Михаил Рашевский - Ускоряющийся

• Название: Ускоряющийся
• Автор: Михаил Рашевский
• Жанр: Научная Фантастика

Жанр — городское фэнтези.

Краткий синопсис: после неудачной попытки суицида парень — рохля, неудачник по жизни и лентяй — приобретает способность менять внутренний ритм жизни относительно всего остального мира. Сумеет ли он воспользоваться данной ему суперспособностью ускоряться? Как он решит реализовать свой вдруг возникший потенциал? Какую стезю выберет? А если учесть, что он такой в мире не один?

---

Потому Дима и боялся сейчас, и почему-то был уверен, что все сейчас — на взводе, все боятся и все пытаются это не показать. Просто у кого-то получается лучше, а у кого-то — нет. А кому-то и плевать на то, видят другие или нет.

Пока голова была занята борьбой со страхом и попытками не хлопнуться в обморок, глаза впитывали каждую мелочь, сколь кровавой и шокирующей она ни была. Дима не раз смотрел не рекомендуемые для просмотра видюшки на специальных полузакрытых сайтах, в которых члены одних наркокартелей казнили членов других. Или где боевики каких-то бандформирований уничтожали пленных противников. Расстреливали. Отрезали головы. Расчленяли заживо. От первого такого видео его вырвало. От второго снились жуткие кошмары. На десятом он спокойно ел бутерброд. Сотое оставило его равнодушным, он его не досмотрел, так как ему оно показалось скучным. Он как-то абстрагировался от того, что происходило на экране. Он научился не воспринимать казнимых как живых людей. Картинки. Даже если всё это было взаправду. Где-то там ведь, не здесь. И казнят чужих мне людей.

Но здесь. Сейчас. Здесь всё было на самом деле. Между тем, что происходило и им не было экрана, он не мог всё это выключить одним кликом. И это жуть как пугало. Жизнь и видюшки вдруг стали такими разными, реал в очередной раз с размаху дал ему под дых.

А потом нокаутировал, когда прозвучало:

— Дима! Этот — твой.

«Что-о-о-о???» — паникой забилось в сознании.

Савва пистолетом показал на второго зама хозяина. Того, который почти упал на пол.

— Что? — поднял брови глава Организации. — Я непонятно сказал? Этого кончаешь ты.

Можно сказать «нет». Или даже нужно. Дима уже набрал воздух в лёгкие, чтобы это сказать, но оглянулся на Илью, посмотрел на Психа. И всё понял. Вот она, проверка. Вот он, экзамен. Два в одном. Долбанный «хэд энд шолдерс». Проверка, блин, на профпригодность. Или ты с нами — или ты против нас. У Ильи наизготовку пистолет, Псих держит свой обеими руками и хищником смотрит на своего врага-соперника, да и Савва свой пистолет не спешит прятать в подмышечную кобуру. Что будет, если он не подчинится? Они кончат его так же, как остальных и оставят среди трупов? Или — что? Здесь некому его защитить. И некуда бежать.

Западня. Засада. Конец.

Словно это происходит не с ним, Дима медленно потянулся рукой к своему пистолету со странной аббревиатурой на рукоятке. Пальцы сжались на пластике, дотронулись до спускового крючка. Интересно, если он сейчас ускорится до максимума, потом достанет пистолет и вместо намеченной ему цели выстрелит в Савву, прыгнет в сторону и… и получит пулю о Психа. Он только наведёт пистолет на главу Организации, как на нём сомкнутся визиры двух машинок убийств в руках двух всё же профессионалов. Не успеть, никак не успеть.

Придётся…

Но это же убийство!!!

Да что мне ещё прикажешь делать!? Как, как выкрутиться???

Пистолет в руке. Дуло смотрит на несчастного человека, которого судьба забросила на должность зама этого мафиози. А в груди — ни-че-го. Пустота. Только раз за разом чей-то голос повторяет: «Сейчас. Сейчас».

Вата в ушах, в глазах темнеет. Он что, сейчас в обморок грохнется? Похоже на то.

— Ну?! — рявкнуло над ухом.

Грохот, руки дёргаются от сильной отдачи, пороховые газы, и ватные тампоны в ушах кто-то выдёргивает.

Дима задыхается, ему мало воздуха, а тот, кто внутри, теперь вопит: «Убил! Убил!»

— Недостаточно, — сухо констатирует Илья. И Дима видит, что его выстрел не то что не попал в человека, попал, но, слава богу, не убил. Суперпупс инстинктивно метил туда, где ранение не приведёт к смерти — в плечо. Куда целил — туда и попал. Но ведь Савва приговорил этого человека к смерти. «Недостаточно».

— Ещё! — рявкнул вновь Савва.

Злость. Просто ярость! Вот что затуманило сознание Димы в эти мгновения. Эти твари заставляют его делать то, что он не хочет, что он ненавидит, и это полностью рвёт его сознание. В клочки, без остатка! Твари! А этот! Этот ублюдок, всё из-за него, из-за него всё! Надо его убить. Надо его застрелить. Надо наконец влепить в него пулю. Да недостоин он жизни, это же долбанный мафиози! Убей его — в мире станет чище! Он не свершает ничего дурного! Аа-а-а-а!

Бах!

Вновь дёрнулась рука, а тот, в кого он стрелял, так же дёрнулся всем телом, снова получив кусок свинца.

— Не жилец, — сухо констатировал Илья.

Что? Опять?

Вторая пуля вновь попала в плечо, но в этот раз не в мякоть мышц, а в кость, отрикошетила от ключицы — и попала в шею, разорвав вены и артерии. Кровь уже начала толчками вырваться из дыры.

— Сука! Сука! — задохнулся Дима. Такого просто не может быть. Да что же это такое?!

Кажется, он сходит с ума. В голове — жуткая смесь из обрывков слов и эмоций, не хватает воздуха, руку с пистолетом свела судорога. И почему-то хочется смеяться. Просто заливаться хохотом!

— Добей! — вновь лает Савва.

Но тут.

Пок! Пок! Пок! Данг! Данг! Данг! — послышалось из коридора.

И жуткий, длинный крик боли.

* * *

Первым, как ни странно, отреагировал Савва. Вбитый за две войны инстинкт руководил телом ещё до того, как это решит сознание. Он схватил Ольгу — и вместе с ней грохнулся на пол.

— Вниз! — заорал он.

«Зачем вниз? Почему? Что происходит?» — подумал Дима. Он с удивлением смотрел на то, как Псих и Илья хлопаются с двух на четыре. Как Спец, поднатужившись, с криком переворачивает стол, а тот падает ме-е-едленно, словно в slow-mo.

— Падай, придурок! — кричит ему Савва, за шкирку тащивший за всё ещё падающий стол Ольгу. — Это пулемёт!

«Какой пулемёт? Откуда? Кто?» — но тут в проёме двери он видит волну щепок, осколков и кусков гипсокартона и деревянных реек. И до него доходит.

Перегородка. Та, что стояла посреди коридора. Та, за которой слышались звуки. Это была обманка. За ней, видать, сидел отряд бойцов с серьёзным вооружением. Что там того гипсокартона? Надавил — упадёт. Вот они и ждали за перегородкой условного сигнала. А тут вместе с сигналом какая-то чушь произошла в коридоре: исчезли цели, которые чётко было видно с камеры. Мало того, исчезли и все охранники за перегородкой. За пару секунд их просто снесло в стороны! Пока факт внезапной катастрофы дошёл до сознания засевших в засаде бойцов, пока пришло сообщение о том, что и в комнате совещания слышны непонятные шумы да и вообще — каким-то макаром дверь оказалась нараспашку, прошло несколько секунд. А потом они ударили из всего, что было в наличии. Палили в белый свет, в тех, кто вдруг стал невидимым в слепой надежде хоть кого-то из этих ниндзей, но зацепить. Через перегородку. Разрушая её, полосуя всё гибкими струями свинца.

С мерзким воем, отрикошетив от косяка двери, в комнату влетела пуля. Вторая с чпоканьем встряла в стену.

И только тогда Дима очнулся. Упал на четвереньки и как маленький мальчик, но очень испуганный маленький мальчик поспешил под стол. Рука так и не выпустила пистолет, и каждый раз, как Суперпупс упирался ею о пол, звякало. Как только не умудрился выстрелить?

По полу, по умирающему, подстреленному им боевику — и ничего внутри не шевельнулось! Лишь досада, что лежит этот посреди дороги, мешает пролезть. Влез в лужу набежавшей крови, извагдался. Боевик этот ещё не умер, глаза его были широко открыты. Может, он и понимал, что умирает, но вряд ли понимал, как и почему это произошло.

Пули так и влетали в дверь, так и жужжали, словно рассерженные шершни. Впивались в стены, выбивая из них осколки в облачках крошева; врезались в кресла и столы. Видать, у охранников от непонятности произошедшего и от настойчивых приказов охраны с главного поста, которые наблюдали пусть и без звука невероятные вещи, творящиеся в комнате переговоров. Какие-то невидимки-полтергейсты непонятным образом расстреляли вооружённую охрану, швыряли вещи, иногда материализовывались в виде сгустков тени — и исчезали вновь. Вали их всех, тварей!

А может и не так было, но, во всяком случае, в комнату пули залетали нередко. А потом всё вдруг стихло. И ускоренные подумали было, что всё закончилось, но — бум! Ба-баххххх!!!

В комнату, сорвав с петель дверь, бросило облако дыма, осколков и обломков. Эти сумасшедшие кинули в коридор гранату! По стенам защёлкало осколками, коротко вскрикнул Илья, видать, зацепило.

— А теперь ходу, ходу! — крикнул Савва. — Пока они не вернулись.

А и в самом деле. Вряд ли противник прям перед собой гранатой саданул. Явно сначала ретировались за какую-то преграду, а потом уже кинули гранату. Они же не самоубийцы! И пока они выжидают несколько секунд, можно не просто вырваться из западни — можно даже до машин добраться и ворота уже открыть.

К тому времени половина светильников в комнате совещаний было разбито напрочь, а в коридоре осталась одна полуживая лампа, которая мигала и гасла, гасла и мигала, но, конечно, достаточно медленно для ускоренных.