Борис Соколов - Рокоссовский

• Название: Рокоссовский
• Автор: Борис Соколов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03233-0

Маршал Константин Рокоссовский (1894–1968) известен как один из крупнейших полководцев Второй мировой войны, творцов Великой Победы советского народа над фашизмом. При всем интересе к его личности в существующих биографиях остаются непроясненными многие вопросы: точная дата рождения Рокоссовского, его участие в Гражданской войне, обстоятельства его ареста и заключения, непростые отношения с другим «маршалом Победы» — Георгием Жуковым. Почти не изучены его деятельность на посту министра обороны Польши и последние годы жизни. Все эти темы детально исследуются в самом полном на сегодняшний день жизнеописании Рокоссовского, созданном известным историком Борисом Соколовым. Эта книга, не обходящая «острых углов» биографии прославленного военачальника, предназначена всем, кого интересует великая и трагическая история России XX века.

---

26 августа маршал дал в Люблине интервью британскому журналисту Александру Верту. Он, в частности, заявил:

«— Я не могу входить в детали. Скажу вам только следующее. После нескольких недель тяжелых боев в Белоруссии и в Восточной Польше мы в конечном счете подошли примерно 1 августа к окраинам Праги. В этот момент немцы бросили в бой четыре танковые дивизии, и мы были оттеснены назад.

— Как далеко назад?

— Не могу вам точно сказать, но, скажем, километров на сто.

— И вы все еще продолжаете отступать?

— Нет, теперь мы наступаем, но медленно.

— Думали ли вы 1 августа (как дал понять в тот день корреспондент „Правды“), что сможете уже через несколько дней овладеть Варшавой?

— Если бы немцы не бросили в бой всех этих танков, мы смогли бы взять Варшаву, хотя и не лобовой атакой, но шансов на это никогда не было больше 50 из 100. Не исключена была возможность немецкой контратаки в районе Праги, хотя теперь нам известно, что до прибытия этих четырех танковых дивизий немцы в Варшаве впали в панику и в большой спешке начали собирать чемоданы.

— Было ли Варшавское восстание оправданным в таких обстоятельствах?

— Нет, это была грубая ошибка. Повстанцы начали его на собственный страх и риск, не проконсультировавшись с нами.

— Но ведь была передача Московского радио, призывавшая их к восстанию?

— Ну, это были обычные разговоры. Подобные же призывы к восстанию передавались радиостанцией „Свит“ (радиостанция Армии крайовой. — Б. С.), а также польской редакцией Би-би-си — так мне по крайней мере говорили, сам я не слышал. Будем рассуждать серьезно. Вооруженное восстание в таком месте, как Варшава, могло бы оказаться успешным только в том случае, если бы оно было тщательно скоординировано с действиями Красной Армии. Правильный выбор времени являлся здесь делом огромнейшей важности. Варшавские повстанцы были плохо вооружены, и восстание имело бы смысл только в том случае, если бы мы были уже готовы вступить в Варшаву. Подобной готовности у нас не было ни на одном из этапов, и я признаю, что некоторые советские корреспонденты проявили 1 августа излишний оптимизм. Нас теснили, и мы даже при самых благоприятных обстоятельствах не смогли бы овладеть Варшавой раньше середины августа. Но обстоятельства не сложились удачно, они были неблагоприятны для нас. На войне такие вещи случаются. Нечто подобное произошло в марте 1943 года под Харьковом и прошлой зимой под Житомиром.

— Есть ли у вас шансы на то, что в ближайшие несколько недель вы сможете взять Прагу?

— Это не предмет для обсуждения. Единственное, что я могу вам сказать, так это то, что мы будем стараться овладеть и Прагой и Варшавой, но это будет нелегко.

— Но у вас есть плацдармы к югу от Варшавы.

— Да, однако немцы из кожи вон лезут, чтобы ликвидировать их. Нам очень трудно их удерживать, и мы теряем много людей. Учтите, что у нас за плечами более двух месяцев непрерывных боев. Мы освободили всю Белоруссию и почти четвертую часть Польши, но ведь и Красная Армия может временами уставать. Наши потери были очень велики.

— А вы не можете оказать варшавским повстанцам помощь с воздуха?

— Мы пытаемся это делать, но, по правде говоря, пользы от этого мало. Повстанцы закрепились только в отдельных точках Варшавы, и большинство грузов попадает к немцам.

— Почему же вы не можете разрешить английским и американским самолетам приземляться в тылу у русских войск, после того как они сбросят свои грузы в Варшаве? Ваш отказ вызвал в Англии и Америке страшный шум…

— Военная обстановка на участке к востоку от Вислы гораздо сложнее, чем вы себе представляете. И мы не хотим, чтобы именно сейчас там вдобавок ко всему находились еще и английские и американские самолеты. Думаю, что через пару недель мы сами сможем снабжать Варшаву с помощью наших низколетящих самолетов, если повстанцы будут располагать сколько-нибудь различимым с воздуха участком территории в городе. Но сбрасывание грузов в Варшаве с большой высоты, как это делают самолеты союзников, практически совершенно бесполезно.

— Не производит ли происходящая в Варшаве кровавая бойня и сопутствующие ей разрушения деморализующего воздействия на местное польское население?

— Конечно производит. Но командование Армии Крайовой совершило страшную ошибку. Мы ведем военные действия в Польше, мы та сила, которая в течение ближайших месяцев освободит всю Польшу, а Бур-Комаровский вместе со своими приспешниками ввалился сюда, как рыжий в цирке — как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завернутым в ковер… Если бы здесь речь шла всего-навсего о клоунаде, это не имело бы никакого значения, но речь идет о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней. Это ужасающая трагедия, и сейчас всю вину за нее пытаются переложить на нас. Мне больно думать о тысячах и тысячах людей, погибших в нашей борьбе за освобождение Польши.

Неужели же вы считаете, что мы не взяли бы Варшаву, если бы были в состоянии это сделать? Сама мысль о том, будто мы в некотором смысле боимся Армии Крайовой, нелепа до идиотизма».

Когда Константин Константинович говорил, будто призывы радиостанций к вооруженному восстанию — это всего лишь «обычные разговоры», он кривил душой. Ведь и призыв радиостанции Армии крайовой, и призывы радиостанций, подконтрольных Москве, ориентировались на вполне реальное восстание, ожидавшееся в Варшаве. Только в Лондоне полагали, что его возглавит Армия крайова, а в Москве — Армия людова. Но прокоммунистическая Армия людова принимала довольно незначительное участие в Варшавском восстании. Так, подпоручик Армии крайовой Рышард Янковский, плененный немцами, на допросе показал, что «коммунисты принимали очень слабое участие в восстании. Только очень небольшая часть АЛ активно участвовала в восстании. В кругах АК полагают, что большинство АЛ, особенно политические светила ППР, остались в подполье, чтобы удобнее было вести наблюдение и разоблачать командование АК. ППР в своей прессе подвергала АК резким нападкам, в частности, указывая на то, что англичане бросили поляков и успеха восстания можно добиться только с помощью России. АК уже не могла эффективно защищаться от подобных нападок, так как ответственные лица боялись, что после прихода Советов их привлекут за это к ответственности».

Как поляку и уроженцу Варшавы, Рокоссовскому несомненно было жаль родного города и повстанцев, героически сражающихся на его улицах. Но он уже полностью отождествлял себя с Советским Союзом и Красной армией, когда говорил Верту «мы». А для них польское правительство в Лондоне и Армия крайова были врагами, и Рокоссовский их только в этом качестве и рассматривал. И больше он жалел своих солдат, а не бойцов Армии крайовой.

Немцы, как кажется, начали догадываться, что русские войска не смогут взять Варшаву до тех пор, пока там будут держаться отряды Армии крайовой. Поэтому еще в середине августа немецкие танковые дивизии, основательно потрепавшие действовавшую за Вислой советскую 2-ю танковую армию, были переброшены к побережью Балтики, чтобы прорубить коридор к группе армий «Север», оказавшейся отрезанной от Германии. Операция началась 16 августа, и в первые же дни наличие танковых дивизий, переброшенных из-под Варшавы, было зафиксировано разведкой 1-го Прибалтийского фронта. К концу месяца немцам удалось оттеснить советские войска с балтийского побережья и восстановить сухопутные коммуникации с группой армий «Север». Но эта операция теряла смысл в случае советского наступления на Варшаву. Ослабленные немецкие силы не смогли бы его сдержать, а тем более удержать на севере фронт от Латвии до Одера. Однако войска 1-го Белорусского фронта на Висле не сдвинулись с места, пока немецкая 3-я танковая армия пробивалась к Балтийскому морю у Тукумса. Вместо наступления на Висле 21 августа началось советское наступление в Румынии. Среди немецких солдат, как свидетельствует донесение айнзацкоманды Боевой группы «Рек» от 24 августа 1944 года, господствовало убеждение, что «Варшаву не удастся удержать, если русские не будут остановлены на северо-востоке и юго-востоке от города».

А ведь если бы после начала сражения у Тукумса на Варшаву была бы перенацелена 1-я танковая армия М. Е. Катукова, а войска Рокоссовского получили бы пополнение танками и боеприпасами, они смогли бы немедленно атаковать польскую столицу, и немцам не удалось бы ее защитить. Но повстанцы еще держались, а помогать им Сталин по-прежнему не собирался.

16 августа Сталин писал Черчиллю:

«1. После беседы с г. Миколайчиком я распорядился, чтобы Командование Красной Армии интенсивно сбрасывало вооружение в район Варшавы. Был также сброшен парашютист-связной, который, как докладывает командование, не добился цели, так как был убит немцами.