Svengaly - Красноармеец Горшечников

• Название: Красноармеец Горшечников
• Автор: Svengaly
• Жанр: Фанфик

---

На бывшей клумбе соорудили трибуну из старых ящиков, с трибуны товарищ Тонька читала из свежих, июльских «Окон РОСТА»:

- Если жить вразброд,

как махновцы хотят,

буржуазия передушит нас, как котят.

Что единица?

Ерунда единица!

Надо

в партию коммунистическую объединиться.

И буржуи, какими б ни были ярыми,

побегут

от мощи

миллионных армий. * 24

- Добрый день, - поздоровался Гарька с секретарём окружкома Персиковым, серьёзным молодым человеком в очках.

Товарищ Тонька познакомила их мимоходом, и Горшечников сомневался, что секретарь его вспомнит, но память у Персикова оказалась хорошая. Гарька хотел уже спросить о председателе Чека, как тот показался на лестнице. Гарька шагнул вперёд и остановился: рядом с Болотовым шёл Нагинин.

Возле импровизированной трибуны они остановились послушать, вытащили папиросы. Тонька увидела Горшечникова и, не прерывая декламации, помахала ему рукой. Нагинин оглянулся. Гарька стал с преувеличенным интересом разглядывать плакат на заборе. На плакате красноармеец в будёновке тыкал штыком в несимпатичного господина с зелёной рожей и красными глазами, чем-то неуловимо напоминавшего атамана Безносого. Надпись внизу гласила «Сокрушим гидру мирового империализма!»

Дочитав, Тонька сбежала с трибуны. Она немного запыхалась, щёки горели румянцем. Несколько пожилых евреев в шляпах и глухих сюртуках, с завитыми пейсами, взирали на неё скорбными библейскими очами.

- Читаешь не хуже Маяковского, - с одобрением сказал Тоньке Персиков.

- Ты скажешь! Вот бы он приехал, выступил…

- Пока что сами обойдёмся. Это кто такие? - секретарь покосился на ветхозаветную группу.

- Члены еврейской духовной коллегии. Просят перенести субботник для евреев на другой какой-нибудь день.

- Вот ещё новости! - рассердился секретарь. - Гони их отсюда.

- А что сказать?

- Пускай присылают евреев небогомольных. Молодые пусть приходит. Мы их в комсомол примем.

Яценко, заложив руки за пояс, вдохновенно, как на митинге, говорил:

- Бандитская рука вырвала из наших рядов верных наших товарищей…

Сухопарая блондинка записывала, химический карандаш летал по бумаге.

- Рита Комарова, - шепнула Тонька, - корреспондент «Красного рупора».

- Какая у неё помада… революционная, - заметил Гарька.

Действительно, на бледном, осунувшемся от недоедания лице Комаровой пылали алые губы - под стать сверкающим неуёмным любопытством глазам.

- Она сотрудничает с одесским «Моряком», - объяснила Тонька. - Средств у них нет, гонорар выписывают чем придётся. Комаровой выдали французской помадой.

- Махно в юбке! - выговорил секретарь, раздувая ноздри.

Тонька фыркнула: причины его неприязни к Комаровой были известны всему Новороссийску. В окружком пришла статья «Детская болезнь левизны в коммунизме»; секретарь дал распоряжение отпечатать её брошюрой, почему-то очень маленьким тиражом - только для своих. Такая несправедливость возмутила Комарову до чрезвычайности. Ночью Комаров-муж, редактор газеты «Красный рупор» и сторож окружкомовской типографии - дядя редактора - тайно вынесли подготовленный к печати набор. За ночь статья Ленина была напечатана отдельной вкладкой к «Рупору». Тираж смели в два часа. * 25

Персиков, воя, как германский разрывной снаряд, влетел к председателю Чека, однако дело ничем не кончилось, Комарову не наказали. По слухам, за рабкора заступился редактор «Красного Черноморья» Гладков * 26, молвив веское: «Народ имеет право знать!»

- Яценко! Поди сюда. Не мешало бы узнать, кто её поставил в известность о случившемся, - сказал Болотов, рассматривая вдохновенную Комарову.

- Узнаю, - пообещал Нагинин с угрозой в голосе.

Болотов посмотрел на него с сомнением.

- Я сам с ней поговорю, а ты займись свидетелями.

- Есть! - Нагинин чётко - будто белый офицер - опустил и тут же вздёрнул подбородок, развернулся на месте.

Гарька нечаянно поглядел на него и вздрогнул: у чекиста судорожно поднялась губа, обнажив полоску зубов.

- Извините, - сказал Горшечников Тоньке и секретарю, - я на минуту.

Он догнал чекистов.

- Товарищ Болотов, мне необходимо срочно с вами поговорить. Наедине, - прибавил он, взглянув на Яценко.

- Приходите на приём завтра с утра.

- Дело безотлагательной важности!

Болотов вздохнул.

- Уж так и безотлагательной. Добро. Ступай, Яценко. Подождите меня в авто. Ну, в чём дело?

Гарька протянул Болотову письмо.

- Читайте.

Тот смешливо дрогнул усами, развернул листок. По мере того, как он читал, лицо его мрачнело.

- Где вы это взяли?

- На квартире Нагинина, в печке.

- Вы обыскивали квартиру сотрудника Чека? - тихо спросил Болотов.

Гарька побледнел.

- Это был единственный способ… он бы ушёл, успел всё спрятать… Я слышал, как он говорил с Квириным, начальником доков…

- Я знаю, кто это. О чём они говорили?

Гарька пересказал услышанную беседу.

- Любопытно, - пробормотал Болотов. - Связного, стало быть, упустил? Горшечников, когда вы выловили лодку с мёртвецом и чемодан, Квирин был поблизости?

- Да.

- Вам не показалось, что он кого-то ждёт?

- Нет, - неуверенно сказал Гарька. - Я на него почти и не смотрел…

- Это вы придумали наклеить письмо на карточку?

- Мой товарищ.

- Значит, вы были с товарищем.

Гарька плотно сжал губы, да что толку закрывать рот, когда слова уже вырвались?

- Ваш товарищ раньше розыском преступников не занимался?

- Нет.

- Стало быть, у него к этому делу талант. Вы уверены, что письмо адресовано Нагинину?

- Вам решать, товарищ Болотов.

- Верно рассуждаете. Могу я попросить вас и вашего товарища никому не рассказывать о письме?

- Есть никому не рассказывать!

- И к Нагинину ни на шаг не приближайтесь.

- Опасаетесь, что спугнём, товарищ председатель?

- Опасаюсь, что он вас на колбасу порубит.

- Есть не приближаться. - Гарька понял, что боится Нагинина. Это было неприятно. - Что мне делать?

- Идите до места расположения своего отряда и оставайтесь там.

- Есть оставаться!

Однако Гарька не мог не задуматься, что легко командовать, когда все сведения уже добыли и преподнесли, как хлеб-соль на блюде. Если б не навёл матрос Доббс на подозрения и не погнался Гарька за девушкой, так бы Нагинин и продавал советскую власть, попутно чиня обиды мирному населению.

«Хоть ЧК и полезная организация, а надо держать её в строгости, большой воли не давать, - решил он. - А после окончательного сведения родимых пятен капитализма к нулю вовсе её упразднить за излишнестью».

* * *

Потомившись в раздумьях, Георгина решила перчатки Снейпу не отдавать.

Во-первых, подарка он не заслужил; во-вторых, непременно спросит, откуда дровишки, а как узнает, ещё и обидится. И почему ребята так странно смотрели? Георгина пригляделась и обнаружила, что указательный палец правой перчатки испачкан засохшей кровью. Дело, конечно, поправимое. Подумаешь, кровь - не навоз же. Может, самой носить? На её руке перчатка болталась, как боксёрская.

В гостиной было пусто и темновато: Делакур выступала, Серафим прочно занял позиции сопровождающего лица; Лютикова товарищ Тонька увела на комсомольское собрание. Из комнаты комиссара пробивался свет. Заскрипели половицы, дверь распахнулась, выглянул Снейп с книгой в руках.

- Кто здесь? А, это ты… Не твой размер. - Север кивнул на перчатки, усмехнулся. - О чём запечалилась - о тяжёлой судьбе Златоверхова?

- Нет. - Георгина отвернулась.

- Не думала, что он враг?

- Нет.

- Ладно, не грусти, - сказал комиссар неожиданно. - Бывает. В чужую душу не заглянешь. В город сходить не хочешь?

- Поздно, да и дождь…

- Верно. Хочешь, дам тебе Блока почитать? Сам не люблю - Шмелёв презентовал, он большой ценитель.

- Спасибо, не хочется.

- Как угодно.

Из книги выпала открытка; комиссар вернулся к себе, не заметив пропажи. Георгина подобрала, перевернула. Её рот приоткрылся сам собой.

Она подошла к окну и, улыбаясь своим мыслям, стала глядеть на влажно блестящие деревья, на мокрую улицу. Потом постучалась к Снейпу.

- Входи.

Комиссар рылся в столе, перетряхивал бумаги.

- Что-то потерял? - сочувственно спросила Георгина.

- Да, бумажку одну. - Север с огорчением уставился на распотрошённую папку.

- Не эту? - Георгина протянула ему карточку.

Две пары глаз уставились на комиссара с насмешкой: Георгины настоящей и Георгины фотографической.

Север потянулся за карточкой, опомнился, отдёрнул руку.

- Из твоей книги выпал, - Георгина разгладила снимок. - А я гадаю - куда пропал?

- Я случайно нашёл, - пробормотал Север. - Хотел тебе вернуть, да всё как-то забывалось.

- Что ж, вот и вернул. - Георгина улыбнулась.

Снейп затравленно молчал.

- Могу и оставить… на добрую память.

- Мы разве расстаёмся? Ах да, забыл: ты же в другой полк переводишься.

- А ты меня решил цепкой к пулемёту приковать, - кивнула Георгина.