Хелен Рейли - Невеста в саване

• Название: Невеста в саване
• Автор: Хелен Рейли
• Жанр: Детектив

---

Мужчина лет семидесяти, высокий и чрезвычайно худой, с орлиным профилем, мог бы выглядеть очень красивым, если бы не отсутствующее выражение лица. На голове - пышная шапка седых волос. Казалось, его внимание приковано к чему-то, чего здесь не было, но чрезвычайно важному, и требовавшему всего его внимания, так что лишь часть его он мог уделять тем, с кем разговаривал.

Он взглянул на Стенхоупа, потом на Люси, а затем снова на Стенхоупа, и кротко улыбнулся.

Врач представил гостью:

- Это Люси Штурм, Титус, она будет вашей новой сиделкой. Вы должны хорошо себя вести и слушаться. Она постарается сделать все как можно лучше, чтобы вы снова могли выходить в сад.

Титуса трогательно послушно кивнул.

- Мисс Штурм... Как поживаете, мисс Штурм? - он протянул тонкую костлявую руку и поздоровался с ней. - Чувствуйте себя как дома. Вскоре придет моя жена. Она где-то задерживается. Не знаю почему, во всяком случае телеграмма об этом лежит в холле, вы же наверное её видели, когда проходили, не так ли, доктор?

В этом и состояло помешательство Титуса Фэрчайлда. Он считал, что жена по-прежнему жива, что дверь в любой момент может открыться и она войдет в комнату. Иногда он думал, что она больна и лежит в больнице, иногда - что она уехала навестить друзей, иногда считал, что она путешествует по Европе. В остальном же он различал людей, временами мог вести вполне разумный разговор, но мог на середине беседы потерять её нить и забыть, где он находится или с кем разговаривает.

В тот вечер у него было одно из просветлений. Спальня, которую предстояло занять Люси, располагалась позади спальни Титуса и сообщалась с ней через ванную комнату. Девушка распаковала чемодан, надела белый халат, шапочку и белые тапочки на резиновой подошве. Когда она вернулась к Титусу, миссис Карр уже ушла, а возле постели сидела Найрн Инглиш, держа Титуса за руку.

Доктор Стенхоуп уже все объяснил. Найрн спросила:

- Вы мисс Люси Штурм, не так ли?

Люси улыбнулась и кивнула, но про себя отметила: предупредить миссис Карр насчет того, чтобы она не оставляла пациента ни с с кем, не предупредив её.

Девушка с волосами червонного золота выглядела бледной и усталой. Со стариком она вела себя нежно и ласково. Казалось, она очень к нему привязана.

Люси Штурм взяла стул, села в дальнем конце комнаты и достала свое вязание.

Одним из качеств, которое Макки считал наиболее ценным в некрасивой и довольно флегматичной медицинской сестре, была её наблюдательность. Она была внимательной, аккуратной и совершенно лишенной стремления комментировать и редактировать свои наблюдения. У неё не было никаких пристрастий. Она отметила, что мистер и миссис Инглиш, Хью Бэрон и Джордан Фэрчайлд приходили и оставались со старым джентльменом по нескольку минут; казалось, все его очень любят.

В десять часов вечера Титусу полагалось лечь спать. Люси разбинтовала больные опухшие ноги, протерла их скипидаром, убрала пузырек, забинтовала снова, обтерла его спиртом, дала стакан воды и поправила одеяло.

Потом она заперла дверь в небольшую прихожую, и дверь в основной коридор. Окна были заделаны решетками - единственный признак, выдававший состояние Титуса. Их скрывали тонкие муслиновые занавеси, той же ткани и того же покроя, как те, что больше двадцати лет назад своими руками сделала и повесила Люсиль Фэрчайлд. Для Титуса в этой комнате ничего не менялось.

Мебель была громоздкой, прочной и некрасивой: большой старомодный туалетный стол с огромным зеркалом, достигавшим высокого потолка, гигантское бюро с бесчисленным количеством полочек и шкафчиков, покрытых тонкой резьбой. Еще там стояло с полдюжины кресел с прямыми спинками под красными и зелеными чехлами, а также три стола с мраморными крышками и витыми ножками. По янтарно - желтому ковру были рассыпаны выцветшие гирлянды роз, а стены оклеены обоями, на лимонно-желтом поле которых было изображено нечто, похожее на цветную капусту. На стенах висела картина Уоттса "Надежда" и три-четыре больших гравюры по металлу в тяжелых рамах.

После грозы на улице похолодало. Люси открыла фрамугу одного из окон. Дождь ещё продолжался. Капли падали на стену зелени перед окнами, и плотная масса листьев шуршала под холодным ветром. Она решила, что если бы дом принадлежал ей, она велела бы срубить эти деревья.

Люси прошла в свою комнату, оставив соединяющие их двери открытыми, почитала немного, а потом в четверть двенадцатого спустилась на кухню, чтобы захватить с собой что-нибудь из еды, на случай, если ночью она проголодается.

Дверь её комнаты открывалась в широкий центральный коридор. Она воспользовалась главной лестницей, задержавшись ненадолго на промежуточной площадке. Мистер и миссис Инглиш, Найрн, Джоан Карлайл и Хью Бэрон отправились спать. Секретарша и Джордан Фэрчайлд ещё бодрствовали. Через открытую дверь гостиной внизу справа, было видно, что они сидят друг против друга за столом возле окна. На столе лежали карандаши, бумага, какие-то блокноты и небольшая пачка фотографий.

Мисс Дрейк что-то писала. Фэрчайлд откинулся в кресле и смотрел прямо перед собой, в одной руке у него был бокал с коктейлем, в другой сигарета. Не поднимая глаз от бумаги, мисс Дрейк сказала:

- Я не знаю... Джи Джи, думаю, нам следовало бы включить настенные панно работы Кеннеди и театральные декорации Джима Пейджа. Это потребует только двух врезок, и если не гнаться за цветом, то стоить будет только чуть дороже.

Когда Фэрчайлд не ответил, она подняла голову и удивленно спросила:

- Джордан! Что с тобой, что случилось?

Люси Штурм внимательно посмотрела на них. Мужчина действительно выглядел странно, каким-то окаменевшим и в то же время чем-то рассерженным. По его красивому лице блуждала легкая улыбка, которая не относилась ни к чему определенному.

Секретарша бросила на стол карандаш.

- Хватит на сегодня, Джордан, - фыркнула она. - Ты устал. Если мы подготовим материал к печати завтра к вечеру, то вовремя отправим все по телеграфу, и у нас ещё останется время в запасе. А сейчас тебе лучше пойти спать. Ты совершенно измотан.

Джордан Фэрчайлд не пошевелился. Но его улыбка стала глубже. Это была странная противоречивая улыбка, как-то не подходившая к его породистому лицу. Он покрутил в пальцах бокал, посмотрел сквозь него на Норму Дрейк и сказал едва слышно:

- Я не устал, дорогая. Мне просто интересно. - А потом совершенно другим тоном, кипевшим от злобы. - Норма, разве ты не видишь, что происходит. Неужели не видишь? Боже мой! - Он поднял бокал и так резко швырнул его на стол, что тот треснул и жидкость потекла на бумаги. Норма... Ты выйдешь за меня замуж? - требовательно спросил он.

Она беспомощно и испуганно взглянула на него.

- Джордан, не говори глупостей...

Люси Штурм перестала их слушать - её внимание привлек слабый шум над головой. Кто-то прятался в тени за перилами лестницы.

Люси вздрогнула, - сама она стояла на виду. Поэтому она спустилась на первый этаж, прошла через холл и столовую в большую буфетную, сделала себе несколько бутербродов и вернулась наверх.

По дороге она никого не встретила. В гостиной было темно. Фэрчайлд и секретарша, видимо, пошли спать. В верхнем холле было пусто, все двери закрыты. Свет лампы, стоявшей на столике возле окна, спокойно падал на высокий подсвечник с двенадцатью красными свечами, на свободно спадавший занавес, край картины, на двойной ряд массивных дверей. Все выглядело очень солидно и спокойно.

Люси решительно не понравился неожиданный срыв Джордана Фэрчайлда, а ещё тот факт, что кто-то, очень не хотевший, чтобы его увидели, слышал по крайней мере часть этого разговора.

В своей комнате она включила весь свет, убедилась, что с Титусом все в порядке, слегка приоткрыла свою дверь и приступила к дежурству.

Ничего не произошло. Абсолютно ничего.

Наступил рассвет, вместе с ним пришли чистое небо и свежий ветер. Дом постепенно просыпался. Но Люси не могла забить мрачную и горькую злобу в голосе Фэрчайлда. И затем неожиданное предложение вступить в брак, когда тело девушки, с которой он был помолвлен, ещё не успело остыть в могиле!

В этом была какая-то страстная мольба. Не мольба, вызванная желанием или любовью, а скорее призыв о защите.

Беспокоил Люси и неизвестный, появившийся в верхнем холле и так упорно старавшийся не попасть на глаза.

Титус был умыт, перевязан и удобно устроен; когда миссис Карр принесла поднос с завтраком, Люси оставила её с ним, спустилась в столовую, ища каких-либо признаков облегчения на лицах собравшихся там людей - и ничего не обнаружила.

Когда она вошла, там были Фэрчайлд, мистер и миссис Инглиш и Норма Дрейк. Мисс Карлайл, Найрн Инглиш и мистер Бэрон появились несколько минут спустя. Она получила свою порцию утренний приветствий, все были исключительно любезны.

- Доброе утро, мисс Штурм. Как себя чувствует сегодня утром Титус?