Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата

• Название: Мемуары дипломата
• Автор: Джордж Бьюкенен
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Такая ошибка была тем менее извинительна, что Петроград всегда представлял опасность в отношении революционности. Он был центром социалистической пропаганды, которая велась главным образом в казармах и на фабриках. Он был полон германских агентов, работавших над разрушением империи и видевших в этом самый верный шаг к выведению России из войны. Кроме того, атмосфера столицы была настолько насыщена пессимизмом, что император не раз говорил мне, как рад он бывает стряхивать с себя ее гнетущее влияние и возвращаться в более укрепляющую атмосферу фронта.

Как я уже сказал, я возвратился в Петроград только в воскресенье вечером, а в понедельник в полдень я отправился по обыкновению со своим французским коллегой в министерство иностранных дел. Когда я находился там, генерал Нокс телефонировал мне, что значительная часть гарнизона взбунтовалась и совершенно завладела Литейным проспектом. Я сообщил эту новость Покровскому, сказав, что Протопопов может поздравить себя с тем, что довел Россию до революции своей провокационной политикой. Покровский согласился с этим, но заявил, что порядок и дисциплина должны быть восстановлены. Он сказал, что будет назначен военный диктатор, с фронта будут призваны войска для подавления мятежа, а Дума будет распущена до 25 апреля. Я заявил, что роспуск Думы является безумием, и что единственным результатом его будет то, что инсуррекционное движение, ограничивающееся сейчас Петроградом, распространится на Москву и другие города. Слишком поздно теперь подавлять движение силой, и единственным лекарством является политика уступок и примирения. Покровский не согласился с этим и заявил, что если бы дело шло лишь о восстании гражданского населения, то правительство могло бы попытаться притти с ним к соглашению, но так как в данном случае дело идет о солдатах, нарушивших военный долг по отношению к императору, то воинская дисциплина должна быть восстановлена в первую голову.

Несмотря на приказ об отсрочке сессии Думы, избранный ею Комитет продолжал заседать; тем временем Родзянко отправил вторую телеграмму императору: "Положение ухудшается. Надо принять немедленные меры, ибо завтра уже будет поздно. Настал последний час, когда решается судьба родины и династии". Вскоре затем Дума узнала, что военный министр генерал Беляев получил телеграмму от императора с извещением о том, что он возвращается в Петроград, и что генерал Иванов, которого он назначил диктатором, вскоре прибудет с большим отрядом войск. Эта телеграмма воспроизводила взгляды, высказанные мне Покровским в отношении мер, которые должны быть предприняты против солдат, нарушивших воинский долг.

В половине второго в Государственную Думу явились делегаты от частей войск, расположенных к северу от реки, желавшие получить от Думы инструкции. Родзянко, принявший их, заявил, что лозунгом Думы является уход нынешнего правительства. Он ничего не говорил об императоре, потому что Дума, подобно большинству народа, настолько была захвачена врасплох быстрым ходом событий, что не знала, что делать. Несколько позже к Думе подошел отряд восставших войск, к которому обратились с речью Керенский и Чхеидзе. Они сказали солдатам, что последние должны поддерживать порядок, не допускать бесчинств и твердо стоять за дело свободы. Керенский попросил их дать караул для Думы, и во избежание беспорядка Родзянко согласился на удаление старого караула. Я должен буду много говорить о Керенском ниже, но сейчас достаточно будет указать на то обстоятельство, что в эти критические дни, - если принять в соображение его социалистические убеждения, - он действовал лойяльно по отношению к Комитету Государственной Думы. Напротив, представитель социал-демократов Чхеидзе действовал самостоятельно в интересах своей партии. Около трех часов, после закрытого заседания, Дума назначила Исполнительный Комитет для поддержания порядка, в который вошли представители всех партий, за исключением крайних правых. Он состоял, под председательством Родзянко, из двух правых ("консерваторов"), трех октябристов ("умеренных"), пяти кадетов и прогрессистов и двух социалистов Керенского и Чхеидзе.

В то же самое время Исполнительный Комитет Совета рабочих депутатов назначил собрание своих представителей в думском (Таврическом) дворце на тот же самый вечер. Солдаты, перешедшие на сторону народа, приглашались посылать по одному делегату на каждую роту, а фабрики и заводы - по одному делегату на тысячу рабочих.

Все время после полудня в Думу прибывали войска, и Дума постепенно оказалась переполненной сборищем солдат, рабочих и студентов. Вечером туда был приведен арестованный Щегловитов, председатель Государственного Совета, бывший министр юстиции и крайний реакционер, а к вечеру туда явился человек жалкого вида, в запачканной грязью шубе, заявивший: "Я - последний министр внутренних дел Протопопов. Я желаю блага родине и потому добровольно передаю себя в ваши руки".

Благодаря усилиям Исполнительного Комитета во вторник, 13 марта, положение в городе обнаружило признаки улучшения. Двумя главными событиями было падение адмиралтейства, сдавшегося под влиянием угрозы, что в противном случае оно будет разрушено артиллерийским огнем крепости, и разгром гостиницы "Астория" вследствие выстрелов, произведенных оттуда в роту солдат, проходившую мимо с красным флагом. Хотя стрельба продолжалась весь день, но в большинстве случаев это стреляли городовые из пулеметов, размещенных Протопоповым на крышах домов, а также солдаты, выбивавшие полицию из ее позиций ружейным огнем. Утром мне удалось пройти в министерство иностранных дел с последним визитом к Покровскому, а когда я возвращался со своим французским коллегой домой, то узнавшей нас толпой, собравшейся на набережной, нам была устроена овация. После полудня я снова вышел с Брюсом с целью посетить Сазонова, жившего в отеле на Невском, и хотя трещание пулеметов над головой не было для нас приятным аккомпанементом, но мы дошли до места и возвратились без всяких инцидентов.

В это время старое правительство уже не существовало, и все его члены, за исключением Покровского и морского министра адмирала Григоровича, были арестованы вместе со Штюрмером, митрополитом Питиримом и несколькими другими реакционерами. Вечером весь гарнизон, а также войска, прибывшие из Царского и из соседних мест, перешли на сторону Думы, между тем как не мало офицеров также предложило ей свои услуги. Поскольку дело шло о Петрограде, революция была уже совершившимся фактом. Однако общее положение было чрезвычайно затруднительно. Рабочие были вооружены, множество выпущенных арестантов находилось на свободе, во многих полках солдаты были без офицеров, а в Думе происходила ожесточенная борьба между Исполнительным Комитетом Думы и вновь образовавшимся Советом.

Дума представляла собой сборный пункт войск, совершивших революцию. Их начальники по большей части были монархистами и поборниками войны до победного конца. Но в критический момент им не удалось закрепить своего положения, и они позволили демократам, которые были явными республиканцами и заключали в своей среде значительный процент сторонников мира, занять их место и захватить в свои руки власть над войсками. Далее они позволили заседать в их собственном помещении конкурирующему учреждению, Совету, который, не имея никакого легального статута, конституировался как представительное учреждение рабочих и солдат. Если бы только среди членов Думы нашелся настоящий вождь, способный воспользоваться первым естественным движением восставших войск к Думе и собрать их вокруг этого учреждения, как единственного легального конституционного учреждения в стране, то русская революция могла бы получить более счастливое продолжение. Но такой вождь не появился, и в то время, как Дума все еще рассуждала о политике, демократы, знавшие, чего они хотят, действовали. Получив однажды уверенность в поддержке войск, их лидер Чхеидзе оказался, как он говорил одному британскому офицеру, господином положения.

Между тем император выехал из ставки в Царское в ночь с 12 на 13 марта. Однако по прибытии поезда в Бологое оказалось, что рельсы впереди поезда разобраны рабочими, и его величество проследовал в Псков, где находилась главная квартира Рузского, главнокомандующего северным фронтом. В среду 14-го числа великий князь Михаил Александрович, остановившийся в частном доме близ посольства, пригласил меня к себе. Он сказал мне, что, несмотря на то, что случилось в Бологое, он все еще надеется, что император прибудет в Царское около 6 часов сегодня вечером; что Родзянко должен представить для подписи его величеству манифест, дарующий конституцию и уполномочивающий Родзянко избрать членов нового правительства, и что сам он, равно как и великий князь Кирилл Владимирович дали свои подписи под проектом этого манифеста с целью подкрепить позицию Родзянко.