Владимир Князев - Игра втемную

• Название: Игра втемную
• Автор: Владимир Князев
• Жанр: Прочие приключения

Когда ищешь черную кошку в темной комнате, то хорошо бы иметь при себе фонарик. Поскольку, очень велика вероятность того, что кошка окажется далеко не самым главным содержимым этого помещения. А то, что ты найдешь, может кардинально изменить твою жизнь. Не факт, что в лучшую сторону. Но это в любом случае интереснее, чем монотонно и скучно «плыть по течению». А там… Кто знает… Перемены грядут, и все будет зависеть только от тебя…

Командир спецподразделения, майор Сергей Андреев, во время дальней командировки, получает секретное задание: под прикрытием операции по уничтожению главаря повстанческой армии, добыть некий кристалл, обладающий неограниченным запасом энергии.

С самого начала, группу Андреева преследует ряд трагических событий. Это дает ему основания полагать, что он владеет секретом Полишинеля. Невзирая на это майор продолжает выполнение поставленной задачи.

Действующие лица и события романа являются плодом воображения автора. Всякое сходство с реальностью является не более, чем случайным совпадением.

---

— Нам не нужны твои копейки. Отдай документ, за которым к тебе сегодня приходили и мы тебя оставим в покое.

— Какой документ? Я не понимаю, о чем Вы говорите.

— Старик, — подал голос Шурик, — не вынуждай выбивать из себя признания. И нам и тебе от этого только легче будет. Мы знаем, что бумага у тебя. Отдай ее по-хорошему, и мы избавим тебя от необходимости тратить деньги на свое лечение и восстановление квартиры.

— Нет у меня никакой бумаги. Вас ввели в заблуждение. Я обычный пенсионер…

— Все! Ты мне надоел, — Шурик достал из кармана кнопочный нож, щелкнул им перед лицом Благоярова. Блеснуло остро отточенное лезвие. Петр Игнатьевич испуганно моргнул и сглотнул подкативший к горлу комок, — Сейчас я буду отрезать тебе по одному пальцу, пока ты не скажешь, где документ.

— Вы, наверное, шутите?

— Какие шутки, старик, — Мишаня вытащил из кармана, заранее припасенный рулон скотча, оторвал кусок и заклеил Благоярову рот, — Потому что будет очень больно и захочется громко позвать на помощь, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд пенсионера.

Петр Игнатьевич замычал и протестующе затряс головой.

Шурик прижал ладонь Благоярова к подлокотнику кресла и приставил острие ножа к основанию мизинца. Лоб пенсионера покрылся испариной. Он с ужасом смотрел на сверкающее лезвие и трясся.

— Ну, что будем говорить? — Шурик прищурился и посмотрел на старика. Тот, только дрожал всем телом и не отрывал взгляда от орудия пытки, — Что ж, право твое, — он провел острием ножа по пальцу и, слегка, разрезал кожу. Проступившие капельки крови вызвали у Благоярова бурную реакцию. Он издал утробный крик, конвульсивно дернулся и потерял сознание. У Мишани подкосились ноги, и он сполз по стене. Его лицо было белее мела. Глаза тупо смотрели на Шурика. Он хотел что-то сказать, но только открывал и закрывал рот, подобно рыбе, выброшенной на берег. Наконец, он хрипло спросил:

— Ты… Ты, действительно, отрезал ему палец?!! Я не думал, что ты… Я же, действительно, пошутил.

— Так и я пошутил, — Шурик с откровенным удивлением смотрел на Благоярова, — Но, как вижу, шутка не прошла. У старика нервы — не к черту. Ладно, хватит сопли распускать. Дед в полной комплектации. Лучше перевяжи его.

Мишаня, пошатываясь, прошел к шкафу и, не глядя, схватил какую-то тряпку. Дернул ее. Стопка белья упала с полки. В глубине ячейки стояла небольшая коробка, аккуратно перевязанная шпагатом.

— Шурик, — крикнул Мишаня, — Я, кажется, что-то нашел.

Торопливо схватив коробку, он развязал тесемку и посмотрел на содержимое. Это были пожелтевшие от времени рукописи с пометками на полях, планы, исчерченные разноцветными карандашами, рисунки древних зданий и украшений.

— Работать мне токарем на заводе, если это не то, что мы ищем, — Мишаня бережно перебирал бумаги. О том, что надо перевязать Благоярова, он уже забыл — Шурик, растолкай старика.

Шурик оторвал кусок оконной занавеси и перетянул старику порезанный палец. Легко потрепал его по щекам. Петр Игнатьевич медленно открыл глаза.

— Ну, это те бумаги? — Мишаня поднес коробку к лицу Благоярова.

Петр Игнатьевич скосил взгляд на бумаги и быстро закивал.

— Порядок, — Шурик повернулся к выходу, — Пошли отсюда.

— Подожди, — Мишаня замялся, — а как же старик? Эта редиска на первом скачке расколется.

Благояров вытаращил испуганные глаза и отрицательно завертел головой. Шурик задумчиво посмотрел на него.

— Не расколется. А если попробует — я его из-под земли достану, — банальная фраза была сказана так, что Петр Игнатьевич прочувствовал ее всеми клетками своего тела и поверил в реальность выполнения этого обещания.

Через час, подельники сидели в «Трех капитанах» и отмечали успешное завершение начала предприятия.

— Шурик, — закуривая сигарету, заговорил разогретый ароматным коньяком Мишаня, — не знаю, где тебя учили проводить допросы, но сделал ты это, как настоящий специалист. Когда ты сказал ему, что отрежешь палец, у тебя было такое лицо, что даже я готов был все рассказать о тайне мирового заговора масонов.

— Да уж, — Шурик помрачнел, — были знатные профессора, в свое время. И захочешь, их науку не забудешь. Только давай не будем об этом.

— Как скажешь. Правило номер один: меньше знаешь — уверен в завтрашнем дне.

Глава 6

…Его сильно толкнули, и он упал на выщербленный пол небольшой пещеры. Единственный источник света, рассеявший сырой мрак этого логова, исходил от небольшого отверстия, служившего входом. Боевики плотно завалили его большим камнем, и грот опять погрузился в вязкую, почти материально ощутимую тьму.

Несколько минут было тихо. Потом, рядом, послышался шорох, и кто-то невидимый приблизился к нему. Вонь давно немытого тела, ударила в ноздри и подействовала, как нашатырь. Он поморщился и открыл глаза. Ни один блик не отразился в сетчатке. «Я ослеп, — мысль констатировала этот факт ровно, без эмоций, — интересно, навсегда или временное осложнение после удара. А приложили мне неплохо». Он поморгал. Никаких изменений не произошло. Черная бесконечность, как казалось, по-прежнему, обволакивала все вокруг на миллионы парсеков. Почему-то вспомнилось булгаковское: «…Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты соединяющие храм со страшной Антониевой башней… Пропал Ершалаим, великий город, как будто не существовал на свете…».

Громкое сопение невидимого соседа приблизилось. Смрад, исходящий от него заставил дернуть головой, что причинило новую вспышку боли в затылке.

— Эй, ты кто? — спросил незнакомец.

— А ты?

— Капитан российской армии, Дмитрий Александрович Соколов. Бывший командир, бывшей мотострелковой роты.

— Рядовой Александр Шульгин, отдельный разведбат… — и после секундной заминки, добавил, — можно просто Шурик. Мне так привычнее.

Глаза стали привыкать к темноте, и Шурик с удовлетворением отметил, что уже может различить контуры фигуры собеседника.

— Где мы?

— Точно не знаю. Где-то в горах. Бандюки таскают нас с мешками на голове.

— Чего им надо?

— Известно чего. Либо выкуп, либо обмен на своих.

— Здесь еще есть кто-нибудь?

— Да, Вартан, предприниматель из Ставрополья. Когда меня взяли, а это — пару недель назад, он с ними уже около месяца мыкался. У тебя есть, кто может заплатить деньги?

— Нет, — Шурик вспомнил свою «образцово-показательную» семью, в бюджете которой никогда не было статьи «непредвиденные расходы».

В дальнем углу послышался тихий стон.

— Кажется, очнулся, — капитан тяжело вздохнул, — Его бьют каждый день. Требуют полмиллиона «зеленых». Три пальца уже ушли бандеролями к родственникам. Те говорят, что собирают нужную сумму, но Ахмету, это главарь, надоело ждать. Он сказал, если, через неделю не получит хотя бы половину — отрежет Вартану голову и отправит его родителям.

— А Вы, товарищ капитан, тоже выкуп ждете?

— Нет, — капитан снова вздохнул, — некому за меня платить. Детдомовский я. Ни родителей, ни братьев с сестрами не имею. Жениться, тоже еще не успел. Видимо, к счастью. Но я им соврал, что мой дядька — крупная «шишка» в «Газпроме». Написал ему письмо. То есть, немного оттянул приговор. Правда, ждать, то бишь, жить недолго осталось. А жаль… От скольких бы подонков еще успел землю освободить.

В рутине томительного бездействия прошла неделя. Шурик, без особой надежды, передал боевикам записку для матери с просьбой о выкупе в сто тысяч долларов и не питая иллюзий по этому поводу, сразу выбросил бредовую идею из головы. Коротая время, разговаривал с капитаном. Беседовали, в основном, вспоминая прошлое и рисуя картины маловероятного будущего. Настоящее, по мере возможности, не сговариваясь, старались обходить. Изредка его таскали к Ахмету. Он не выведывал военных тайн. Шурика не били, не отрезали пальцы. Ахмет, просто, разговаривал с ним о том, о сем. В общем, ни о чем. Странный какой-то…

На восьмое утро, кто-то отвалил камень в сторону, и солнечные лучи мощным потоком ворвались в сырую пещеру. Капитан отвернулся, а Шурик инстинктивно, крепко зажмурился.

— Выползайте, русские свиньи! — раздался низкий, хриплый, с характерным кавказским акцентом, голос.

Щурясь от яркого света, Шурик вылез из норы, встал во весь рост и потянулся. Четверо, хорошо вооруженных боевиков держали его на прицелах автоматов.

— Солдат, помоги, — капитан пыхтел, пытаясь вытащить на себе обессиленное, маленькое, но грузное тело Вартана.

Перебросив руку бизнесмена, изуродованная кисть которой была неумело перевязана грязными тряпками, через плечо, Шурик вопросительно взглянул на Соколова: «Что дальше?». Тот, молча, кивнул в сторону дымящегося невдалеке костра.