Стивен Джонс - Запах страха. Коллекция ужаса

• Название: Запах страха. Коллекция ужаса
• Автор: Стивен Джонс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Триллер
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9910-2542-3

Когда вы откроете эту книгу, казненный палач вернется, чтобы закончить начатое… Смотрительница заброшенного маяка окажет вам прием, который вы не сможете забыть… И даже если вам удастся вернуться из этого города — вы никогда не станете прежним… Ведь от собственного страха никуда не спрятаться.

Более 20 авторов — от всемирно известного Дэвида Моррелла, создателя легендарного Рэмбо, и Марка Морриса, автора романов о Хеллбое и Докторе Кто, до Ричарда Кристиана Мэтесона, одного из самых успешных сценаристов Голливуда, и непревзойденного Кристофера Фаулера, которого по праву называют одним из отцов интеллектуального триллера.

Более 20 произведений — от фэнтези до настоящего хоррора!

Более 20 ваших самых страшных кошмаров, скрывающихся в заброшенных домах, темных аллеях и поздних телефонных звонках…

---

— Тут слишком темно. Как будто свет вообще никогда сюда не заглядывал. — Он почувствовал на своей шее ее дыхание, теплое, влажное и несвежее. — Знаешь? — промолвила она, а потом прижалась к нему, и ее уста легли на его рот. Ее язык раздвинул его губы.

Он отшатнулся.

— Пора уходить.

Она издала кашель, гортанный мокрый кашель старого курильщика.

— Ты прав, — сказала она. — Все равно здесь ничего нет.

У него отлегло от сердца, когда она протиснулась мимо него и пошла в коридор. Из-за парика у нее на макушке топорщились волосы. Когда она открыла входную дверь и он увидел свет, ему стало понятно, что уже намного позже, чем ему казалось. София заметила, что в это время как-то слишком рано темнеет и трудно поверить, что осень только началась.

— София, посмотри на свои ноги! Ужас! — сказал он, заметив ее порезы. Они высохли и сморщились, как маленькие раскрытые рты. Но она уже садилась на пассажирское сиденье и, похоже, не услышала его.

С первого раза машина не завелась. Со второго тоже. И с третьего. Пот начал заливать его глаза. София сидела рядом в расслабленной позе, и холостые обороты мотора ее, как видно, не пугали.

— Нужно вызывать эвакуатор, — сказал он. — Где твой телефон?

— Он разрядился. Забыла вчера на ночь на зарядку поставить. Это не такое уж плохое место, — продолжила она. — Наверняка что-нибудь придумаем.

— Зажигалку забыл, — негромко промолвил он.

— Что?

— Ничего, — сказал он, уже жалея, что на какую-то долю секунды его охватило желание послать ее под каким-то предлогом обратно в дом, а самому уехать… Нет, убежать куда глаза глядят… милю или больше до трассы, и там остановить первую попавшуюся машину. Но не София остановила его. Нет, скорее уверенность в том, что, как далеко ни беги, трассы все равно не найти, потому что ее там больше нет.

— Бедненький, — жалостливо произнесла она. — Устал, наверное. Может, не надо ехать? В доме есть кровать, можно отдохнуть.

Он вдавил педаль газа. Как бы ему стало легче, если бы сейчас он посмотрел на нее, а она бы засмеялась и предложила какой-нибудь спокойный и разумный способ выйти из этого затруднения! Кто-нибудь подберет на трассе, сказала бы она, здесь, за городом, люди все еще помогают друг другу. Но он не мог заставить себя повернуться к ней. Не печаль и не чувство утраты, а какое-то странное онемение овладело им. Он продолжал снова и снова крутить ключ зажигания, давить на газ еще долго после того, как мотор издал несколько сухих безжизненных щелчков и заглох, и все так же не мог заставить себя посмотреть ей в глаза.

Джей Лейк МЕРТВЫЕ АМЕРИКАНЦЫ

Джей Лейк живет в Портленде, штат Орегон, с книгами и двумя кошками, где и работает над многочисленными проектами как писатель и редактор.

На сегодняшний день последними его работами являются романы «Цветочный суд», вышедший в издательстве «Night Shade Books», и «Ходовая пружина», выпущенный издательством «Tor Books». В 2008 году должны выйти продолжения обеих книг. Его рассказы публиковались во многих сборниках по всему миру, например, из недавних — «Антология рассказов о чудовищах» и «Логорея».

В 2004 году Джей Лейк получил Премию Джона В. Кэмпбелла как лучший новый писатель-фантаст, также он многократно номинировался на премию «Хьюго» и на Всемирную премию фэнтези.

«Существуют небольшие маркеры, которые помогают нам понять сущность мира, — поясняет писатель. — Так называемые говорящие подробности. Самолет на дне реки в этом рассказе указывает на то, что привычный нам мир прекратил существование, потому что мы не оставляем самолетов на месте падения. Блокнот полицейского рассказывает свою историю. Но самая длинная история здесь — это история смерти. Это рассказ о том, что могло бы произойти и что почувствовали бы люди, оставшиеся стоять в замешательстве посреди руин».

Американцы все богаты, даже мертвые американцы. Побрекито это точно знает, потому что самые жаркие часы дня проводит на старом Cementerio Americano[24] у реки. Вода в реке густая и ленивая, а из труб в colonia[25] течет ржавая муть коричневого, как глаза святой Маргариты, цвета. Памятники на их могилах возведены из лучшего мрамора. Каким-то неведомым ему способом на них вырезаны их портреты. Еще они бывают украшены прекрасными скульптурами ангелов, которых в церквях, что стоят выше на холме, и не видывали. У некоторых мертвых американцев есть даже свои маленькие дома, тесные коробки со сломанными дверями, где раньше, наверное, хранились великие сокровища.

Сидя в ветвях поникшего дерева, которое из последних сил цеплялось за жизнь, он смотрел на мух, которые собирались над водой в темные покачивающиеся плоты. В разломившемся надвое самолете, который лежит посреди реки, живут собаки, их глаза горят в маленьких разбитых овальных окнах. По ночам они переплывают реку по спокойной воде, шныряют по берегу, охотятся в colonia и у городских стен.

Это из-за них он никогда не ночует в Cementerio. Оттого, что некоторые собаки ходят на двух ногах, только они еще хуже. Когда-то давно, когда он был еще совсем мал, Побрекито нашел пачку старых журналов с яркими обложками, на которых были изображены мужчины и женщины без одежды. Тот, кто выпускал такие журналы, очевидно, имел изумительное воображение, потому что, по наблюдениям Побрекито, в реальной жизни большинство людей занимались сексом либо после выпивки, либо после криков, борьбы и зажимания рта. Но на тех фотографиях люди в основном улыбались, устраивали друг друга на ложах аккуратнее, чем священники укладывают мертвецов. И жили они в удивительных, невероятных местах.

Побрекито иногда вырезал или вырывал из них картинки и продавал в colonia на улицах. Он знал, что сами журналы у него просто отобрали бы, избив или сначала, или после, но парень с несколькими клочками бумаги в руках никому не интересен. До тех пор пока кто-нибудь не присмотрится повнимательнее. Но даже если бы у него был пропуск, он бы ни за что не зашел за стены, потому что тогда священники повесили бы его на площади.

Больше всего в этих журналах ему нравились не обнаженность, не совокупления и не странные позы, которые эти люди принимали. Нет, ему нравилось то, что они — американцы. Прекрасные люди в прекрасных местах занимаются прекрасными вещами.

— Когда-нибудь я стану американцем, — сказал он своей подруге Люсии. Они прятались от дневной жары в ветках умирающего дерева с бутылкой пульке и грязной миской жареных бананов.

Журналы хранились в другом месте, которого он Люсии даже не показывал.

— Ты дурак, — сообщила она, глядя на самолет в реке. На его высоком хвосте все еще был виден маленький облупившийся американский флаг. Никто его не подкрашивал, все боялись собак. — Все американцы умерли, — добавила она с большой уверенностью.

Люсия меньше Побрекито, хотя старше. Она из menoritas, рожденных быть маленькими. Хоть она уже достаточно взрослая (у нее выросла грудь и пошла кровь), тело у нее гладкое и тонкое, как у ребенка. Побрекито знает это, потому что они часто спят, прижимаясь друг к другу, и она любит, чтобы он гладил ее, как ребенка, водил руками по бокам и спине, укладывал себе на грудь. Он пробовал делать пальцами кое-какие вещи из увиденного на картинках, но она внизу слишком маленькая, и спереди, и сзади, и жалуется, что ей больно.

Сама она никогда не предлагала прикоснуться к нему.

Побрекито прогнал эту мысль.

— А что, если мертвые могут рождаться заново? Священники все время об этом говорят. — Он улыбнулся, и его покрытые пятнами зубы блеснули даже в тени. — Я отбелю себе кожу и волосы, как они делали, и заведу красивый дом с бассейнами и роскошной мебелью. У меня будут разноцветные сверкающие машины и настоящий бензин.

Она засмеялась, легла спиной ему на грудь, положила голову ему на шею и глотнула пульке из бутылки так, что Побрекито стало не по себе и он почувствовал, как по телу разлился жар. Он принялся гладить ее волосы и мечтать о далеких исчезнувших городах, таких как Лос-Анджелес и Омаха.

Вечером в colonia было неспокойно. Люди, даже рабочие дневных смен, которым уже пора было спать, вышли из домов, и на улицах не смолкали озлобленные голоса. Этот гомон был похож на шипение пузырьков в бутылке. Он даже заметил оружие: ножи в руках, пистолеты за поясами. Хранение и ношение при себе оружия считалось самым серьезным преступлением.

Побрекито, уворачиваясь от тяжелых ботинок, пробрался в гущу толпы и прислушался. Он уже знал, что сегодня не продаст ни одной картинки. Это значило, что завтра ему не на что будет купить еду. Но сейчас он об этом не думал, потому что ему очень хотелось понять, из-за чего шум.

Толпа гомонила о священниках: