Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь

• Название: Пока мы не встретимся вновь
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: Вагриус, ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0221-2

Две сестры, такие разные и в то же время похожие, от своей матери обе унаследовали красоту и страсть к авантюрам. Старшая пошла по стопам матери, выбрав яркую жизнь голливудской звезды, а младшая мечтает о небе и не представляет своей жизни без самолетов. До поры до времени она даже не подозревает, что летчик, которому она однажды спасла жизнь, станет ее судьбой.

Сестрам придется многое преодолеть, испытать любовь и измену, безумную страсть и горечь потерь прежде, чем они обретут то, ради чего стоит жить, и найдут свое счастье.

---

— Когда?

Она была непреклонна. Ему пришлось признаться.

— Во время нашей первой встречи в моем кабинете, когда я повернулся и посмотрел на тебя. Я ничего не знал о тебе. Это слишком глупо даже для Голливуда.

— Но не для меня. А почему? Почему ты в меня влюбился?

— Интересно, кто это привык все анализировать?

— Я имею на это право, — заявила она, совершенно уверенная в этом. — Почему?

— Ты достала меня, детка. Не знаю. Без всякой причины, просто любовь с первого взгляда. Бог помог. Поверь, это было случайно. Иди сюда.

«А что двигает мной?» Раз она способна дразнить его, наваждение должно исчезнуть. Теперь это обыкновенная, простая, бесценная и прекрасная любовь. Магия.

— Ох уж эти актрисы! — Он встал, шагнул к Дельфине и поставил ее на ноги. Протянув к ней руки, он расстегнул замочек жемчужной нитки. — Положи куда-нибудь. Жалко, если порвется.

— Ты хочешь меня поцеловать?

— Всему свое время. Сначала я собираюсь тебя раздеть. Расстегнуть пуговицу за пуговицей. Я должен поберечь твое платье. Оно слишком прекрасно.

— Прекрасно для чего?

— Для сцены, в которой девушка приходит к тому, кого любит.

Такое замечательное платье, такое строгое, с таким декольте! Бедный простак, у него не было выбора!

Вечером того дня, когда Фредди впервые подняла в небо свой белоснежный «Райдер», она легла спать необычно рано. Мак сидел за кухонным столом. Перед ним лежал листок почтовой бумаги. Он только что закончил читать газету и с отвращением кинул ее на пол. Ему приходилось состязаться в небе с бесстрашными и коварными германскими пилотами столько раз, что он уже сомневался, отступят ли они когда-нибудь. Последние двадцать лет казались затянувшимся трудным перемирием, а Мюнхен еще одной выигранной ими битвой.

Где они атакуют в следующий раз? И когда это случится? Их поступь ускорялась начиная с 1933 года, когда он впервые услышал звук приближающихся пушек. Теперь, после принесенных в жертву Судет, вопрос стоял уже так: не «если», а «когда». Любой человек, думал он, наблюдающий с воздуха, насколько условны все границы и как трудно их распознать сверху, понимает, что изоляционизм не продержится долго. Год? Может, меньше?

Новость из Мюнхена еще больше утвердила его в решении, принятом им вчера, когда Фредди сказала, что он мог бы стать хорошим отцом. Ее слова послужили ему предостережением, помогли преодолеть мучительные колебания и преступить черту, на что он, презирая себя, никак не отваживался уже несколько недель. Фредди пока не беременна. Он знал это. Пока этого нет, но, так же, как начало следующей войны, это лишь вопрос времени. Взяв ручку, он начал писать, тщательно взвешивая каждое слово и стараясь выразить самое главное.

Дорогая Фредди,

я должен тебя оставить. Это единственный выход для нас. Я знаю, ты мечтаешь о замужестве и ты понимаешь, что если бы ты забеременела, я бы женился на тебе. Поэтому я ухожу, чтобы ты могла жить так, как надо. Ты еще не начала жить по-настоящему. Я не хочу подрезать тебе крылья.

Ты знаешь, как я отношусь к браку с тобой. Я и так вел себя нечестно по отношению к тебе и больше не хочу обманывать тебя. Я уже много раз пытался сказать это и буду повторять снова и снова, но это ничего не даст. Ты все равно не поверишь, что я действительно так думаю. Ты не оставишь меня, пока я не уйду сам. Все, что у меня есть, твое: дом, самолеты, мой бизнес. Делай с этим, что хочешь.

Единственное, о чем никогда не думай, это о том, что я недостаточно любил тебя. Будь только я моложе — я бы женился на тебе хоть завтра, я бы женился на тебе давным-давно. Я отпускаю тебя лишь потому, что слишком тебя люблю. Ты не можешь связывать со мной свое будущее, любимая моя девочка.

Мак

* * *

Прочитав письмо, он отложил ручку в сторону, взял листок, сложил его пополам и вывел ее имя. Потом прижал листок кувшином с полевыми цветами, который она всегда держала на столе, и пошел к шкафу — взять сумку с вещами. Он упаковал ее, пока Фредди летала. Если бы был другой выход, подумал Мак, он бы нашел его. Но другого выхода нет. Она оправится от этого удара. Он — нет.

Только спустя много часов после того, как Мак на бешеной скорости мчался на машине в сторону севера, он осознал, куда едет. Он проехал сотни километров, стремясь лишь к одному — оказаться как можно дальше, пока не передумал. Уехать туда, где он освободится от воспоминаний. Только на рассвете он почувствовал себя в безопасности, хотя знал, что уже скоро Фредди прочтет письмо.

Он подумал, что мог бы воспользоваться одним из своих самолетов, улететь в Ванкувер, за границу, и поступить там на военную службу. Там была база канадских ВВС. А если не туда, то в Торонто. Им всегда нужны были инструкторы, и они не придирались к возрасту. Никого не привлекал этот вид работы. Никто не хотел этим заниматься, едва выучивался летать. По крайней мере, он протянет людям руку помощи, сделает хоть одно полезное дело в отпущенные ему дни.

15

Фредди мчалась в своем автомобиле, выжимая из него предельную скорость, поперек взлетно-посадочной полосы в Драй-Спрингсе. В полуметре от своего самолета она затормозила так резко, что машину чуть не занесло. Выскочив из машины, она освободила «Райдер», вытащила из-под колес тормозные колодки, прыгнула в кабину, ударила по кнопке стартера и через секунду подняла самолет в воздух. Впервые в жизни она не проверила ни машину, ни мотор перед стартом.

Меньше получаса назад она обнаружила письмо Мака и тут же поняла, что, если немедленно не поднимется в небо, не переживет такой боли. Другой возможности справиться с этим у нее не было. Она не могла перенести такого невыносимого страдания. Если бы Фредди не умела летать, она сошла бы с ума. Она летела с максимальной скоростью, взмывая все выше и выше в мрачное, сплошь покрытое облаками небо. Судя по приборам, она теряла высоту, и ей пришлось набирать ее, чтобы не оказаться в пике. Фредди часто и тяжело дышала, открыв рот, и часто щурилась, вглядываясь в серые облака, сквозь которые пробивался слепящий свет. Она забыла летные очки; на ней были только рубашка и свитер, то, в чем она вышла к завтраку. Поднявшись высоко, Фредди начала дрожать от холода, но продолжала подниматься все выше и выше. Неожиданно пробив облака, она оказалась над ними. Перед ней открылась небесная голубизна, к которой она рвалась, как бегун к финишу, и Фредди, внезапно обессилев, упала на рычаги управления.

Неконтролируемый «Райдер» летел на высоте нескольких сотен метров над белоснежным полем. Согревшись в залитой солнцем кабине, Фредди постепенно перестала дрожать, выпрямилась и взяла самолет под контроль. Увидев под собой разрывы облаков, Фредди начала нырять в них, как дельфин, то поднимаясь, то снова устремляясь вниз и думая только о том, чтобы безумное движение никогда не прекращалось. Увидев облако причудливой формы, она облетела его, касаясь крылом и точно повторяя его контур. Она находила узкие, извивающиеся, ярко-голубые просеки среди громоздящихся туч и устремлялась в них, не зная, куда они ее выведут. Фредди влетала в гущу облаков, исчезала в них, видя не дальше, чем на пятнадцать метров вокруг, выбиралась наугад и с интересом поглядывала по сторонам.

Фредди долго играла с облаками, прорезая их, обводя их контуры, ныряя в них, как в волны, потом выныривая, а иногда касаясь их бережно, как старых кружев. За все это время она ни разу не посмотрела вниз. Взглянув на приборы, она увидела, что горючее на исходе. Фредди не знала, сколько времени провела в воздухе. Теперь она пробила облака и устремилась вниз, чтобы определить, где находится.

Под ней простиралась пустыня, где не было ни дорог, ни деревьев, ни каких-либо объектов. Все пилоты, знакомые с долиной Сан-Фернандо, знали, что всего в нескольких минутах лета от этого места лежала огромная пустыня, карты которой не существовало. Фредди почувствовала себя так, будто оказалась в безбрежных океанских водах. Но, как бывалый моряк, она имела при себе компас. Подчиняясь законам, которым следуют все искатели приключений и все, кто хочет выжить, она повернула «Райдер» на запад и оказалась в Драй-Спрингсе за минуту до того, как у нее кончилось горючее.

Посадив самолет в самом дальнем конце взлетно-посадочной полосы, она выключила двигатель, но не могла заставить себя выйти из машины. Находясь в кабине, она чувствовала себя в надежном укрытии. Пока она была здесь, не могло произойти ничего плохого. Однако прежние мысли овладели Фредди, и она поняла, что от реальности не уйти. Самолет не мог служить ей убежищем. Фредди легко прикоснулась к приборам, словно благодаря их за снисходительность. Сегодня они простили ей безумный полет, и она не заплатила за это жизнью. Размышляя о том, что могло случиться, она заправила самолет горючим и только потом поставила на место, тщательно закрепив его.