Shellina - Дневник. Начало

• Название: Дневник. Начало
• Автор: shellina
• Жанр: Фанфик

---

Сложнейшим движением кистью руки, я считал свою сектумсемпру. Я бы тебе его и настоящей палочкой не отказался показать, гад. Но это одно из немногих заклятий, для которого нет беспалочковой формулы. Поэтому я, скрипя зубами, продемонстрировал движения.

— Озвучивать заклятье надо?

— Нужно.

— Что?

— Правильно говорить — нужно, а не надо. Меня Фил попросил обращать на такие вещи внимание и исправлять. — Я только плотнее сжал челюсти. — А теперь ладно, говори, да перед этим за палкой своей сбегай, будешь учить меня ему.

— Каким образом? Вы же маггл. — Я недоуменно нахмурился.

— Дурацкие вопросы порождают дурацкие ответы. Я ответил на твой вопрос? Нет? Для чего мне, по-твоему, нужно озвученное заклинание? — В его голосе стали проявляться рычащие нотки. — Еще раз движение покажи. Сойдет. А теперь слушай меня внимательно. Сейчас будет небольшая пробежка. Ваш сад по периметру около мили? Вот вокруг него и побежишь, вдоль забора.

— Да, но... Дорожка доходит только до ворот.

— Как ты думаешь, меня это волнует? Еще одна реплика не по теме, и сотня–другая отжиманий тебе обеспечена. Побежишь вдоль забора, одновременно с этим ты будешь отрабатывать те движения, которые сейчас мне продемонстрировал, причем каждой рукой поочередно. Ах да, кругов нужно сделать три. Вперед. Живо!

Я побежал, а что мне еще оставалось делать? Уже через пять минут у меня сбилось дыхание, а палки в руках стали практически неподъемными.

Я все ждал, что откроется так называемое второе дыхание, но оно почему-то все никак не открывалось. Эван бежал вместе со мной, размеренно, спокойно. У меня вообще создалось впечатление, что для него все происходящее — просто легкая прогулка. Первый круг я все–таки пробежал и даже ни разу не упал.

Когда я пересек невидимую черту отделяющую меня от второго круга, мой кошмар меня тормознул.

— Сейчас немного усложним задачу. Одень это. — В меня полетел ремень. Поймать его я не смог — руки дрожали. Поднимать пришлось с земли. Надев ремень, я вопросительно посмотрел на Эвана. — Теперь заткни палки за пояс, все тоже самое, только палки не несешь, а выхватываешь по–очереди, меняя руки. Если перепутаешь больше десяти раз, побежишь дополнительный круг. Вперед. Марш!

Второй круг я бежал раза в два дольше, чем первый. Эван опять бежал рядом, комментируя мои действия.

— Быстрее. Не та рука. Что ты возишься? У тебя грация беременного бегемота! Ну и что, что упал? Встал. Быстро. Бежим! Бежим, а не идем!

К концу второго круга у меня все плыло перед глазами. Я никак не мог отдышаться. Палки по–моему, стали весить гораздо больше, чем два фунта. Может Роше все–таки маг?

— Стоп. Вытаскивай палки. Так, теперь правую за ремень сзади, левую спереди. Все тоже самое. Вперед!

Третий круг я не помню. Мне не хватало воздуха. Пелена перед глазами стала постепенно окрашиваться в багровый цвет. Кажется, несколько раз запнувшись о корни каких–то растений и упав, я не мог подняться. Эван поднимал меня за майку, ставил на ноги и отправлял дальше, задав направление и придав ускорение пинком. Кое-как добравшись до финиша, я просто упал на траву, жадно хватая воздух ртом.

— Так, а что ты разлегся? Встать! — Я поднялся, опираясь на дрожащие руки, ноги подкашивались, я ничего не видел перед собой. — Рот закрой, дыши только через нос. И не стой, а то через пять минут вообще двигаться не сможешь, так шагом еще один кружок.

— Не надо, пожалуйста, — кажется я начал скулить.

— Нужно! Ну же малыш, ты молодец, настоящий боец. Учитывая твою подготовку, другой не смог бы и двух кругов осилить. А ты выдержал. Давай я тебе помогу. Обопрись на меня. Вот так. Теперь пойдем. Молочная кислота, которой сейчас твои мышцы перенасыщены, должна разойтись, а то ты действительно двигаться не сможешь.

Мне было так необычно слышать от него добрые слова, что я вначале даже растерялся. После этого урока, правда, Эван баловал меня ими не часто.

Пройдя еще один круг вокруг сада, практически повиснув на Роше, я отправился под его конвоем на завтрак, где меня уже поджидал Филипп. Уже через неделю на завтрак я приходил самостоятельно. А к концу месяца пробежка начала доставлять мне некоторое удовольствие, даже учитывая то, что задачи усложнялись с каждым днем. Эван уже не бегал вместе со мной, он бежал параллельно, выскакивая из-за кустов в совершенно разных местах. Я должен был условно попасть в него, выхватывая палки и меняя руки. В последнюю неделю, я бегал с повязкой на глазах. Я должен был ориентироваться на звук. Скорость моего передвижения от этого сначала заметно упала, а потом ничего, привык.

Нельзя сказать, что на занятиях с Филиппом я отдыхал. За этот месяц я наверное перепробовал все блюда всех народов мира, начиная от традиционного английского пудинга, заканчивая полуживыми медузами в соевом соусе. Ни одно ни разу не повторилось. Все это сопровождалось пространными лекциями. И графа совершенно не волновало, что некоторые блюда не вызывали у меня ничего, кроме отвращения, да и частенько я вообще есть не хотел.

Затем снова лекции, риторика, письма. Я никогда не любил писать письма, но пришлось. Кстати, это решило проблему с Люциусом и Лили. Некоторые письма, в качестве тренировки, я писал им. Люциус пытался настаивать на встрече, но я просто феноменально научился лить воду, и так отклонять все предложения, что придраться было просто не к чему. Лили проявила больше такта, чем всегда, согласившись подождать с серьезным разговором до школы.

— Лгать недопустимо, никогда и никому, запомни это, мон шер, — в голосе Филиппа появились бархатные нотки. — И дело тут даже не в морали. Всегда есть большая возможность забыть, о чем ты лгал. Поверь, очень много достойных людей ловили на лжи именно из-за этого. Но вот сама постановка фраз, умалчивание, перевод разговора на другую тему... Поверь мне, Севи, слово может дать надежду, доставить радость, а может и уничтожить.

С языками Филипп решил не заморачиваться.

— Севи, я немножко владею ментальной магией, совсем немножко. С Фолтами мне не сравниться, конечно, но кое-что я могу. У нас практически нет времени, поэтому я прошу тебя снять щит. Не полностью, лишь небольшую тропиночку оставить, чтобы я мог по ней пройти. Я хочу передать тебе мое знание языков, как бы одним пакетом. Принцип действия твоего знания будет основан на ассоциациях, то есть ты хочешь проговорить фразу, ну допустим по–французски, и твой мозг сам будет искать ассоциативные слова, облаченные в образы. Думаем-то мы все на одном языке. То же самое с обратным эффектом. Чтение и письмо на незнакомых тебе языках также будут ассоциативными. Но это лишь поначалу, со временем ты языки выучишь и тебе уже не нужно будет искать ассоциации. Ну так что, рискнем?

Я рискнул и ни на одну минуту не пожалел. Филипп был полиглотом. Он вложил мне знания четырнадцати языков, три из которых были мертвыми.

С полудня до обеда я опять поступал в распоряжение Эвана. В саду, специально для меня, была оборудована полоса препятствий. В первый раз проходя ее, я навернулся со стены прямо в лужу.

— Вставай.

— Не встану.

— Ты же не хочешь, чтобы я тебя вытаскивал? Нет? Тогда вставай.

Я перевернулся на спину. И несколько минут смотрел на летнее небо.

— Мне и здесь неплохо. Оставьте меня тут жить.

Сейчас я прохожу эту долбанную полосу с проворством кошки.

А в тот день я так гордо шел на обед... Ха-ха, я полз на четвереньках, выплевывая изо рта грязь.

По вечерам, когда Филипп оставлял меня в покое, начинались новые издевательства над моим измученным телом. На меня надевали нечто, называемое маггловским бронежилетом, вешали за спину рюкзак, набитый судя по всему камнями. И давали в руки уже осточертевшие палки. Все эти садистские приспособления Эван называл полной боевой выкладкой. Я должен был, попеременно, то вставать в определенную позу и стоять так довольно длительное время — кинетическая нагрузка, то совершать плавные движения, подчиняясь определенному ритму. И одновременно слушать лекции, которые читал мне уже Эван. По анатомии, оказанию первой помощи, по истории оружия. Эван оказался ко всему прочему врачом — хирургом.

А на другой вечер, я должен был отвечать на его вопросы. Частенько к нам присоединялся Филипп, и они пытали меня уже вдвоем. Это они так решили вопрос с нехваткой времени.

О своей сутулости я забыл уже на третий день. А вот попробовал бы кто нибудь ссутулиться, находясь в полной боевой выкладке.

Апофеозом всего стал запрет на зелья. Я должен был восстанавливаться сам! Если бы не браслет жизни, я не знаю дожил бы я до этого дня.

Кстати, Эвану было трудновато каждый день добираться до поместья, и он просто в первый же день занял одну из гостевых комнат, нагло заявив, что взял отпуск. Вскоре после этого к нему присоединился Филипп, заняв вторую комнату.