Леонид Резник - Дом в центре (Часть вторая)

• Название: Дом в центре (Часть вторая)
• Автор: Леонид Резник
• Жанр: Научная Фантастика

---

Резник Леонид Дом в центре (Часть вторая)

ЛЕОНИД РЕЗНИК

ДОМ В ЦЕНТРЕ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1. Лестница из преисподней.

Я глубока вдохнул. Задержал дыхание. Наверное, курящие так затягиваются последней сигаретой. Мне же хотелось надышаться... воздухом. Обыкновенным воздухом. Там, у нас, на Земле, такого воздуха не было, помню точно. Надо же, даже в кошмарнейшем из мест можно найти свои прелести. Как тут хрустальной чистоты воздух с легкой примесью лесных запахов. Я должен был запомнить его, так как собрался покинуть этот мир. Навсегда? Возможно. Не буду зарекаться. На дальнюю дорогу полагалось присесть. Я и присел на нагретый ласковым солнцем камень. Посмотрел вниз, в долину. Вверх, на склон горы. Еще раз вниз... Поля представлялись беспорядочным набором лоскутков. Желтые, зеленые, коричневые - с этим все ясно. Но красные? Так и не удалось мне узнать, что там выращивали. И не удастся уже. И слава Богу! Чем меньше я буду вспоминать этот безумный мир, тем меньше вероятность, что меня замучат ночные кошмары. Интересно, те сволочи, которые отправили меня сюда, хотели, наверное, чтобы я разыграл из себя героя и по геройски же погиб, защищая местное человечество? Я прикрыл глаза, подставил лицо солнечным лучам. Да-а... Сейчас вспоминаешь - гадко и неприятно. Но ужас первых дней прошел. Стерся. Ежедневный ужас - это уже не ужас. Это просто сложности жизни. В первые же часы, проведенные здесь, я наткнулся на ходячие скелеты, ведущие пленников, избивающие людей. Потом узнал, что местная власть запрещает строительство зданий высотой больше трех метров. Получалось, что я не мог убраться из этого мира, используя мою власть над Домом. Мало было представить перед собой знакомую ленинградскую улицу. Надо было спуститься к этой улице по ступенькам. Но где найти достаточно длинный спуск со ступеньками в этом мире? Мне пришлось задержаться. Надолго. По моим оценкам - чуть ли не на год. Из наблюдений за скелетами я понял, что справиться с ними мне не по силам. Истории о том, как храбрый землянин попадает в мир, порабощенный чудовищами, поднимает восстание и освобождает добрых аборигенов, годились только для книжек и для фильмов. Но в жизни... В какой, к черту, жизни набор костей, годящийся лишь для демонстрации в медицинских учебных заведениях, мог передвигаться, не рассыпаясь на составные части? При этом он еще и очень ловко дрался, владея чудовищным всесокрушающим бичом. Этого не могло быть! После того, как один из скелетов проводил меня "долгим задумчивым взглядом" (интересно, что он видел пустыми глазницами?), я решил ретироваться подальше от населенных пунктов. Куда уходят люди в моей ситуации? Правильно, в горы. А за неимением гор - в холмы. Уже тогда в моем мозгу стали вызревать различные варианты возвращения в свой мир. Ни одного дня мне не удалось прожить в одиночестве. "Пятница" нашелся очень быстро. Да не один, а... "с половиной". Так я узнал, что просто ходячими скелетами местные кошмары не исчерпываются. Выбирая удобное место для шалаша, я обнаружил, что оно уже занято. В шалаше жил Джон (вполне нормальное имя для местного англоязычного населения) - высокий рыхлый и патологически трусливый парень. Поговорив с ним, я понял, что он еще может считаться местным олицетворением храбрости. Но осуждать бедолагу не стоило. Аборигенам было кого и чего бояться. Первой у шалаша я увидел неряшливую расплывшуюся женщину с каким-то странным, дебильным лицом. Я даже назвал бы его супердебильным. Женщина не обратила на меня ни малейшего внимания. Двигаясь медленно-медленно, она возилась на небольшом огородике. Я попытался с ней заговорить безуспешно. Еще одна попытка - то же самое. Эти попытки здорово облегчили мое знакомство с Джоном. Его удивил незнакомец, пытающийся заговорить с шулу. По моему поведению Джон догадался, что я не опасен. Он вышел из своего укрытия и мы познакомились. Еще за несколько месяцев до нашей встречи Джон работал при дворе местного скелетного начальника. Он относился к третьему кругу (кто жил в первом никто не знал, а второй состоял из скелетов и женской прислуги) и был вполне доволен безумным для меня, но вполне разумным для него миропорядком. Неожиданно, каким-то шестым чувством Джон понял, что скелеты начали смотреть на него не так как раньше. Для них он "созрел". Что такое "созрел", Джон знал намного лучше других в силу своей жуткой профессии. Единственным шансом выжить был побег. Оказывается (как говорил Джон), скелеты совсем не набрасываются на кого угодно. Они мудро правят (?!) в своих владениях, отбирая лишь необходимый им человеческий материал. Это либо пожилые люди со слабым здоровьем, либо "созревшие" люди между тридцатью и сорока годами. В "созревшие" обычно попадали матери трех-четырех детей и неженатые или бездетные мужчины. Джону еще не было тридцати, он привык жить сегодняшним днем и, до поры до времени, не думал об опасности. К тому же, работа Джона позволяла ему прекрасно обходиться без женщин. В чем состояла работа, и как Джон обходился без женщин, нормальный цивилизованный человек вряд ли мог выслушать без сильнейшей рвоты и потери аппетита как минимум на неделю. Я тогда, в свой первый день здесь, уже успел проголодаться. Мой желудок был пуст. Таким образом, мне удалось избежать рвоты. А как средство борьбы с голодом... Да, рассказ Джона очень пригодился. "Проще всего" было с больными пожилыми людьми. Особым образом (после их умерщвления или усыпления?) их скелеты освобождались от всего лишнего, присущего людям (кожа, мышцы и прочее) и присоединялись к себе подобным в их военно-полицейской деятельности. Молодые мужчины и женщины тоже лишались своих скелетов (без черепа), но на этом их злоключения не кончались. Из оставшихся после извлечения скелетов тел изготавливались шулу. Естественная брезгливость так и не позволила мне узнать абсолютно точно, как устроены шулу. То ли это были выпотрошенные и набитые каким-то составом человеческие оболочки (кожа, грубо говоря). То ли, после извлечения костей и еще других "мелочей", все извлеченное заменялось суррогатами... Бр-р-р. Неважно. Суть в том, что шулу являлись местной разновидностью зомби. Еще около года они вполне успешно функционировали на самых простых работах, не нуждаясь ни в пище, ни в отдыхе (интересно, какого типа батарейки скрывались у них внутри?). Интеллектом шулу не блистали и говорить не могли, хотя иногда, совершенно неожиданно и не к месту, выдавали бессмысленные речи. Шулу женского пола использовались лишенными брезгливости аборигенами как суррогат женщин в интимных отношениях. В третьем круге брезгливостью не страдал никто. В четвертом тоже, но туда перепадало не так уж много полуживых чучел. А работой Джона было зашивать готовеньких, поступивших из второго круга шулу. Джон гордился своей бывшей работой. Говорил, что считался выдающимся специалистом. (Из его рассказа я понял, что особые нитки обладали очень сильным зарядом статического электричества, а шулу "оживал" мгновенно после наложения последнего стежка). Парень вовсю, что называется, злоупотреблял служебным положением: ухитрялся удерживать новых шулу-женщин при себе, пользовался ими сам и за определенную мзду допускал к ним других работников. Даже решившись бежать, Джон ушел не с пустыми руками. Он захватил с собой свое последнее изделие. Кстати, несколько месяцев спустя, когда я собрался было пойти и поискать себе другое, более подходящее место, Джон предложил мне (чтобы я не уходил) пользоваться его шулу без стеснения. Я ухитрился без особых эмоций отказаться от щедрого подарка. Делать было нечего. Я расширил шалаш и стал жить с Джоном и его служанкой. Мой напарник был вполне безобиден, в долину он спускался только по ночам вместе со мной, чтобы украсть что-нибудь в садах. "Поживу несколько лет тут, - говорил он, - потом спущусь вниз, найду какую-нибудь вдову, у которой забрали мужа. Скелеты долго не заглядывают в те семьи, где уже были". Поначалу я просто бесился. Скелеты, шулу... И я! Какого черта? Что за сила забросила меня в этот одноэтажный бордель, попахивающий мертвечиной? Ну, хорошо. Неважно какая. Как мне отсюда выбраться? Путь на свободу лежал через лестницу. Не приставную, а лестницу со ступеньками. Хотя бы один лестничный пролет! Но к нему нужен дом высотой минимум в два этажа. В местном Скелетлэнде (Скелетистане? Скелетии?) таковых не имелось. Я попытался получить у Джона урок географии. Но узнал немного, а полезного - еще меньше. За границами цивилизованного мира, если можно было так назвать территорию контролируемую скелетами, жили кочевники. Никто не складывал песен об этих свободных людях и никто не пытался к ним убежать. Кочевники были отменными воинами и безгранично жестокими грабителями. Насколько Джон помнил местную историю, скелеты появились как последнее средство борьбы со страшным врагом. Как из искусственных воинов скелеты превратились во властителей, и были ли они в самом деле сами себе хозяевами, история умалчивает. Суть в том, что искать спасения у кочевников было невозможно. В лучшем случае они могли сделать меня рабом. Но не имея гарантий, что на землях кочевников мне удастся найти хотя бы двухэтажное здание, отдаваться в беспросветное рабство не хотелось. Что делать? Построить лестницу, даже отдельно от дома, я не мог. Ни топора, ни пилы у меня не было, а если бы я их и украл, то плотник из меня мог получиться только лет этак через... много. Даже такой радикальный (это всего лишь для постройки высокого дома) шаг, как организация восстания против скелетов, не годился. Ну, подниму, ну, одержу верх. Как? Неважно. Но в избавленные от скелетов края тут же ворвутся кочевники. Мне будет не до лестниц. Тьфу, черт! Джон был абсолютно уверен, что никто не будет восставать против скелетов. Да, есть отдельные недовольные. Но их меньшинство. Да, людей забирают. Но раньше от войн и набегов гибло намного больше. А тут, под надежной защитой - живи, плодись, размножайся. Ах, у тебя нет детей? Ну, считай, что ты смертельно болен. Такая вот идеология. И я на ее фоне. Прожив месяц жизнью дикаря я нашел выход. Хотя, даже сейчас, сидя на камне и греясь на солнце, я не был уверен в его стопроцентной надежности. А ведь какую работу предстояло выполнить год назад! Я нашел подходящий склон: угол чуть меньше сорока пяти градусов, сравнительно толстый слой земли, камень, выглядящий не слишком твердым. И начал вырубать ступеньки. Один. Ворованной крестьянской мотыгой. Сколько я их сломал и сколько еще украл! Было тяжело. Я тысячу раз поблагодарил себя за стремление к физическому совершенству, заставившее меня приобрести телосложение атлета. Если бы не мои мышцы... Не знаю, что бы сделал тот хлюпик, которым я был после возвращения из армии. Но даже мышцы не могли спасти мои руки от мозолей. Особенно мешали дожди. Земляная составляющая ступенек смывалась очень сильно. Но делать лестницу чисто каменной тоже было невозможно. Даже моя мускулатура не справилась бы с работой всего за год. Сорок ступенек. Я посмотрел вниз. Выглядят достаточно ровно. Вот перила... М-да, перил нет. Мне их вряд ли осилить. Остается надеяться, что это не самое главное. Я оглянулся. Наверху, в четверти часа ходьбы, в тени гигантских елей скрывался наш шалаш. Шулу, конечно, не заметит моего исчезновения, а Джон... Перепугается. Решит, что скелеты меня схватили или еще что-то вроде. Может быть, даже построит шалаш в другом месте. Его проблемы. Не тащить же этого отставного живодера в Ленинград? Каждому свое. Каким бы безумным кошмаром ни выглядел этот мир, в нем жили миллионы людей. Может быть, он прекратит свое существование после моего ухода, но... К черту философию! Я поднялся. И остановился. Желательно было вернуться с первой попытки. Неудачная попытка может вызвать недоверие к собственным силам, а не веря в себя, далеко не уйдешь. Что из того? Сорок ступенек маловато. Спускаясь, я проскочу их за несколько секунд. Могу не успеть настроиться. Надо... Надо подниматься! Не ахти как мудро, но двигаться я буду медленнее. Глядишь, мои шансы возрастут... на сотую процента. Хе-хе. Спускаясь по лестнице (без намерения куда-нибудь переместиться), я размышлял. Мои мысли отнюдь не прибавляли уверенности в себе. Я мог, используя Дом и Лестницу, выходить в любой город. Я мог выходить в любой вариант истории, хоть это и не соответствовало моему третьему этажу. Но фантастический мир скелетов... Его могли создать только обитатели седьмого этажа. Или мансард. И мог ли я, третьеэтажник, уйти отсюда, используя всего лишь жалкий суррогат лестницы? К сожалению, выбор был небогат. Я не собирался кончить жизнь в шалаше или, достигнув спасительного сорокалетнего возраста, в доме какой-нибудь вдовы. И чтобы кто-то из моих детей стал ходячим скелетом или шулу? Не-ет. Я буду ходить по этому убожеству пока не выберусь. Или пока стопчу ее "назад", до состояния склона холма, каким он был не так давно. Решимость, желание вырваться из хитроумной ловушки переполняли меня. Да я готов пообещать кому угодно и что угодно, лишь бы мой план удался! Что? Кому? Какой святой обет годился для моего ... для моего... трусливого побега? "Обещаю, - сказал я сам себе, - если я выберусь из этого проклятого места, то обязательно сюда вернусь. Добровольно. И кое с кем разберусь. Как минимум - со скелетами. А там - посмотрим" Я остановился перед самой первой ступенькой. Бросил взгляд наверх, прикрыл глаза. Представил серый гранит ступенек с закругленными углами. Представил серый полумрак родного подъезда и влажный ленинградский воздух. Шаг. Шаг. Еще шаг. Перила с собачьими головами должны быть слева. Впереди - лестничная площадка, над ней окно. Серый рассеянный ленинградский свет. Тут бы это считали сумерками. Не тут! Там! Я же должен быть в Ленинграде. Сейчас открою глаза, встану на лестничную площадку, в окне увижу темно-желтую сплошную стену со странным одиноким окном примерно на уровне пятого этажа. Я открыл глаза. Да, сыро, тускло. Под ногами гранит лестницы. А в окне... Стена не была темно-желтой. Ее пересекали разноцветно-радужные огромные буквы. Они складывались в совершенно дурацкую надпись. Что это еще за "Норд-Вест Инвест"?