Сара Кроссан - Пойманные под стеклом

• Название: Пойманные под стеклом
• Автор: Сара Кроссан
• Жанр: Научная Фантастика

Когда уровень кислорода упал, государство с помощью лотереи выбрало немногочисленных счастливчиков, которые будут жить под куполом, когда все остальные станут медленно задыхаться.

Несколько лет спустя жизнь внутри купола продолжается. Бедный класс не может себе позволить кислородный налог, который поставляет дополнительный воздух для бега, танцев и спорта. Богатая элита, напротив, здравствует и процветает. Любой, кто выступает против режима, получает клеймо террориста и изгоняется из купола на верную смерть.

Шестнадцатилетняя Алина — участница тайного сопротивления и вынуждена бежать из купола. Кислорода в ее баке только на два дня, перед ней стоит жуткая перспектива смерти от удушья. Ее единственная надежда — найти мифическую рощу, небольшую группу деревьев, которую защищает группа мятежников. Но существуют ли эта группа вообще? И если да, то от кого или от чего она защищает деревья?

Мрачный фантастический триллер о храбрости и свободе, с прекрасной историей любви в самом сердце книги.

Переведено специально для группы http://vk.com/club43447162

Любое копирование без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО! Пожалуйста, уважайте чужой труд!

---

Сара Кроссан Пойманные под стеклом

Где я таю

Часть первая Купол

Дышать- право каждого, не только богатых. Я не хочу ничего другого, кроме как вернуть это право, которое у нас отняли. Я правда взволнована, но не боюсь. В конце концов меня специально тренировали для этой миссии. Я готова выполнить задание.

Когда я пожимаю руку Абеля, он смотрит на меня.

— Сейчас? — спрашивает он и лезет в карман.

— Нет, подожди. Еще нет, — шепчу я.

Множество камер направлено прямо на нас, а следующий надсмотрщик стоит всего в паре метров. Я прижимаю Абель ближе ко мне и мягко дую ему в затылок. Собственно мы не пара, но если сделаем вид, как будто бы ею являемся, то будем меньше бросаться в глаза.

— Скажи мне когда, — шепчет Абель.

Мы доходим до группы песочных берез и присоединяемся к туристам, которые рассматривают деревья. Экскурсовод детально рассказывает, с каким трудом здесь внутри деревьев поддерживается жизнь, и туристы, по большей части жители премиум, верят в его болтовню.

— Этому виду березы понадобилось двенадцать лет, чтобы вырасти таким большим. Их больше нет нигде на земле.

Я сдерживаю себя, чтобы не закатить глаза и даже достаю мой IPad, чтобы сделать фото, как настоящая туристка.

В этот момент звучит сообщение через громкоговоритель: «Заповедник закрывается через пять минут. Пожалуйста, проследуйте в сторону выхода и покиньте биосферу. Заповедник закрывается через пять минут. Пожалуйста, покиньте биосферу».

— Теперь слишком поздно, — шепчет Абель, отпускает мою руку и поворачивается. Я обвиваю руками его шею. Во время тренировки он был всегда такой смелый и наглый. Никогда бы не подумала, что он так быстро может испугаться.

— Мы не можем сейчас вернуться, — говорю я. — Мы слишком долго копили, чтобы позволить себе билет сюда. И нам нужен черенок. Без него мы не можем уйти, — я смотрю вокруг. Все люди направляются к выходу, в том числе надсмотрщик. Я целую Абеля в нос, он же отстраняется.

— Почему твои тетя или дядя не могут этого сделать?

— Я уже объясняла тебе, — шиплю я. — Они работают в аграрном секторе и не имеют доступа в эту часть биосферы.

Группа туристов проходит мимо нас в сторону сувенирного магазина. Я улыбаюсь пожилой паре, которая наблюдает за нами, прежде чем они, взявшись за руки, удаляются.

— Но если они меня схватят…

— Они не поймают нас, — перебиваю я его, несмотря на то, что сама не уверена в этом. Все, что я знаю, это то, что меня еще ни разу не поймали и что его промедление только повышает риск. Я веду его назад к месту, которое мы присмотрели для нас, потому что его охватывает только камера 4. -Она справа от тебя, — объясняю я ему. — Не промахнись!

Он кивает, опускает руку в карман и вытаскивает ее обратно сжатую в кулак. Он держит в ней камень. Сейчас я бы поцеловала его по-настоящему, не только для маскировки, но на это нет времени. И вообще, кто знает, хочет ли он от меня настоящего поцелуя.

Когда камера наблюдения поворачивается в сторону, я пихаю локтем Абеля. Как по нажатию кнопки, он кидает камень и я задерживаю дыхание, лучше бы я закрыла сейчас глаза, так как совершенно ясно, что камень пролетел очень далеко от нужного места. Дерьмо, теперь они нас поймают! И мы точно не отделаемся арестом. Мы просто исчезнем.

— Дерьмо, — шипит Абель.

Вместо того, чтобы попасть в камеру, камень врезается в дерево, отлетает и летит прямо в голову туристу. И пока я еще в ужасе хватаю воздух, множество надсмотрщиков бежит к кричащему мужчине.

— Меня что-то ударило по голове, — рычит он. — В меня стреляли.

— Мне нужно выйти! Сейчас же! — шепчет Абель. — Ты не можешь этого понять.

— У тебя есть еще один? — я хватаю его за локоть, чтобы он не убежал.

Он кивает, вытаскивает второй, действительно большой камень, из кармана и пытается незаметно передать мне.

— Нет, ты должен бросить его, — говорю я. — Ты целишься гораздо лучше. — Камера поворачивается, осматривая пространство. — Давай!

— А если я снова не попаду? И в конце концов кого-нибудь убью?

Не поворачивая головы, я смотрю на камень в руке Абеля. Его опасения не безосновательны: камень огромный и Абель бросает с порядочной жестокостью.

— Тогда держись.

Надсмотрщик между тем запросил носилки. Если сейчас кто-нибудь повернется и заметит, как мы здесь стоим в стороне, мы пропали, это ясно как день. Абель должен бросить камень и сейчас же. Или он бросает, или мы должны уносить ноги как можно скорее.

— Давай, бросай уже!

Камень летит в воздухе, а секундой позже трескается стекло камеры. Остатки пластика и стекла падают на землю, и сразу прибегает еще больше надсмотрщиков. Абель мельком смотрит на меня, а затем бежит прочь и присоединяется к быстро растущей толпе.

— Кто только додумался пойти на это! — возмущается он. — Это же чистая смерть!

Я набираю немного воздуха и выскальзываю за ограничительную линию, перепрыгиваю корни растущего дерева. Очень мало бедных могут бегать как я. Большинство жителей второго класса не поймут нас. Но из-за определенных обстоятельств, мы тренируемся, бегаем через проулки, максимально учащаем наш пульс и используем запретный обществу кислород.

Через некоторое время я останавливаюсь и вытаскиваю нарисованный от руки план резервации биосферы. Место, на котором стоит ильм, отмечено крестиком. Но даже без рисунка дерево сложно пропустить: его ветки выглядят как огромные расправленные крылья.

Его необъятные размеры сбивают мое дыхание, но у меня нет времени смотреть и вздыхать. Я открываю рюкзак, вытаскиваю веревку и перекидываю её через толстую ветку. Затем достаю секатор из рюкзака, убираю в задний карман и начинаю карабкаться. Когда достигаю нижней ветке, я отпускаю веревку и использую наросты и развилки веток, как опору для моих рук и ног. Я не думаю о том, что могу сорваться, так как долго тренировалась и меня полностью подготовили для этой миссии, и потому я концентрирую себя на черенке. Для того, чтобы без ущерба доставить его через пустошь в рощу мятежников.

Наконец я вишу на ветке и передвигаюсь по ней только на руках, откусываю пару черенков и бросаю их вниз. Я начинаю спускаться, несмотря на то, что намного охотнее осталась бы здесь наверху и вместе с Абель подышала бы свежим настоящим воздухом. Прижаться к большой ветке ильма. Или лучше к Абелю. Но это невозможно.

 — Никаких романов между повстанцами! — гласит закон Петры. — Любовные отношения только усложняют все и наносят ущерб решимости — говорит она. И она права. Когда я выбрала Абеля для этой миссии, то полностью скрывала, что он еще не совсем готов. Я хотела просто использовать шанс потренироваться с ним вместе.

Но сейчас не самый подходящий момент, чтобы ломать голову над этим. Надсмотрщики сметут осколки и остальные посетители устремятся к выходу. Быстро как могу, спускаюсь вниз; собираю черенки. Хватаю рюкзак и бегу назад, мое сердце бьется с бешеной скоростью.

Когда я приближаюсь к месту с деревом, от которого ведет желтая тропинка, нагибаюсь и ползу дальше. Никто не обращает на меня внимание, когда я встаю и проскальзываю к Аделю, он оборачивается ко мне и улыбается, слегка отдаляясь от толпы.

Наконец мы следуем за последней группой туристов, через вращающуюся дверь в темный тоннель, который связывает биосферный заповедник с куполом. Воздух сразу же меняется: больше не пахнет свежестью и зеленью, а скорее пластиком. Когда мы достигаем конца туннеля, то двигаемся подчеркнуто спокойно и расслаблено, предусмотрительно не превышая скорости трех миль в час. Не хватало еще, чтобы радар зафиксировал нас.

Мы находимся в зоне 1 с их чистыми улицами и зеркальными зданиями. Прохожие безупречно одеты. Сплошь самодовольные лица под масками для дыхания. Здесь все без исключения премиум-граждане, которые, когда видят нас, отворачиваются. По возможности незаметно, конечно.

Мы двигаемся дальше и дальше в сторону центра купола, и несмотря на то, что нет никакой стены или электрического забора, которые отделяли бы зоны друг от друга, граница между областью привилегированных и зоной 2 видны сразу: вместо зеркальных зданий и аккуратных семейных домов нас окружают стоящие близко друг к другу блочные высотки, и широкие бульвары сменяются узкими улицами. Больше не попадаются те, кто носит костюмы, зато все вокруг наполнено надсмотрщиками, распорядителями и силовиками, которые владеют здесь квартирами. Инстинктивно, мы опускаем головы.

Вскоре после этого мы достигаем зоны 3. Жилые небоскребы, в каждой из которых живет тысяча человек, возносятся вверх к куполу, и внизу на узких улочках совершенно темно, потому что единственный свет поглощают бетонные гиганты.

Мы заходим в мрачный переулок между двумя зданиями. Что за безликий контраст по сравнению с деревьями-великанами окружает нас!