Жаклин Уинспир - Мейси Доббс. Одного поля ягоды

• Название: Мейси Доббс. Одного поля ягоды
• Автор: Жаклин Уинспир
• Издательство: ACT
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-080645-4

Муж подозревает жену в неверности и просит Мейси Доббс проследить за ней. Выясняется, что никакой измены не было. Однако рутинное дело ревнивого мужа скоро превращается для Мейси в увлекательное расследование тайны фермы, где один за другим гибнут при загадочных обстоятельствах обитатели…

Миллионер Джозеф Уэйт требует, чтобы Мейси Доббс отыскала его сбежавшую дочь Шарлотту. Мейси отправляется на поиски — и вскоре выясняет нечто странное и пугающее: три подруги девушки недавно были убиты одна за другой. Возможно, у Шарлотты были основания подозревать, что она — следующая в списке таинственного убийцы? Но кто он? И почему начал охоту на богатых красивых молодых женщин?

---

— Верно подмечено, Билли.

— Ну да. И это хорошо, потому что самые важные ее знакомые записаны здесь — кстати, одну я сегодня видел, потом расскажу, — и нет давних знакомых, которых Шарлотта не видела лет сто и просто держала их имена в записной книжке, чтобы не забыть послать на Рождество открытку. И куда бы она ни запропастилась, старую записную книжку прихватила с собой.

— Впечатляет, Билли. Ты как следует поработал головой, — заметила Мейси, улыбаясь.

Билли выпрямился и потянулся за блокнотом.

— В общем, стоял я возле дома — сейчас гляну. Ах да, Лидии Фишер. Живет в Чейн-мьюз, место приличное, это уж точно. В общем, стоял я возле дома, разглядывал улицу, когда она подъехала. Признаться, дамочка что надо. Одета с иголочки, красная помада, черная такая штука на глазах, а на плечах одни меха. И конечно, как я мог с ней не поговорить, правда? — Билли красноречиво жестикулировал. — Она так промчалась мимо, что меня чуть к стене не припечатало, и я решил, что зайду к ней снова во время официального расследования. В общем, я представился, сказал, что работаю на вас и что у меня к ней конфиденциальный разговор.

— И ты беседовал с ней на улице?

— Ну, поначалу да. Сказал, что мы работаем на семью Уэйт, и она пригласила меня в дом. В гостиную наверху нам принесли чай. Замечу, дамочка при мне опрокинула пару стаканчиков: у нее на буфете стоял такой узорчатый хрустальный графин. Сдается мне, в ее доме только горничная и повар. И шофера наверняка тоже нет, потому она явно любит водить сама. — Билли откашлялся и продолжил: — И вот я говорю ей, мол, дело деликатное, Шарлотта Уэйт сбежала из дому и нас наняли ее отыскать.

— Хорошо.

— А она глаза закатила и как простонала «Опя-ять!», да с таким недовольством! А потом сказала: «Ничего удивительного, Шарлотта уже столько раз убегала, что ей впору на олимпийских играх выступать!» Я понял, к чему она, вспомнив о характере мисс Уэйт. Потом дамочка добавила: «Волноваться не о чем, полагаю, Шарлотта в конце концов сбежала в монастырь». На что я ей ответил: «Мисс Фишер, вы серьезно?» А она: «Миссис Фишер, с вашего позволения», — вся из себя такая гордая. В общем, похоже, во время последних двух встреч мисс Уэйт рассказала подруге, что расторгла помолвку и никак не может найти настоящую любовь. И еще, что ей, наверно, лучше будет уйти в монастырь — там от нее будет хоть какая-то польза.

— Так решила Фишер?

— Знаете, смешно получается. Сначала ей показалось, что Шарлотта пыталась произвести на нее впечатление, но потом поняла, что подруга, возможно, говорит всерьез, ведь раньше она уже ездила в один монастырь, куда-то в Кент. Такие дела.

— Что ж, любопытно. — Мейси понимала, сколь привлекательным мог показаться пресытившейся и несчастной девушке образ безмятежной монахини. Она вспомнила, как во время войны распространяли фотографии медсестер, выдавая их за образец непорочности и самоотверженности, подобающих членам религиозных орденов. Позже благодаря этим романтическим картинкам еще больше девушек шли записываться добровольцами в полевые госпитали.

— Интересно, что бы на это сказал Уэйт? — заметила Мейси. — Он не похож на верующего, и в записях Мориса не упоминается ни о его религиозной принадлежности, ни о католичестве.

— Думаете, Шарлотта пытается досадить отцу?

— Она, конечно, уже не ребенок, но способна и на такое, — задумчиво произнесла Мейси. — Знаешь, возможно, нам крупно повезло. Утром я промолчала об этом, потому что не хотела спешить с выводами и останавливаться на одном варианте, но в свое время я была знакома с одной монахиней, матушкой Констанцией Шертери. Она была аббатисой в общине бенедиктинцев, жившей неподалеку от Гиртона. Преподавала нескольким студентам религиозную философию. Поскольку орден у них закрытый, с посторонними они общаются через своеобразную ширму. Помню, как странно было поначалу слушать наставника через решетку.

— И в чем же наше везение, мисс?

— Всех подробностей не припомню, но вскоре после того, как я взяла отпуск и записалась медсестрой в добровольческий отряд, монахиням пришлось искать новое место. По-моему, их монастырь в Кембриджшире заняли военные, и могу поклясться, что они отправились в Кент. Мне достаточно сделать пару звонков, чтобы все выяснить, и если все верно, я тут же отправлю матушке Констанции письмо с просьбой о скорейшей встрече.

— А почему нельзя сразу туда поехать и проверить, там ли мисс Уэйт, и покончить с этим делом?

Мейси покачала головой:

— Нет, Билли. Если Шарлотта разыскала матушку Констанцию, аббатиса приложит все усилия, чтобы защитить и девушку, и уклад жизни бенедиктинцев.

— Держу пари, папаша Уэйт запросто ввалился бы к ним и, окажись там Шарлотта, просто выволок бы ее за шкирку.

— По крайней мере он мог бы попытаться. — Мейси улыбнулась помощнику. — Но ставить на него против матушки Констанции я бы не стала. Так что давай строго соблюдать этикет. Это нам еще поможет.

Билли кивнул, и Мейси достала свои записи. Она обрисовала Джозефа Уэйта, рассказала, как магазин буквально наполнился мощными флюидами его харизмы, как дружеская непосредственность влекла к нему покупателей и в то же время пугала подчиненных. Мейси разъяснила Билли, как сильно подобная робость продавцов противоречила их вдруг открывшемуся уважению к хозяину: особенно его почитали за заботу о семьях, потерявших мужчин на войне.

— Знаете, как говаривал мой старик отец? — вступил в разговор Билли. — Уважение подчиненных гораздо важнее их любви. А уважать можно и того, кто тебе не по нраву. Наверное, Уэйту не нужно, чтобы его любили.

— Думаю, это весьма точная оценка, — ответила Мейси, кивнув. — И второе, более важное: Джозеф Уэйт потерял на войне сына, ранее работавшего в том же магазине, и, вероятно, собирался передать ему дело.

Билли изумился.

— Так вот почему он такой, ну… несчастный. В конце концов, каким ему еще быть, если родная дочь, как засохший цветок?

— По-моему, он сказал «увядающая лилия». И да, это могло бы многое прояснить, хотя может и не иметь ни малейшего отношения к исчезновению Шарлотты — на чем мы и обязаны сосредоточиться.

— А что случилось с его сыном?

— Похоже, Уэйт-младший погиб вместе со многими другими работниками его отца. Они все ушли на фронт. Джозеф был ребенком от первого брака. Уэйт женился на соседской девушке. Ему тогда было двадцать четыре, а ей двадцать. К сожалению, через год она умерла при родах. К тому времени Уэйт уже преуспевал, но ее смерть наверняка стала еще одной трагедией в его жизни.

— Не странно ли, что он умолчал об этом? Ну, вчера, когда взялся разглагольствовать про отчаяние?

— И да и нет. Душевные травмы непредсказуемы, Билли. Возможно, гибель сына стала для него чем-то особенным, и Уэйт предпочитает держать боль в себе и ни с кем не обсуждать.

Помолчав минуту, Мейси продолжила:

— Одна из сестер Уэйта, тогда еще незамужняя, переехала к нему, чтобы ухаживать за младенцем. Как ты понимаешь, он старался позаботиться о каждом члене семьи и дал работу всем, кроме упомянутого вчера брата, работавшего на шахте. Когда Уэйт поспешно женился во второй раз, его сыну было лет шесть, и, как ты знаешь, через семь месяцев на свет появилась Шарлотта. Таким образом, Джозефу было семь, когда у него родилась сестра. Кстати, заметь, второе имя Джозефа — Чарльз, а дочь при крещении нарекли Шарлоттой. Отца Джозефа-старшего звали Чарльз. По сути, обоих детей он назвал в честь их покойного дедушки.

Мейси достала цветные карандаши и передала один Билли:

— Итак, давай зафиксируем это на карте и проверим, не упустили ли мы чего.

Они принялись рисовать, а через несколько минут Мейси промолвила:

— Скоро я нанесу визит Лидии Фишер, Билли. Полагаю, уже завтра утром. Поэтому раньше обеда меня не жди. Суетная выдастся неделька. Возможно, придется отказаться от обеда в пятницу с инспектором Стрэттоном.

— Ну как же, мисс… — Билли вдруг положил красный карандаш на стол и забавно хлопнул себя по лбу, словно упрекая себя за забывчивость. — Вспомнил! Как только вы упомянули инспектора. Я тут болтал со старым Джеком Баркером — ну тем парнем, что продает «Экспресс» у метро на Уоррен-стрит, — и он поговорил со своим приятелем, который торгует «Таймс». В общем, у него завалялась пара экземпляров с прошлой недели.

— Какое отношение это имеет к инспектору Стрэттону?

— Помните, мы говорили, что он расследует дело об убийстве девушки в Кулсдоне?

— Да.

— Я сказал, что найду газету, которую читала Шарлотта, прежде чем убежать из столовой?

Мейси резко вздохнула.

— Так или иначе, похоже, в эти выходные новость о женщине, убитой в Кулсдоне, напечатала не только «Таймс», но и все остальные газеты тоже. Женщину звали Филиппа Седжвик. Замужняя, примерно ваша ровесница. Помните, я обратил на это внимание? Она была дочерью викария. «Таймс» поместила новость на первую полосу, а на второй — подробности. Прямо в передовице, среди самых важных новостей про дефицит и безработицу и поход мистера Ганди к морю за солью. История про убийство обошла все газеты, причем в самых ужасных подробностях. Такое кому угодно аппетит испортит.