Светлана Полякова - Белый кот

• Название: Белый кот
• Автор: Светлана Полякова
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, Транзит-книга
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-032580-0

Вчера она была СЧАСТЛИВОЙ «мужниной женой», уверенной и в супруге, и в будущем…

Счастье разбилось в одну секунду — когда она, открыв дверь, застала мужа в объятиях ДРУГОЙ ЖЕНЩИНЫ.

Теперь ей придется ВСЕ НАЧИНАТЬ ЗАНОВО.

Ей предстоит научиться быть сильной, независимой, самостоятельной.

И единственный, кто готов помочь ей «начать с нуля», — случайно встреченный загадочный мужчина, некогда переживший УЖАСНУЮ ТРАГЕДИЮ — и тоже собравший свою жизнь из осколков…

---

— Неужели может быть что-то страшнее?

— Мне… — Женя сглотнула комок, образовавшийся в горле, и хрипло проговорила: — мне приснилось, что меня обвиняют в убийствах!

Ольга остановилась, глядя на Женю с испугом и состраданием. Потом повернулась к Люське.

— Все, — мрачно констатировала она. — Ее психика не выдержала страшных испытаний. Наша Евгения поехала крышей…

— Это ж только сон, — возразила Люська. — Может, еще ничего? Во сне, сама знаешь, какая хренотень может присниться… Мне однажды снилось, что я жена нефтяного магната. Я тоже так орала, как Женька. И вообще проснулась в холодном поту.

— Знаешь, если человек о чем-то долго думает, ему это обязательно снится. И получается, что Женька считает убийцей себя…

— С какой стати? Она бы, наверное, помнила, что кого-то убила.

— А если ей кажется, что это деяние она выполнила в состоянии аффекта? В беспамятстве?

— Как в кино, что ли? Мы бы знали, что у нашей Женьки бывают такие состояния… Но я ничего подобного в ней не замечала. Разве что когда она вышла замуж за Сергуню… Впрочем, в те времена мы все так затмевались…

— Да прекратите же! — не выдержала Женя. — Я понимаю, что вы спросонья не можете понять происходящего! Вы что, еще не проснулись? Я никого не могла бы убить! И с какой стати? Я вообще не знаю, кто такой Исстыкович этот!

— Мы этого не говорили, — терпеливо возразила Ольга, и Женя подумала: вот, пожалуйста, у них такие лица, как будто ее, Женю, только что уличили в серьезном заболевании. — Мы только думаем, что ты зациклилась на проблеме, которой в принципе не существует. На самом деле только идиот может подозревать тебя…

— Значит, эта следовательница — полная идиотка…

— Тогда надо самим попытаться выяснить, что за птица этот Исстыкович, — спокойно и решительно проговорила Люська. — В конце концов, ты, между прочим, детектив…

— Ну какой я детектив? — невесело рассмеялась Ольга. — Таких, как я, сотни две на один гектар… Тут нужен настоящий сыщик… А я так, приставка бездарная.

— Каждый человек склонен себя недооценивать, — сказала Люська. — Мне кажется, что в принципе сыщик сидит в каждом любопытном человеке, если у него есть к тому же склонность к анализу… Так что нам придется напрячь эти самые способности. Даже маленькие… Потому что лично я не доверяю родной милиции. Не могу с собой ничего поделать. Если им нужно что-то там для отчетности, они все благополучно на Женьку свалят и будут рады, счастливы и довольны…

— Выбери одно определение.

— Нет, одного им не хватит…

— Может быть, они все-таки не такие монстры? — испуганно спросила Женя. — Хочется все-таки надеяться, что им тоже не чужды простые человеческие чувства.

— Надежда, конечно, хорошее дело, — усмехнулась Люська. — Тем более что умирает последней… Только я бы «в нашей солнечной стране» не стала предаваться ненужным иллюзиям.

Женя начала испытывать и на самом деле тревогу, тем более что Ольга была с Люськой согласна, а уж она-то знала!

— Что же, мне совсем не на что и надеяться даже? — спросила она и удивилась тому, что голос стал хриплым, а горло пересохло.

— Почему не на что? На себя. На нас. Согласись, это уже неплохо…

Люська встала, взяла блокнот и решительно заявила:

— Так, девы… Приступаем к боевым действиям. Сначала надо все хорошенько распланировать, распределить обязанности… Итак, с чего начнем?

Он думал, что она спит. А она следила за ним через прикрытые ресницы, стараясь дышать ровно, сонно. «До чего любопытно, — усмехнулась она про себя, — люди, когда они думают, что ты их не видишь, снимают маски… Вот, например, сейчас. Он посмотрел на меня с ненавистью… Или мне только показалось?»

В принципе ей всегда казалось, что ее ненавидят. Что ей просто-напросто завидуют — это понятно… Ирина видела себя в зеркале. Она прекрасно понимала, что внешность имеет решающее значение. Если Бог не дал другого оружия, что ж… и это пойдет… Конечно, не вечно ее лицо будет таким хорошеньким. Уже сейчас ее ангельское личико начинает меняться. Но не будет она сейчас думать о плохом, не будет. Главное — все ведь удачно складывается. Вот он, ее приз. Даже внешне приятен — первый ее муж, признаться, был лучше обеспечен, но уж урод-то был, хуже не встретишь! А этот…

В конце концов, Сережа Панкратов красив, умен… И с женой так все удачно сложилось. Она уже собиралась сама напрячься, а эта гусыня появилась на пороге в нужный момент.

Таких, как Женечка, Ирина всю жизнь ненавидела. Так что никаких мук совести она и не думала испытывать. Потому что она, Ирина, и так натерпелась в жизни, больше не хочется. И заплачена ею за грядущее счастье такая плата, что не дай Бог, поэтому оно, это счастье, просто обязано свалиться на нее.

И дело совсем не в будущем. Слава Богу, Стык обеспечил ей будущее. И квартира будет ее. Осталось только немного подождать… Шикарная квартира, с той самой ванной, ручки золотые, гидромассаж и все такое… Нет, она просто хочет быть счастливой. «Чертово счастье, ты меня слышишь? Ты обязано…»

Обязано-то обязано, но только кто знает, что ее ожидает? Может, новый подвох?

Ирина даже похолодела от этой дурацкой мысли, потому что подвохи ожидали ее на каждом шагу. «Нет уж, — усмехнулась она про себя. — Откуда я знаю, сколько еще достопочтенный сэр Панкратов собирается вспоминать свою драную кошечку, может, он еще бросится к ней, полный великой любви, — и та простит, такие всегда прощают! Что тогда? Все усилия в прах? Снова разбитое корыто?»

Ирина не может этого позволить, никак не может! В конце концов, на что ей дана голова, разве не затем, чтобы обеспечить себе наконец-то нормальную, спокойную жизнь?

Вот сейчас он стоит и смотрит на ночную улицу, черт бы его побрал. Сквозь прикрытые ресницы он кажется таким красивым, что у Ирины перехватывает дыхание. Его профиль в полумраке, слегка освещенный тусклым уличным светом, кажется совершенным. Она сжала кулачки под одеялом, боясь привлечь к себе внимание. Больше всего на свете ей хотелось бы сейчас встать, подойти к нему, обнять, утопить в своей любви-страсти… «Ты просто не знаешь, что такое любовь», — вспомнила она слова своего давнего друга. Приятеля — так будет вернее. Значит, она и про дружбу ничего не знала.

А кто в этом виноват? Ей, Ирине, Бог не показал, как она выглядит, любовь. Познакомил только со страстью…

К Панкратову она испытывала страсть, и это уже было вне правил. Обычно она ограничивалась чисто математическими расчетами. Кто может обвинить ее в том, что она заботится о своем будущем? Что, есть люди, которых оно совсем не заботит? Как те лилии, что не прядут? Так ведь это она лилия… А о будущем не заботятся только такие жалкие лохушки, как эта Женечка.

Женечка, Женечка…

Она не сомневалась в том, что он сейчас думает о ней. Только о ней. Везде царила Женечка, растворялась в воздухе, улыбалась со всех картин, дышала в каждом порыве ветра…

Женечка, которой он тем не менее изменил, однажды увидев Ирину, а значит, она оказалась сильнее…

«Но почему же сейчас мне так больно, точно он… изменяет в данный момент мне?!»

Глава восьмая

Лиза должна была встретиться с Панкратовым в десять утра.

Она чуть не проспала после долгой бессонной ночи, и когда прозвонил будильник, попыталась избавиться от него, накрыв подушкой. «Пожалуйста, еще пять минут…»

— Лиза! — Мать стучала в ее дверь.

— Сейчас, — простонала Лиза. Глаза наотрез отказывались открыться.

— Лиза, уже восемь пятнадцать…

«Боже, — подумала Лиза, почему-то обвинив во всем несчастную Женю Лескову. — А эта корова наверняка спит… Ночью прекрасно спала и сейчас тоже дрыхнет. Сладким сном. Женщина-ребенок. В принципе я тоже могла быть такой».

Подумав, она решила, что нет, не могла. Неинтересно.

Она встала, отправилась в душ и некоторое время стояла под теплыми струями, просто так. Просыпалась…

Почему-то она снова вспомнила Женю, и Женя с утра мирно валялась в джакузи. Не стояла под банальным душем, а наслаждалась жизнью в шикарной ванне. А потом она будет два часа пить кофе и думать, чем ей заняться. «Может, она от безделья рехнулась, — с ненавистью подумала Лиза. — И убивает всех от нечего делать…»

Она влезла в свой строгий костюм, быстро выпила растворимую гадость под именем «Нескафе», чмокнула мать в щеку и вылетела на улицу.

Настроение у нее стало немного лучше, она даже простила природе серость и слякоть, более подходящие ранней весне, чем зиме.

«Чего я к ней привязалась, к этой Евгении Лесковой? — подумала она. — Она мне ничего не сделала… Каждый, в конце концов, живет так, как ему предначертано судьбой. Она никому не мешает. Может быть, Каток и прав. Я ей просто завидую. А зависть — гаденькое чувство. С завистью надо бороться».