Альфред Рессел - По дорогам войны

• Название: По дорогам войны
• Автор: Альфред Рессел
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Когда я стоял с нацеленным на трусливого офицера пистолетом, меня остановил внутренний предостерегающий голос. С одной стороны, я мог пристрелить этого человека на месте. Такое право по военным законам у меня было. Это, конечно, не типичный случай, когда воина расстреливают за проявленную им трусость. Во всех армиях в определенных обстоятельствах применяют эту меру как неизбежное хирургическое средство, чтобы предотвратить тяжелый моральный кризис во время боя. А с другой стороны, как бы я чувствовал себя, если бы уже в конце войны без особой надобности лишил жизни молодого человека? Худшего для меня не могло быть. Я благодарен судьбе за спокойную старость, хотя, конечно, может, я и не был очень уж хорошим солдатом. Убить человека - это ведь не всегда самое эффективное средство для сохранения дисциплины. Даже в такой критической ситуации, когда охваченные паникой наши войска отступали из Микулаша, я не стал стрелять в бегущих людей, чтобы остановить их. Противотанковые орудия своими самоотверженными действиями и огнем прикрыли тогда отступление пехоты и выиграли время для организации обороны...

Когда мы привели себя в порядок в Ратиборже, я организовал находившиеся под моим общим командованием оба подразделения, и они двинулись на Гоштялкову, чтобы отбить этот, населенный пункт у врага, перейти нам к обороне и удерживать в своих руках дорогу Всетин - Быстршице под Гостином в качестве коммуникации для связи и тылового обеспечения. Подпоручик мог теперь смыть с себя позорное пятно, но мне уже не довелось увидеть это: из Ратиборжа на Гоштялкову двигался наш 9-й батальон, командиру которого я и передал командование, а сам приступил к выполнению своей первоначальной задачи.

Тишина и спокойствие вернулись в Гоштялкову. Только мертвые не видели этого. Я сел в машину рядом со Шпачеком и сказал:

- На Бистршице!

Мне страшно хотелось жить. Разве не ужасно пасть мертвым в десяти километрах от порога родного дома после пяти лет мучений и скитаний по военным дорогам на чужой стороне?.. Однажды внучата спросили меня, за что я получил медаль "За храбрость".

- Последнюю мне дали за Гоштялкову, - ответил я.

Дома... спустя шесть лет

6 мая части 1-го чехословацкого корпуса, преодолев сопротивление противника, вышли из лесного массива Гостинских гор и заняли Бистршице под Гостином и Голешов. Нацисты некоторое время еще удерживали Тучаны и прилегавшие склоны. Мы с генералом Клапалеком наблюдали за ходом боя с башни голешовского костела. Сквозь проемы башни дул холодный ветер. Там, наверху, мы узнали о страшной трагедии в районе деревни Рымнице.

Больших боев больше не было, и я стал подумывать о своих родных в Валашске-Мезиржичи. На другой день генерал разрешил мне съездить из Бистршице в Мезиржичи. Ехать по дороге на Куновице и Браяки было еще небезопасно, поэтому мы отправились на рассвете назад на Гоштялкову, а затем по долине Всетинска-Бечвы вниз до Мезиржичи.

На Стинадлах, возвышающихся над городом, остановились осмотреться. Это было совсем рядом. Город лежал, окутанный утренней весенней дымкой. Мне хотелось кричать от счастья: я все-таки вернулся в свой город! Никогда ни раньше, ни потом я не чувствовал себя таким счастливым.

Был я измучен, в грязи и в пыли, но открывшаяся передо мной картина взволновала до глубины души. Ведь это был город моего детства, моих грез и блаженных воспоминаний, город моих радостей и печалей. Как я любил его, этот мой город!..

В первый момент мне казалось, что все осталось по-прежнему, но сердце вдруг сжалось от тревожного предчувствия. Я почти с уверенностью подумал, что отца уже не увижу. Охваченный этими мыслями, я поехал к брату, который работал учителем в Высокой у Лешне. Я проехал по Мезиржичи. Город освободили войска 17-го гвардейского стрелкового корпуса, наступавшие от Яворников и Рожнова. Еще недавно мы совместно с ними били гитлеровцев севернее Малой Фатры.

Отец не дождался моего возвращения, он умер в январе 1941 года.

* * *

Первую остановку мы сделали на кладбище. В последний раз я видел отца шесть лет назад. Он был в своей старой коричневой шляпе, с седой бородкой, с палкой в руке, которой пристукивал в такт шагам. Между деревьями и надгробными плитами я увидел могилку и еще издали заметил, что на каменной плите выбит текст в две колонки. Когда я остановился, у меня перехватило дыхание.

Отец умер. И теперь я занял его место на дороге вечности. До вчерашнего дня я был еще его ребенком, пусть уже немолодым, но ребенком. Отец был впереди, а я следовал за ним. Теперь я вышел на передний план и пойду один по непроторенному пути. Я очень любил отца. Пятьдесят лет он без устали крутил колесо токарного станка и умелыми руками придавал дереву волшебные формы. Я всегда смотрел на него с восхищением, с наслаждением вдыхая аромат дерева. Что-то теперь оборвалось, и ничто на свете не возместит это.

Рядом с отцом была похоронена мать. Ее смерть была первой в нашей семье. -Стоя у могил, окаймленных березами, свежие узкие листочки которых покрылись росой и нежно трепетали от утреннего ветерка, сверкая тысячами бликов восходящего солнца, я вспомнил ту печальную весну одиннадцать лет назад, когда мы хоронили маму. Мне все это глубоко врезалось в память. Накануне смерти я нарисовал мамин портрет. Сам не знаю, откуда я брал силы, чтобы, работая над портретом, улыбаться маме, хотя у меня сжималось сердце при виде ее ласкового, бесконечно нежного лица, озаренного всепрощением. Она смотрела на меня удивленным, долгим и затуманенным взглядом, и я догадывался, как далеко витают ее мысли. Нам обоим было известно, что произойдет через несколько часов. Горестнее этого мне ничего не пришлось пережить. Потом она умерла. В тот момент я отчетливо понял, что будет означать для нас то, что мама покинула нас, что я навсегда потерял ее. Память о ней я сохраню до самого последнего своего вздоха.

* * *

На площади, оказавшись в кругу земляков, я почувствовал себя бодрее. Им многое хотелось узнать. Один из них долго молчал, потом медленно и рассудительно спросил:

- Как вы смогли выиграть такую войну... - Я не знал, что именно его интересует, а он с милой улыбкой продолжал: - Ведь все снаряды летят на километр дальше?

Я умолчал истину, а про себя с благодарностью подумал о полковнике Бочеке, который все-таки понял меня...

На пути к Праге

После поездки в Валашске-Мезиржичи я нашел командира корпуса еще в Голешове. За время моего отсутствия произошли значительные столкновения с отступавшим противником у Лукова. Подразделения 1-й бригады заняли Фриштак. Не обошлось без боев и потерь и в 4-й бригаде, продвигавшейся с Гостинских холмов на запад. В то время, когда севернее Голешова еще продолжались бой, части корпуса двигались к Гулину. Им предстояло быстро овладеть Пршеровом, чтобы отрезать нацистам пути отхода через этот важный железнодорожный узел на запад из районов Липника и Границе. Командующий 18-й армией придавал большое значение быстрому взятию Пршерова, он даже обещал наградить за это командира корпуса орденом Суворова I степени. Однако из этого ничего не вышло. Дорогу на Пршеров гитлеровцы перекрыли крупными силами, и во время продвижения подразделения 4-й бригады встретили сильное сопротивление у Рымнице и Количина. Ночью 7 мая разгорелся бой возле деревни Бржест на пршеровском направлении. В результате боя, продолжавшегося целый день, противник овладел деревней и прилегающей к ней местностью. После этой неудачи командующий армией отказался от дальнейших боев за Пршеров и приказал двигаться дальше на запад через Кромержиж и Коетин. Немцы удерживали Бржест до сумерек и оставили его только в ночь на 8 мая.

Казалось, вот-вот придет конец войне, но сколько еще пришлось пролить крови, пока наступил подлинный мир. Чехословацкие воины продолжали погибать, попадая в засады. Их зверски убивали из-за угла. Порой это случалось из-за собственной неосторожности, легкомыслия и недисциплинированности, вследствие самовольных отлучек из части, передвижения в опасных районах на свой страх и риск, несоблюдения элементарных правил охранения. Много наших бойцов полегло на моравской земле. Их хоронили там, где они пали.

Особенно горькими были потери корпуса 6 и 7 мая. На кладбищах в Гулине и Бржесте, у костела в Рымнице, возле башни костела в Количине покоятся те, кто погиб в эти дни. Более 100 человек было ранено. Многие тяжелораненые скончались в больнице в Кромержиже, в том числе и. Марцинко - герой боев за Полом.

Трагедия в Рымнице произошла утром 6 мая из-за невыполнения правил охранения. Две грузовые машины взвода связи 2-го артиллерийского полка нарвались по дороге на засаду. Первую машину нацисты подожгли выстрелом фаустпатрона. Выскакивавших из машины связистов гитлеровцы расстреливали в упор из пулеметов и забрасывали ручными гранатами. В придорожном кювете остались лежать девятнадцать воинов корпуса. Удалось спастись лишь двоим. Один из них, с простреленной печенью, пережил войну. Другого раненого после отступления немцев нашли без сознания местные жители на хлебном поле, куда он заполз. Одного бойца гитлеровцы утащили с собой, а потом бросили замученного возле Свитавеца.