Михаил Рашевский - Ускоряющийся

• Название: Ускоряющийся
• Автор: Михаил Рашевский
• Жанр: Научная Фантастика

Жанр — городское фэнтези.

Краткий синопсис: после неудачной попытки суицида парень — рохля, неудачник по жизни и лентяй — приобретает способность менять внутренний ритм жизни относительно всего остального мира. Сумеет ли он воспользоваться данной ему суперспособностью ускоряться? Как он решит реализовать свой вдруг возникший потенциал? Какую стезю выберет? А если учесть, что он такой в мире не один?

---

«Вот урод-то!» — возмутился про себя Дима и с удивлением обнаружил, что сжимает рукоять пожарного топорика. Когда только успел вынуть?

Бум! Бум! Хрясь! — звуки бушующего внезапного «претендента» удалялись.

Дима стёр со лба холодный пот, содрогнулся от той картинки, которую представил, попадись он этому Вальку под руку… под биту. Потом осторожно выглянул из-за кустов, тщательно осмотрел окрестности. Ускорился до 1/50 — и быстро, но осторожно помчался домой.

* * *

Дзынь!

Дима недовольно поморщился, зарываясь поглубже в подушку. Суббота же! Утро же! Какой козёл ходит по гостям в такую рань?

После вчерашних нервных потрясений и таких неожиданных встреч, долгого головоломания на недострое, как дальше быть и как дальше жить, после почти бессонной ночи, Суперпупс провалился в сладкий, хоть и нервный, судя по скомканным простыням и сброшенному на пол пододеяльнику, сон. А тут ни свет, ни заря — бросил мельком взгляд на часы — в каких-то девять утра приходят и звонят!

Дзыыыынь!

И звонят, блин, и звонят! Ну кто там уже встал, может, подойдёт, наконец?

Проскрипели половицы под «почти неслышным подкрадыванием» мамы. Она умудрялась так на цыпочках ходить, что слышал весь этаж. Соседи на втором, говорят, потолок звукоизоляцией начали покрывать. О, как их понимал Дима.

Он протяжно зевнул и с бормотанием и причмокиванием вновь зарылся в подушку. Мама разберётся. Она никого не боялась, вот разве что только всяких там евангелистов и иже с ними, ходящих с проповедями по этажам, недолюбливала. Не то, чтобы они причиняли ей какие-нибудь неудобства, нет. Наоборот. Мама Димы их просто обожала! Более того — она на них охотилась! Когда очередные сектанты стучались в дверь и вопрошали своё каноническое «Веруете ли вы в Бога?», они не знали, с кем свела их нелёгкая. Она обладала хорошей памятью, а потому, несколько раз ради интереса читавшая Библию, знала её практически наизусть. Теперь на каждый вопрос сектантов выдавала точные цитаты, надёрганные из Евангелий, да всякий раз в тему, да со всеми этими номерами стихов, столбцов и прочая, прочая. Померившись таким образом уровнем знания догматов, да ещё и с житейскими вставками и наблюдениями, сектанты бывали напрочь разбиты, уничтожены и раздавлены. Они тогда пытались ретироваться, да не тут-то было! Теперь уже Димина мама шла в атаку и забрасывала их библейскими курьёзами и апориями, сваливая в эту кучу научные словечки и околонаучную чушь, вычитанную в жёлтых газетёнках и увиденные в паршивых шоу. Сектанты от такого напора с грохотом скатывались на первый этаж и больше никогда в этот подъезд не заходили. Но сект было много, и не все ещё внесли этот подъезд, эту квартиру в свой чёрный список. Потому Димина мама и подкрадывалась на цыпочках к двери, чтобы, если это таки они (В самом деле, ну кто кроме них в такую рань будет в дверь ломиться? Не Винни Пух же, кто любит ходить в гости по утрам?), то чтобы уж наверняка! Чтобы уж не сбежали!

А недолюбливала она их по другой причине: уж слишком много времени, бывало, забирали их словесные баталии. Слава богу, она не любила Интернет, иначе подсела бы прочно: в сети процент тех, кто «не прав», просто зашкаливает.

Дима уже снова увидел мультяшную пони с радужным хвостом, зовущую его в страну грёз, как вдруг реальность вновь внесла свои коррективы.

Сначала из коридора послышалось недоверчивое хмыканье и Димина мама громогласно прошептала:

— Кто там?

То, что она услышала в ответ, видать, её удивило. Очередное хмыканье, потом звон цепочки и грохот открываемых замков.

— Здрасьть, Алла Евгеньевна, а Диму можно? — звонко прощебетали на пороге.

Этот голос цепко схватил уплывающее в мир сновидений сознание Суперпупса и с размаху забросил в бренное тело-клетку. Женский голос! Девчачий! Не искажённый ускорением, но всё равно узнаваемый голос вчерашней «кошки-кляксы». Они до него добрались!

Как? Как такое возможно?! А он так надеялся подготовиться за выходные, ведь на визитке не было его домашних адреса и телефона, только рабочие и мобильный. Сотовый он вчера тут же отрубил, в понедельник на работу выходить не планировал, да и вообще: собирался «заболеть» или того больше — уволиться. Чтобы не достали. Он даже выкопал один из пистолетов, но совсем не был уверен в его боеспособности. Не следил ведь за ним, а ведь его нужно как минимум смазывать. Может, как сдерживающий фактор повезёт его использовать? Лежал пистолет как раз под кроватью. Дима вот думал за выходные в Интернете нарыть информации, как ухаживать за «пестиком», как он в детстве их называл. Вычистить потом, смазать, даже отстрелять одну из обойм на недострое…

Опоздал.

Как они смогли его так быстро вычислить?!

Очередное «хм» из коридора: маму так официально называли разве что в отделе ЖКХ, куда она ходила по делам жилищного кооператива, членом которого являлась. К слову, благодаря ей, а главное, её голосу и напору, их дом исправно инспектировали и оперативно исправляли недостатки. В общем, даже Гоша, «катюшкин мальчик», как она сама его называла, обращался к ней не иначе как «тёть Ал». А тут аж «Алла Евгеньевна», ты смотри!

— Сынок! — громыхнуло в дверь. — Ты уже проснулся?

— Тут только глухой не проснётся, — пробурчал Дима, а сам, не решаясь ответить в голос, лихорадочно думал: «Что делать? Что делать? Они обложили дом и от них не уйти? А если только в подъезде дежурят? Если в окно сигануть? Ну-ка, есть там кто?» Он, стараясь оттянуть время, крикнул: — Да! Счас!

А сам впрыгнул в шорты, стал напяливать футболку, застрял, чертыхнулся, вспомнил, что можно так не торопиться, раз ускориться можешь, чертыхнулся снова, прикрыл глаза, два вдоха… готово! Ускоренный в 50 раз, теперь уже не спеша натянул футболку, подобрался боком к окну, осторожно выглянул из-за шторы. Через мелкую рябь антимоскитной сетки до рези в глазах «отсканировал» взглядом весь двор и подходы к нему, но, конечно, есть ли там кто «из этих», понять не смог. Вот вроде кто-то незнакомый куда-то идёт, то есть куда-то застыл, может и из «ихних». Ну так тут весь двор незнакомцы! Кто тут кого знает? Раньше, по рассказам родителей, все всех знали во дворе, а то и в квартале. Ну тогда-то и дома были небольшие, двух-трёхэтажные, а не как сейчас: пятнадцати-тридцатиэтажные громадины. Сейчас же разве что дети, молодёжь друг друга узнают и дружат, да соседи по этажу (и даже они не всегда) стараются исключительно безопасности ради держаться «в позитиве». Остальные…

«Так что, с окна на дерево — и дальше ходу?.. Ага, и как это смотреться будет? К сыну пришла девушка — а он от неё сбежал. Вот сто пудов решат, что сделал девушке ребёнка, а теперь ушёл в бега, боясь ответственности. Написать, что ли, записку да сунуть маме в карман? А в записке той описать… Не-е-ет, нельзя их сюда впутывать. Раз уж «эти» действуют официально и совсем даже не идут на конфликт, то и они не спешат свои возможности открывать. Типа официальный визит дружбы? Приглашение в клуб ускоренных? Рискнуть, что ли?

Да и потом… Они уже здесь. Они показали, что прекрасно знают — как? откуда? — где я живу, и на крючке оказался уже не только я, но и мои родные. Родные. Давеча вот гопникам обещал, что пасти им порву за родных. Этим — тоже? Да, и этим тоже. Только вот здесь я совсем не уверен, что получится. Тут у меня преимуществ нет.

Что ж…»

Дима замолчал даже мыслями, осторожно сел на кровать в трагическую позу и приготовился «отчаиваться». Это у него раньше выходило на ура, и зрителей не надо было: хватало зеркала в шкафу. Мельком подсматривая за собой понурым, обычно он так сидел, иногда вздыхая и жалея себя, минут по двадцать-тридцать. А потом жизнь продолжалась. Сейчас… почему-то совсем не получалось таким образом стравить негатив. Вот не жалелось, и всё тут! Может, сознание подсказывало, что пока поводов отчаиваться нет, а может… может он из этого уже вырос?

Помучавшись таким образом с минуту, Дима неожиданно даже для себя подхватился, решительно направился к двери, в последнюю секунду замедлился — и рванул ручку на себя. Чуда не произошло и это всё же был не глюк: на пороге стояла вчерашняя незнакомка. Впрочем, если б не голос, сегодня он её не узнал бы. Вместо чёрного обтягивающего костюма — простенький сарафан в клеточку, вместо причёски «конский хвост» — что-то эдакое пышное колокольчикообразное с притягательной чёлкой. Босоножки на ногах, а глаза прячутся за громадными на пол-лица солнцезащитными очками. Совсем не похожа девушка на что-то угрожающее, а улыбка вполне себе искренняя.

Мама, чтобы разминуться с сыном, решила произвести рокировку, сама перебравшись на время в сыновью келью. Протискиваясь рядом с ним, прошипела ему на ухо:

— Я с тобой ещё поквитаюсь. Не мог предупредить заранее, что ли?

Дима непонимающе глянул на неё и понял, за что такая немилость: мама была в домашнем халате, волосы не расчёсаны. Дома хоть и порядок, но не идеальный, а к чаю только сушки, а не фирменный мамин торт. Тут в кои-то веки любимое чадо домой будущую, может быть, невестку привёл, а тут такой кавардак.