Богдан Сушинский - Рыцари Дикого поля

• Название: Рыцари Дикого поля
• Автор: Богдан Сушинский
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4444-0042-5

Середина XVII века. Зная о критическом состоянии здоровья польского короля Владислава IV, королева Мария Гонзага всеми силами организует поиски возможного претендента на трон короля. Сейм обращает свой взор на трансильванского князя Любоша Ракоци. Более того, Трансильвания может стать надежным союзником Польши, заменив ослабленную в многолетней войне Францию. В это же время генеральный писарь реестрового казачества полковник Богдан Хмельницкий ведет сложную и опасную дипломатическую игру. Движимый чувством мести за убитого поляками сына и уведенную в плен жену, а также желанием освободить Украину от любой формы зависимости и угнетения, он замышляет поднять всеукраинское антипольское восстание. Сюжетно этот роман является продолжением романа «Саблями крещенные».

---

— Наш рейд, как и мой личный визит, потрясет испанцев своей изысканной вежливостью, — заверил его Гяур, — и не может оказаться безуспешным. После чего я сразу же поступаю в ваше полное распоряжение.

13

Почти весь день фрегат «Кондор» шел курсом на северо-восток, держась подальше от берега и прибрежных островков, чтобы не выдать испанцам своего появления. И лишь когда с Северного моря в сторону Па-де-Кале подул пронизывающий ледяной ветер, нагоняя в пролив айсберги низких свинцово-черных туч, полковник приказал резко сменить курс, нацеливаясь на берег где-то между Дюнкерком и Остенде.

— Штурман должен вывести нас точно к мысу, на котором находится испанская батарея, — напомнил князь капитану судна Хансену, поеживаясь под порывами влажного норд-оста.

— Вы неплохо освоили географию, полковник. Уж не собираетесь ли перейти на службу во флот Его Величества?

— Никогда, при всем моем уважении и к флоту и к Его Величеству королю Франции.

— Как по мне, так прозвучало вежливо, но решительно.

— Просто сам этот мыс запомнится мне на всю жизнь. Но это уже из сугубо личных воспоминаний.

— И все же, с чем-то они связаны. Уж позвольте полюбопытствовать… — попыхивал коротенькой трубочкой капитан.

— Память о тех временах, когда я оказался в испанском плену.

— О да! Плен — это всегда незабываемо, — согласно кивнул Хансен, который, как уже стало известно Гяуру, тоже успел побывать в плену, но… в пиратском.

Часть команды и казаков он приказал усадить на весла, и теперь корабль шел так, как шел бы под сильным попутным ветром.

— Двадцать казаков во главе с сотником мы высадим в полумиле от мыса, — кивнул Гяур на стоявшего рядом с ним у борта Гурана.

— Я плохо смыслю в сухопутных баталиях, полковник, — сдержанно ответил капитан судна, — поэтому полностью полагаюсь на вашу рассудительность и ваш опыт.

— И чтобы к рассвету от батареи остались только орудия, — продолжил князь наставлять сотника, — но и те были нацелены на городок и порт.

— Орудия мы пощадим, — невозмутимо пообещал Гуран. — Они нам еще пригодятся.

— Ты, Хозар, садишь свою полусотню на плоты и от западной оконечности мыса пробираешься к причалам. Пока мы ворвемся в порт и высадимся, твои воины уже должны хозяйничать на двух-трех кораблях, которые ты обозначишь факелами на корме.

— О-дар! — ответил тот боевым кличем воинов Острова Русов.

— Вы, лейтенант Гордт, высаживаетесь в западной части бухты и, не поднимая лишнего шума, входите в северную часть города.

— И мы обязательно войдем в нее, — заверил его лейтенант. — Сегодня мои храбрецы будут сражаться, как никогда раньше.

— Иначе они не представали бы перед Францией в облике таких храбрецов, — с благосклонной снисходительностью поддержал его полковник. — А тем временем в южную часть должны будут ворваться сотни ротмистра Улича.

— Разве они уже здесь? — удивленно уставился на него лейтенант.

— По крайней мере, хочется в это верить. Улич высадился ночью, в двух милях от Дюнкерка, и движется на каком-то расстоянии от берега.

— Однако же никаких вестей от него мы пока что не получали, — с тревогой заметил Гордт.

— Уверен, что вскоре он возвестит о себе самым решительным образом.

— Даже если Улич и не вступит в Викингберг, то значительную часть гарнизона все же отвлечет на себя, — уточнил Хозар.

— Пока мы будем сражаться на берегу, вы, капитан Хансен, направите по несколько моряков на захваченные суда. Два корабля они должны будут увести в море, остальные поджечь.

— Если мы захватим орудия, то ударим по кораблям, стоящим у западной части залива, — предупредил Гуран. — После пяти залпов орудия выводим из строя и прорываемся в порт, к кораблям.

Ветер пощадил их десанты. Когда началась высадка, норд-ост почти совершенно утих, и даже те солдаты, которые ушли на плотах, сумели добраться до берега сухими, не намочив пороха.

В извилистый, похожий на узкий фьорд, залив фрегат «Кондор» вошел уже тогда, когда Гуран завязал схватку на батарее, а на южной оконечности в бой вступил полк Улича. Только рейтар лейтенанта Гордта все еще слышно не было, но Гяур успокаивал себя тем, что, очевидно, баварцы продвигаются к центру, не встречая никакого сопротивления. Уж где-где, а появления французов на западном берегу залива, да еще и со стороны моря, испанцы, конечно, не ожидали.

Фрегат ворвался в бухту уже под ядрами батареи, захваченной казаками Гурана. Орудия били довольно метко, поскольку пять баварцев-канониров, которых полковник присоединил к отряду сотника, дело свое знали. Какой-то испанский корабль загорелся буквально рядом с проходящим мимо кораблем французов. Другой лишился кормовой надстройки и получил сильную бортовую пробоину. Теперь одна часть его команды пыталась вплавь добраться до берега, а другая все еще надеялась спасти судно, посадив его на песчаную отмель. По всему, что в эти минуты происходило, было ясно, что рейд противника оказался для испанцев полнейшей неожиданностью. Правда, полковник все упрямее задавался вопросом: «Где же находится Улич?»

При этом князь не столько переживал за успех рейда его подразделения, сколько за судьбу самого ротмистра. Как-никак Улич оставался одним из тех немногих воинов, которые сопровождали его во время «французского похода», будучи выходцами из древней славянской земли Острова Русов, все еще ждавших и своих воинов, и своего часа под гнетом османского ига. Остальная же часть воинов, пришедших с ним из устья Дуная, по-прежнему несла службу в районе Каменца-Подольского, охраняя там днестровские рубежи Речи Посполитой. Это-то и успокаивало наследника великокняжеского престола. Больше всего он опасался того, что придется возвращаться на землю отцов без воинов-русичей.

— Капитан, огонь из всех орудий! — приказал Гяур. — По кораблям, шлюпкам и портовым постройкам, а также по любому судну, которое попытается оказывать сопротивление. Пальба должна быть такой, чтобы испанцы решили, что в гавань вошел весь французский флот.

Хансен что-то крикнул артиллерийскому офицеру на своем фризском языке, и тот метнулся к орудиям.

— Вижу справа по борту факел на двухмачтовом бриге! — доложил марсовый.

— Значит, один корабль уже в наших руках, — откликнулся полковник, берясь за подзорную трубу.

— Мои бомбардиры предупреждены, — поспешил заверить Гяура капитан фрегата.

В ту же минуту на одном из кораблей испанцев ожили бортовые орудия. Ядро снесло часть парусной оснастки на первой носовой мачте «Кондора». Но фрегат ответил таким мощным залпом, что испанцы почти прекратили огонь, и команда поспешила оставить загоревшийся корабль.

— Только бы теперь твои казаки не разнесли нас в клочья! — успел прокричать Хансен, когда залп батареи с мыса ударил по западному причалу, но при этом ядро, уже свое, вновь повредило парусную оснастку.

— В любом случае, это похоже на настоящее сражение. Вам не кажется, гнев Перуна? — оживился Гяур.

Вид того, что происходило сейчас в порту и на берегу, вселял в него не страх, а воинственность. Этот человек был рожден для сражений. Смерть в бою воспринималась им с такой же неотвратимостью, как и победа.

— Мне все же кажется, что настоящее сражение ждет нас в кварталах этого города, — озабоченно предупредил его капитан. — Впрочем, нам еще только предстоит полностью овладеть портом и припортовыми кабачками.

— Так сообщите команде, что после взятия города все припортовые кабачки будут отданы ей для отведения истосковавшихся душ.

— А что, — рассудительно согласился капитан, — иногда обещание отдать добытый войсками город суток на трое «на волю победителей» действует на солдат значительно призывнее, чем самые возвышенные патриотические призывы. В свое время я успел побывать солдатом, и хорошо знаю это.

14

Коронный Карлик так и не заметил, какой знак подала королева кому-то из своих слуг, и подавала ли вообще. Он только вдруг услышал, как резко распахнулась дверь. В следующее мгновение его оторвали от земли и швырнули в проем. Там подхватили и швырнули в другую дверь, которую им же и открыли.

Это работали норманны. Они швыряли его, как пираты-висельники — игральную кость. Они пробовали его позвоночник о ребра массивного дубового стола; плечами его испытывали на ветхость массивные каменные стены…

К счастью, это продолжалось недолго. К ногам королевы Коронного Карлика швырнули в том состоянии, когда он еще способен был осознавать, где он, что с ним происходит и перед кем — хотя и на коленях — стоит, с кем разговаривает.

— Ты, славянская плесень, — накрутил его волосы себе на пальцы норманн, что задержался рядом с ним дольше остальных троих. — Сейчас ты будешь отвечать на каждый вопрос, который тебе зададут. — Продолжая накручивать волосы, он в то же время врезался кулаком в темя и вгонял голову Вуйцеховского в плечи с такой буйволиной силой, что в какую-то минуту варшавский гном ощутил, как у него захрустели шейные позвонки.