Мария Архангельская - Девушка и смерть

• Название: Девушка и смерть
• Автор: Мария Архангельская
• Жанр: Фэнтези

Я очень люблю фильм-мюзикл Дж. Шумахера «Призрак Оперы», читала и роман Леру. Данное произведение является честным и откровенным перепевом того же сюжета, немного с добавлением мистики. Честно признаюсь, что с театром вообще, и с балетом в частности, знакома исключительно как зритель, так что все возможные ляпы и ошибки — на моей совести. Названия балетов, а так же упоминающихся в тексте опер были изменены, но, надеюсь, остались узнаваемыми. Итак, в некотором царстве, в некотором государстве…

---

— Беги!

Приказ стегнул меня как кнутом, я вывернулась из ослабевших рук, выскочила на дорожку и со всех ног помчалась прочь, зажимая руками разорванное платье. А вслед мне нёсся уже даже не вопль, а утробный вой, в котором не осталось абсолютно ничего человеческого.

Весь оставшийся путь до пансиона я проделала бегом и остановилась только на внутренней лестнице, когда единым духом взлетела на первую площадку и поняла, что задыхаюсь. На лестнице было тихо и пусто, тускло светил прикрученный рожок. Во рту всё ещё стоял мерзкий привкус, я вспомнила мокрые губы и несколько раз сплюнула прямо на ступеньки, тыльной стороной ладони вытерев рот. Немного отдышавшись, я взбежала на второй этаж, схватилась за ручку двери и только тут вспомнила, что ключ остался в сумочке, которая как выпала у меня из рук в момент нападения, так и осталась лежать в парке. Запасной должен быть у хозяйки… Я представила себе, как вваливаюсь к ней растрёпанная, запыхавшаяся, в разорванном платье, и что она мне при этом скажет. Но выбора не было, разве что вернуться в парк, а при одной мысли об этом я содрогнулась. Хозяйка определённо была меньшим из зол, и я потащилась к ней.

Сеньора Софиантини и в самом деле оглядела меня без восторга, но от комментариев воздержалась. Выслушав мой сбивчивый лепет о том, что я потеряла сумку с ключами, она достала запасной и швырнула мне.

— Закажете копию за свой счёт, — выплюнула она. — А этот завтра же верните мне.

Я вежливо поблагодарила и откланялась. Войдя в свою комнату, я тут же заперла за собой дверь и только тогда вздохнула с облегчением. Сумки, кошелька, ключей и платья было жаль, но нельзя не признать, что я ещё дёшево отделалась. Мой ангел-хранитель снова вмешался в последний момент, предотвратив непоправимое. Впрочем, осмотрев платье, я поняла, что оно почти не пострадало, нужно только пришить пару пуговиц. Раздевшись, я села перед зеркалом и принялась расчёсывать волосы, постепенно успокаиваясь, хотя руки всё ещё подрагивали.

В дверь постучали. Я испуганно глянула на неё, но тут же успокоила себя мыслью, что это сеньора Софиантини. Однако, открыв дверь, я увидела, что за ней никого нет. Коридор был пуст и тёмен. Дверь зацепилась за что-то, лежащее на полу, я наклонилась и увидела свою сумочку, в целости и сохранности, лишь немного влажную после лежания на мокрой дорожке. Я подняла её и открыла. Все вещи были на месте.

* * *

Следующее утро выдалось солнечным, и парк отнюдь не казался тёмным и зловещим, но я всё равно пошла в обход. Дорога заняла больше времени, чем обычно, а я ещё к тому же немного проспала, потому что провела бессонную ночь, задремав лишь под утро. И всё же я успела вовремя, хотя и в самую последнюю минуту. Сеньор Соланос на время уехал, так что все занятия и репетиции с нами проводила сеньора Вийера. Я из последних сил сдерживала зевоту, опасаясь, как бы она не заметила моей сонливости.

Экзерсис как раз был закончен, когда дверь открылась, и в класс заглянул секретарь самого сеньора Эстевели.

— Сеньорита Баррозо, вас срочно к директору, — сказал он.

— Да что же это такое! — рассердилась балетмейстер. — Баррозо, что вы опять натворили? Неужели нельзя подождать пару часов, пока мы не закончим?

— Вообще-то её хочет видеть следователь из полиции, — сообщил секретарь. — Он сейчас у директора, так что поторопитесь.

Делать нечего, я отправилась в кабинет сеньора Эстевели, теряясь в догадках, что могло понадобиться от меня полиции. Ведь вчерашняя история с якобы кражей благополучно разрешилась! Или нет? А может быть, Коменчини придумал что-то ещё, с него станется.

Директорская приёмная была открыта, и по ней прохаживался сеньор Эстевели собственной персоной. Не рядовой, стало быть, следователь прибыл в театр, раз выставил директора из его собственного кабинета.

— Проходите скорей, — сказал мне директор, кивнув на дверь. Я открыла её и вошла.

— А, сеньорита Баррозо! — приветливо улыбнулся мне невысокий седоватый господин в штатском, восседавший за большим письменным столом. — Ведь это вы? Меня зовут Фабио Мартини. Проходите, садитесь.

Я села на стул напротив, выпрямившись и благовоспитанно сложив руки на коленях.

— Итак, сеньорита, я позвал вас сюда, чтобы побеседовать с вами в неофициальной обстановке. Вы не против? Тогда начнём. Скажите, вы знаете сеньора Луиджи Коменчини?

— Знаю.

— Как давно?

— Ну… Месяца полтора-два.

— Вы близко с ним знакомы? Меня не интересуют подробности вашей личной жизни, но я должен знать, были ли вы вхожи в круг его друзей.

— Нет, сеньор Мартини. Я не была его близким другом, и никого из его друзей я не знаю.

— Не были близким другом? Но мне сказали, что все это время он за вами ухаживал.

— Да, это так, но я никогда не принимала его ухаживаний.

Мартини наклонил голову набок и пристально посмотрел на меня.

— Скажите, сеньор Коменчини когда-нибудь говорил вам о своих врагах, недоброжелателях?

— Нет, никогда.

— А вы сами что-нибудь о них знаете?

— Нет.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Вчера вечером. Простите, сеньор Мартини, могу я узнать, что случилось?

— А вы не знаете? Сеньор Коменчини был сегодня утром найдет в парке мёртвым.

— Найден… мёртвым?!

Следователь кивнул.

— Убийство совершено с особой жестокостью. Труп с трудом удалось опознать.

Я ошарашено молчала.

— Расскажите о вашей последней встрече.

— О встрече? — тупо переспросила я.

— Да. И, если можно, поподробнее.

Я помолчала, собираясь с мыслями. Потом начала рассказывать. Сеньор Мартини постоянно что-то переспрашивал и уточнял, особенно его заинтересовала история «кражи». Он попросил меня перечислить имена всех свидетелей этой сцены, при том, что у меня создалось впечатление, что он и без меня отлично всё знает. Его взгляд, цепкий и пристальный, не отрывался от моего лица, заставляя меня чувствовать себя неуютно.

— И больше вы его не видели?

— Нет.

— Скажите, сеньорита Баррозо, вы ведь ходите домой мимо парка или через него?

— Да, обычно через парк.

— Скажите, вчера вы не заметили в нём чего-то необычного, подозрительного?

— Н-нет… — уже начав говорить, я вдруг представила себе, что этот въедливый господин вполне может придти к сеньоре Софиантини и спросить, не заметила ли она за мной какой-нибудь странности. А в том, что хозяйка пансиона заметила разорванное платье, сомневаться не приходилось.

— Что-то не так? — спросил Мартини, мгновенно уловив мою неуверенность.

— Я не уверена, имеет ли это отношение к убийству…

— Расскажите, сеньорита. Имеет это отношение, или не имеет, я решу сам.

— Вчера в парке на меня напали.

— Так, так, очень интересно. Кто это был?

— Было темно, я его не разглядела. Могу только сказать, что это был мужчина.

— Высокий, низкий? Толстый, тонкий?

— Выше меня. Не толстый… Но и не тощий. Обычного телосложения.

— Он хотел вас ограбить? Или…

— Нет, не ограбить. Мне показалось, что он хотел… Ну, вы понимаете… — я почувствовала, что отчаянно краснею. — Мне удалось вырваться и убежать.

— Похоже, мы имеем дело с маньяком-убийцей, сеньорита, — сказал следователь. — И если вы вчера встретились именно с ним, то вам несказанно повезло. Где это было?

— У выхода на Триумфальную. Там тёмная дорожка, без фонарей.

— Да, именно там и нашли труп, — кивнул Мартини. — Вам следует быть осторожней, сеньорита, и не ходить вечерами в одиночку, особенно через парк. А теперь возьмите лист бумаги, выйдите в секретарскую и запишите всё, что сейчас рассказали мне, ничего не упуская. А секретарю скажите, чтобы он позвал сеньориту Рокка.

Я честно передала, чтобы позвали Паолу, взяла бумагу и принялась писать. Паола пробыла у следователя меньше, чем я, во всяком случае, я ещё не успела закончить своё сочинение, когда она вышла, уселась рядом со мной и тоже принялась писать, в то время как секретарь отправился за следующей свидетельницей.

Следователь дотошно опросил всех, видевших вчера сеньора Коменчини, и ушёл, на прощание передав мне и ещё нескольким людям приглашение зайти завтра днём в полицию. Меня и Паолу тут же атаковали вопросами, но я по большей части отмалчивалась, предоставив Паоле в красках расписывать допрос по поводу смерти моего незадачливого поклонника. Я же была слишком подавлена. Жалко сеньора Коменчини мне не было, но сама мысль о жестоком убийстве вызывала дрожь. Кто это сделал? Я вспоминала вчерашнее нападение, тень, мелькнувшую за спиной насильника, и голос, крикнувший «беги». Неужели Коменчини убил мой нежданный заступник? И чего он хотел, вмешавшись, — убить его или спасти меня? Человек, просто вступившийся за подвергшуюся нападению женщину, не станет убивать нападающего, тем более так, чтобы труп с трудом поддавался опознанию. Может, это и впрямь был сумасшедший маньяк, набросившийся на первого, кого увидел, а голос мне просто померещился? Или сеньора Коменчини всё же убил кто-то другой?