не любит ворошить прошлое, с которым связано слишком много неприятных воспоминаний. Однако время лечит любые раны. Придет пора, когда боль стихнет и, обладая той чудесной способностью к самообману, каковая свойственна всем людям на Земле, он будет вновь с радостью думать о старых добрых временах. А пока приходится подавлять в себе негативные эмоции. Он был хорошим отцом, вот только оказался никудышным мужем. Еще один жестокий удар, который нанесла ему судьба.

Усталый, подавленный, опустошенный, Перони решил сделать перерыв и отправился выпить кофе в одном из своих любимейших заведений, маленьком кафе, являющемся частью старомодного ресторана «Чекко эр карреттире», находящегося за пьяцца Трилусса в отеле «Трастевере». Раньше он летом часто приводил сюда детей и с удовольствием наблюдал затем, как они пялятся на какую-нибудь красивую официантку в нарядном белом форменном платье, подающую им самое лучшее мороженое в Риме.

Сегодня крошечное кафе пустынно так же, как и заснеженная площадь. За стойкой симпатичная девушка, только вид у нее очень измученный. Перони сел на табурет, насыпал сахар в двойной кофе и понял: прежние времена больше никогда не вернутся. Они неприкосновенны и навсегда остались в далеком прошлом. В каком-то смысле он всегда понимал, что произойдет. Дети вырастут, встанут на ноги и в конце концов уедут из дома. Однако его глупость непоправимо ускорила этот процесс. Они отправились в Тоскану, где он чувствует себя чужаком.

Перони допил кофе и попросил еще одну чашку — в такие дни его организм остро нуждался в кофеине. Потом попытался отвлечься от своих тягостных дум, сосредоточившись на Лейле. Вновь начал ломать голову, строя догадки относительно того, куда она могла податься. Тут что-то определенно не так. Он установил близкие отношения с девочкой. Все без обмана. Странно, что она вот так, не сказав никому ни слова, убежала из дома без всякой на то причины. Впрочем, выбора у него нет. Остается лишь бесцельно прочесывать улицы в надежде на удачу, что, несомненно, является пустой тратой времени. Он мог бы с таким же успехом все бросить, позвонить Лео, отоспаться, а затем присоединиться к своей команде. Может быть, даже стоит похлопать американца по спине и, если потребуется, еще раз извиниться перед ним.