Неизв. - Оглавление

• Название: Оглавление
• Автор: Неизв.
• Жанр: Прочая старинная литература

---

В-третьих, русское царство, являясь подобием <Небесного Иерусалими>, преемником четырёх вселенских царств, представляет из себя наилучшее и центровое, единственно возможное в мире устройство <общечеловеческого жития. Этот круг представлений был перенесен в XVI в. на русское государство и русского царя, что выразилось, в частности, в послании хиландарских монахов Ивану IV, титулующих его: < царь и господарь всех православных христиан, солнце христианства>liii[14].

Наконец, в-четвёртых, во всех рассуждениях и представлениях этого вершинного периода России содержится прямая и само собой разумеющаяся связь с началом мировой истории.

Потрясающее обозначение связи царства Ивана Грозного и начала мира представлено в грандиозном историческом труде - Лицевом летописном своде, подробно представляющим все ключевые моменты поднебесной истории от самого сотворения мира до царствования Ивана IV .

<Главной книгой Ивана Грозного> назвал эту десятитомную энциклопедию, содержащую шестнадцать тысяч (выделено мною - Ю.К.) миниатюр, её исследователь А.А. Амосов>liii[15].

Таким образом, вселенскость означает одно: ясное место на земле русского царя, России-Московского царства, тысячелетней российской государственности определено через ВСЮ всемирную историю и по ВСЕМУ Белу Свету.

Исключительно значимым в наследии Ф.И. Тютчева с точки зрения методологии мировой политики России является для меня его указание на приоритетность для России Восточного вопроса - т.е. принятие в качестве своей третьей и, может, даже первой столицы Царьграда, <Константинова Града> - Константинополя, Стамбула.

При этом для меня Царьград, как и весь <Восточный вопрос>liii[16], важны не столько с точки зрения прямого завоевания и освобождения столицы Ромейского царства и Софии, сколько как необходимость обнаружения прин7ципа и позиции России, восстановления её исторической личности, <царя в голове>.

Мировая державность России определяется способностью помыслить и создать центр мира как своё собственное российское действие.

В книге <Мнение о Восточном вопросе> идею единого центра концептуального управления миром выдвигал в те годы и известный военный историк и писатель генерал Р. А. Фадеев (кстати, дядя С. Ю. Витте и Е.П. Блаватской). Его размышления были основаны на богатом опыте, поскольку он был одним из организаторов панславянского движения, главным военным советником в египетской и черногорской армиях в период их борьбы с Турцией, командующим сербской армией в 1876 г.

Реализация <всемирной судьбы России> (о которой пишет Ф.И. Тютчев в посвящённом К.В. Нессельроде стихотворению <Нет карлик мой, трус беспримерный!..>) состоит в правильном поиске исторической личностью России своего центра, правильной позиции для единственно правильного действия, точки единовременного приложения всех российских сил.

Именно этому центру, этой трансцендентальной <точке> личности России посвящено и стихотворение Ф.И. Тютчева ноября 1870-го года:

Да, вы сдержали ваше слово:

Не двинув пушки, ни рубля,

В свои права вступает снова

Родная русская земля.

И нам завещанное море

Опять свободною волной,

О кратком позабыв позоре,

Лобзает берег свой родной.

Счастлив в наш век, кому победа

Далась не кровью, а умом,

Счастлив, кто точку Архимеда

Умел сыскать в себе самом, -

Кто полный бодрого терпенья,

Расчёт с отвагой совмещал -

То сдерживал свои стремленья,

То своевременно дерзал

Но кончено ль противоборство?

И как могучий ваш рычаг

Осилит в умниках упорство

И бессознательность в глупцах?

Выделение такого решающего центра, такой, по Ф.И. Тютчеву, <точки Архимеда> является абсолютно творческой задачей и в разных исторических ситуациях эти центры будут и должны быть разными.

В 19-м и начале 20-го веков - вплоть до февральского переворота 1917 года - таким центром, скорее всего, являлся Царьград (Константинополь-Стамбул) и в традиционном языке военных и дипломатов выражался в формулировке <проблема черноморских проливов>, нашего выхода в <тёплые моря>.

С Русско-Японской войны и, особенно с советского времени таким безусловным центром стало тихоокеанское побережье России: <Сопки Маньчжурии>, Хасан, Халкин-Голliii[17]

Убеждён, именно с этой точки зрения следует рассматривать нашу и мировую историю не только 20-го века, но и первой половины 21-го.

Центр должен принадлежать не обязательно одной стране, скорее, это должна быть Вселенская Монархия как союз трёх цивилизаций - Ибероамериканской, Нусантарской и Северной Российской.

Такой союз должен стать российским НАТО 21 века.

В статье<Незаконный Запад> я уже упоминал о том, как один из основателей геополитики, восьмидесятидвухлетний Маккиндер осуществил в 1943 году с позиции Запада (США и Европы) проектирование нового центра мира - ставшего потом и теперь НАТО.

Вот и Восточный вопрос нужен России для того, чтобы иметь собственную версию центра мира.

<Царь является Государем России в качестве Государя Востока>liii[18].

Но в 21 веке Восток - как центр мира для России - находится совсем в другом месте.

Нам следует мыслить и строить Восток на нашем Дальнем Востоке, нам следует вспоминать, как император Константин выбрал в качестве столицы восточный для Рима Византий - впоследствии Константинополь - и нужно видеть наш Константинополь не в Стамбуле, на стыке Европы и Азии, а на Тихом океане.

Новая столица России должна быть не в старом Константинополе, в в новом, на берегу Тихого океана - например, в бухте Посьет.

Здесь очень важны работы О. Аринаliii[19], которые достоверно показывают, что никакого интегрированного и единого Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) сегодня как раз не существует, что это по большей части политическая фикция, созданная США в целях прощупывания ситуации, контроля над Японией и Юго-Восточной Азией, поиска наиболее верных подходов к набирающему могущество Китаю и прикрытие экспансии Запада к природным ресурсам российских Сибири и Дальнего Востока.

Необходимо видеть единую работу тысячелетней России в истории, историческую личность России - и правильно выбрать мировой центр, ту точку приложения российских сил, которая способна восстановить страну как мировую державу.

Для этого и нужна Новая Восточная политика.

Именно в этом я вижу завещание Ф.И. Тютчева.

Качество жизни - сверхиндустриализация 21 века

Всякий, кто живёт в России не от воровства и обмана, прекрасно понимает, что без развития промышленности и честного распределения природной ренты нам всем и стране никуда.

Ведь промышленность - это, прежде всего, общественно необходимый настоящий труд, системные трудовые усилия отдельных личностей, коллективов, обществ, народов и человечества, направленные на производство наивысшего качества жизни.

Альтернативой промышленному труду и усилию является продажно-паразитическое существование всей страны, то есть полная зависимость от финансовых спекулянтов и жизнь с продажи страны и уничтожения будущего наших детей и внуков, прокорм с целенаправленной африканизации России.

С этой точки зрения, промышленность не может быть альтернативой постиндустриальному или информационному обществу.

Активная деятельность зарубежных и отечественных идеологов последних сорока лет по обессмысливанию промышленного труда и пропаганде наступления <постиндустриального> или <информационного> общества привела сегодня в России и во многих странах мира только к одному: к разрушению национальных промышленных систем, к закрытию фабрик и заводов, к отлучению молодёжи от труда и трудового сообщества. Россия с точки этих выдуманных <обществ грядущего века> является сегодня безусловным лидером: индустрий у нас уже почти не осталось, а информация в виде телеящика с раннего утра до поздней ночи занимает жизнь отлучённых или освобождённых (кому как нравится) от сложного труда индивидов.

В принципиальном плане очевидно, что теоретики постиндустриального или информационного обществ раздувают одну из третьестепенных черт отдельных островов хозяйствования в мире и полностью абстрагируются от систем деятельности, само существование которых и даёт возможность информации и идеологам постиндустриальности существоватьliii[i].

В любом случае, кризис и уменьшение доли индустриальной экономики и возрастание доли услуг, вокруг чего и выстраиваются рассуждения о пост-индустриальности, или возрастание роли знания, откуда растут ноги фантазий об <информационном обществе>, все эти тенденции не имеют никакого отношения к <преодолению> центральной роли самого промышленного труда.

Промышленное не сводится к индустриальному и не является беззнаниевым.