Артем Рудаков - Лаки Лючано: последний Великий Дон

• Название: Лаки Лючано: последний Великий Дон
• Автор: Артем Рудаков
• Издательство: Издательство ЭКСМО-Пресс, Издательство ЭКСМО-МАРКЕТ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004471-2

Ему удалось пережить таких монстров итальянской мафии, как Аль Капоне, Вито Дженовезе, Фрэнк Айяле. Высоко поднявшись во времена «сухого закона», этот сицилиец стал еще при жизни человеком-легендой. Да, он сделал свои миллионы на героине, игорных и публичных домах, но самые известные американские политики и бизнесмены почитали за честь встретиться с ним. Он был последним Великим боссом «Коза Ностры», человеком, которого боялись и уважали гангстеры всего мира. В его жизни было все — бедность и роскошь, любовь и тюрьма, большая кровь и большие интриги…

---

— Ребята, у меня нет слов.

Джо Адонис с таинственным видом подошел к двери:

— А сейчас — сюрприз. Раз, два…

— Три! — дружно гаркнули боссы.

Джо распахнул дверь. Под грохочущий ритм зажигательного «попурри» в номер с веселым визгом вбежали загорелые хорошенькие девушки.

Из одежды на них были только серебряные пояски и туфли на высоких каблуках. Вслед за ними, наяривая на ходу будоражащую кровь мелодию, в номер вошли стильно одетые негры.

— Лучшие девочки в Гаване! Лучший на Кубе оркестр! — объявил Джо Адонис. — Для тебя, Чарли!

Пока девушки исполняли разнузданный кубинский танец, Лаки с жаром хлопал в ладоши и смеялся от души. Только сейчас он понял, как сильно соскучился по блеску американского образа жизни. Желая еще больше раззадорить девчонок, Лаки вытащил из бумажника толстую пачку долларов и швырнул под потолок. Зеленый дождь осыпал разгоряченных танцовщиц. Деньги действительно заставили их вертеться быстрее. Следуя примеру Чарли, остальные боссы, хохоча во все горло, принялись запускать в воздух свои доллары. Крупные банкноты кружились и медленно падали, как фантасмагорический зеленый снег, девушки отчаянно стучали каблучками по паркету, музыканты не жалели своих рук и легких. Потом девушки танцевали прямо на столах. Изрядно набравшиеся гангстеры совали доллары им за пояски, не считая. Негры, окосевшие от гомерических порций великолепного шампанского, сильно фальшивили. Один из них, в припадке пьяного патриотизма, вдруг заиграл гимн Соединенных Штатов.

— Жаль, здесь нет нашего доброго друга Фрэнка Синатры, — сетовал Костелло. — Чарли, он исполнил бы для тебя «Декабрьскую ночь».

Лаки не отвечал, поглощенный двумя красотками, сидевшими у него на коленях. Посмеиваясь, Костелло поманил пальцем девушку, которая стояла на столе прямо перед ним и «охлаждалась» шампанским. Она бросила бокал на пол и тотчас спустилась вниз:

— Я к вашим услугам, мистер Костелло.

— Называй меня просто Фрэнк, малышка.

…Утром Лаки Лючано проснулся довольно поздно, но в отличном настроении. Мейер Лански ждал его в холле отеля:

— Сейчас кратковременный дружеский визит к синьору Пекуэньо.

— Кто он такой? — поинтересовался Лаки.

— Министр внутренних дел и наш добрый друг. Я называю его просто по имени. А зовут его Альфредо. Он выдаст тебе визу.

— На какой срок?

Лански улыбнулся:

— На неограниченный. Потом сразу поедем в Мирамар, на аудиенцию к президенту Бенито Херреро.

— Он тоже наш добрый друг?

— Само собой. На этом острове у нас только друзья. Альфредо Пекуэньо, развеселый сибарит, одетый в великолепный мундир со множеством регалий и медалей, долго тряс руку Чарли.

— Мистер Лючано, очень рад, весьма рад познакомиться с вами. Надеюсь, ваше пребывание на Кубе будет долгим и приятным.

Визу он оформил мгновенно, собственноручно и с подобающей торжественностью вручил Лаки. Уже в салоне автомобиля тот заметил:

— Ну и тип этот Пекуэньо! Больше смахивает на шулера, чем на главного «фараона».

— Ты недалек от истины, Чарли, — отозвался Мейер Лански, — Альфредо обожает хороший покер, рулетку и веселых женщин. Иногда он даже не прочь передернуть.

— Ну и страна! — восхитился Лаки.

— Подожди, сейчас увидишь президента.

Дворец главы кубинского государства находился в аристократическом районе Мирамар. Это было большое, изящное здание в колониальном стиле — с портиками и колоннадами. Во времена владычества испанцев здесь размещалась резиденция генерал-губернатора. По-видимому, Мейер Лански частенько заглядывал сюда, так как стоявшие на входе солдаты, завидев его, взяли винтовки «на караул».

Полицай-президент Кубы Бенито Херреро представлял собой принципиально иной тип, нежели министр Пекуэньо. Коренастый, худощавый, затянутый в строгий мундир без каких бы то ни было побрякушек, он излучал холодное спокойствие и живо напомнил Лаки профессионального убийцу. Опять же ощущения не обманули экс-короля американской мафии. Карательные экспедиции в глубь острова, которыми руководил Херреро, мало чем отличались от рейдов эсэсовских зондеркоманд. «Красная зараза» проникла на Кубу, и полицай-президент выжигал ее каленым железом. Он растянул узкие бледные губы в некое подобие улыбки:

— Добро пожаловать на сахарный остров, мистер Лучано. Как вам понравилась Гавана?

— Великолепно. Это рай!

— Да… Если бы не красные голодранцы в горах, здесь был бы действительно рай.

— Мистер Херреро, мы обещаем удвоить отчисления в фонд помощи правительству, — вмешался Мейер Лански.

— Как тебе этот парень? — спросил он после окончания аудиенции.

— У него твердая рука, — ответил Лаки.

— Ты прав, как всегда. Он контролирует всю торговлю кокаином в Гаване. Разумеется, в этом бизнесе участвуем и мы. Наше дело — поставлять товар. У нас есть один француз в Парагвае, очень ловкий малый. Он обеспечивает доставку до Панамы. Представляешь, на корню скупил весь генералитет — товар привозят на транспортных самолетах военно-воздушных сил!

— Кокаин — это интересно, — заметил Чарли.

— Безусловно. Скоро он войдет в моду и в Америке, но пока превалирует спрос на героин.

Лански рассказал, что местные ребята создали хороший рынок сбыта кокаина в Гаване. В кругах состоятельных дельцов и аристократии «ангельская пудра» считалась восхитительной роскошью, призванной дарить наслаждение в той же мере, в какой его дарят изысканные блюда и редкие напитки, не предназначенные для повседневной жизни. По сравнению с героином кокаин считался легкой забавой, чем-то вроде невинного флирта. Кубинцы ставили его в один ряд с развлечениями в казино и адюльтером — можно получить массу удовольствия, если не заходить слишком далеко.

— Мы тоже потихоньку толкаем кокаин в наших заведениях, — добавил Лански. — Определенно, это стоящее дело. Но не такое, как героин.

Чтобы обеспечить Лаки как можно более комфортную жизнь, друзья сняли для него роскошную виллу в Мирамаре, возле самого берега моря. Уже на третий день его пребывания на Кубе из Америки приехали гангстерские боссы, заинтересованные в делах с героином. Не тратя времени на развлечения, они собрались на вилле Лаки Лючано.

Он снова ощущал себя главным боссом. Все эти люди достигли высокого положения благодаря ему. И сейчас, затевая дело на сотни миллионов долларов, Лаки вел их за собой.

— В Нью-Йорке все с ума посходили, — рассказывал Джо Профачи, — спрос на порошок растет день ото дня.

— У нас цена за весовой килограмм доходит до трехсот тысяч, — заявил представитель Чикаго Чарли Фишетти. Лаки Лючано взял слово:

— Итак, друзья, для каждого из нас очевидны выгоды этого бизнеса. Хочу сказать, что в Италии я даром времени не тратил. Мне удалось достигнуть договоренности с турецкими производителями. Они гарантируют поставку сырья, которого хватит для производства шестисот килограммов порошка.

— Вопрос в том, где переработать такое количество морфина, — заметил Мейер Лански.

— На него есть ответ. Остров Корсика.

Взоры присутствующих обратились на Лаки. Он обладал удивительной способностью решать любые проблемы.

— Я вел переговоры с Союзом корсиканцев. Эта Организация внушает мне доверие. Они готовы разместить на своей территории несколько «лабораторий» и взять на себя доставку товара в Гавану. Как его вывезти отсюда — это уже наше дело.

— Сколько они хотят? — заинтересованно спросил Вито Дженовозе. После Арнольда Ротштейна и Лепке он оставался единственным по-настоящему крупным наркодилером. Его операции охватывали все Восточное побережье. Он вызывал у Лаки серьезные опасения как конкурент.

— Их условия — двадцать пять тысяч за килограмм готового продукта.

— Ни хрена себе, — проворчал Вито.

— Но это не окончательное условие, — заверил Лаки, — думаю, мне удастся значительно сбить цену.

— Передай этим чертовым корсиканцам, что за такие деньги я смогу проложить новый маршрут, подальше от них.

— Не горячись, Вито, еще ничего не ясно.

— Нас могла бы устроить цифра двадцать тысяч, — высказался Джо Бонанно.

— В крайнем случае двадцать две, — добавил Профачи.

— Не знаю, не знаю. Турки требуют за единицу сырья три с половиной — четыре тысячи. Война принесла всемирную инфляцию. Корсиканцы вряд ли согласятся на двадцать — так нарушается паритет цен.

— Это их проблемы.

— Не забывайте, что Корсика очень удобное место, — напомнил Лаки, — гораздо лучше, чем Марсель.

— Решаем так, — предложил Мейер Лански, — возьмем среднюю величину — двадцать две тысячи — и ни центом больше. Время не ждет. Сейчас сезон сбора опиума в самом разгаре.

— Мои люди ждут сигнала ехать на Корсику и в Турцию. Если этим делом не займемся мы, займутся другие.