Юрий Хвалев - Пробежка ввысь

• Название: Пробежка ввысь
• Автор: Юрий Хвалев
• Жанр: Современная проза

Мнение неизвестного рецензента

Выставлять оценки — занятие бессмысленное: на вкус на цвет товарища нет. И все же, все же, все же. Нет-нет, отложим в сторону популярную формулу «must read» — чересчур директивно. Ограничимся более мягким «reviewer recommends» — рецензент рекомендует — RR.

 Эти рассказы мог бы написать Кафка (ну или там Ионеско) — если бы был оптимистом. Гротеск, фарс и прочие фантазмы — с той же бытовой интонацией, с которой можно было бы рассказывать, к примеру, о походе в булочную: «В назначенный час, держа в клювах младенцев, которые сегодня как никогда дружелюбно улыбались, прилетели аисты». Затем вновь продолжается «поход в булочную», и опять, без паузы и смены интонации — «рыбы летят по небу, а между ними солнце». Этакий обыденный абсурдизм. Вполне кафкианский, но без кафкианской мрачной безнадежности. Все весело, легко, с неотразимой улыбкой. Ну и стиль тоже вполне неотразимый. Несмотря на некоторые проблемы с орфографией, RR.

---

- Зайди, - сухо сказал он.

НВЗ прошла в кабинет с обычной обстановкой. Стол с зелёным сукном, старомодный телефон, графин на столе, в углу переходящее знамя того времени. Всё как обычно, только в виде исключения, возможно, неосторожно жужжали назойливые мухи.

Мастер плюхнулся на стул, случайно потревожив содержимое стола стеклянным перезвоном, при этом графин даже не качнулся.

- Ты, почему не подходишь к телефону? - спросил мастер.

- Я вчера подходила, брала трубку – только гудки куда-то исчезли.

- У меня есть телефон с гудками. Потом, дам… А теперь о главном…

Переходя на шёпот, мастер поманил её пальцем и открыл рот для дальнейшей говорильни. НВЗ почувствовала неприятный запах мух, прислушалась, точно: «уже под мухой, - подумала она, - и жужжит это у него, где-то в глубине живота».

- Наш хозяин, Рауль, м-м-м… - Недовольно промычал мастер, потому что никак не мог выучить отчество хозяина. - Под следствием… За не уплату налогов в особо крупных размеров. Во как!

- Ой, ой, ой, - выкрикнула НВЗ и схватилась за сердце.

- Тихо, ты… - Мастер пригрозил её восклицательным пальцем. – Там такое. Полнейшая конфискация, всего. А у него такие бабки…

- Ой, ой, ой, - выкрикнула НВЗ и схватилась уже за печень.

«Если боль вернется, - подумал мастер, - и ударит её ещё раз по сердцу. Старушка может не выдержать. Может помереть» Поэтому мастер быстро достал из ящика банковскую карточку и шлёпнул её по столу, как какой-то костяшкой домино.

- Вот! Это тебя! Здесь твоя разовая премия! – Мастер ухмыльнулся. – Наш хозяин, Рауль, м-м-м, молодец. Успел. А что, всё равно деньгам пропадать, так он не дал пропасть, а перечислил нам всем, поровну. Расписывайся в получении.

Мастер достал ведомость.

НВЗ искала глазами фамилию и не могла найти, возможно, её смущали цифры со многими нулями, словно баранки к чаю, они мельтешили в глазах. НВЗ расписалась.

- Неужели, всё это мне.

- Тебя, тебе. И ещё конверт. – Мастер достал из кармана конверт. – Здесь секретный пинкод. Сейчас расскажу, как снять деньги.

Зазвонил телефон. Мастер взял трубку.

- Тебя, - спокойно сказал он.

- Да, - сказала в трубку НВЗ.

- Ваша очередь на эвтаназию подошла, - говорили в трубке. – Завтра вам нужно взять оговоренную сумму, чистое бельё и явиться по указанному адресу.

- Я отказываюсь…

- Поздно. Повторяю, ваша очередь на эвтаназию подошла…

Наложить на себя руки верующему человеку недопустимо, и НВЗ решила переложить эту миссию на других, поэтому и написала заявление на эвтаназию.

***

Кое-как отработав смену и всё ещё не веря в своё денежное счастье, НВЗ вернулась домой. Уже в подъезде она почувствовала пока необъяснимую перемену в невзрачных этажерках маленьких квартир. На подоконнике распустились цветы, обычное явление, вкрутили лампочку - тоже ничего особенного. И всё-таки было что-то необычное. Тихо звучал джаз. Он низвергался маленьким водопадом вниз. И НВЗ взглянула вверх, чтобы лучше уловить забытую, любимую мелодию она подставила ладони. Последнее время дом наполнялся только плачем похоронного марша. Вот и на перилах остались лежать, словно пыль его минорные аккорды. НВЗ наслаждалась музыкой, а пыль она машинально смахнула. Шаг за шагом она приближалась к квартире, где звучала музыка, и с каждым шагом ей хотелось: заново жить, любить и верить. И с этими чувствами, почти помолодевшая, она подошла к своему жилищу. Это звучал её патефон.

Из всех щелей дверной коробки пробивался свет. В квартире кто-то был; ей так не хотелось входить, но она вошла.

Горела свеча. В коридоре стояла толпа. Потревоженная светом тьма позволила осветить только их профиль, поэтому НВЗ увидела лишь половинки людей. Один из них самый большой, наверно, мужчина, держал патефон с бегающей по кругу пластинкой.

- Не забирайте музыку, - жалобно сказала НВЗ. – У меня уже есть деньги. Я заплачу долг.

- Я знаю, что у тебя уже есть много денег, - весело сказал мужчина.

- Дурак! – сказала, по-видимому, женщина. – Сначала поздоровайся с мамой.

Тут нужно сделать небольшое отступление: мужчина был вполне сносный индивидуум, имел нормальную справку из психдиспансера; работал дальнобойщиком. Дорогую машину, тем более товар, ведь дураку не доверят.

- Здравствуй, мама, я твой сын - Винидикт. А это моя пятая жена Цыля. И трое детей…

- Тьфу, дурень! – возмутилась Цыля. – Шестеро детей!

- Да, шестеро. Только трое не мои…

Где-то за спинами послышался переходящий низкий трёп, и там же высокий переходящий лепет.

- М-м-м, хи-хи-хи, - Цыля глупо засмеялась, - А-а-а, мы к вам в гости. Это вам.

И Цыля протянула три занюханные гвоздики неопределённого цвета.

- Проходите, - нерешительно сказала НВЗ. – Но я не помню, чтобы у меня был сын. Возможно, но это было так давно.

- Как не помнишь?! – возмутился Винидикт. – Я твой сын! Я… Я твой единственный наследник! Вот смотри!

Для усиления позиций тут же возмутился переходящий низкий трёп, а эстафету подхватил переходящий высокий лепет.

Винидикт снял штаны и раком, вылавливая свет свечи, показал задницу.

- Вот, родимое пятно! И ещё! – подсовывая плешивый затылок. – Вмятина на голове от булыжника! Видишь?! Ну что, узнаёшь?!

- Да, возможно, - о чем-то размышляя, сказала НВЗ. Но…

- Ещё есть фотография, - доставая фото, сказала Цыля. – Вот, это вы, а это он.

С фотографии смотрела молодая женщина, а рядом стоял маленький мальчик.

- Что вы хотите?

- Твои деньги! – хотели выкрикнуть все, но Цыля начала первая - издалека.

Банальная речь сводилась к одному, что всё дорожает, дача не достроена, авто нужно поменять, детей надо выучить и т.д. и т.п. Потом она достала сложенный ромбиком список и, словно подбивая под конкретную смету определённую сумму, начала тупо, нагло перечислять.

- А я уезжаю в Париж, - решительно сказала НВЗ. – Это мая заветная мечта.

- Зачем?!!

- Я хочу увидеть Париж и умереть!

- Какой Париж? Зачем Париж? – Винидикт ничего не понимал.

- Зачем же так далеко ехать? – при слове «умереть» Цыля улыбнулась. - Можно увидеть, например, Владимир и умереть. Или Таганрог…

- Или же свой двор… увидеть… и умереть… - поддакнул Винидикт.

Полчеловеки окружили НВЗ. Трудно предположить, чем это всё кончилось, если бы не стук в дверь. Вошли двое в белых халатах.

- Мы за вами, - сказал один. - Пришло время эвтаназии.

- Чего пришло?! – буркнул Винидикт.

- А-а-а… - сказал второй. – Старушка добровольно уходить из жизни.

- Чего!! – закричал почти разбогатевший сын. - Я вам, бля, такую афтаназью покажу! Пошли вон отсюда. Без вас справимся…

Пока толпа боролась за жизнь старушки, НВЗ воспользовалась паузой. Достала конверт и, отдав уже заученные цифры на съедение огню, задула свечу.

***

В уютном ресторане, окружённая одиночеством и дымом тонкой дамской сигареты, сидела таинственная незнакомка и о чём-то мечтала. Тайна, которая мучила официанта, заключалась в том, что изысканно сервированный закусками стол был, не тронут. Только вино чуть-чуть пригублено. Проходя мимо столика, официант почувствовал её взгляд; уделил внимание.

- Посмотрите, - сказала незнакомка, указывая на улицу. – Что это там?

Официант направил взгляд сквозь полированное стекло по указанию её холёной руки.

- Мадам, это машина министра Алена Жюпе.

- Нет, немного дальше…

- А-а-а. Афиша. Сегодня в Оперном театре премьера.

- Нет, нет. Ещё дальше, немного левее…

- М-м-м, мадам, извините, но дальше… только контейнер для отходов.

- По-моему, там явно кто-то есть. Я вижу движение.

- Мадам, мне право неловко, но это крысы.

- Крысы?

- Да.

- Отнесите это им.

Она небрежно указала на закуски и затушила сигарету.

- Но мадам, у нас ресторан для VIP-персон, мы не обслуживаем крыс.

- А вы обслужите, пожалуйста, я хорошо заплачу.

С маской явного недовольства, которую правда прикрывала другая маска – угодника, официант принялся за работу. Поставив закуски на искрящуюся металлом тележку, он выкатился на улицу.

Когда крысиная трапеза закончилась, он вернулся чтобы доложить.

- Сколько их? – пригубив вино, спросила незнакомка.

- М-м-м. Мадам, я не успел сосчитать, они так быстро крутятся. Кажется, их десять.

- Десять?

- Да.

- Значит, все живы. Спасибо, за хорошую новость.

- Извините мадам, но я вас совсем не понимаю.

Послышались шаги. Шли двое в белых халатах, похожие как две капли воды. Они направлялись к ней, два медбрата близнеца: один держал маленький саквояж, другой - нехорошие мысли. При виде их у официанта появилась очередная маска – сочувствия, но как он не старался на лице вырисовывался гипсовый слепок ужаса.

- Мадам, мы за вами, - сказал первый.

- Чёрт возьми! Как вы меня нашли?