Наталия Осояну - Звёздный огонь

• Название: Звёздный огонь
• Автор: Наталия Осояну
• Жанр: Фэнтези

Бескрайний океан полон опасностей: на его просторах моряков поджидают сирены, кракены, кархадоны и безымянные твари — те, после встречи с которыми не остается никого, кто мог бы об этом рассказать. Но моряки — бесстрашный народ, привыкший рисковать. Вознеся хвалу Заступнице и полагаясь на всемогущего капитана, они отправляются в путь. Целительница Эсме еще не знает, что вскоре покинет родной город и отправится на поиски древнего сокровища в компании темных, но весьма примечательных личностей на борту пиратского корабля. Вторая книга из серии, посвященная новым приключениям старых друзей с "Невесты Ветра".

---

Хаген вздохнул; конечно, он всё понял — благо, Джа-Джинни объяснял так, что яснее просто не бывает. Крылан удовлетворенно кивнул и прибавил:

— Будь добр, вспомни об этом…

* * *

— …когда в следующий раз полезешь в драку. Ясно?

Хаген кивнул, внимательно изучая замысловатый узор на потертом ковре. Заступница, сколько раз будет повторяться эта сцена? Красивая женщина с жестоким властным лицом смотрит на него так, словно хочет испепелить взглядом, а он переминается с ноги на ногу, трогает свежий синяк под глазом и кончиком языка проверяет, все ли зубы на месте.

— Не слышу?

— Да, бабушка, я всё понял.

Леди Хеллери тяжело вздохнула, её правая рука безотчетно потянулась к серебряному медальону — и опустилась, не коснувшись. Этот древний символ власти старейшина Пересмешников — единственного клана, которым многие века женщины управляли наравне с мужчинами — двадцать лет назад отдала своему сыну. Она не догадывалась, что однажды получит драгоценность назад, утратив нечто несоизмеримо большее. Не знала Хеллери и о том, что собственными глазами увидит угасание некогда могущественного рода.

— Как я устала раз за разом повторять одно и то же, — прошептала Хеллери чуть слышно, и потянула на плечи теплое одеяло — старея, леди Локк превращалась в мраморную статую, прекрасноликую, но холодную. Неправильно, всё неправильно. На её месте сейчас должен быть другой, но… Великий шторм решил иначе. Вот уже почти десять лет прошло с того страшного дня, когда не стало Гэри, а она так и не сумела смириться. Отчего Заступница не спасла её сына, чем он прогневал Пресветлую?

— Я знаю, что доставляю семье много хлопот, — негромко проговорил Хаген. — Так, быть может, мне лучше просто уйти?

Хеллери вздрогнула.

— Ты слишком… — Она едва не сказала «слишком мал», но вовремя спохватилась. Бросить такие слова в лицо четырнадцатилетнему подростку — верный способ добиться того, что в ответ на просьбу получишь отказ, а в ответ на угрозу — насмешку. — Ты слишком рано об этом заговорил. Сейчас не время расставаться: Аматейн только и ждет, когда мы располземся по углам… нас будет легче легкого переловить по одиночке…

Хаген почувствовал, что его вот-вот захлестнет с головой волна ярости. С некоторых пор обычные выволочки, которые он получал от леди Локк за очередную драку, превратились в душеспасительные беседы о судьбе клана, о непрекращающейся битве с Капитаном-Императором — битве, проигранной ещё до начала. Должно быть, это ознаменовало его взросление? Хаген теперь знал наверняка многие из вещей, о которых раньше лишь догадывался. Как и следовало ожидать, утешения это не принесло.

— Считаешь, рано? — от волнения и гнева его голос охрип. — А мне кажется, что бы мы ни сделали, уже слишком поздно.

Хеллери потеряла дар речи от неожиданности, и Хаген продолжил:

— Мы только убегаем да прячемся — притворяемся обычными людьми, переезжаем с места на место, — но Император раз за разом нас находит! Тебе это ничего не напоминает, бабушка? Так кот играет с мышкой, загнав её в угол — развлекается, пока сыт. А мышь-то вообразила, что сумеет скрыться… Он играет с нами, но рано или поздно это ему наскучит — и Пересмешников постигнет та же судьба, что и Сов, Буревестников, Фениксов…

— О чем ты говоришь?! — выдавила Хеллери. — Что с тобой произошло?

— Я устал молчать! — крикнул Хаген. Какая-то часть его души пришла в ужас от только что произнесенных слов, но он не мог остановиться. — Мне не пять лет, хватит! Я уже взрослый! И если моё слово хоть что-то значит, то я говорю — мы должны бороться, а не отсиживаться в норах!

— И как ты борешься? — с горькой улыбкой спросила Хеллери своего внука, который в этот миг и впрямь показался ей взрослее — выше ростом, шире в плечах, с отчаянным блеском в глазах, — но вовсе не умнее. — Разбивая носы мальчишкам на рыночной площади? Взрываясь, словно звездный огонь, в ответ на слова какого-нибудь задиры? Рискуя повредить лицо и остаться изуродованным на всю жизнь?

Хаген молчал, не сводя с бабушки горящих глаз.

— Политика, мой мальчик… — проговорила леди Локк. — Тебе четырнадцать, а я прожила на свете триста лет и понимаю в этом куда больше. Сильнейшим кланом издавна считались Фениксы: чтобы свергнуть Аматейна, Бастиану и Марко не понадобилась бы ничья помощь, потому что… а, пустое. Всё равно это их не спасло, потому что даже сильнейший не защищен от измены. — Она ненадолго остановилась, чтобы выровнять дыхание. — Ты не слушаешь меня.

Отчаянные слова мальчишки вовсе не оставили Хеллери равнодушной: старейшина поняла, что настал момент, которого она боялась уже давно. Пришла пора поговорить с внуком в открытую, и леди Локк отчего-то поддалась надежде, что именно младший сын её безвременно ушедшего Гэри окажется подходящим для того, чтобы возглавить погибающий клан — а Пересмешники погибали, в этом Хаген ничуть не ошибся. Но Хеллери подвело обыкновение начинать любой разговор издалека.

— Я понимаю одно, — сказал Хаген, и ярость в его голосе бушевала с прежней силой. — Не нравится, что я дерусь с простолюдинами? Это оскорбляет твою гордость? Так ведь ни ты, ни братья не научили меня сражаться, как положено сыну клана. Аматейн, должно быть, играет с нами, потому что знает наверняка — ты не сможешь дать отпор, ты слишком стара и труслива!..

Те, кто подслушивал за дверью, услышали вслед за этим глухой удар — опрокинулось кресло, — и звонкую пощечину, а потом Хаген выскочил из комнаты бабушки и умчался прочь, как ураган.

Той же ночью он ушел из дома.

Хеллери велела его не искать.

* * *

… — Эй, если не берешь, положи на место! — грубовато потребовал молоденький продавец — должно быть, сын лавочника, совсем недавно принявшийся помогать отцу и не перенявший пока что обходительных манер. Впрочем, он был прав — поясок с богатой вышивкой золотыми и серебряными нитями следовало вернуть на прилавок, потому что Хагену он был не по карману, как и все остальные товары в этой лавке.

Одарив мальчишку на прощание мрачным взглядом, оборотень отправился своей дорогой. Он с утра слонялся по городу без толку, глазея по сторонам. Каама жила бурно, взахлеб: здесь совершенно чужих людей, остановившихся на мосту, чтобы перемолвиться парой слов о погоде, можно было принять за хороших знакомых, а закадычных друзей, слишком бурно обсуждающих какой-нибудь пустяк, — за злейших врагов. В городе-на-воде ни одно объяснение в любви не обходилось без цветов, причем охапками, а уж если супруги ссорились, то их слышал весь квартал. Здешние длинные лодки и вовсе казались Хагену существами совершенно иной природы, нежели «Невеста ветра» и прочие фрегаты: взять хотя бы их манеру по-змеиному изгибать корпус на особо крутых поворотах! Хоть пересмешник и понимал, что по-другому им не разминуться в узком канале, чьи берега надежно закованы в гранит, желание прокатиться у него пропало очень быстро. Зато он немало времени провел на центральной площади, где строили большой храм Эльги, потом кормил голубей у фонтана Морских дев — каменные обитательницы глубин выглядели, по воле неведомого ваятеля, совсем как обычные земные женщины, только с рыбьими хвостами вместо ног. Полудевушки-полурыбы улыбались лукаво, прячась за вуалями из водяных брызг; в плеске воды слышался порою чей-то серебристый смех. Хаген смотрел на них, вспоминая кракенов, мурен, прочих тварей, их щупальца, тараны, острые зубы, и размышлял о том, что придумать подобное мог только очарованный морем.

Из любопытства и от скуки пересмешник прошелся по торговым рядам, прицениваясь к тканям и украшениям — и с изумлением обнаружил, что цены на роскошные безделицы в Кааме немногим уступают столичным. Да-а, Лайра Арлини воистину волшебник: ведь ещё лет десять назад город-на-воде был глухим захолустьем, куда стремились попасть разве что студиозусы из Ниэмарского или Лагримского университетов, до умопомрачения влюбленные в старину. В те времена, если верить слухам, здесь и народу жило вполовину меньше, чем сейчас, да и дома по большей части разваливались, держась лишь на честном слове. Теперь всё изменилось, и изменилось к лучшему… хотя цены не мешало бы сбавить.

Когда Хаген вышел из негостеприимной лавки, мимо как раз проплывала лодка, украшенная цветами и лентами. На корме сидели двое — юная девушка, совсем ещё ребенок, и парень с гитарой. Такие парочки попадались Хагену на глаза и раньше, но отчего-то именно теперь он засмотрелся на влюбленных и затосковал. Их лица, такие красивые и лучащиеся нежностью друг к другу, их трепетные взгляды — всё это напоминало пересмешнику о том, что он предпочел бы навсегда похоронить где-нибудь на дне океана, чтобы даже морская мать не отыскала.

Порыв ветра обрывает лепестки цветущей вишни.