Михаил Рашевский - Ускоряющийся

• Название: Ускоряющийся
• Автор: Михаил Рашевский
• Жанр: Научная Фантастика

Жанр — городское фэнтези.

Краткий синопсис: после неудачной попытки суицида парень — рохля, неудачник по жизни и лентяй — приобретает способность менять внутренний ритм жизни относительно всего остального мира. Сумеет ли он воспользоваться данной ему суперспособностью ускоряться? Как он решит реализовать свой вдруг возникший потенциал? Какую стезю выберет? А если учесть, что он такой в мире не один?

---

Вскоре успокоившийся Дима блаженно взирал на монитор компьютера, лениво отслеживая трафик и историю скачивания информации. Иногда он вываливался в Интернет на развлекательные сайты или в соцсети. Что не позволено быку…

Когда ему надоедало смотреть мелкие видюшки и читать малозначащие твиты, он возвращался к своей работе — и шпионил за сотрудниками.

В очередной раз совершил рейд по скачке, удивился большому трафику, идущему на компьютер как раз его любимой Ирочки.

«Ну-ка, ну-ка, что она там делает? Та-акс. Активных окон — тридцать четыре. Активных процессов передачи информации — пять. Что ты там качаешь?.. Боже, зачем тебе это старьё?.. А это вообще экранка. Впрочем, может, ты и не себе качаешь, а по заказу. Ирочка, вот не будь ты… эээ… тайной моей любов… ницей… счас бы ка-а-ак оборвал тебе всю эту бодягу! Но я сегодня добрый. Качай на здоровье. А что ты делаешь? Ага, в Фейсбуке таки общаешься. Ну-ка, ну-ка… Что? Кто это? Фу, какая мерзкая рожа! Как он смеет с тобой так разговаривать? Ах, он подонок! Что? Как ты его называешь? Нет. Нет-нет, только не это, только не с ним! А… а как же я? Я же от тебя без ума! Я же лучше! Я же… Что-о-о??? Это ты ведь не обо мне? Ты же так не думаешь? И совсем я не «жирный увалень»… и не «жиропа»… и не «мешок с…». Что? Как? Как ты посмела? Я же тебя мог в ресторан повести, я же для тебя… А ты! Ты — за какие-то там пошлые пельмени ему… минет сделаешь?! Как так? Ну как же так, объясни мне?!?»

Не вообразить, что творилось в душе у Димы. Только что любовь его жизни совершенно цинично договорилась с каким-то мачо всего лишь за какие-то хинкали изменить ему, Диме! Изменить! И, судя по разговору, у них это совсем даже не впервые! За какую-то мелочь сделать этому… хаму! то, о чём Дима и мечтать не смел! Ах, так вот зачем он открыл ей Фейсбук! Чтобы она там направо и налево сразу же, с лёту, с первым встречным поперечным! А его она в упор не видит, а только использует!

Дима даже и не знал, что может так злиться. Ярость плескалась в нём и просилась наружу. Хотелось что-то ломать, крушить, кого-то бить. Да, да, ему, никчёмному увальню, хотелось взять в руки эту вот белобрысую милую головёнку… и ударить ею об угол стола. И ещё, и ещё раз! Злость душила Диму, и он не выдержал. Выскочил в коридор — и пошёл, просто полетел к двери отдела менеджмента. Но в последнее мгновение не решился взяться за ручку двери — и пошёл обратно. Не доходя до серверной, повернул вновь. Так и ходил по кругу, потрясая кулаками и ругаясь про себя и шёпотом. Странное вообще это было ощущение. С ним никогда ничего подобного не происходило. Наверное, после сотрясения мозга что-то негативно повлияло на его сдержанность, заменив её импульсивностью. А смирение сменив на гнев. Во всяком случае, он и сам никогда не подумал бы, что способен вот так вот разозлиться.

Намотав кругов двадцать и чуть успокоившись, на очередном витке к двери менеджерского отдела Дима всё же не сдержался. Рванул на себя дверь, причём ему показалось, что её изнутри держали — так тяжело её было открывать. Стремительно вошёл внутрь — и заранее заготовленные фразы так и застряли в горле.

Он увидел странную картину.

Девчонки застыли в необычных позах. Вот одна что-то говорит по телефону, но изо рта её вылетают не слова, а долгий протяжный «О-о-о-о», хриплый, низкий, прерывистый. А вот вторая наклонилась за упавшей ручкой. Нет, не упавшей — падающей. Ручка медленно опускалась к полу, так медленно, словно показывали замедленную съёмку. А вот и Ирэн, да, да, уже не Ирочка, а Ирэн — улыбается в монитор и жмёт на клавишу. Жмёт одним пальцем, долго.

Они что, играют в «Море волнуется раз» и сейчас как раз застыли? Или всё же здесь спрятаны камеры — и снимают его ошарашенное лицо, которое покажут в очередном дебильном розыгрыше? Или что? Шутники, иху мать!

Куда-то враз улетучился его гнев, а на его место пришла усталость и обида. Он решил, что всё, что сегодня тут происходило, задумывалось только для этого момента — момента насмешки над ним. «Ну и смейтесь! Ну и ухохатывайтесь! А я!..» — и зашевелилась гаденькая мысль. Отомстить. О да, и он даже знал, как.

Плюнув в сердцах, он вышел вон, ожидая каждую секунду услышать дружный смех. Или надрывный голос ведущего ток-шоу по розыгрышам. Попытался затворить за собой дверь, но тут уж почему-то совсем не получалось, какое-то большое давление ощущалось, и Дима тоже его ощутил. Словно его омывали гибкие струи воздуха. Струи, кинувшиеся в отдел менеджмента. Откуда вообще они взялись в коридоре?

Грустный, но решительный, Дима побрёл в серверную. А перед самой дверью услышал гулкое «гуп», долетевшее оттуда, откуда он только что пришёл — и дружные женские взвизги. Кинул взгляд назад, заметил, как в открытую настежь дверь в коридор вырываются ворохи бумаг, словно в отделе гулял сильнейший сквозняк.

— Кто ветер запустил? Держи, держи! — донеслось оттуда. Да недосуг было дальше смотреть, что там происходит. Видать, поломал им ветер шутку. Или она продолжается?

Тяжело сел на кресло, посидел так с минуту, стараясь собраться с мыслями и не обращать внимания на суету в коридоре, потом встрепенулся — и решительно защёлкал мышкой, зацокал на клавиатуре. Через несколько минут злорадно осклабился. Всё. Запрещены на их фирме социальные сети. Всем. Без исключения.

Приготовился ждать. И не зря. Уже через три минуты возле его двери послышались быстрые шаги, и Дима знал, чьи они. В дверь сначала робко постучали. Потом более решительно. Айтишник разрывался. Хотелось открыть дверь — и высказать всё, что он думает об Ирочке прямо ей в лицо. И в то же время обида и трусость не давали ему это сделать. А уж после брошенного в сердцах рассерженной обманщицей — она-то думала, что его в серверной нет — «Ну где шляется эта жиропа, когда он нужен?!», Дима вконец обиделся. Всё. Разрыв. Решительный и окончательный. Рассерженная фурия пару раз бухнула в дверь уже основательно, наверное, ногой — и ушла, бормоча про себя проклятия.

Дима принялся вовсю жалеть себя, как это делают все мальчики и девочки, парни и девушки. Причём привычное для 12-17-ти летних оболтусов «Вот умру, придут просить что-то — а меня нет, и они огорчатся, и будут плакать» у него, 22-летнего, превалировало над остальным. Услышал бы кто его мысли, всплеснул бы руками — и оборжал. Но Диме вот сейчас это было привычней и нужней, чем всё остальное. Не умел он ещё ненавидеть, да и жизнь над ним ещё не очень издевалась, чтобы выточить из него циничного — что обычно для нашего времени — прагматика.

Минут через пять «жалетельные мысли» (Дима под них прослушивал французский шансон середины прошлого века) прервались стуком в интранет-чат от шефа. Туда постоянно слала сначала заискивающие, а потом и гневные отповеди Ирочка, потом подключились её соседки. Дима не реагировал и не открывал чат, зная, что то, что он может там прочитать, его не обрадует. Но шеф — это святое.

— Да, Сергеич?

— Тут ко мне «Главная Эс» забегала (так между собой они называли Ирочку. «Эс» — это и сокращённое от «сука» и намёк на английское «ass», что указывало на самую привлекательную часть тела агрессивной менеджерши), говорит, тебя на работе нет, когда ты так нужен.

— Ну, как видишь, она ошибается.

— Что, снова заперся в серверной?

— Угу.

— Так достала?

— Не то слово. Да и вообще. Ты бы проверил её работоспособность. А то, может, совсем на работе не работает?

— Ничего себе. А ну-ка, скажи, какой у меня ник в известно где.

— Тю. Андариэль.

— Хм. Что, совсем поругались? — то, что Дима по Ирочке сохнет, и что это совсем не взаимно, на фирме знали все.

— И тумбочка между кроватями.

— Понятно… Так говоришь, проверить историю её браузеров?

— Всенепременнейше.

Через несколько минут даже в серверной были слышны раскаты директорского голоса, вылетающие из менеджерского отдела, потом в коридоре рявкнуло:

— Карачаров! Ко мне в кабинет!! Быстро!!!

Дима сделал испуганное лицо и тушканчиком поскакал в кабинет шефа. В коридоре нос к носу столкнулся с Ирэн и на ходу одарил её самой презрительной и злой ухмылкой, на которую был способен. Он как-то часами репетировал улыбки перед зеркалом и надеялся, что получилось так, как надо. Та в долгу не осталась, прошипела ему в лицо:

— Жиропа!

Дима задохнулся от такого «удара между ног» и неожиданно для себя выдал:

— А ты… а ты… минетчица!

И поспешил дальше, не видя уже, как Ира залилась краской стыда, заозиралась вокруг, слышал ли кто? Двери у многих были открыты, так что можно было даже не сомневаться: слышали таки многие.

Сергеич для острастки и для тех, кто остался по ту сторону двери, устроил мнимый скандал, крича на Диму. Сам в это время достал коньяк и бокалы, разлил.

— Ну, за свободу, — и они чокнулись.

Глава 3 Я могу замедлять время!

Все люди в мире делятся на две категории: те, кто пьёт с начальством, когда те наливают — и на всех остальных. Дима не знал, что существует такое деление, а если бы и знал, сейчас ему было бы плевать на это с высокой колокольни.