Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата

• Название: Мемуары дипломата
• Автор: Джордж Бьюкенен
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Глава XXVI.

1917

Борьба между Милюковым и Керенским. - Цели войны. - Столкновение с Советом. - Правительство одерживает моральную победу. - Назначение Керенского военным и морским министром. - Социализм у власти. - Кадеты. Социалисты-революционеры. - Социал-демократы. - Большевики

Настоящую главу я начну несколькими дальнейшими выписками из своих писем в министерство иностранных дел.

7 мая.

"Со времени моего последнего письма мы прошли через новый кризис, вызванный нотой Милюкова союзным правительствам по поводу войны. Эта нота была результатом компромисса между сторонниками Керенского и Милюкова. Она была принята и одобрена первым, а зато последний согласился сообщить союзникам декларацию правительства, отвергающую всякую мысль о насильственных завоеваниях. Милюков настойчиво утверждал, что Россия должна получить как Константинополь, так и проливы, и на этом основании, равно как и ввиду обязательств, уже принятых на себя Россией в отношении союзников, всегда отказывался от возбуждения вопроса о пересмотре существующих соглашений. Он считал, что сообщать союзным правительствам декларацию, обращенную к русскому народу, означало бы приглашать их косвенным образом к пересмотру соглашений. Между ним и Керенским происходила постоянная борьба, и однажды его положение было настолько поколеблено, что его уход считался почти неизбежным. Кадетская партия, вождем которой он состоит, пошла на риск и прибегла к давлению на правительство, угрожая ему, что отставка Милюкова повлечет за собою уход всех прочих членов правительства, принадлежащих к этой партии.

В конце концов, Милюков согласился опубликовать декларацию, а правительство одобрило составленную им препроводительную ноту. Последняя была составлена таким языком, что, если и не противоречила букве декларации, то, бесспорно, противоречила ее духу. Она вызвала настоящую бурю в Совете Рабочих и Солдатских Депутатов, где на нее посмотрели, как на отказ от всего того, что было заявлено в декларации. Четверг был настоящим днем кризиса. К вечеру несколько полков прибыло на площадь перед Мариинским дворцом, где заседал совет министров, и присоединилось к толпе, уже собравшейся там с целью произвести демонстрацию против правительства. Раздавались крики: "Долой правительство!", "Долой Милюкова!", но, в конце концов, удалось убедить войска возвратиться в казармы.

Позже вечером происходили контр-демонстрации, направленные главным образом против Ленина и его сторонников, и, после того как несколько министров произнесли речи перед толпой с балкона дворца, счастье повернулось в их сторону. Правительство осталось твердым, объявив себя вполне солидарным по вопросу о ноте, и угроза их совместного ухода, а также того, что в этом случае новое Временное Правительство будет сформировано в Москве, заставила Совет умерить свой пыл. Сверх того Совет сознавал, что, как соглашались его члены впоследствии, сам он недостаточно силен, чтобы взять в свои руки власть, и так как правительство согласилось на опубликование дополнительного сообщения, разъясняющего ноту, то Совет объявил инцидент исчерпанным. Это соглашение было достигнуто только в пятницу вечером, и в течение всего этого вечера на Невском и прилегающих улицах все время происходили демонстрации и контр-демонстрации. На Невском произошло столкновение между толпами сторонников и противников Ленина, при чем несколько человек было убито и ранено. Между девятью и 10 ч. 30 мин. я выходил три раза на балкон посольства, чтобы принять овации и говорить речи толпе, демонстрировавшей в защиту правительства и союзников. В одной из этих демонстраций происходила открытая борьба между сторонниками правительства и ленинцами.

В настоящее время опять наступило полное спокойствие, и демонстрации запрещены на несколько дней. Разумеется, Милюков очень гордится тем, что он называет большой победой правительства; однако, хотя правительство, несомненно, можно поздравить с успешным исходом столкновения с Советом, но последний продолжает действовать так, как если бы он был господином положения.

После того, как были написаны эти строки, я имел беседу с Терещенко. В ответ на мой вопрос он сказал, что не разделяет мнения Милюкова о том, что исход недавнего конфликта между Советом и правительством является большой победой для последнего. Он явился моральной победой, и, к счастью, ответственность за кровопролитие падает на противников, а не на сторонников правительства. Кроме того, он обнаружил количественное превосходство тех, кто стоит на стороне правительства. Этому можно противопоставить притязание Совета на исключительное право давать приказы войскам. Правительство, сказал он мне, - приняло меры противодействия этому притязанию путем усиления власти генерала Корнилова, командующего петроградским гарнизоном, и он убежден, что правительство, в конце концов, станет господином положения, хотя, быть может, ему придется включить в свои ряды одного или двух социалистов. Рабочие разочаровались в Ленине, и последний, как он надеется, в недалеком будущем будет арестован.

Он сказал, что всего больше ему хотелось бы видеть открытие мирных переговоров с Турцией, и если единственным препятствием к заключению с нею мира является Константинополь, то он полагает, что британское правительство могло бы обратиться к русскому с предложением о нейтрализации Константинополя. Я сказал, что если бы мы сделали это, то мы могли бы подвергнуться обвинению в вероломстве, и при настоящих условиях очень затруднительно как для России, так и для союзников выступить с предложением пересмотра наших взаимных соглашений. Он согласился с этим, но продолжал утверждать, что при некотором такте обмен взглядов по вопросу о Константинополе все же возможен".

7 мая.

"Я сказал Керенскому, который зашел ко мне сегодня, что я очень обескуражен нападками печати, которая упорно обвиняет нас в том, что мы ведем капиталистическую и империалистическую войну. Керенский соглашался с тем, что некоторые из этих нападок заходят слишком далеко, но заявил, что правительство не может нарушить начала свободы печати. Он сказал, что крайние левые думают, что германские социал-демократы намерены поднять восстание, и хотя он лично после недавней декларации Шейдемана не считает этого вероятным, однако же германцы каждую минуту могут обратиться с предложением о заключении мира. Поэтому союзники должны вступить в обмен мнений, чтобы быть в состоянии предъявить свои условия, когда для этого придет время. Если бы только, - заявлял он, - союзники хоть чем-нибудь выказали свою готовность последовать примеру России, отказавшейся от Константинополя, то все эти нападки прессы сразу же прекратились бы. В ответ на мое замечание о том, что Милюков дал мне понять, что он решительно настаивает на приобретении Константинополя, Керенский заметил, что Милюков не имеет решающего голоса по этому вопросу".

Правительство сделало правильный шаг 9 мая, объявив, что право распоряжения войсками принадлежит исключительно военному губернатору города. В тот же день английское министерство иностранных дел вручило русскому поверенному в делах в Лондоне наш ответ на знаменитую ноту Милюкова, послужившую причиной недавнего кризиса. Мы приветствовали эту ноту, так как она показала, что Россия не ослабила своих героических усилий для зашиты, совместно со своими союзниками, дела справедливости и гуманности. Далее мы отметили с удовлетворением, что Временное Правительство, охраняя права России, намерено строго соблюдать свои обязательства по отношению к союзникам.

21 мая я писал в министерство иностранных дел следующее:

"Последние две недели были очень тревожны, так как победа, которую одержало правительство над Советом по вопросу о ноте державам, была далеко не столь полна, как это воображал Милюков. Пока Совет удерживал исключительное право распоряжения войсками, до тех пор правительство, по замечанию князя Львова, было "властью без силы", тогда как Совет Рабочих Депутатов был "силой без власти". При таких условиях для Гучкова, как военного министра, и для Корнилова, как военного губернатора Петрограда, было невозможно принять на себя ответственность за поддержание дисциплины в армии. В результате оба они подали в отставку, причем первый из них заявил, что если положение вещей не изменится, то армия перестанет существовать, как боевая сила, через три недели. Отставка Гучкова ускорила события, и Керенский и Терещенко пришли к заключению, что так как Совет является слишком могущественным фактором, чтобы его можно было подавить или чтобы им можно было пренебрегать, то единственным путем к прекращению аномалии двойного правительства является образование коалиции. Хотя эта мысль сначала не встретила себе сочувствия со стороны Совета, но, в конце концов, пришли к соглашению, что Совет должен быть представлен в правительстве тремя делегатами - Церетели, Черновым и Скобелевым. Когда разразился кризис, то Милюков находился в ставке, и по своем возвращении он должен был сделать выбор между принятием поста министра народного просвещения или выходом из состава кабинета. После напрасной борьбы за сохранение за собой портфеля министра иностранных дел он подал в отставку.