Валерий Большаков - Агент

• Название: Агент
• Автор: Валерий Большаков
• Издательство: Астрель
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44680-1

1918-й. Россию терзает Гражданская война. Но штабс-капитан Авинов все же сумел чуть-чуть изменить реальность. Генералы Корнилов, Марков, Дроздовский живы, адмирал Колчак командует Черноморским флотом. Белые завоевали проливы, бьют турок, немцев, красных… Но большевики все еще очень сильны и неизвестно, кто выйдет победителем в братоубийственной схватке.

Что еще может сделать штабс-капитан во имя великой, единой и неделимой России? Бить врагов в одном строю с боевыми друзьями? Нет. Ему предстоит куда более тяжкое испытание. Под чужим именем внедриться в Кремль, вести опасную игру в окружении Ленина, Сталина, Троцкого…

Удастся ли Кириллу Авинову — секретному агенту «Веди 05» выиграть свою собственную войну?

---

— Не понимаю! — затряс головою Кирилл. А головушка бедная кругом шла — при чём тут он?! Да сколько ж можно?

— Успокойтесь, — мягко сказал контрразведчик. — Просто вы очень похожи на Юрковского, а сейчас — особенно, когда не брившись… Не знаю, правда, как «Янычар» мог дроздовца с марковцем перепутать. Или же он ориентировался не на форму? Разберёмся, когда поймаем. Когда поймаем…

Авинов его плоховато слышал. Он испытывал блаженство и необычайную лёгкость — Господи, как просто всё разрешилось! Воля, жизнь, любовь — всё это снова его!

— Так я свободен? — спросил Кирилл.

— Разумеется, — сказал Ряснянский. — Но, перед тем как вы нас покинете, прошу меня выслушать. Прошу выслушать.

Помолчав, полковник КРЧ продолжил:

— Корнилов избрал верный путь — не гоняясь за лёгкими викториями, он укрепляет тыл, который, по чеканному выражению Клаузевица, «прежде всего». А вот меня беспокоит передовая! Передовая… Первым делом — это разведка, а она у нас или плоха, или вообще никуда! Мы не знаем, что творится в красных штабах, какие планы военспецы сочиняют за командармов… А знать надо.

— Я слышал, — осторожно сказал Кирилл, ещё не полностью ощущая себя равноправным человеком, — на той неделе арестовали генерала Доставалова. Говорят, продался комиссарам…

Ряснянский грустно покивал.

— Мы все лишь обычные люди, — вздохнул он, — со своими слабостями и пороками. Чекисты действуют грубо, неумело, однако случается, что белармейцы попадают к ним на крючок. Попадают к ним на крючок… У одних большевики берут в залог родных и близких, оставшихся в РСФСР, — и вербуют в обмен на их жизни, заставляют передавать разведданные. Иным платят за предательство, а есть и идейные — эти служат Советам по доброй воле. Юрковский же был не просто идейным — это убеждённый большевик, опасный человек и способный разведчик…

— И?.. — глухо спросил Авинов, холодея.

— И мы предлагаем вам занять его место, — спокойно договорил полковник Ряснянский. — Занять его место.

— У стенки? — криво усмехнулся штабс-капитан.

— В строю, — не принял его тон Сергей Николаевич. — Вы, Кирилл Антонович, схожи с Юрковским не только лицом — у вас тот же рост и форма ушей, такой же цвет волос и глаз, и походка, и даже голос… А главное — за вами будет его революционное прошлое! Революционное прошлое. «Товарищи» очень подозрительны, чужаку сложно, почти невозможно «втереться» к ним в доверие. Юрковский же для них свой… Прошу меня понять, ибо не смею вам приказывать, — это редчайший, почти небывалый шанс, и будет очень горько упустить его. Вы хороший офицер, Кирилл Антонович, но в тылу врага сможете принести гораздо больше пользы Белому делу.

Полковник смолк. А Кирилл испытал тоскливый, знобящий страх человека, стоящего на краю крыши. Гремят по ржавым листам преследователи, надо разбегаться и прыгать через улицу, на кровлю соседнего дома. Допрыгнешь — спасён, не допрыгнешь…

— Я согласен, — сказал он деревянным голосом.

— Да не переживайте вы так, Кирилл Антонович! — воскликнул начальник контрразведки, сразу оживившись. — Вы смените имя, да, но это же временно! С марковцами придётся расстаться — опять-таки не навсегда. Пойдёте служить к дроздовцам. Советую и денщика с собою взять — человек он надёжный, проверенный, таких дедов из железа делали и сыромятной кожи… А когда мы будем штурмовать Царицын, вы перебежите к красным, выдав себя за Вику Юрковского.

— Вика Юрковский… — пробормотал Кирилл, меряя на себя чужое имя. — А если меня узнают?

— Кто? Родителей Юрковский похоронил ещё перед войной, с любимой девушкой поругался, хотя фотографию хранил. На всякий случай запомните: зовут её Аней Новиковой. Зовут её Аней Новиковой… Капитан даже ни с кем из «дроздов» не дружил, сторонился однополчан. Ну вам же легче… Главное, не забывайте о мелочах! Разведчик проваливается в деталях. Вот, например, у Юрковского есть склонность к словоерсам…[22] У красных такой обычай не в чести, но Виктор Павлович, похоже, бравирует этим…

Авинов длинно и тоскливо вздохнул.

— Подробной биографией капитана мы вас снабдим, — деловито сказал Ряснянский. — Дадим адреса явок и пароли. Буквально на днях генерал Алексеев принял «Азбуку» Шульгина в состав Особого Совещания. У «Азбуки» превосходная разведывательно-осведомительная сеть, а названа она так в целях конспирации — каждый агент получает оперативный псевдоним из буквы и номера. Оперативный псевдоним Юрковского — «Эфенди», а вы будете «Веди ноль пять».

— И какое у меня задание? — Кирилл глянул исподлобья.

— Служить, капитан, — мягко сказал Сергей Николаевич. — Сражаться за Россию-матушку в тылу врага! В тылу врага… Сказать определённо, приказать вам я просто не могу, ибо не всеведущ и понятия не имею, как сложится судьба разведчика Авинова. Ваша цель — внедриться к красным, проникнуть в самый центр, на самые верхи! Именно поэтому переходить линию фронта следует на Волге. За Манычом вас встретят озверелые матросы из отрядов Думенко, а эти разбираться да вникать не будут: «Беляк? В расход!»

— А в Царицыне?

— А в Царицын нынче вся «краснота» сбежалась, прибыл даже нарком Сталин. Приказом Троцкого он облечён и военным командованием, и всею гражданской властью. Сам Лейба Бронштейн[23] тоже там. Тоже там… От вас, Кирилл Антонович, потребуется «беззаветное служение трудовому народу», вы должны будете войти в доверие к «товарищам», добиться покровительства комиссаров…

— …И стать «нелегалом», — подхватил Авинов.

— Совершенно верно!

Штабс-капитан снова испустил тяжкий вздох.

— Жалеете? — прищурился полковник.

— Что дал согласие? — спокойно уточнил Кирилл и помотал головой. — Нет. Просто… муторно это — таиться ото всех, быть наособицу, а не в большой, дружной компании…

— Понимаю, — серьёзно кивнул Ряснянский. — Разведчик — всегда одиночка, так уж устроено сие опасное ремесло — шпионаж.

— Ладно, — вздохнул Авинов. — Раз надо, то пошпионим.

— Надо, — сказал с проникновенностью Сергей Николаевич, — очень надо!

— Когда начинать? — бодро проговорил Кирилл.

— С этой самой минуты вы — капитан Виктор Юрковский. Отправляйтесь на встречу с Визирем. Будьте очень и очень осторожны, не выдайте себя. Задерживать резидента красных мы не станем, подержим пока под колпаком — надо сперва вычислить всю их сеть, а уж потом брать разом. Где-то бродят ещё глубоко законспирированные «Паша», «Ага», «Бей», «Султан»… Всё поняли, Вика?

— Да-с, — твёрдо ответил Авинов.

Почти всю следующую неделю, со вторника по воскресенье, Кирилл не покидал Ильдиз-Киоска. Его натаскивали по всем известным эпизодам биографии Юрковского, манере поведения «Вики», обучали ремеслу радиста, прорабатывали легенду — дескать, в боях за Галлиполи контузило капитана, провалялся в госпитале бравый дроздовец. Нынче подлечили чуток, и снова в строй. «Контузия» позволяла объясниться при случае — а ну как подойдёт к Авинову давний приятель Юрковского, и что тогда? «Заготовку» тогда: «Извини, мол, не признал, да уж больно близко снаряд рванул — память отшибло малость…» Но это на самый крайний случай.

Так что пришлось Кириллу зазубривать пароли, явки, десятки имён и фамилий, сверяясь с фото или с описаниями офицеров Дроздовского полка, «товарищей» по большевистской партии, связников… Голова пухла!

Воскресным утром штабс-капитан проснулся усталым, но довольным — кончилась его разведшкола! Упаковавшись в непривычную ему форму Дроздовского полка,[24] Кирилл показался Исаеву.

— Стало быть, с повышением вас? — ухмыльнулся в бороду чалдон.

— Ага, «снял звёздочки»![25]

— Значить, ваш-сок-родь[26] — бодро сказал ординарец, — на тайную службу идём?

— Шпионить, Кузьмич, — усмехнулся Авинов. — Будем розоветь, пока не покраснеем!

— А от хрена с морквой! — энергично выразился Елизар, складывая крепкую дулю. — Кхым-кхум…

На улице они разделились — Исаев остался по хозяйству хлопотать, а Кирилл пошагал в город. На задание.

Вертя головой, то и дело щупая нагрудный карман френча, где лежали деньги, Авинов добрался до бывшего Ипподрома, в пору цезарей и базилевсов — древнего ристалища, а ныне обсаженного кипарисами пустыря. Посередине голого поля торчал египетский обелиск времён Тутмоса да «серпантина» — фонтан в виде трёх сплетавшихся змей из позеленевшей бронзы. Давным-давно эллины установили его в Дельфах как памятник победы при Платее. Одну из змеиных голов разбил какой-то там султан, но парочка ещё скалилась.

Авинов внимательно осмотрелся. На Ипподроме он был третьим — в сторонке от древностей турок пёк каштаны на жаровне, а добер молодец в костюмчике не по размеру тёрся возле обелиска, пялясь на каменный столп, помнивший фараонов, и задирал голову так высоко, что слетала шляпа-канотье.