Владимир Яценко - Ржавая Хонда (сборник)

• Название: Ржавая Хонда (сборник)
• Автор: Владимир Яценко
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079944-2

Много лет назад на Земле произошла катастрофа, и с тех пор солнце стоит в зените. Всегда. Потому что Земля теперь – плоская. Города превратились в крепости. За стенами – Степь. И мутанты. Выйти из города одному и без оружия – смерть. Добраться из Брянска в Москву можно только с караваном торговца, под охраной опытных бойцов. Или через Переход. Все так делают. Кроме Рыжего Хонды. Дикаря с двумя мечами.

И это только одна история из этой книги…

---

Наверное, Рыжий о чём-то похожем подумал. Потому что перестал шмыгать носом, сделал шаг в нашу сторону и недоверчиво спросил:

– Не обманешь?

– Зуб даю! – улыбнулся Данила.

Хорошая у него улыбка получилась – широкая и добрая. И зубы у него все целые: белые и крупные. Как на упаднических картинах с рекламой зубных тюбиков. Много раз видел. Да и самой пастой пользуюсь. Бросовый товар. До фига этой пасты когда-то набуцкали: патроны, к примеру, ещё до моего рождения кончились. А вот тюбиков с разной полезной химией – хоть ягодицами ешь. И для зубов, и от щетины… даже морщины выводить можно, вместе с веснушками. Вряд ли этот запас скоро кончится: бабам и за тысячу лет столько не нарожать, чтобы рук хватило всю пасту выдавить.

А Рыжий тоже заулыбался: застенчиво так, робко. Будто щенок, которому вместо пинка нежданно кусок ливера обломился. Ближе подошёл… и вдруг у него губы дёрнулись. То ли сказать что-то хотел, то ли спросить.

Но вместо разговоров к дружиннику рванул. До нас ему шага четыре оставалось – в секунду пролетел. Руки вперёд выставил, хотел Данилу к прилавку прижать. Ага, хотел один… Данила вперёд выдвинулся, чуть левее сместился и правую руку с режиком далеко в сторону отвёл. На неё то, на руку эту, Рыжий и напоролся. Горлом на сгиб локтя. Я всё видел. Ноги его продолжали ко мне бежать, а башка, та самая, что за шею к туловищу привязана, остановилась. Вот этой «привязью» Данила бандита и раскрутил. Жутко мне сделалось.

Пол у Фортанцера деревянный. Это другие в непогоду у себя в мазанках по колено в глине сидят. А здесь – чистота и уют. У меня тоже такое будет. Когда-нибудь…

На этот пол Рыжий спиной и упал. Крепко приложился. Даже сваи загудели, как при землетрясе. Прилёг и лежит. Не шевелится.

А Данила ещё шаг от меня сделал, а потом развернулся так, что полами тренча стеллажи с товаром обмёл. Посмотрел на сомлевшего Рыжего и потёр переносицу:

– Какие-то вы необщительные! Придётся с вами в другом месте разговаривать. Без чая и табуреток.

Мне опять дурно сделалось:

– Режик он у Пека взял, точно!

– У Мутного? – удивился Данила. Он присел рядом с Рыжим, ощупал ему карманы и распахнул полы плаща. – Откуда знаешь?

Я пожал плечами:

– Больше не у кого. На этой неделе из кладовщиков только Мутный Пек в город заходил. Мануфактуру из Смоленска принял. Три огромных тюка.

Данила выпрямился. У него в руках был не один, а два тесака, изогнутых в сторону режущей кромки, а сами лезвия были мелко иззубренными, будто ножовки по металлу.

Я шумно сглотнул. По всему выходило, что, если бы не дружинник, порезал бы меня этот гад. Как пить дать порезал бы…

– Пек тканями занимается, – с сомнением напомнил Данила. – Он в городе?

– Нет. Улетел. Отбой назад улетел, теперь не догнать. Леталка у него на нашем Крае – лучшая. Ну… «для себя», понятное дело.

Дружинник кивнул. И в самом деле, что же тут непонятного: «ничего себе, всё людям» – это у начинающих спекулянтов. Такие как Пек лучшее себе оставляют.

– Сколько с ним было?

– Пятёрка бойцов и две давалки.

– Куда направился?

– С товаром на Руину двинул. В Шостку.

– Всё-то ты знаешь, – неприятно скривился Данила, – шибко умный?

– Нет, – признался я, – был бы умным, не пытался бы Рыжего надуть. Просто с вами не хочу уходить.

– А придётся! Твой друг напал на меня!

– Он мне не друг!

– Там разберёмся…

2. ДАНИЛА ХОЛОДНЯК

Когда начальство не в духе, докладывать об успехах, что в колодец плевать, – ни наград, ни поощрений. У нас ведь как? Редкий бассейн мёда без дохлого аквалангиста обходится. По-другому не бывает. Так что тактика доклада проста: переморгатъ и не париться. Деп с ними, с наградами. Рапорт спихнуть, одёжку сдать и домой к Тамиле. Неделю как женился. Счастлив я, понимаете?

– Ты хочешь сказать, что все твои претензии к уважаемому человеку основаны на показаниях бродяги?

– Мутный Пек у нас давно под подозрением. Работает с мануфактурой, значится в гильдии кладовщиков, – говорю, а у самого перед глазами её личико: голубые глаза, пушистые ресницы. И как она сидит на мне и ёрзает, а груди в такт движениям колышутся. И как ладошками мне в живот, и стонет… и выгибается…

– Данила! – рычит воевода.

– По нашему управлению только за последнюю сотню отбоев – пять протоколов незаконного оборота древоружием, – продолжаю со всей невозмутимостью, на какую способен: вот он я, какие вопросы? – В трёх случаях инциденты по времени совпадают с пребыванием Пека в городе. Час назад задержал свидетеля, который уверенно показывает на Мутного…

– Задержал свидетеля? – вскидывает бровь Сальтан. Его блестящая лысина до темени покрывается морщинами. – Ты в своём уме? Задерживают подозреваемых, свидетелей – опрашивают. И потом, Пек, к твоему сведению, известная фигура. Его в Москве знают. У нас транзитом. И что ты ему скажешь? «Поступила ориентировка – у вас украли древнее оружие. Нет ли жалоб?» Ты представляешь, какой будет резонанс, если Мутный во время допроса помрёт со смеху?

– Но это реальная возможность выйти на арсенал! – не могу я понять, почему начальство упрямится. – Показаний Рыжего достаточно, чтобы взять купца и вытрясти из него склад. Пришьём Пеку оборот древоружием и сольём товар в казну земской управы. А поскольку опись делаем сами, то и спроса нет: что понравится – поделим и оставим в Дружине.

– Ещё есть сам Мутный!

– «Туда» отведёт, а на обратном пути всякое может случиться.

Ненавижу себя в такие минуты! Откуда это заискивание?

Почему я прогибаю колени? Ведь для всех же стараюсь! Мне-то при любом раскладе – слам по-среднему, как всем. Пропади оно всё пропадом! Домой хочу! К Тамиле.

– «Поделим»? – брюзгливо переспрашивает Сальтан, начисто игнорируя мою готовность к противоправным действиям, – «Оставим»? Это ты о тряпках?

– Тряпки тоже не помешают. Под шумок оформим изъятие фандра: леталки, кухни…

– Дурак ты, Данила, – вздыхает начальник. – Молодой и глупый. Не видишь сути. Не можешь мыслить системно. Кухня ему понадобилась…

Не знаю, о какой он там «сути» вспомнил. Сейчас я вижу только его тёмные коричневые глаза и понимаю, что от меня ждут горячих возражений: «Нет-нет: я не глупый! Я могу мыслить системно!» Но мои мысли слишком далеко. Не хочется мне вникать в суть. Потому и молчу. Пусть начальство мыслит системно и с полным пониманием «сути». А я буду думать о молодой жене, и мысли мои будут исключительно глупыми и несистемными…

– Не можем мы кладовщиков щемить, Данила, – не дождавшись ответа, лечит мне мозги воевода. – Если купцам не понравится наш рынок – уйдут. Исчезнет одежда, оружие, пища… и люди разбегутся по городам с более приветливым режимом торговли. Не думал об этом? А если нет едоков, то и заготовители снимутся. И переработчики вслед за ними. Что делать Дружине в пустом городе? И какой город примет Дружину, которую не отличить от разбойников? Сами разбежимся и будем по отдельности искать работу у менее жадных соседей. В Подольске или Можайске…

Он поднимается из-за стола и подходит к стене, на которой разноцветными мелками нарисована карта нашего Края. На белом пластике редкими синими кляксами отмечены города и посёлки. Коричневыми линиями – всё больше пунктирными, потому что точных маршрутов не знает никто, – относительно безопасные караванные тропы. Ещё были горы, вулканы и лавовые поля. Станции Перехода обведены кислотно-оранжевым маркером. Места скопления сектов и омуты флоры – зелёным, а непроходимые поймы рек и озёр – чёрным. Стояли и кресты на синих пятнах: чёрные и зелёные…

Весёлая, в общем, у нас карта. Разноцветная. Вот только цветные мазки легко терялись на белом. Ох и много же ещё нехоженых мест! Не скоро эта карта по-настоящему «зацветёт».

– Криминал и насилие, – не оборачиваясь, говорит Сальтан, – из-за того, что сами ничего не производим. Потребляем только то, что находим с упаднических времён. Наша задача: организованным насилием противостоять анархии стихийного насилия. Распределение упаднического имущества должно идти цивилизованно и под контролем общественных организаций. За это управа нас кормит, одевает и обеспечивает жильём. Единственное ограничение – оружие добываем сами. Оружие…

Сальтан долго о чём-то размышляет, разглядывая разрисованную стену, и несколько раз повторяет, будто поёт:

– Оружие, оружие… Москва далеко, а химеры уже в подполье между сваями. Нам бы таких режиков с десяток. Да к шестам приладить, умельцы есть. Любой гон – в капусту, пусть только сунутся. А если сотню – то и всей Дружиной на зачистку, а не на погибель… Когда Пек ушёл, выяснил?

– Отбой назад, после обеда, снялся с постоялого двора Никишина. На юго-запад двинулся. К перевалу.

– Почти сутки… а перевал на Руину у нас в Шостке. Значит, через Брянск пойдёт. Скорость у него с десяток километров в час, верно? От нас до Брянска две сотни. Двадцать часов. Плюс лес под Козельском, плюс отбой – ещё пять часов, а то и больше. Успеешь! Я свяжусь с Москвой, они дадут Переход до Брянска. В проводники дружка своего возьми, Булыгу, спасёт и прикроет. От Брянска выступишь навстречу Мутному, на северо-восток…