Фанфикс.ру айронмайденовский - Фанфик Четверо лучших

• Название: Фанфик Четверо лучших
• Автор: Фанфикс.ру айронмайденовский
• Жанр: Эротика

Категория: слэш, Рейтинг: NC-17, Размер: Макси, Саммари: Драко становится жертвой насилия, Гарри не может разобраться в себе, Люциус мечется между светлой и тёмной стороной, а Северус ступает на ещё одну скользкую дорожку. Но это только начало…

---

Тайная комната осветилась бледным зеленоватым светом, и я оглядел её: громадный зал с резными колоннами и статуей в конце, а посередине — мёртвый василиск. Кровь, и его, и моя, запеклась на мраморном полу тёмными пятнами, а кое-где проела камень. Конечно, не хотелось бы, чтобы полуразложившееся внутри своей непробиваемой шкуры тело вдруг шевельнулось, но я не мог смотреть на него всё время. Чеканя шаг, я пересёк зал и приблизился к статуе. Казалось невероятным, что она изображала Салазара Слизерина: неужели Основатель создал её сам и при этом отразил в ней все свои настоящие, к слову сказать, не очень приглядные черты? Неужели он был таким же эгоцентриком, как и Волдеморт? Но эгоцентрик приукрасил бы своё изображение...

Где искать диадему Ровены Райвенкло, я не представлял. Даже не знал точно, находится ли она здесь или в каком-то другом месте. Но по логике Тома, спрятать свой крестраж в кармане самого Слизерина было бы для него большой гордостью. Ну, если не в кармане, то во рту... Хотя что бы помешало василиску в один прекрасный день перекусить диадему напополам?

— Говори со мной, Салазар, величайший из хогвартской четвёрки, — смиренно попросил я, но в зале ничто не шевельнулось, и рот статуи оставался неподвижен. Это могло значить, что крестраж находится там, — и как его достать? Шарахнуть Бомбардой? А если она отлетит в меня?

— Я слушаю тебя, мой наследник, — тихо произнёс кто-то за моей спиной, и я на своём опыте постиг, что выражение «волосы встали дыбом» отнюдь не фигурально.

Я медленно повернулся и покрепче сжал палочку. Какие бы тут ни были чары, я не имею права здесь умереть!

Чар никаких не оказалось. Посреди зала, шагах в двадцати от меня, стоял человек. По крайней мере, это казалось человеком. Это был мужчина лет пятидесяти, седой, с высокими залысинами, одетый в нечто вроде камзола, узкие штаны и высокие сапоги. Сложив руки на груди, он рассматривал меня с видом полного превосходства.

— Вы кто? — нагло спросил я.

— Тот, кого ты звал, — был ответ.

— Не может быть, — возразил я. Холодный пот потёк у меня по спине. — Вы же умерли, значит, это какие-то чары...

— Что-то типа крестража? — любезно осведомился он. — Ведь об этом ты подумал, Гарри?

Я молчал, шокированный. Неужели секрет бессмертия уже найден? А если он попадёт в руки Волдеморту...

— Не попадёт, — заверил меня Слизерин. — Судя по тому, что я о нём знаю, ему такое недоступно. А теперь поговорим, Гарри.

Он начал приближаться, а я — отступать помимо своей воли. Наконец я споткнулся о ступеньку подножия трона и растянулся на полу, выронив палочку. Глупо так погибать, от рук мощной иллюзии — или крестража? — на том самом месте, где однажды уже едва не погиб...

Слизерин присел надо мной, его руки коснулись моего лица — тёплые, живые, человеческие.

— Я не иллюзия, Гарри, — сказал он. — Я тот, за кого себя выдаю, точнее, часть собственной души.

«Крестраж!» — мысленно вскрикнул я.

— Нет, не крестраж, — Слизерин покачал головой. — Я никого не убивал, чтобы остаться в этой комнате. Я просто вложил в неё всю свою душу. Здесь я жил и читал книги, здесь ставил опыты, здесь мучился и радовался. А это много значит, Гарри... Я не брал, я отдавал, — и это никогда не будет доступно моему последователю.

Я попытался сесть, и он поддержал меня за плечи. Со страхом я посмотрел в его глаза — и не нашёл там ни ненависти, ни гнева, только вековую змеиную мудрость.

— Если бы я мог, я бы всё изменил, — продолжал Основатель, присаживаясь на ступени рядом со мной. — Мой наследник не заслуживает такой участи — быть пешкой в чьей-то игре.

— Так я ваш потомок, — прошептал я. — Вот что разглядела во мне Шляпа...

— Дело в том, что ты и потомок Годрика тоже, — Слизерин улыбнулся, но в глазах веселье не отразилось. — А этот полукровка, Том, хоть и унаследовал моё могущество, равным тебе никогда не станет...

— Любовь? — повторил я заученное за Дамблдором. — Мне говорили, он не способен на любовь.

— Это важно, — признал Слизерин. — Но не только. Когда живут два моих потомка и борются между собой, я имею право выбирать. Я выбрал тебя. Не буду вдаваться в подробности моего существования, скажу только, что я живу не только здесь, потому и знаю, что происходит в мире...

Казалось сюрреалистичным, что человек, который жил много веков назад, сейчас сидит рядом со мной и неторопливо ведёт свою речь, приобняв меня за плечи. Я точно знал, что не забуду этот момент никогда в жизни. Если он, конечно, не плод моего воображения и не галлюцинация.

— Ты не веришь, Гарри, — шёпот Слизерина прорезал тишину, — это естественно. Но речь не об этом. Я знаю, что ты ищешь, и хочу тебе помочь.

Я поднял голову:

— Вы знаете, где крестражи?

— Дневник уничтожил ты, — тихо сказал Основатель мне на ухо. — Почти на том же месте, где мы сейчас сидим. Именно тогда я и сделал выбор... Кольцо разбил Дамблдор. Чашу Хельги — снова ты. Мой медальон — жаль, признаюсь, безделушку, — юный Малфой. Диадема Ровены спрятана в Выручай-комнате, в истинном её облике, в том, который и был первым... Ещё один осколок своей души полукровка поместил в змею Нагайну, которая всюду с ним. Ещё один — здесь.

Пальцы его коснулись моей шеи там, где её не закрывал ворот рубашки, и я вздрогнул от неожиданности.

— Его душа для тебя чужда, этот осколок год за годом отравляет тебя, — продолжал Слизерин. — Если хочешь, я помогу тебе от него избавиться...

— Да, милорд, — прошептал я, не отрываясь от его глаз, настолько его взгляд затягивал. — Пожалуйста, если вы можете...

— Уж на что мне противны дементоры, — лукаво вздохнул он, — но капелька их магии не помешала бы. Не бойся, Гарри. Лучше закрой глаза.

Я закрыл. Ещё минуту назад даже не предполагал, что смогу так довериться незнакомцу, тем более, самому Основателю. Хотя две недели назад не думал, что смогу кому-то довериться вообще...

Слизерин взял меня за подбородок и повернул мою голову к себе. Конечно, я догадался — ещё когда он сказал про магию дементоров, но всё равно было страшно: вдруг он ошибётся или переборщит?

Поцелуй вышел отличным от всего, что я раньше знал, даже Драко не целовался так властно. При полном отсутствии возбуждения у меня совсем помутился рассудок, настолько, что, когда смог говорить, я первым делом спросил:

— А это инцест?

Он сначала не понял, потом рассмеялся.

— Ну, я думаю, мы с тобой настолько дальние родственники, что небесная кара нам не грозит, даже в случае, если она имеется... Ну что же, мой славный потомок, ты лишился чужого осколка души. Как самочувствие?

Я прислушался к себе, но не почувствовал ничего, только губы слегка саднило.

— Всё как было... — признался я. — Вы точно его... убрали?

Слизерин раскрыл ладонь: там на фоне белой кожи выделялся копошащийся комочек, как будто из сотен червячков.

— Я был коварен, Гарри, — промолвил Основатель. — Я обманывал, я подкупал, я хитрил, убивал, строил козни... Но я никогда — слышишь, никогда — не унижал тех, кто мне верно служил, никогда не опускался до убийства ребёнка... И в равной же степени — не пытался взвалить на него ответственность за весь мир.

Комочек исчез, словно и не было.

— Я был Тёмным магом, Гарри, — продолжал Слизерин. — И сейчас я люблю Тьму всем сердцем. Я прихожу во Тьму, когда мне становится слишком тяжело, и она исцеляет и утешает...

— Я понял, — срывающимся от волнения голосом произнёс я. — Это не зло.

— Гарри, — промолвил Слизерин. — Я старше тебя на несколько веков, но сейчас я прошу у тебя одну вещь.

— Какую? — казалось странным, что он, сам полубог, чего-то просит у меня; с другой стороны, я был ему обязан ещё одним крестражем и помощью с другими двумя.

— Пощади моих детей, Гарри, — попросил он. — Отнять жизнь легко, ты сам знаешь. Сложнее подарить, сложнее простить...

— Вы просите за Пожирателей, — догадался я. — Я не сторонник кровавых расправ, но что я смогу сделать, если на них набросятся те, кто потерял в этой войне своих близких? Своих детей?

— Ты рассуждаешь мудро, Гарри, — похвалил он. — Человеческое мнение изменить сложно, и прощают люди плохо. Но помни, что твоя задача — сохранить то, что осталось от волшебного мира. И здесь значима каждая жизнь...

— Вы просто просите за «своих», — насупился я. Конечно, я не мог ничего обещать. Если Пожирателям вынесут смертный приговор — не буду же я устраивать им побег?

— Пусть пройдёт год, два, — настаивал он. — Защити их, пока люди не остынут. Ведь в конце концов любая память рано или поздно сходит на нет.

— Как я их защищу? — буркнул я. — У меня нет для этого сил...

— Ты мой наследник! — произнёс Салазар совсем иным тоном, и я вздрогнул, вспомнив, с кем разговариваю. — Ты первый среди четверых равных! В тебе кровь Годрика, не только моя! И не смей говорить, что тебе не хватает сил для того, чтобы вассальной клятвой защитить семнадцать человек — при учёте, что кому-то ты откажешь в защите! И помни, что за воспитанника Ровены я прошу особо, потому что никто не заслуживает той беды, которая случилась с ним...