Гельмут Фигдор - Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.

• Название: Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания.
• Автор: Гельмут Фигдор
• Издательство: Московский психолого-социальный институт
• Жанр: Психология
• Год: 2006
• ISBN: 5-89502-613-3, 6-00118-008-2

Г.Фигдор - один из ведущих специалистов в области разводов. Беды детей, по его утверждению, являются следствием родительских бед, поэтому помочь первым можно, только лишь оказав помощь вторым. Одну из самых больших проблем автор видит в том захлестывающем чувстве вины, которое сопровождает развод, именно оно и мешает взрослым делать то, что необходимо детям. Автор помогает преодолевать это чувство, считая, что сам по себе развод нередко заключает в себе шанс добрых перемен не только для взрослых, но и для детей, и беда чаще всего не в самом разводе, а в том, как он протекает и какие последствия влечет за собой. Данная книга исключительно полезна как для специалистов, так и для широкого круга читателей. Из нее вы не только узнаете о проблемах развода и об устройстве детской души, но и в собственной душе откроете немало такого, о чем до сих пор никогда сознательно не думали.

---

Однако то обстоятельство, что я педагогически в состоянии за эту боль ответить, сильно облегчает мое положение, потому что я понимаю, что у меня, во-первых, просто не было иного выхода (например в том, что касается развода) и, во-вторых, не исключено, что я этим свои шагом, может быть, создам для ребенка лучшие условия развития, чем те, что существовали прежде.

Таким образом, я обретаю внутреннюю свободу и могу утешить своего ребенка, помочь ему и так «излечить» мною причиненную боль[115].

«Ответственность за вину» так важна потому, что приобретение этой позиции играет особую роль во всех положительных изменениях: если удается открыто признаться себе в собственном чувстве вины, то отпадает необходимость в агрессивно-параноидных механизмах расщепления, которые делали бы бывшего партнера единственно виноватым во всем; если устранить отрицание реакций на развод, то можно избежать и самого кризиса; все это повышает способность к пониманию проблем ребенка. Позиция «ответственности за вину» способствует появлению желания исправить совершенные ошибки и, исходя из этого, ведет к готовности не препятствовать больше отношениям ребенка с другим родителем; тогда отпадает необходимость в иррациональных обвинениях бывшего партнера, что расслабляет обоюдные отношения, а это, в свою очередь, чрезвычайно важно для освобождения детей от страха перед наказанием и от внутренних конфликтов лояльности и т. д.

Разъяснение позиции «ответственности за вину» не так уж сложно (см. раздел 4.2) и почти во всех случаях ведет к мгновенному освобождению матери (отца) от большой доли тягостного чувства вины. Уже в следующую встречу мы обычно замечаем, что это освобождение начало свое положительное воздействие на всю семейную ситуацию[116].

Что следует за разъяснением?

Конечно, консультация не ограничивается психоаналитически-педагогическим разъяснением. За ним следует, собственно, обычная консультативная работа, а именно советы по поводу таких вопросов: как проинформировать детей о предстоящем разводе? как организовать разъезд? как выглядит и как должна выглядеть тяжелая ситуация «передачи» ребенка в дни посещений? как я могу помочь ребенку выражать свои реакции переживаний (ярость, печаль, страхи, чувство вины, стыд, конфликты лояльности, регрессии) или как я должна (должен) на них реагировать? как должны выглядеть – теперь, в отсутствие другого родителя – мои «послеразводые» отношения с ребенком? и т. д. Итак, здесь речь идет о практической помощи в новых жизненных обстоятельствах: как можно оставаться хорошим родителем, не отказываясь от себя как от женщины (мужчины); как можно дополнительно помочь ребенку; как следует обращаться с школьными проблемами и т. д.

Теперь мы сполна можем применить наш опыт и наши знания о том, что действительно хорошо для ребенка, поскольку у нас появилась надежда обрести наконец в родителях союзников в этом деле.

Здесь речь идет уже о содержании, а не о проблемах методического оформления консультации родителей. Дело в том, что теперь, после преодоления бессознательной защиты, стоявшей прежде на страже (анти)педагогических действий, родители вполне в состоянии воспользоваться нашими советами и предложениями. Они к этому готовы.

Конечно, нельзя не отметить, что существуют отдельные случаи, когда вскрытия «внешней оболочки» бывает недостаточно, чтобы изменить действия и позиции родителей. Я имею в виду тех родителей, чья внутренняя «гибкость», несмотря ни на что, упирается в их специфическую невротическую организацию. Такая мать, например, как бы она ни была готова правильно воспринимать проявления ярости своего ребенка, как бы ни понимала его и ни старалась «ответить за свою вину», вдруг в определенной ситуации испытывает такую непреодолимую ярость, что все ее добрые намерения просто остаются «за бортом». Или, например, отец, который приобрел достаточную уверенность в том, что ребенок любит его и нуждается в нем, испытывает такую сильную ревность по отношению к отчиму, что она разрушает все его сознательные планы. В таких случаях показана определенная терапевтическая работа. Может быть, здесь не нужна полная терапия, часто бывает достаточно фокусированной терапевтической интервенции в течение всего лишь нескольких часов. Например, в работе с матерью, о которой я упомянул выше, выяснилось, что воспитывалась она бабушкой-садисткой и теперь бессознательно переносила свои детские чувства на отношения с собственным ребенком. Если у консультанта нет специального психотерапевтического образования, то он обязан порекомендовать матери дополнительно обратиться к психотерапевту. Конечно, было бы хорошо, чтобы такой терапевт был знаком с концепцией психоаналитически-педагогической консультации и знал, в чем именно состоит проблема данного пациента; этим можно также избежать ирритации матери или отца. (Само собой разумеется, что в этих походах от консультанта к терапевту могут возникнуть дополнительные трудности по причине неизбежных реакций переноса. Терапевт должен иметь это в виду, тогда не исключено, что пациент сможет использовать такую ситуацию как полезное (профессиональное) триангулирование, избежав ощущения конкуренции между консультантом и терапевтом).

В любом случае психоаналитически-педагогическая консультация совершит огромное дело, если мать перестанет путать свое собственное психическое состояние с педагогическими взглядами, прибегая к обвинениям, оценками и т. п. Так она сможет оценить свои поступки и мысли, что является важнейшим условием для совершения дальнейших терапевтических шагов. И, может быть, тогда, через какое-то время, можно будет продолжить, собственно, педагогическую консультацию.

4.4. Замечания к сеттингу

В общем, психоаналитически-педагогическая консультация может проводиться как с отдельной личностью, так и с парой. Но отношения разведенных или разводящихся родителей, как правило, настолько враждебны, что присутствие второго целиком отнимает возможность сконцентрироваться на собственной психической защите, поскольку к внутренней защите добавляется опасение раскрыть перед бывшим супругом (супругой) свои страхи, слабости, неуверенность, сомнения и противоречия и таким образом сделать себя еще более уязвимой (уязвимым) перед этим «ужасным» человеком.

Консультанта с его функцией объекта позитивного переноса можно также рассматривать как своего рода переходный объект (по Винникотту) (Winnicott, напр., 1973): с одной стороны, он является реальной самостоятельной персоной, которая помогает мне (как матери, как отцу) перепроверить свои чувства и взгляды, с другой стороны, у меня есть кто-то, кто «принадлежит только мне», так что мне нечего опасаться, если я «сдам позиции» и признаюсь в своих слабостях, желании мести, эгоизме и т. п. Для всего этого требуется исключительность отношений, что в присутствии третьей персоны чаще всего недостижимо. Слишком мало связывает сейчас бывших супругов, к тому же и агрессивно-параноидальное расщепление, как правило, в этих случаях заходит слишком далеко. Легко может случиться, что консультант, несмотря на остающуюся долю возможности переноса, вместо того чтобы стать переходным объектом, невольно окажется в роли судьи. Но это неизбежно приведет к провалу выполнение задач психоаналитически-педагогической консультации, поскольку эти клиенты являются не противниками в честной игре с твердыми правилами, а врагами в (психической) борьбе за выживание.

В таких случаях для каждого из родителей рекомендуется все же собственный консультант.

Конечно, против такого раздвоения консультации выступает то обстоятельство, что у отца и у матери имеются не только личные проблемы с ребенком; главное – у них большие проблемы друг с другом, и значит, как раз их конфликтные отношения останутся за пределами консультативной работы. Но это возражение уравнивает проблемы отношений с интеракциональными проблемами. Если исходить из того, что отношения между данными субъектами в любом случае существуют и они в большой степени зависят от их сознательных и бессознательных желаний, ожиданий, страхов и от того, в каком свете каждый из них видит своего бывшего партнера, то можно ожидать, что психоаналитически-педагогическая консультативная работа более целесообразна с каждым родителем в отдельности, даже если в ней участвует только один из родителей. Если мне удавалось помочь такой матери (или отцу) освободиться от психической защиты, то вскоре мне доводилось узнать, что она (или он) так меняли свое поведение, что другой тоже начинал вести себя по-другому. Эти активные изменения позиции могут касаться лишь субтильных деталей, но этого часто уже достаточно, чтобы другой родитель начал воспринимать ситуацию менее обидной и менее грозной для себя.