Генри Олди - Сборник "Чистая фэнтези"

• Название: Сборник "Чистая фэнтези"
• Автор: Генри Олди
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37551-6

Возможны ли чудеса в мире, насквозь пронизанном волшебством? В мире, где живут дипломированные чародеи, где магию зовут Высокой Наукой и применяют повсеместно? Колдун тоже может столкнуться с чудом, выходящим за пределы его могущества. Шмагия, она же "синдром ложной маны", - заболевание врожденное и неизлечимое. Хотя кое-кто из профессуры Реттийского Универмага считает, что лечение возможно... Гостиница "Приют героев" - место, где сгинули без вести шестеро постояльцев. Барон фон Шмуц и магичка Генриэтта Куколь еще не знают, что дороги следствия приведут их в зловещий Чурих, гнездо некромантов... Ментальный паразит-захребетник цепляется к юному мастеру клинка. Снулль, разносчик снов, терзает по ночам спящего в гробу вампира... Внук сорентийской кликуши и Слепого Циклопа рождается безумцем, обладателем губительного третьего глаза... Но Олди не были бы верны себе, если бы за этим пиршеством фантазии не стояли вечные человеческие проблемы. Сколько стоит миг милосердия? Почем нынче честь и отвага? Какой мерой измерим победу над самим собой? Реттийский цикл - трагикомедия нашей жизни в пестром одеянии фэнтези. Содержание: Шмагия Приют героев Три повести о чудесах  Повесть первая, или Захребетник  Повесть вторая, или Снулль вампира Реджинальда  Повесть третья, или Скорлупарь Рассказы очевидцев, или Архивы Надзора Семерых

---

Втайне Фортунат от всей души желал, чтобы заговорщики сочли за благо покинуть скорбного рассудком товарища с его никчемным демонишкой. Однако Судьбе было угодно распорядиться иначе. Видимо, бессмысленность деяний накладывает на человека определенную печать.

Коллеги, на свою беду, не избежали заразы безумия.

— Приступим, — согласились они.

— В дальнейшей потехе вы принимали непосредственное участие, мастер Андреа. И своими глазами видели результаты действий Судьбокрута. Работу шмагии в преломлении. Если бы не вы с Просперо…

Фортунат помолчал, глядя в окно.

Ночная темень светлела. В зябкой мути порхали розовые перья зари.

— На самом деле я рад провалу заговора. Лично я ничего не имею против Его Величества. Хорошо, что Эдвард II остался жив. Когда вы накрыли лес «черным днем», а мастер дальнего боя Просперо снес защиту… Знаете, с нами Судьбокрут не церемонился, не то что с королем. Там он работал из-под палки, а тут рвался на свободу. Понимал, сволочь: просто так уйти ему не дадут. Вам не хуже меня известно: действие чар, кроме узконаправленных когерентных заклинаний, обратно пропорционально квадрату расстояния. Со шмагией, в ее реализованном виде, эффект аналогичен. Мы находились рядом, деманий был изрядно зол на ловцов…

— Что именно он сделал?

— Полагаю, скрутил наши судьбы в жгут. Прошлое, настоящее и будущее, все варианты сразу. Перетасовал, как колоду карт. Только у Сэптимуса с Элмером он еще и спрессовал судьбу в одной точке континуума: здесь и сейчас. Ничье тело не выдержало бы такого насилия…

— А как же вы остались живы?

— Могу лишь предположить. Берите любой вариант, на выбор. Судьбокруту не хватило сил на троих. Вернее, на пятерых: атака демания включала Ядвигу Швеллер и частично — Мэлис. Я успел закрыться «кисеей». Мне повезло, если это можно назвать везением. У вас есть особые версии?

— Нет. Сведения, предоставленные мне вами и Мэлис, слишком ограниченны.

— Очень любезно с ее стороны…

Юноша, в которого превратился охотник, скроил кривую ухмылку. Встал, заходил по комнате. Тихий скрип половиц. Тихий, скрипучий голос Цвяха:

— Родитель демания — наша очаровательная крошка Зизи. Это очевидно. Но примите во внимание: лилипутка — шмага. Бывшая шмага!

— Я в курсе. Ее «синдром ложной маны» исчез пять лет назад. Подтвердив ваши догадки.

— Но почему Судьбокрут принял облик родителя?! — охотник предвосхитил следующий вопрос колдуна. — А вчера, во время драки, пытался принять мой?…

На миг остановившись, Фортунат в раздумье дернул себя за отсутствующую бороду. Пальцы нащупали гладкий подбородок юноши и соскользнули.

— Проклятие, сплошные загадки! Тут объяснений может быть несколько, а значит — ни одного достоверного. Впрочем, отложим. Меня куда больше интересует другое. Когда мы заставляли демания вторгаться в судьбу короля, он кричал: «У меня не получается! Я могу наоборот…»Эта фраза не идет у меня из головы. Что демон хотел сказать?

Тает запах гари над судьбами Искорки и Тиля. Битва у дома Швеллеров закончилась без жертв. Троица любителей ухи так и не полакомилась варевом из черного петуха отпущения…

Мускулюс вздохнул.

— Пожалуй, я в силах растолковать смысл реплики демания. Но для начала вам следует знать: Янош Кручек здесь, в Ятрице. И парень знаком с нашим замечательным Судьбокрутом.

Малефик нарочно выдержал паузу, дабы полюбоваться изумлением венатора.

Но удовольствие было испорчено: на лестнице раздалась тяжкая поступь Леонарда Швеллера. Контрапунктом уверенным шагам хозяина по ступенькам дробно стучали каблуки второго человека.

* * *

— Вы позволите?

Вежливый вопрос шел воздвигшемуся в дверях хозяину дома, как корове седло. Но за дни пребывания в Ятрице колдун успел привыкнуть к новому мастеру Леонарду.

— Прошу вас. Что-то стряслось?

— Ага, — мрачно прогудел Швеллер. — Давай, обормот, излагай…

Слегка посторонясь, он за шиворот втащил в комнату Яноша Кручека. Вид у парня был праздничный: волосы дыбом, рубаха драная, лицо в мелких ссадинах. Будто с ежом целовался.

В глазах — паника. Хоть и пытается держать марку, гордец.

— Прибежал ни свет, ни заря, меня разбудил… Давай про какую-то берегиню орать! Руками машет, ветряк ветряком. Мало что по стенам не скачет, дурила. Я и решил, мастер колдун: берегини по вашей части…

Швеллер ловко повесил масляный фонарь, который принес с собой, на крюк в стене. Разговаривая, кожевник глядел отнюдь не на колдуна, а на Фортуната Цвяха. Оценивал, щурился. Мол, что за гуся мастер Андреа в дом ночью привел? Под конец тирады кивнул своим думам, отвел взгляд. Колдун — человек серьезный, кого ни попадя тащить не станет. Раз пригласил — значит, надо. И более гостем подчеркнуто не интересовался.

Янош же вообще не обратил на Цвяха внимания.

И напрасно.

— Что ж ты, стервец, творишь?! Из дома удрал?! Об отце подумал?!

— Сдурел?! — вытаращился Кручек-младший на «ровесника».

— Ах ты, башка твоя дубовая…

Тело и замашки юнца взяли-таки свое: Фортунат взбесился. Шальная кровь ударила в голову. Подскочив к Яношу, Цвях влепил парню звонкую оплеуху. Янош пошатнулся, чуть не упав, но устоял и в ответ съездил охотника на демонов кулаком по роже, расквасив нос. Быть бы изрядной драке, если бы мастер Леонард и мастер Андреа, знатные миротворцы, не поспешили скрутить «подопечных». Словно по уговору, два здоровяка согнули худосочных драчунов в бараний рог, показали им кузькину мать и растащили по углам.

— Пустите! Я этому крысюку сейчас пшена натолку!..

— Пустите, коллега! Поговори мне, сопляк! Отец тебя дома ремнем…

Оба рвались продолжить выяснение отношений. Однако случаются казусы, когда телесная сила решает исход дела. Вырваться ни магу, ни шмагу не удалось.

— Да кто ты такой, крысюк белобрысый?!

— Ремнем! По заднице! До крови!

— Пасть заткни! Еще раз отца моего помянешь…

И тут Фортунат внезапно успокоился.

— Коллега, сделайте любезность, перестаньте крутить мне руки. Все, проехали. Я хочу достать платок — у меня идет носом кровь. Хорошо врезал, сопляк… научился в бегах…

Мускулюс отпустил венатора. Тот уселся на стул, запрокинул голову и принялся промокать кровь батистовым платочком, извлеченным из кармана.

— Холодненького бы… водички… Янек, сбегай к колодцу!

— Меня-то откуда знаешь, балбес? — с подозрением осведомился Янош. Но вырываться перестал. Воинственный пыл угас. На щеке парня, обласканной Цвяхом, расплывалось багровое пятно: от скулы до подбородка. Такой себе односторонний стыдливый румянец.

— Вопросы здесь задаем мы! — ответил за охотника Мускулюс, чудом сдерживая хохот. — Ты, кажется, хотел поделиться новостями?

— При этом гаде не буду! — набычился Янош.

— Будешь, молодой человек. Еще как будешь. Этот гад… хм-м… этот славный отрок, — вспомнив манеры лейб-малефактора Нексуса, колдун ехидно покосился на Цвяха, — мой напарник. Судя по итогам, вы с ним квиты. Мастер Леонард, сделайте милость, отпустите юного нахала. Иначе ему будет трудно каяться.

Швеллер разжал медвежьи объятия. Показал парню огромный кулак: смотри, мол, у меня! Второй стул отчаянно заскрипел под кожемякой. Янош вздохнул полной грудью, как перед броском с кручи в реку. Парень изменился: собранный, жесткий. Деловито пригладил волосы, одернул рубаху. Во взгляде больше не таилось панического ужаса. Словно явился на доклад с важным сообщением.

— Я ее встретил дней десять назад. В лесу.

* * *

Он бежал не из дома. От жалости и сочувствия бежал он.

Рай, похожий на ад. С детства, с того дня, когда взрослые дураки выдумали себе особенностьмаленького, самого обычного Янека. Заискивающий, влажный взгляд отца. Бодряческие шуточки дяди Фарта. Умиление прислуги: так радуются проказам слабоумного. Терпение отцовских коллег. Равнодушная покорность, с которой они выслушивали больного мальчика. Восторг друзей с возрастом оборачивался зевотой. Скука пятнала лица вчерашних товарищей по играм. И самое ужасное: клятва отца и дяди Фарта. Они думали, Янек — дитя. Думали, он ничего не понимает. Не видит, как клятва сжигает обоих день за днем, год за годом. Взрослые, любимые дураки.

Больше всего на свете Янош Кручек боялся, что близкие ему люди однажды добьются успеха.

Вылечат.

Выжгут каленым железом сердцевину, оставив дерево сохнуть на косогоре.

Учитель, скрытый в парнишке, учил не только сверстников или случайных встречных. Этот учитель-невидимка мало-помалу перекраивал Кручека-младшего на свой лад. Выглядывал из глаз, становящихся в такой момент спокойно-упрямыми. Осаживал сердце в минуты страха. Отводил руку в миг удара — или, напротив, бил без промедления, не по-детски жестоко и точно.