Феликс Щелкин - Апостолы атомного века. Воспоминания, размышления

• Название: Апостолы атомного века. Воспоминания, размышления
• Автор: Феликс Щелкин
• Издательство: ДеЛи принт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-94343-072-8

Настоящая книга дополняет образы ключевых действующих лиц Атомного проекта СССР — И. В. Курчатова, А. Д. Сахарова, Ю. Б. Харитона, Я. Б. Зельдовича, К. И. Щелкина, Н. А. Духова — на основе личных воспоминаний автора и непосредственных участников создания советского ядерного оружия. Предпринята попытка дать морально-нравственную оценку их деятельности. Особое внимание уделено личности К. И. Щелкина — наименее известного из «отцов» атомной бомбы. Прослеживается его жизненный и творческий путь, показан его вклад в создание атомной отрасли.

Для широкого круга читателей.

---

• подобрать оптимальные соотношения смеси… различных ВВ…, обеспечивая при этом устойчивость детонации…;

• выбрать технологию изготовления деталей из этой смеси для проведения опытов, затем, в зависимости от стабильности плотности получаемых деталей и стабильности скорости детонации, рекомендовать технологию производства;

• рассчитать и по экспериментальным данным скорректировать устройство фокусирующего элемента, обеспечивающего одновременность выхода детонационной волны на всю поверхность дна элемента;

• обеспечить синхронную работу всех элементов (вспомним, что их было 32) в совокупности для получения сферически симметричной детонационной волны по всей поверхности заряда ВВ».

И так по каждому узлу конструкции будущей атомной бомбы.

Схема или копия?

Одно из самых ярких воспоминаний моей жизни в КБ-11 в те годы — мощные взрывы, от которых подпрыгивал наш дом и звенели стекла. Ежедневно днем и ночью проводилось более 10 взрывов. Отец приезжал с работы поздно и ложился на диване в кабинете. Рядом с диваном у Изголовья стоял стул, на стуле, практически около уха, ставился телефон. После очередного взрыва, через некоторое время раздавался звонок, отец вставал, садился в дежуривший около дома «газик» и ехал на работу. Спать удавалось 4-5 часов в сутки урывками. Утром всегда, точно к началу, он был на работе. О причинах такого режима работы отца через много лет мне рассказал Г. Н. Флеров, незадолго до своей кончины.

Флеров вернулся из поездки в США взволнованным. Во время проулки на даче он рассказал мне следующее. Зная, что академик Флеров не только инициатор, но и непосредственный создатель нашего атомного оружия, американцы устроили на телевидении диспут. Четверо разработчиков атомной бомбы с американской стороны пытались на глазах всей Америки убедить Георгия Николаевича, что русские сделали копию бомбы по американским чертежам, переданных Клаусом Фуксом. Флеров в ответ доказывал им, что это не так. «Я видел сам, — рассказывал он мне, — как Кирилл бился над тем, чтобы с помощью взрыва шарового заряда из обычного взрывчатого вещества равномерно обжать металлический шар, помещенный в центр заряда». Сначала получались, по выражению Флерова, «блины». Только к концу 1948 года, после множества неудач, поисков, через бесконечные изменения в чертежах шарового заряда (наших, доморощенных, выпущенных конструкторским отделом Николая Александровича Терлецкого, а не мифических американских), металлический шар сохранил после взрыва идеальную сферическую форму. Каждый последующий взрыв, рассказывал Флеров, производился только после того, как Щелкин изучит результаты предыдущего и решит, какой из подготовленных натурных макетов заряда подрывать следующим. Для этого каждый взрыв сопровождался уникальными измерениями, после расшифровки, которых и следовал в любое время дня и ночи звонок Щелкину. В этом и была причина его ночных поездок на работу.

Теперь о том, что я слышал непосредственно от отца по этому вопросу много лет спустя. Разговор возник в связи с тем, что я работал в начале 60-х годов в Москве, в фирме Н. Л. Духова, и собирался по просьбе Николая Леонидовича перейти в отдел Н. А. Терлецкого. Отец, узнав об этом, дал блестящую характеристику Николаю Александровичу, как специалисту и человеку. В частности, он рассказал, что красивую идею, из скольких частей какой конфигурации необходимо «сложить» шаровой заряд из ВВ, чтобы конструкция максимально приблизилась к сфере, выдвинул руководитель отдела по разработке конструкции заряда Н. А. Терлецкий. Он же лично, в течение месяца почти не уходя с работы домой, выпустил целый альбом чертежей этих «кусочков» ВВ. По чертежам стали изготавливать детали и из них собирать шаровые заряда для проведения исследований. Отец считал эту идею Терлецкого важным вкладом в общее дело.

В 1992 году Ю. Б. Харитон впервые упомянул, что немецкий коммунист физик-теоретик Фукс, работавший с 1943 года в Лос-Аламосской лаборатории в США, в 1945 году передал нашей разведке «достаточно подробную схему и описание американской атомной бомбы». Это сообщение, вырванное из контекста истории создания первой советской атомной бомбы и повторенное Юлием Борисовичем много раз без каких-либо подробностей и пояснений, фактически привело к тому, что, прикрываясь безусловным авторитетом Ю. Б. Харитона, историки сегодня бездоказательно утверждают: наша первая атомная бомба — копия американской, а собственная якобы создана в 1951 году.

А как было на самом деле?

Посмотрим, что известно о роли «схемы» из других источников.

1. Николай Александрович Терлецкий — начальник отдела КБ-11 по разработке конструкции атомной бомбы. Этот человек и сотрудники его отдела создавали, по свидетельству наиболее информированных разработчиков — Щелкина, Негина, Жучихина — чертежи узлов атомной бомбы для отработки конструкции на натурных макетах, а затем, по результатам натурных испытаний сферического заряда (а это тысячи взрывов), почти после каждого взрыва чертежи уточнялись. В 1946 году Н. А. Терлецкий работал в НИИ-6 в Москве. Здесь и познакомился с Ю. Б. Харитоном, который, по воспоминаниям самого Н. А. Терлецкого, дал ему задание «сделать так, чтобы на сферическом заряде осуществлялось инициирование одновременно в тридцати двух равномерно расположенных точках. Зачем, для чего — не оказал». Много позже в беседе с Г. А. Сосниным Николай Александрович признался: «Немало помучившись, с заданием скривился. Рассчитал. Изготовили две модели этого заряда. Установили 32 капсюля-детонатора. Пошли испытывать один из зарядов на полигонное поле НИИ-6. Установили заряд на подставке, а сами — за угол Кирпичного строения: наблюдать за подрывом… Подорвали. Возвращаемся на место: подставка разлетелась, а в земле никакой воронки. Лишь трава вокруг примята. Странно, что же это такое и для чего: вся энергия идет вовнутрь?» Остается добавить, что и по воспоминаниям отца, и по моим личным (напомню: я работал под руководством Николая Александровича в начале 60-х) это удивительно талантливый конструктор, культурный, интеллигентный, высоконравственный человек, его воспоминаниям можно доверять. Значит по свидетельству самого осведомленного конструктора атомной бомбы, «схема» содержала сведения, что а) заряд сферический; б) он инициируется одновременно в 32 равномерно расположенных точках. Вот сведения, которые Юлий Борисович дал Николаю Александровичу. Основываясь на них, Николай Александрович, «немало помучившись», остальное рассчитал. И фокусирующие элементы, и свой знаменитый «пятигранник Терлецкого». А вот и подтверждение слов Терлецкого в отчете Ванникова и Курчатова, направленном Берии 15.08.46 года. Говорится в нем как раз об этих расчетах в НИИ-6: «Проведены расчеты для определения формы преломляющих поверхностей линз для двухслойного… и трехслойного… зарядов. Разработана конструкция составного заряда, состоящего из двенадцати правильных пятиугольных призм и двадцати неправильных шестиугольных призм». Теперь мое личное мнение: зная острый ум и феноменальную дотошность Терлецкого, уверен, что и без данных о 32-х детонаторах, а зная только, что заряд сферический, он добился бы того же результата, «промучившись» немного дольше. А уж к сфере, только увидев фотографии американских «толстяка» и «пушечного малыша» наши ученые пришли бы неминуемо и сразу сами. Время показало: они просто талантливее американских.

Сегодня мы знаем, чего Ю. Б. Харитон в 1946 году не сказал Н. А. Терлецкому. Не сказал лишь того, что разработчикам атомной бомбы было хорошо известно еще с 1939 года и пока что не было нужно конструкторам. Что в центре шара из активного материала находится нейтронный запал (инициатор) и что этот материал окружен оболочкой из нейтронного замедлителя (изолятора). Точный расчет размеров этого изолятора был сделан именно для шара из активного вещества Гуревичем, Зельдовичем и Харитоном еще в 1942 году и лежал в сейфе Курчатова.

2. Приведу свидетельства специалистов, лично проделавших огромный объем исследований «с нуля» при создании атомной бомбы. Они прекрасно чувствовали настроение и состояние руководителей разработки, были ли с их стороны подсказки.

Виктор Иванович Жучихин: «Было известно, что американцы обжатие плутониевого заряда осуществляли с помощью заряда ВВ со сферически сходящейся детонацией».

Георгий Александрович Цырков, начальник «оружейного» главка Министерства атомной энергии: «Если Фукс и передал, то голую схему. Все делали сами, от «а» до «я». У нас не было никаких подсказок».

3. Приведу цитату по этому вопросу из книги «Советский Атомный Проект». В ней впервые использованы архивы КБ-11 и дается объективное изложение истории создания первой атомной бомбы в СССР коллективом авторов под руководством академика Е. А. Негина. «Если в РДС-1 и реализовывалась американская схема атомной бомбы, то в такой глубокой проработке каждой детали, что не остается сомнения о самостоятельности движения по лишь намеченному этой схемой пути»! Представляете, в каком положении оказываются добросовестные и самые информированные историки создания нашей первой атомной бомбы? Собраны по крупицам достоверные сведения, что каждый элемент, каждая деталь атомной бомбы, бомба в целом были самостоятельно рассчитаны теоретиками, скрупулезно исследованы экспериментаторами и воплощены в изделие конструкторами и технологами. «Работа адова» шла в течение 2,5 лет. Вкалывали наши ребята, как они говорят от «а» до «я». При чем здесь американцы и их схема? Обидно за наших прекрасных историков, которым приходится, ломая себя через колено, писать: «Если в РДС-1 и реализовывалась американская схема атомной бомбы…». Велик авторитет «первоисточника», почему-то связавшего патриотический подвиг коллектива КБ-11, вторым в мире в кратчайшие сроки самостоятельно создавшего сложнейшую конструкцию, с листком «забугорной» бумаги.