MarInk - Жизнь в зеленом цвете - 7

• Название: Жизнь в зеленом цвете - 7
• Автор: MarInk
• Жанр: Эротика

---

Его слова, торопливые, сбивчивые, жарким ядом льются в меня, плавят меня, разносят в клочья все барьеры. А он всё говорит и говорит, почти мучительно, почти давясь своим же голосом:

- Я даже написал стихотворение, знаешь, я их иногда пишу, это просто так, но Сириус с Ремусом говорят, неплохо… можно, я тебе прочту? Оно о тебе… я его никому ещё не показывал…

Я молчу, и он воспринимает это, как знак согласия, хотя мне уже почти страшно, и, если бы мог, я выкрикнул бы: не надо!

- Есть лица, подобные пышным порталам,

Где всюду великое чудится в малом.

Есть лица - подобия жалких лачуг,

Где варится печень и мокнет сычуг.

Иные холодные, мертвые лица

Закрыты решетками, словно темница.

Другие - как башни, в которых давно

Никто не живет и не смотрит в окно.

Но малую хижинку знал я когда-то,

Была неказиста она, небогата,

Зато из окошка ее на меня

Струилось дыханье весеннего дня.

Поистине мир и велик, и чудесен!

Есть лица - подобья ликующих песен.

Из этих, как солнце, сияющих нот

Составлена песня небесных высот.

Поттер не декламирует - он старательно, по-ученически, выговаривает эти слова, с неловкостью, словно зашёл слишком далеко в каком-то споре и соображает, как выкрутиться, не разругавшись с оппонентом вдрызг.

И я, на миг сжалившись над ним, закрываю ему рот ладонью, едва он замолкает.

- Дыханье весеннего дня, говоришь? - шепчу. - Мог бы откомментировать, но промолчу…

Я обнимаю его за плечи, и он увлекает нас обоих на бархатное покрывало, которое уже некогда, совершенно некогда стягивать с кровати.

…У него дрожат руки; я резко запрокидываю голову. Весенний день должен быть чист и невинен, но мы - мы оба - совершаем то, что определённо называется грехом. Наша ночь светится тревожно-оранжевым; пахнет смазкой и семенем, звучит тяжёлым дыханием и звонкими стонами.

Я смотрю ему в лицо; он закрывает глаза и кусает губы всякий раз, как я двигаюсь. Он прекрасен, и нет никого, кто лучше него спел бы песню небесных высот.

Он говорит, что ему больно, и просит двигаться сильнее, быстрее, чаще; сердце моё исполняет в груди безумное фанданго, словно пытается достучаться до его сердца под этой смугло-золотистой кожей, под чёткими рёбрами - он словно светится весь изнутри, избалованный золотой мальчик, сладкий, как карамель, как патока, привыкший получать на блюдечке всё, чего ни захочется; и не имеет значения, кто из нас сверху, не имеет значения, кто обнажённый лежит на коварном бархате, принимая другого - в эти минуты он получает меня всего, без остатка, а мне не достаётся ни капли Джеймса, ни единой его частички. Он бережёт свою душу для иной, чистой, правильной любви, позволяя мне делать с его телом всё, что заблагорассудится; и если бы я осмелился, я бы оставил на нём алые метки своих поцелуев, я бы заставил его поднять опущенные веки, чтобы глядеть в тёмно-ореховые глаза с золотыми искорками, я бы начертил на его лбу несмываемой краской ту молнию, связавшую нас воедино.

Но я никогда не осмелюсь на это; единственное, что не табу для меня - это отдавать ему всё, что я могу отдать. Все весенние дни, которые он вздумает во мне увидеть… может быть, когда-нибудь он позволит мне стать для него чем-то большим, чем я есть.

…Он засыпает, так ни разу и не открыв глаз; его руки властно обвивают меня, и я лежу, чувствуя, как постепенно затекает плечо, и борюсь с желанием ещё раз поцеловать его припухшие, искусанные губы. Так странно, что я борюсь с этим сейчас, когда я только что занимался с ним сексом - трахнул его, отымел, * * * * * * , любил его, чёрт побери, любил - но я не могу решиться.

Оранжевый свет делает его смуглее и серьёзнее, чем на самом деле; а может быть, он всегда выглядит таким взрослым во сне. Он без улыбки смотрит свои сны, о содержании которых мне никогда не догадаться, и под глазами его залегли синеватые тени.

- Поистине мир и велик, и чудесен, - шепчу я.

Но Джеймс не слышит меня».

Глава 17.

Это вовсе не значит, что ежели грохнуть меня фонарным столбом по башке, я тут же воспарю бодрым птицефениксом, справочник юного фершала смертию поправ.

Это как раз вряд ли.

Макс Фрай, «Книга одиночеств».

«Поттер, - в этот раз Снейп обошёлся без предисловий. - Лорд планирует на завтрашний вечер нападение на Литтл-Уингинг. Там, как Вы, возможно, знаете, в доме Арабеллы Фигг Ваши сторонники вне Хогвартса устроили нечто вроде конспиративной штаб-квартиры. Это будет показательная расправа; полагаю, одним домом Фигг дело не ограничится. Предупредите Ваших людей, но не суйтесь туда, если хотите знать моё мнение. На этот раз Лорд будет готов к встрече и не позволит себе проиграть битву».

Гарри знал от близнецов о сборищах в доме миссис Фигг; знал и то, что многие эвакуированные из Батлейт-Бабертон жили теперь в Литтл-Уингинге, придавая этому месту почти сакральное значение - там ведь рос Мальчик-Который-Вот-Вот-Всех-Спасёт.

Он был согласен с мнением Снейпа; при мысли о предстоящей битве неприятный холодок опасности пробегал по спине, и гадкое предчувствие выступало на языке кислым, как послевкусие рвоты. Если получится, они избегут битвы. Но вряд ли Вольдеморт намерен так запросто позволить ненавистному Поттеру снова одержать верх.

- Я полагаю, их нужно эвакуировать в Хогвартс, - Гарри взглянул на Орден Феникса и Эй-Пи, собравшихся на это подобие военного совета. - Слишком опасно оставлять гражданское население без защиты. Хогвартс сумеет принять всех, хватит и места, и запасов. Профессор МакГонагалл, обеспечьте, пожалуйста, им приём. Ремус, Сириус, профессор Флитвик, займитесь собственно эвакуацией, если не сложно. Привлекайте столько людей, сколько потребуется. Главное - безопасность.

- Командир, это только временная мера, - подала голос Гермиона. - Мы ведь не можем вечно сидеть в замке.

- Мы и не будем вечно в нём сидеть, - Гарри качнул головой. - Очень скоро я встречусь с Вольдемортом лицом к лицу, и всё будет решено. До тех будет только правильно, если большая часть оппозиции соберётся здесь. В конце концов, у них будет шанс перенять от армии что-нибудь, что поможет выжить потом, в послевоенной неразберихе.

- Командир, ты хочешь сказать, решающая битва будет завтра? - Невилл выглядел почти испуганным такой перспективой, пусть даже ему лично и не требовалось встречаться с Вольдемортом.

- Не знаю. Могу совершенно точно сказать, что Вольдеморт постарается меня убить. Как всё сложится в результате - не берусь предсказать. Но если кто-то из нас двоих умрёт - или оба вместе умрём, что не суть важно - то можно назвать эту битву решающей, почему нет.

- Командир… - нерешительно пискнул Колин. - Может, ты не пойдёшь на эту битву?

- Думай, что говоришь, Колин, - резко сказал Гарри. - По-твоему, я должен посылать людей на смерть, а сам отсиживаться в неприступном замке?

- Но ведь ты важнее всех нас, командир, - сказал Деннис. - Если тебя убьют, что нам делать?

- Жить, Деннис. Просто жить. И я не важнее никого из вас; более того, я куда менее важен, потому что у меня есть это глупое пророчество, и ничего нет, кроме него. А у вас - целые жизни, понимаешь? И вам - их - жить. Будь моя воля, я бы отправился туда один, чтобы разрешить это наконец. Но вы, вся Эй-Пи, меня одного не отпустите - спасибо тебе за это, Ли, персональное.

- Не за что! Чуть что - обращайся! - отозвался Джордан с ухмылкой.

- Так или иначе, мы забрались в какую-то лирику, - Гарри тряхнул головой. - Вопросов больше нет? Тогда начните эвакуацию немедленно. Я понимаю, что сейчас ночь, но надо спасти очень многих.

- Не беспокойтесь… - сказала профессор МакГонагалл. Гарри ждал привычного «Поттера», но она серьёзно добавила:

- Командир.

* * *

- Эвакуация окончена.

- Спасибо, Сириус, - Гарри улыбнулся крёстному. - Никаких проблем не возникло?

- Нет, - Сириус, с лёгкой неприязнью поглядывая на зелёно-серебрянный интерьер гостиной, сел на диван рядом с Гарри. - Сейчас несколько человек из Ордена проверяют, не остался ли кто в домах. Хорошо, что они один раз уже эвакуировались - собрались быстро и без вопросов. Одна девушка, правда, сокрушалась, что не может взять с собой пианино, а ей, дескать, хочется играть.

- Поиграет после войны, - хмыкнул Гарри, откладывая в сторону дневник Снейпа, который читал. - У них есть с собой зеркала связи?

- Да, конечно. Уж что-то, а предусмотрительность ты умудрился вбить даже в самых гриффиндористых гриффиндорцев.

- Это хорошо, если умудрился… Сириус, мы в последнее время редко видимся…

- Мне казалось, ты не хочешь меня видеть, - лицо Сириуса закаменело. - Раньше ты заходил к нам с Ремом…

- Я просто постоянно занят, - Гарри накрыл ладонью руку крёстного. - Я очень хочу видеть и тебя, и Ремуса.

- Ты наверняка уже прочёл снейповский дневник… - Сириус коротко взглянул на тетрадку на подлокотнике дивана; по обложке нельзя было понять, дневник это или нет, но интуиция на этот раз не подвела крёстного.