Лев Соцков - Код операции - Тарантелла. Из архива Внешней разведки России

• Название: Код операции - Тарантелла. Из архива Внешней разведки России
• Автор: Лев Соцков
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-235-03009-1

На основе рассекреченных документов из архива Службы внешней разведки России рассказывается о крупной операции, цель которой — пресечение деятельности английских спецслужб против СССР и продвижение направленной информации в британские руководящие круги. Начатая в 30-е годы XX века, эта операция имела неожиданное продолжение после Второй мировой войны, а ее главные фигуранты оказались причастными к заметным политическим событиям на Ближнем Востоке и в Европе.

---

Несколько интересных деталей для анализа ситуации добавляет пражская резидентура ОГПУ, у которой на связи находится «Флейта» (барон фон Гольц). Складывается впечатление, что Гибсон и Богомолец сохранят деловую связь, хотя сказать сейчас, в какую форму это может вылиться, трудно. Когда Гибсон был у барона и предлагал продолжить сотрудничество с ним, то обронил, что с Богомольцем есть на этот счет договоренность. Барон согласился, и Гибсон тут же определил ему жалованье в 85 фунтов ежемесячно, а это больше прежнего. Богомолец наверняка будет стремиться сохранить Гибсона и на будущее в качестве потребителя своей информации. Но одновременно возникает ситуация, когда сам барон может выдвинуться. Загранаппарат полагает, что вряд ли барону удастся получать копии важных сведений, но Гибсон с нашей подачи может по-прежнему, по мнению Гольца, «быть поглощателем дезинформации».

Богомолец просит барона сообщить Гибсону, что он даром времени не теряет и пытается, насколько ему доступно, выяснить причины своих несчастий. Картина, по его словам, получается мрачная. Противник — везде. Призывает Гольца к дополнительным мерам предосторожности. Какая бы трущоба ни была, но есть там прислуга, жильцы. А кроме того, предупреждает он Гольца, может быть и слежка: «Иногда хорошего хвоста и не заметишь». Если говорим по телефону, то давай только на румынском, береженого Бог бережет. Беспокоится, откуда жена Гибсона взяла, что его, Богомольца, супруга Хая на нее сердится. Что за чушь, мы будем рады видеть миссис Гибсон. Похвалил барона за то, что тот по-прежнему считает его, Богомольца, своим руководителем, подчеркивает, что Гибсону об этом известно и он ничего против не имеет. В Центре обратили внимание и на фразу в письме Богомольца к барону о том, что он будет поддерживать связь с полковником, то есть Гибсоном, и в дальнейшем.

В то же время в беседах с Лаго и письмах к Гольцу Богомолец все время повторяет, что его агентура в Москве происшедшим не затронута, он вот-вот ждет поступления информации от Вишневского, Калужского и Княжина. Сказал, что сведения, которые приходили от этих источников, штаб-квартирой СИС всегда ценились. С такой агентурой, мол, не пропадем, да и с англичанами со временем все устроится. Они умные люди и поймут, что такими возможностями не бросаются. Ну а что касается желания проверить все линии, то такова обязанность любой разведки, когда речь идет о провале. Нужно это пережить, и он надеется на солидарность своих добрых друзей, каковыми считает Лаго, Гольца, Васильева.

Лаго, наблюдающий Богомольца в Париже, пишет, что он под влиянием жены не меняет стандарта жизни, расходы четы весьма существенны: прислуга, театры, рестораны. Считает, что скоро денежные дела заставят Богомольца определиться. Он полагает, что Богомолец наводку англичан на поляков и румын понял и сейчас просто организует все это наиболее приемлемым с его точки зрения образом. Англичане же, кажется, посодействовали продлению ему вида на жительство во Франции.

Эти наблюдения подтверждаются некоторыми замечаниями Васильева в его письме барону. У Богомольца, по его словам, настроение скверное, но это и понятно. Он лично уверен, что больше всех морочит голову мужу Хая. Вот сейчас наступает для нее экзамен на звание хорошей жены, который она, конечно, не выдержит. Хотя ее благоверный утверждал, что русские жены не так хороши, никуда не годятся и только иностранки, мол, на высоте положения. Самой-то ей не приходилось еще перенести того, что испытали «плохие русские жены», всякие Галлиполи, Константинополи: жизнь без куска хлеба и гроша в кармане.

Васильев признается Гольцу, что у него в голове полный ералаш в связи со всей этой историей, уходить от активной работы нельзя, ибо это значит - играть на руку большевикам. Наоборот, своей дальнейшей работой и он, и барон должны помочь Богомольцу выяснить причину случившегося. Надо понимать, что все более или менее интересные линии созданы Богомольцем, об этом ему, Васильеву, сказал Гибсон.

Сам Васильев настроен оптимистично. Спрашивает коллегу, отчего тот не заведет себе радиоприемник. Они с женой это сделали и очень довольны. Слушают все. Правда, сейчас, после выдумки с перераспределением радиоволн, ничего не поймаешь. Скверно, что оперу из Москвы стало плохо слышно: забивает Берлин, Рим, Бухарест, но все-таки недавно довелось прослушать «Князя Игоря».

Шеф, предсказывает Васильев, постепенно выйдет из шока. Говорят, придумал какую-то беспроигрышную систему игры на скачках. Сразу же просадил 1000 франков, но уверен, что впереди большой выигрыш. Наверняка получит взбучку от жены.

Приказано возвращаться

В руководстве французской контрразведки произошли изменения. На посту генерального контролера Аллека сменил Профизье, который поручил Лаго комиссару Саниасу. Тот несколько раз интересовался занятиями Богомольца. Лаго попадал в затруднительное положение, он опасался, что игра за спиной Богомольца может плохо кончиться. У СИС свои отношения с «Сюртэ», и трудно сказать, чем могут обернуться его услуги французам. Лаго рекомендовано поставить Богомольца в известность о том, что в «Сюртэ женераль» им интересуются, тем более как-то Богомолец сказал, что хотел бы через Лаго иметь выходы на эту службу.

Получив такое сообщение, Богомолец очень заволновался и объявил Лаго, что он готов делать для «Сюртэ» все, только бы его оставили в покое. С этой стороны Лаго себя обезопасил. А ему надлежит освещать деятельность Богомольца для французской контрразведки в тех пределах, которые не мешают выполнению стоящих перед ним задач.

Лояльность Лаго оценена, у «Сюртэ» теперь есть свои возможности наблюдения за Богомольцем. Коллег из СИС нужно, конечно, выслушивать, но хорошо иметь и свою информацию.

На квартире Богомольца стоит небольшой сейф, где, вероятно, хранится текущий архив, копии информационных сообщений, переписка и прочее. Поскольку Лаго подолгу находится в квартире, то установить тип сейфа, номер и серию замка не проблема. Решено вскрыть сейф в отсутствие Богомольца и сделать выемку, хотя полной уверенности в том, что он не хранит наиболее важные документы в банке, не было. Оказалось, что сейф куплен на фирме «Ротео», ключ типа А-24, остальное — дело техники. Некоторые затруднения могут возникнуть: например, компания может в соответствии с обычной практикой предложить прислать на дом своего мастера. Но Лаго с этим справляется, и запасной ключ вскоре оказывается у него в кармане.

В Центре развитие отношений Лаго с «Сюртэ женераль» получает одобрение. Руководство ИНО полагает, что ему полезно иметь контакты с французами. Кроме всего прочего, считалось, что это укрепляет положение Лаго в стране. Но за этими контактами надо внимательно следить и быть в курсе всех нюансов. Сейчас все эти вопросы переплелись в связи с теми событиями, которые коснулись Богомольца, приведя к приостановке работы Интеллидженс сервис и с Лаго. Он в этой ситуации должен был как минимум «сохранить лицо» и дальнейших своих действий от французов не скрывать. Ведь последствия вербовочного подхода к Богомольцу были пока до конца не ясны и могли возникнуть всякие неожиданные повороты.

В письме к Гибсону Лаго сообщал, что получил уведомление от Богомольца об окончании его службы в известном учреждении с 1 апреля 1934 года. Эта неожиданная информация поразила своей внезапностью и той манерой, в какой была изложена. Ввиду того, писал Лаго, что он имеет честь быть лично знакомым с мистером Гибсоном, он хотел бы попросить у него некоторых объяснений. Он напоминает, что совместная работа продолжалась около трех лет, и за это время он исполнил ряд поручений, связанных с риском для жизни его и тех людей, которые доверились ему. За это время ему ни разу не было сказано, что его работой недовольны. И вот теперь объявляют, что он не нужен, его, по сути дела, выбрасывают, даже не соблаговолив пристойно решить денежные дела, не говоря уже о судьбе упомянутых людей, продолжающих работать на службу. Зная мистера Гибсона как старого работника и джентльмена, он, Лаго, хотел бы спросить, находит ли коллега приемлемым такой метод прекращения отношений с лояльным сотрудником. Одновременно Лаго хотел бы засвидетельствовать свое уважение господину Богомольцу, который в этот неприятный момент нашел возможным из своих средств заплатить причитающиеся ему суммы за последний месяц.

Гибсон сразу же сообщил Богомольцу о том, что получил письмо от Лаго и просил (сам он ответить не может) разъяснить Лаго, что от него, Гибсона, в данном случае ничего не зависит и прекращение сотрудничества его ведомства с ним — это решение руководства.

Лаго высказывает предположение, не лишенное некоторых оснований, что история с отставкой Богомольца разыграна штаб-квартирой СИС с целью выяснения, где же произошел провал в работе, и проверки своих сотрудников.