Ирена Юргелевич - Чужой

• Название: Чужой
• Автор: Ирена Юргелевич
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1965

Хорошо летом в деревне! Четверке польских ребят, приехавших в село Ольшины на каникулы, очень здесь нравится. И особенно потому, что они разыскали совсем неподалеку необитаемый остров. Настоящий необитаемый остров, о котором не знает ни одна живая душа, где могут случиться самые неожиданные происшествия. Только то, что случается с четырьмя островитянами, совсем не похоже на приключения, о которых они знали из книжек. «Чужой», угрюмоватый, больной и очень несчастливый парень, которого они застают однажды на острове, не годится в участники их веселых каникулярных развлечений — ему совсем не до того. Он нуждается в помощи, а помочь ему трудно: парень он скрытный и самолюбивый. Но ребята, несмотря на множество трудностей, сумели сделать все, чтобы Чужой перестал быть чужим и не погиб.

---

— Зенек! — сделал еще одну попытку Мариан. — Послушай меня, пойдем!

— Нет. Мне лучше уйти.

И каждый пошел в свою сторону. Пройдя несколько шагов, Зенек вдруг окликнул Мариана:

— А Дунай?. Не появлялся?

— Нет! — крикнул в ответ Мариан.

— Скажи Уле, может, он еще вернется!

Тем дело и кончилось.

* * *

С дороги послышались торопливые, легкие шаги. По двору бежал Юлек.

— Мариан! — крикнул он, чуть не налетев в темноте на брата. — Ну что?

Мариан не отвечал. Юлек дернул его за руку:

— Ну, говори же!

— Я его встретил. Он не захотел.

— Не захотел вернуться? — жалобно повторил Юлек. Такая возможность ему и в голову не приходила.

— Что поделаешь, Юлек. Не огорчайся. А где бабушка?

— Осталась у Завадских.

— Как она, очень сердилась?

— А? — переспросил ничего не слышавший Юлек. Все мысли его были там, на Варшавском шоссе.

— Я спрашиваю, она сердилась?

— Нет. Велела тебе поужинать и ложиться спать.

Мариан вздохнул с облегчением. Мальчики вошли в кухню, освещенную веселыми отблесками плясавшего в печке огня.

— Но почему же, Почему он не захотел вернуться? — не выдержал Юлек. — Почему, скажи мне!

— Не знаю.

— Как же он теперь будет?

Это был тот самый вопрос, который Мариан задал Зенеку несколько часов назад. Только сейчас Мариан отдал себе отчет в том, что настоящего ответа он не получил, и ему стало вдруг стыдно, что он так радовался возвращению в свой теплый и уютный дом.

«Это все, что я могу для него сделать»

Ребята перестали ходить на остров. Любимое место потеряло для них все свое очарование. Они о нем даже не разговаривали. Да и виделись они теперь редко.

Юлек помогал полоть огород, в базарные дни ездил с бабушкой в Лентов, возился с кроликами, строил для них вместе с дедушкой новые клетки. Мариан много читал и еще усерднее, чем прежде, занимался с Юлеком. Юлек ужасно на него за это злился, но, поскольку Мариана поддерживали бабушка с дедушкой, приходилось подчиняться.

Вишенка много времени проводила с матерью. С Улей они встречались только на пляже, который обнаружили неподалеку от деревни. Там-то в одно прекрасное утро и появился Дунай.

«Все-таки пришел! — радостно подумала Уля, заметив его среди зарослей. — Зенек сказал правду». Девочка ласково подозвала собаку, но та не сделала ми шагу. Она больше не чувствовала себя членом ребячьей компании и снова превратилась в забитую, недоверчивую бродяжку. Когда Вишенка бросила Дунаю кусок хлеба, он трусливо поджал хвост и удрал.

Впрочем, через некоторое время пес появился опять, а потом стал приходить все чаще и чаще. Но ни Вишенке, ни даже Уле ни разу не удалось ни погладить его, ни покормить с руки.

Как-то раз Уля не пришла купаться. Не пришла она и на следующий день. Вишенка забеспокоилась и побежала к ней домой.

— Уля дома? — спросила она, увидев в окошко пани Цыдзик.

— Куда там! В такую жару грех дома сидеть! — Пани Цыдзик взглянула на Вишенку и прибавила с некоторым удивлением: — Я думала, она пошла с тобой купаться, вы ж всегда вместе ходите.

— Она второй день не приходит! — крикнула Вишенка.

— Видно, с кем другим сговорилась! — пошутила пани Цыдзик. — Хотя, правду сказать, Улька с людьми нелегко сходится. Взрослая ведь уже девица, а робеет, как дитя малое. Ох, нелегко ей в жизни придется! Смелым куда лучше, верно ведь?

— Вишенке нравилась пани Цыдзик, но сейчас она не была расположена к долгим разговорам — ей не терпелось узнать, куда девалась Уля. Она спросила у пани Цыдзик, в какую сторону та пошла.

— Да вроде бы к твоему дому, к школе, а там уж не знаю.

Вишенка выбежала на дорогу и пошла вдоль деревни, зорко оглядываясь по сторонам. Поведение подруги казалось ей загадочным и, конечно, требовало немедленного расследования.

Людей нигде не видно, все в поле. Во дворах дремлют измученные зноем собаки, куры ищут прохлады, разгребая землю в затененных местечках под кустами. Девочка миновала свой дом, школу, кооперативную лавку. Дома стояли теперь реже, уже больше было садов и огородов.

* * *

Верхние ветки приходится обрывать стоя. Это самая трудная часть работы. Кусты большие, раскидистые, чтобы проникнуть в их зеленую середину, нужно сильно наклоняться вперед. Сначала рвешь ягоды легко и просто, словно играя, только скучно. Через час начинает болеть спина. Но и это ничего — выпрямишься на минуту, и боль проходит. Потом она усиливается. Под конец она не оставляет тебя ни на минуту.

К счастью, когда очередь доходит до нижних веток, можно сесть на землю. Уля с наслаждением вытягивает ноги. Трава прохладная, будет не так жарко. Спина согнута теперь под другим углом, и это умеряет боль. Гроздья смородины висят у самой земли, как бы нарочно прячась от человеческого взгляда, и на них приятно смотреть. Ягоды такие круглые, блестящие и твердые, что удивляешься, почему они не звенят, как стеклянные бусинки, падая в большую корзину.

Но через некоторое время и это уже не радует. Остается лишь зной да огромная корзина, которая наполняется невыносимо медленно. Волосы липнут ко лбу и затылку, горят исцарапанные по самые локти руки.

Спина болит ужасно. Порой Уле кажется, что больше она не выдержит. Ах, если б гроза! Можно было бы бросить работу на час-другой.

Но грозы ждать неоткуда. На небе ни облачка, вся земля залита раскаленным зноем. Скоро начнется уборка хлебов, и всем нужно, чтоб такая погода продержалась подольше.

Пан Юзяк, хозяин сада, тоже радуется жаркой погоде — сухая ягода лучше продается, чем мокрая. Он работает неподалеку от Ули, в парниках. Время от времени он бросает на девочку дружелюбно-любопытный взгляд. Первый день он поглядывал на нее гораздо чаще и недоверчивее — вероятно, боялся, что она будет есть его ягоды, так, во всяком случае, думала Уля. Теперь он уже не беспокоится, и Уле даже кажется, что ее присутствие доставляет старику некоторое удовольствие.

Пана Юзяка и его сад Уля нашла еще в те времена, когда Зенек жил на острове и предполагалось, что проживет там еще довольно долго. Деньги, полученные от теток, подходили к концу, и Уля с ужасом видела, что скоро не сможет участвовать в ежедневной складчине. Тогда-то она, услышав от соседей, что в деревне не хватает рабочих рук — почти вся молодежь работала на соседней фабрике — и что особенно нужны работники во время сбора фруктов, начала расспрашивать, не возьмет ли ее кто на подмогу. Глуховатый пан Юзяк сначала не мог понять, чего ей надо, а когда понял, с сомнением сказал, что не знает, справится ли Уля. А когда созреет смородина, работа действительно будет. Уля тут же решила, что пойдет на сбор смородины и что справиться она должна непременно. Теперь, правда, Зенека на острове не было, но деньги все равно были нужны, и, когда смородина созрела, Уля пришла к пану Юзяку.

Аккуратно оборвав три куста, Уля решила немножко отдохнуть. Она откинула со лба волосы, вытянула ноги и полулежа смотрела, как маленький коричневый муравей тащит вдвое большего, чем он сам, мертвого жучка, терпеливо выискивая дорогу между травинками. Потом прилетела бабочка, доверчиво уселась на Улину руку и принялась складывать и раскладывать голубые крылышки.

— Уля!

Уля подняла голову и почувствовала, что краснеет. У забора стояла Вишенка.

— Ты что это вытворяешь! — крикнула Вишенка. — Я тебя на пляже жду, а ты тут сидишь!

Уля встала и подошла к хозяину. Она очень стеснялась кричать ему в ухо, поэтому показала на Вишенку, ограничившись самыми необходимыми словами.

— Это моя подруга. Можно ей войти?

— А чего? Я разве запрещаю?

Уля отперла калитку, впустила Вишенку в сад, затем вернулась к кустам и снова принялась рвать ягоды.

— Уля! — изумленным шепотом воскликнула Вишенка. — Что это значит? Что ты здесь делаешь?

— Ты же видишь… — смущенно ответила Уля.

— Он твой знакомый? — Вишенка показала взглядом на старого садовника. — Просил тебя помочь?

— Нет, это я его просила взять меня в помощники. Он на сбор ягод всегда кого-нибудь нанимает. Вот я и решила…

Изумление Вишенки росло.

— Он тебе платит?

— Да…

Вишенке, которая никогда не испытывала недостатка в деньгах, потому что родители заботились, чтобы у нее было все необходимое, поведение Ули казалось странным и непонятным. В такую жарищу заниматься таким скучным делом!

— И не жалко тебе каникул?

— Да ведь это всего несколько дней… Зато, может, мне удастся набрать пятьдесят злотых..

— Какие пятьдесят злотых?

Теперь удивилась Уля. Неужели Вишенка уже забыла?

— Ну ведь именно столько Зенек взял тогда у той торговки.

— Ах, вот что! — вдруг поняла Вишенка. — Но ведь Зенек больше не вернется, значит, ему ничто не грозит… Вряд ли он в Варшаве встретит кого-нибудь из Лентова.