Александр Чиненков - Крещенные кровью

• Название: Крещенные кровью
• Автор: Александр Чиненков
• Жанр: Исторические приключения

Полыхает Гражданская война. Молодой оренбургский казак Аверьян Калачёв, служивший санитаром в войске атамана Дутова, получает тяжёлое ранение. Его спасает и выхаживает Иван Сафронов, бывший купец, а ныне – глава секты скопцов. Благодарный Аверьян верит всему, что говорит Сафронов, и постепенно становится его верным соратником. У Ивана на нового адепта секты большие виды, и в какой-то момент Сафронов вынужден посвятить Калачёва в тайну скопческой казны, которую хранил долгие годы. Но эта же тайна, спустя годы, принесла Аверьяну и его родне лишь смерть и страдания…

---

– Хосподи, да хто же энто так тебя?! – воскликнул пораженный Аверьян. – Неушто Игнашка, вражина, штоб ему пусто было!

Он поспешил к девушке, освободил ее рот, после чего развязал веревки.

– Как же случилось эдак? – спросил он, присаживаясь рядом. – Энтот вурдалак истязал тебя?

Девушка всхлипнула, но ничего не ответила. Она выравнивала дыхание.

– Вот душа вражья, – сжал кулаки Аверьян.

– Налей мне медовухи, – прошептала Анна, растирая «узоры», оставленные веревкой на запястьях. – Только не ту, что этот образина лакал, а вон… В углу под тряпками найдешь.

Аверьян извлек поллитровку и налил полстакана. Анна с закрытыми глазами отпила большой глоток и с облегчением вздохнула.

– Мне тожа не помешало бы щас. – Аверьян вдруг осознал, что уже двое суток на ногах без сна и отдыха.

Он поднес к губам горлышко бутылки, отпил несколько глотков и сразу же почувствовал, как в голове у него прояснилось и захотелось улыбнуться девушке.

– Я перед тобой виновата. Это я втянула тебя во всю эту грязь, – сказала она.

– Не выдумывай. Видать, эдак Хосподу надобно было, а ты не вини себя, – отмахнулся Аверьян.

– А ты почему все Иисусом прикрываешься? Ты же скопец…

– Никогда я вере скопцовской привержен не был, хотя и ютился в их общине. Опреть души мне сее. Из всей веры энтой мне токо радения по сердцу пришлися! Пляшешь, поешь… – на душе зараз лехко становится и все худое нипочем! Все горести прощевайте, а благости – милости просим! А Иисус Христос завсегда в душе моей обретался. Небесный, прекрасный, а не землю топчащий самозванец грешный!

– Выходит, ты притворялся?

– Нет, я просто жил как небесам угодно было. Вот и вся эдака истина моя, душа-девица. А ты вот пошто в энту бучу ввязалася? Разве бабье энто дело об эдакое дерьмо обгаживаться?

– Да как сказать… А ты в рубашке родился, так и знай, – загадочно увела разговор в сторону девушка. – А теперь все, не задавай мне больше вопросов.

– Быть по-твоему, – кивнул, соглашаясь, Аверьян. – Токо вот про шуряка маво растолкуй: што он здеся делал, пошто тебя связал и што с ним таперя?

– Сначала он, шуряк твой ненормальный, – мрачно молвила Анна и отпила еще медовухи. – ворвался ко мне в избу, как демон с шабаша. Угрожал пистолетом. Вбил себе в башку, что у Ивана Ильича будто денег куры не клюют. Вот и явился, чтобы выпытать из меня, где скопцовское золото спрятано!

– А у Ивашки самово што ж об том не обспросил, сучонок? – удивился Аверьян.

– А я почем знаю, – огрызнулась Анна. – Видать, не добился от него ничего, вот за меня и взялся.

Аверьян почесал затылок. Неожиданно пришедшая в голову мысль заставила его побледнеть и со страхом посмотреть на слегка захмелевшую собеседницу.

– Скажи мне, Аннушка, а то пойло, от которова шуряк мой окочурился, ты для кого изготовила?

– Для Ивана Ильича, – уже веселее ухмыльнулась девушка.

– Отравить ево собиралася? – побледнел Аверьян.

– Усыпить, чтобы оскопить кобеля старого! – зло рассмеялась Анна.

– И у тебя рука бы поднялася на своево благодетеля?

– Еще как! А ты не майся. Тебе же родственничек твой лавку с товаром и дом этот вот посулил? Вот теперь пользуйся дарами этими и радуйся!

– А с Игнашкой… с шуряком што сделать замыслила? – осторожно, чтобы не вызвать неудовольствие собеседницы, поинтересовался Аверьян.

– Ничего, – ответила она, поднося к губам горлышко бутылки. – Он теперь до утра продрыхнет. А утром меня уже здесь не будет!

– Ты што, али утечь собралася? – очередной раз изумился Аверьян. – А Ивашка как же? Неушто ево одново здеся бросишь?

– А на черта он мне теперь сдался! – расхохоталась Анна. – Ежели большевики выпустят из тюряги, пусть к жене твоей, прохвостке бессовестной, ступает. Эта овца души в нем не чает, а я и без него теперь обойдусь.

Аверьян задумался. Он беседовал с Анной, но как будто не узнавал ее. Наверное, эта девица не так уж и беззащитна, несмотря на свой ангельский облик! И едва ли нуждается в чьей-то помощи…

– Хорошо, что все закончилось вот так, – сказала Анна. – Случись все по-другому, то… я не поняла бы самого важного – того, что я занимаю в этой жизни не свое, а чье-то место.

– Какое место? – не понял Аверьян.

– Чужое. Я должна была сейчас жить в роскоши и богатстве за границей, а я… я рядом со старым свихнувшимся развратником, возомнившим себя Христом! Ему нужен человек, с которым он смог бы прожить свою старость! А я? Только одна мысль об этом вызывает во мне отвращение. У нас с ним была возможность уехать за границу, а он… Этот стареющий интриган предпочел бродяжничество по обнищавшей России легкой и красивой жизни где-нибудь в Италии! Нищета и кучка свихнувшихся кастратов – вот предел его мечтаний!

– И куды же ты теперя собираешься? – спросил Аверьян. – Мыслишь, хде-то лутше теперя, чем у нас здеся али в Тамбове вашем?

– А чего тебя интересует, куда я собираюсь? – пьяно ухмыльнулась Анна. – От всех скрывала, а вот тебе скажу! За границу я теперь одна уеду, чтоб не видеть мне больше ни Ивана Ильича «преподобного», ни России, которую я просто ненавижу!

– Успокойся, ерунду ты молвишь, неразумная, – покачал осуждающе головой Аверьян. – Ты хорошая и добрая дева, а то што…

– А ты что меня ублажаешь?… Да, и вообще зачем я вот сижу перед тобой и как на исповеди душу выворачиваю? А ты почему меня слушаешь?

– Думал, што плохо тебе одной будет, – пожал плечами Аверьян.

Девушка горько улыбнулась.

– А мне одной никогда плохо не бывает. Мне не привыкать коротать время одной. Мы дошли с тобою до перекрестка, где пути расходятся, так что…

– Нет, мы и не шли с тобой по одной дороге, – возразил Аверьян. – Мы шли каждый своей… Наверное, нам нечаво больше обсуждать. Тебе щас поспать малеха надо б, раз в путь-дорожку собираешься.

– Нет, выслушай меня! – воскликнула Анна. – Мне надо выговориться. – Строго посмотрев на него, девушка продолжила: – Сколько я помню Ивана Ильича, он был так энергичен, так умен, так превосходил всех, что я гордилась им и шла за ним как зачарованная. Я жила его мыслями, его чувствами, его желаниями. Как собака… Я уже думала, привычка подчиняться ему у меня в крови, но… все опостылело! Так не может больше продолжаться! Он превратился в ничтожество, а моя любовь и обожание – в тлен…

Анна тяжело задышала. Она запрокинула назад голову, от чего шея, казалось, вот-вот надломится. Ее настроение словно передалось Аверьяну. Он пребывал в затруднении и не мог определить свое отношение к тому, что только услышал. Поддавшись какому-то внутреннему порыву, Аверьян положил ладонь на голову девушки, провел по ее мягким шелковистым волосам. Анна отстранилась и тихо сказала:

– Уходи.

Аверьян убрал руку.

– Уходи, – повторила она.

Он встал, пожал плечами и направился к выходу.

– Ты хороший человек, Аверьян, – услышал он голос Анны. – Я рада, что мы с тобой расстались именно так, как расстались, а не так, как я замыслила…

* * *

Поспешное отступление бандитов вызвало недоумение у чекистов.

– Они, наверное, скопцов тоже за нас приняли, – предположил один.

– Ага, особенно когда те запели и в пляс пустились, – усмехнулся еще кто-то. – Бандиты всех нас за спятивших приняли, вот и ушли восвояси!

– Как бы то ни было, а все обошлося, – вздохнул с облегчением Маркел. – Беда миновала. Что со скопцами делать, ума не приложу.

– Расстрелять как врагов народа! – выкрикнул молодой Гришка. – Будь сейчас Игнат средь нас, он бы так и приказал, не сомневайтеся!

– Ишь ты, душегуб какой выискался, – возразил боец постарше. – Да ежели бы не они, то и нас бы сейчас в живых не было.

Чекисты загудели, совещаясь, а Маркел задумался.

– Игнат нам приказал сюда скопцов вести и его дожидаться. Напали на нас внезапно, – принялся размышлять он вслух, повернув голову в ту сторону, откуда пришли бандиты. – С чего бы это? Случайность или еще что?

– Намекаешь, что предательство… – бросил раздраженно Гришка.

Но Маркел пропустил едкую фразу мимо ушей и продолжил:

– Можно подумать, что ево бандюки по дороге прихлопнули, – Маркел как ножом рубанул ребром одной ладони по другой. – А я уверен, что жив он и здоров. Почему Игнат нас и всех сектантов за город выпроводил, а сам остался? А остался он потому, что попа скопцов в городе оставил, ему от попа чего-то надо!.. А так как его сейчас нет, думаю, и нам обратно пора. Бандюки обожглися и отступили. А вот ночью, ежели не уйдем, они в самый раз с нами сполна и поквитаются.

Все смолкли, точно по команде. Утихомирились и скопцы. Все вокруг будто сделало передышку. Скопцы засуетились возле раненых, они перевязывали и своих, и чекистов, разрывая рукава рубах.

Маркел взирал на все это внешне спокойно, но на сердце его было тяжело. Он чувствовал горькую двусмысленность своего положения – роковое перепутье. Голова шла кругом от жалости к скопцам, от ненужных мыслей… Беспощадная война на истребление – это поединок двух вооруженных враждующих сторон! Причем здесь жалкие и безропотные сектанты, которые и так сполна наказаны чудовищным увечьем?