Дончо Папазов - Под парусом через океан

• Название: Под парусом через океан
• Автор: Дончо Папазов
• Издательство: «Молодая гвардия»
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1978

Знаменитые мореплаватели супруги Папазовы в 1974 году проплыли на спасательной шлюпке от Гибралтара до Кубы будучи в океане «добровольными жертвами кораблекрушения». Основной пищей им служил планктон. Исследования проведенные ими, входили в разработанную ООН программу освоения Мирового океана. Авторы воссоздают в художественно-документальной книге будни этого опасного и увлекательного плавания.

Авторизованный перевод с болгарского.

---

Сегодня мы плывем так медленно, что нет смысла бросать белье в океан. Достаю ведром воду, выжимаю из тюбика мыльную пасту и начинаю тереть и полоскать белье. Занятие не по мне, н, чтобы не было скучно, я вслух говорю сама с собой и работаю руками изо всех сил. Пена летит во все стороны. Мне хочется, чтобы Дончо обратил внимание на то, как прилежно я работаю но он так глубоко задумался, что я оставляю его в покое.

Продолжаю свои упражнения. Полощу прямо за бортом. Это вовсе не проблема, так как палуба возвышается всего на 60 сантиметров над водой. Тарелки тоже мою в море. Когда они высыхают на воздухе, все дно их затянуто солью. На нашей одежде столько соли, что она не может просохнуть. Соль впитывает в себя влагу из воздуха, поэтому одежда всегда волглая.

Соль и соль повсюду: на волосах, одежде, на губах оседают крупинки соли.

Я удивляюсь, каким спокойным и бодрым выглядит Дончо. Меня порой охватывает такое сильное желание прибыть в конечный пункт, что я не нахожу себе места и занимаю себя, чтобы время шло быстрее, бесполезной деятельностью – переставляю багаж, просматриваю еще раз содержимое мешков. Бессмысленно? Но зато успокаивает. А Дончо, даже несмотря на то, что солнце печет немилосердно, сидит неподвижно на палубе и смотрит в океан. Он может это делать часами, не обращая на меня внимания, будто меня здесь нет. Но подходит ко мне всегда вовремя, в тот момент, когда мне хочется почувствовать близость другого.

18 июня, Дончо

Райская птица

Ветер изменил направление на юго-восток. Это то, о чем мы мечтали. Если он не переменится в течение трех-четырех дней, то мы сможем выйти точно к нашей цели. Нужны три-четыре дня хода на северо-запад…

У нашей экспедиции довольно трудная задача. Обычно все пересекающие Атлантический океан беспрепятственно плывут к южным островам. Мы же рвемся к Кубе, которая расположена на 1200 миль (то есть на 2100 километров) западнее их. Такое же расстояние пролегло между Софией и океаном.

Мы очень довольны, что плавание проходит без повреждений лодки, и жалеем, что не можем об этом поведать миру. Бездействующие аккумуляторы да лопнувшее стекло газовой лампы, склеенное усилиями Юлии, – вот все наши потери.

Вчера мы видели райскую птицу. Белую. С длинным хвостом. Она прилетела после захода солнца, и мне не удалось ее снять. Вспомнил стихотворение об этой птице, которое выучил в шестилетнем возрасте. Подлинное имя хвостатой птицы «фаэтон», но мы все же будем звать ее райской.

Удивительно чувствительное существо человек. Как хорошо я ощущаю зависимость моего настроения от силы и направления ветра. Сейчас, когда дует этот добрый пассат, во мне все поет.

19 июня, Дончо

Меланхолия Юлии

У Юлии приступ меланхолии. Она уставилась в одну точку океана, а глаза ее полны слез. Рядом с ней лежит фотография Яны.

Я и раньше заметил, что с ней начинает что-то происходить, потому что все чаще она останавливается у лага, который как бы замер на месте, показывая, что до Кубы нам плыть еще 1800 миль. Многовато…

Произвожу специально для Юлии самые скрупулезные расчеты и убеждаю ее, что на Кубе мы окажемся 13 июля. Вижу на ее лице признаки хорошего настроения. А еще через час она начинает удивляться сама, как могла в такую хорошую погоду заразиться меланхолией.

А ведь погода действительно прекрасна! Дождь!

Еще недавно он лишь накрапывал и был похож скорее на туман, а сейчас уже идет ливень – впервые за много дней плавания. Я мгновенно разделся и стал намыливаться специальным тропическим мылом, чтобы смыть соль. Но, как и всегда случается в душе, нужная вода, то есть дождь, прекратилась, и пришлось мне ополаскиваться морской водой. Юлия развеселилась еще больше, а я чувствую себя обманутым и мелочно сержусь на небеса.

После дождя ветер стал слабее и направление его строго не ориентировано. Нам достается много работы. Приходится то и дело менять положение парусов, сделали по крайней мере тридцать поворотов.

Сменить галс при наших снастях особенно хлопотное дело. Сначала разворачиваемся кормой к ветру и ждем, чтобы «Джу» набрала скорость. Затем убираю грот, вытаскиваю рейку, стиснутую между вантами (так грот лучше ловит ветер). Перебрасываю ее на другую сторону, на другой крюк. Поднимаю грот, и снова набираем скорость. Юлия отпускает шкот и поворачивает румпель. Хватаю фалинь, привязанный к концу рейки, начинаю тянуть с силой вниз и в сторону. Рейка делает полукруг вокруг мачты. Парус оказывается с другой стороны лодки. Юлия привязывает шкот к противоположному борту. Я подбегаю к ней, натягиваю шкот и… забываю о стакселе. Перед тем как начать подобную операцию, я всегда стягиваю его, закусив фал, убираю гик, сворачиваю и привязываю стаксель так, чтобы он «не играл».

Сложная процедура? Но я еще коротко описываю ее, некоторые подробности опустил. На деле все довольно просто, и жаловаться на такую работу не приходится. Она входит в распорядок нашей жизни.

Океан изменил свой цвет. Появилось множество оттенков, которые придают ему какую-то особую красоту. Сейчас он бело-голубой, будто в него подмешали молока.

Ветер умеренный. Идем прямо к Кубе.

Мы немного озабочены тем, что прибудем раньше, чем это намечено по графику, и тогда опередим тех, кто собирался встречать нас. Хорошо было бы известить их. Хорошо бы встретить корабль. До сих пор мы вступали в прямой контакт лишь с одним кораблем, советским, и то перед Лас-Пальмасом. Решаем написать депешу с указанием «точной» даты нашего прибытия в Сантьяго-де-Куба. Привязываем ее к грузу (скоба) и держим под рукой, чтобы в нужный момент ее можно было бы швырнуть на палубу подошедшего близко судна. Так мы делали в Черном море.

19 июня, Юлия

Пятилиние

Очень странные здесь закаты. Багровое солнце перед тем, как опуститься в море, прячется за тучи, нависшие над горизонтом. Зрелище, сжимающее сердце и вызывающее страх перед грядущей ночью… Но она проходит, как обычно, тихо. Просто здесь такие закаты.

Ночи непохожи одна на другую: то плывут огромные облака, то покажется и сразу же исчезнет луна, чтобы дать место звездам, а то вдруг небо потемнеет и все утопает в густом мраке. В самые темные часы с нетерпением жду рассвета.

Мне кажется, что вокруг нас разлита абсолютная красота, но мы почти что глухи к ней. Она не сделала нас одухотворенней, наоборот, мне кажется, что чувства стали грубее и менее восприимчивыми к красивому. Может быть, существует инстинкт самосохранения чувства от натиска красоты? Не знаю. И надеюсь все же, что в подсознании она запечатлеется, несмотря на наше внешнее к ней пренебрежение.

Когда пассат утихает, в небе выстраиваются ряды облаков в пять линий, начиная от горизонта. Они похожи на строй средневековой пехоты. Мы назвали это явление «пятил инием».

Сейчас пятилиние передвинулось в другую часть неба, облака уже не белые, а серые, топчутся над нами, не хотят выпускать из своей тени.

Время практически перестало существовать для меня. Оно остановилось. Чувствую, что и мое существование стало каким-то иным, как бы лишенным прочной опоры. Приступы грусти накатывают на меня, и я надолго умолкаю. Дончо замечает мое состояние. К счастью, он не поддается меланхолии и старается поднять мое настроение.

20 июня, Дончо

Семь плюс пять невзгод

«No problema!» – так любили мы говорить в Гибралтаре· и Лас-Пальмасе. «Все в порядке». Это выражение часто употребляли докеры и администраторы. У них мы его и подслушали. Нечто вроде «о'кэй».

No problema не имеет в нашем языке аналога. Это выражение не переведешь словом «пустяки». Это скорее деловое обязательство, уверенность, что никто тебя не подведет. Вот нас никто пока и не подводил. No problema! Важно было войти в ритм и не сбиться с него.

Сейчас, делая эту запись в дневнике, вспоминаю, что забываю систематически фиксировать все помехи в пути. Называю все подряд: голод, солнце, качка, теснота, незащищенность лодки от волн, отсутствие киля, плохие консервы, тоска по Яне и обществу.

Все ли это?

Прибавлю еще чувство одиночества, страх, отсутствие удобной постели и возможности вымыться пресной водой и т. д.

Были и другие отрицательные факторы, но сейчас они не приходят в голову. Значит, они не являются первостепенными.

Завтра составлю список того, что нам нравится, что следует отнести к положительным факторам путешествия. А теперь пора менять положение парусов.

Все чаще появляются птицы. Но это не признак соседства суши. О ней мы знаем следующее: наши координаты 19°20 сев. широты, 45°10 зап. долготы, то есть остается пройти около 1800 миль.

Шторм. Дуй, ветер, дуй!