Megumi - Долго, счастливо

• Название: Долго, счастливо
• Автор: Megumi
• Жанр: Фанфик

---

Моим надеждам не суждено сбыться. И дело не в том, что я не хочу - от секса вообще трудно отказаться, наверное, особенно когда ты подросток, пусть даже и гипердепрессивный, - а скорее именно в этих шрамах. Я не хочу, чтобы ты расстраивался или смотрел на меня так раздосадованно и мрачно. Правда, не хочу. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

- Не делай такие несчастные глаза, я не собираюсь лишать тебя остатков сил. Тем более, что тебе это нужно, - я скольжу рукой вдоль твоего тела и мрачнею. - Поттер...

Я знаю. Да, я не должен себе вредить, я не должен резать свою кожу и вспарывать шрамы заклинаниями, я не должен причинять себе и тебе боль, я не должен, не должен, не должен... а еще я не нужен, понимаешь? Я себе самому не нужен такой никчемный, плаксивый, угрюмый. А выпнуть себя в реальность и начать улыбаться не так просто, как кажется - вот и продолжаю соскальзывать в обрыв.

- Прости.

Смотрю на тебя и вздыхаю:

- Уже сказал - прощу не раньше, чем ты выберешься, - я продолжаю ласкать тебя, другой рукой прижимая к себе. - И больше не смей так делать, понял?

Мне трудно сдержаться, и я слегка прогибаю спину под твоей чувственной рукой, и прикасаюсь губами к твоему плечу:

- Понял...

- Молодец, - мне остается только поймать твои губы, заставив тебя чуть приподняться, и отвлечь на поцелуй.

* * *

Прошло полторы недели. На улице опять очень холодно и дождливо, сырость проникает всюду, и даже в мое сознание.

Твоя терапия приносит плоды, и мне лучше. Я чувствую себя уже не столь виноватым, и, кажется, даже начинаю есть и получать удовольствие от нашего секса. Вот только письмо, которое приносит сова - с приглашением на празднование годовщины Битвы, - выбивает меня из колеи. Я слоняюсь по дому целый день, пытаясь заставить себя что-нибудь сделать, но в итоге все же прихожу в ванную и достаю из шкафчика запасное лезвие для бритвы. Рассматриваю его долго, примериваясь, где еще можно сделать длинный глубокий порез.

- Очевидно, понял ты плохо, - застав тебя в ванной, я подхожу и забираю лезвие, магически пряча его там, где ты не найдешь. - Еще один такой случай - и в доме не останется ничего, чем мжно причинить себе вред. И палочку я у тебя тоже отберу.

Я смотрю на тебя с очевидной безнадежностью и вздыхаю, обнимая за пояс и утыкаясь носом в твой живот.

- Как мне с этим справиться? Как справился ты?! - да, я дошел до крайней точки, но теперь я хочу знать, как прошел ты через все это, и как тебе удалось дожить до этого дня, когда глупый, невероятно упрямый и усердный в своей депрессии гриффиндорец Гарри Поттер уткнулся тебе лицом в живот и расплакался в миллионный раз за пару месяцев.

- Никак, - я присаживаюсь на край ванны. - Я знал, что мне придется убить и не раз, но иначе умер бы я. Это цинично, но реально. После было уже не до самобичевания, а последующие мои действия показали, что я выживал не зря. Иначе еще семнадцать лет назад все было бы иначе, и ты мог вовсе не появиться на свет. Жизнь - изрядная стерва, но она всегда отмеряет равноценные расплаты за твои поступки. Как в положительную, так и в отрицательную сторону.

Я утираю слезы. Что-то подсказывает мне, что моей обессиленности ты уже навидался, так что пора бы тебе, Поттер, начать делать что-нибудь непоследовательное.

- Ты прав, - я встаю и решительно встряхиваю волосами.

Я усмехаюсь и ловлю тебя, изможденного и потому падающего, обратно:

- Решимость мне нравится, но соизмеряй силы.

Я смотрю на тебя и вздыхаю:

- Я постараюсь. Не обещаю, но буду прикладывать усилия. И я выберусь.

- Выберешься. Потому что так и должно быть, и потому, что я тебе не позволю не выбраться, - я киваю и глажу тебя по волосам.

* * *

Проходит месяц, и у меня, порядком подлеченного, но и замученного постоянным запихиванием своего ужасного состояния вглубь, не остается больше сил на терпение. И вот ты уезжаешь в Хогвартс на три дня. Я жду день, который мне скрашивает бокал виски. Я жду второй, каждые полчаса хватаясь за сигареты.

А на третий не выдерживаю и иду в ванную, достаю пачку лезвий и беру одно в руки. Раздеваюсь догола и сажусь на краешек ванны, примериваюсь и наношу первый, глубокий и болезненный порез, такой тонкий и прямой...

- Дай.

Я поднимаю глаза и смотрю на тебя очень долго, продолжая сжимать лезвие в пальцах. Так крепко, как только могу.

- Поттер, я два раза повторять не буду.

Колеблюсь, но все же вкладываю в твою руку острую тонкую пластину.

А ты сжимаешь ее полной ладонью. Наверное, в моих глазах мелькает тревога, потому что твои губы трогает ироничная, грустная улыбка. А потом ты раскрываешь руку - и лезвия нет. Ты волшебник, ведь правда?

- А теперь идем лечиться.

Берешь меня за руку и ведешь в спальню. Укладываешь на спину, раздвигаешь мне ноги и подталкиваешь колени, чтобы я не вздумал даже сопротивляться. Мне, в сущности, все равно - ведь секс с тобой всегда хорош, не так ли? А ты зачем-то смазываешь губы. Неужели потрескались?

Но ты наклоняешься и мягко целуешь каждый мой шрам и порез на бедрах. Ласкаешь рубцы, заставляя их начинать регенерацию.

Ты волшебник. Ты целуешь их в том же порядке, что я наносил себе эти зарубки на память. Я не знаю, угадываешь ли ты или знаешьнаперед, но...

я плачу. От облегчения. От любви. От отчаяния.

Когда все порезы смазаны, я провожу пльцами по твоим щекам и стираю слезы:

- Ребенок... Хватит плакать, и так все сосуды полопались, - медленно, лаская, я начинаю лечить тебя дальше, одновременно продолжая избавлять тебя от слез. - Прекращай.

Я обнимаю тебя за шею и целую в губы, чувствуя себя еще более беззащитным и уязвимым, чем раньше, но - вот парадокс! - замечательно защищенным и надежно спрятанным в твоих объятиях. Возможно, когда-нибудь я пойму, что мы с тобой должны заботиться друг о друге, но сейчас я твой ребенок, и капризно требую все больше и больше твоего внимания. Надеюсь, что ты не уйдешь, когда надоест.

- Ты мой, помни это. И не пытайся еще раз так сделать, иначе я буду сильно зол, - я сажусь и притягиваю тебя к себе, гладя хрупкие, как оказалось, плечи и податливо изгибающуюся от ласки спину.

Я открываю глаза и смотрю на тебя с легким недоверием и слабым подобием улыбки, таким привычным в последнее время.

- Я постараюсь... - и я пытаюсь раствориться в тебе, прижаться так крепко, чтобы только слиться в единое целое и забыть обо всем, через что нам пришлось пройти.

Я едва усмехаюсь:

- Старайся. Я за этим прослежу, - ты нежный, несмотря на всю свою силу, которую ты сейчас прячешь, как напоминание о прошлом. И, хоть ты этого и не узнаешь, я не против. Ты умеешь воевать и завоевывать, если так можно назвать то, что я все же принял тебя.

А я нежно целую тебя в щеку и шепчу:

- Я побуду ребенком еще совсем немного? Пожалуйста... я обещаю вырасти когда-нибудь и быть равным тебе.

- Люди, а тем более маги, взрослеют долго, так что это, видимо, будет не скоро, - я хмыкаю и треплю твои волосы, целуя в макушку. - Но всем надо пройти через детство. Иначе бесполезно взрослеть - большую часть опыта приобретают именно будучи детьми.

- Спасибо, что разрешаешь... - я трусь о тебя щекой, нежно целую в подбородок и пытаюсь как-то выплеснуть всю свою любовь.

- Тебе запретишь, - я прикрываю глаза и опускаю руки тебе на ягодицы, чуть тормозя трения, чтобы не так сильно отвлекаться от разговора.

- Я люблю тебя, - шепчу я последние связные слова, перед тем как начать активные действия.

Я не знаю, как ты это делаешь, хотя я так долго учился магии. Наверное, для этого действительно нужно быть очень могущественным волшебником: чтобы делать меня счастливым одним только своим прикосновением.

* * *

Проходит еще две недели, и за этот короткий срок я успеваю изменить свое отношение ко всему происходящему. Я использую все, что могу, на полную катушку, и теперь уже сознательно отрицаю все то, что тревожит мысли и не дает спокойно спать по ночам. Я выторговал себе право быть ребенком, выцарапал его, и теперь я буду им, пока не надоест. Я безумно благодарен тебе за то, что ты позволяешь мне им быть рядом с тобой, за то, что потакаешь моим слабостям и капризам, за то, что ты меня не бросаешь и не бросишь. Я люблю тебя.

Я внимательно отслеживаю твое настроение и поведение, но постепенно убеждаюсь, что тебя отпустило. Это правильно и постепенно я начинаю утверждаться во мнении, что этого больше не повторится - я заставляю тебя выводить шрамы и они постепенно проходят. Даже тот, что всегда служил напоминанием о боли за правду. Быть может, не зря говорят, что шрам, на котором завязано чувство вины, проходит лишь тогда, когда всем сердцем можешь себя простить?

Глава 6.

Носки со снитчами и книги на Рождество.