Барбара Фритти - Тайное желание

• Название: Тайное желание
• Автор: Барбара Фритти
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-65991-3

Как же это трудно — стать счастливой! У трех обыкновенных, незнакомых друг с другом женщин из Сан-Франциско масса причин для переживаний, ведь им все время чего-то не хватает для полного счастья: любимого парня, ребенка, денег или квартиры. Они не верят в подарки судьбы, но жизнь все-таки приготовила им сюрпризы. По счастливому совпадению в один и тот же день Лиз, Кэрол и Анджела празднуют день рождения. И каждая из них над праздничным тортом загадывает одно-единственное самое заветное желание…

---

Трясясь всем телом и судорожно дыша, Кэрол раскинулась на мягком диване лимузина. Ее чуть не сбили. Если бы та женщина вовремя не затормозила, все было бы кончено. Господи! Она, Кэрол, была бы мертва. Покинула бы этот мир в день своего сорокалетия. Она представляла свою смерть сотни раз, но никогда такой неожиданной, такой мгновенной и такой необратимой.

Кто-то присматривает за ней. Ей подарен еще один шанс.

Для чего? Наверное, она должна знать ответ на этот вопрос, но не знает. Она оказалась на незнакомой территории. Она совершила то, что никогда не совершала прежде: сбежала от своей собственной жизни.

Ах, нет. Это не совсем верно. Она уже сбегала однажды. В свой двадцатый день рождения. Бросила все, что ее окружало, друзей и родных, и последовала за своей мечтой.

И теперь снова бежит.

Кэрол не сомневалась, что последствия ее безрассудного поступка не заставят себя ждать. Блейк придет в ярость. Гости начнут расспрашивать, где виновница торжества и почему покинула праздник так неожиданно. Будут гадать, не заболела ли она, не напилась ли или… упаси Господи — не застала ли мужа в объятиях другой женщины. Грета Соренсон, ведущая колонки светской хроники, не преминет перемыть ей косточки в завтрашнем выпуске «Трибюн». Безусловно, необходимо вернуться к гостям.

Еще не поздно. Она отсутствует каких-то несколько минут. Еще можно отшутиться. Придумать какое-нибудь подходящее объяснение. Например, порвался ремешок на туфельке или еще что-нибудь в этом духе. Однако проблема в том, что она вовсе не хочет возвращаться.

Неужели это возможно? Почему вдруг она перестала хотеть то, к чему всегда стремилась?

Открыв маленький бар, Кэрол достала бутылку «Джека Дэниэлса» и широкий низкий стакан, наполнила его до краев, выпила залпом обжигающую жидкость и вмиг почувствовала себя живой. Вторая порция виски принесла долгожданный покой.

Кэрол прильнула к окну, следя за проплывающим назад городом. Она любила Сан-Франциско, любила его не похожие друг на друга районы, олицетворяющие разные культуры, залив и океан, пронизываемые всеми ветрами, туманные ночи. Всю свою жизнь она прожила в этом городе: первые двадцать лет в обшарпанном многоквартирном доме в Потреро-Хилл, а последние двадцать в роскошном особняке в Марине, районе богачей. Она прожила две жизни. Интересно, куда заведут ее следующие двадцать лет.

Кто знает, что ее ждет… Эта мысль потрясла Кэрол. Еще маленькой девочкой она точно знала, чего хочет, к чему стремится. Каждый ее шаг был просчитан, каждый вел к единственной цели — изменить свою жизнь к лучшему. Она ненавидела жалкую квартирку с одной спальней, в которой они с мамой жили после ухода отца. Она ненавидела узкий продавленный матрас на полу в углу гостиной, много лет служивший ей постелью. Она ненавидела смутное чувство собственной неполноценности и, глядя из окна на яркие городские огни, каждый вечер представляла себя в другом мире.

Кэрол составила план. Она получит образование, найдет работу и нормальное жилье. Она удачно выйдет замуж, и ее дети никогда не будут расти в таких условиях, как она. Безжалостно и немного эгоистично она выполнила все пункты своего плана. Ей хватало честности признавать это перед самой собой, хотя вряд ли подобное признание услышит от нее кто-то другой. Она тщательно и последовательно создавала свой образ, и очень немногие по-настоящему знали ее… и уж точно никто из тех, кто присутствовал на ее сорокалетии.

Господи, как давно она не вспоминала о своем детстве… Несколько ярких моментов промелькнуло перед ее мысленным взором. Денег вечно не хватало, но это не мешало их близости с мамой. «Мы вдвоем против всего мира», — говорила ее мама. Но она не хотела бежать из того мира, а если и хотела, то у нее не хватало ни смелости, ни решительности. Поэтому Кэрол покинула тот мир без мамы.

Вздохнув, Кэрол плеснула себе еще виски и выпила. Даже если она напьется до бесчувствия, блаженное забвение долго не продлится. Она уже пробовала и не раз.

— Миссис Прескотт? — раздался в динамике голос водителя. — Отвезти вас домой?

Кэрол вдруг поняла, что шофер делает именно то, что она попросила: колесит по улицам.

— Да, — прошептала она. — Я хочу домой.

Но только не в особняк с видом на мост Золотые Ворота. Она нажала на кнопку переговорного устройства:

— Потреро-Хилл. Я подробно объясню, когда мы туда доберемся.

Снова откинувшись на спинку сиденья, она понадеялась, что не приняла второе самое худшее решение за этот вечер.

3

Анджела поднялась по широким ступеням к парадному входу церкви Святой Екатерины. Заперто. Подергала боковые двери, но и они не поддавались. В соседнем доме, жилище приходского священника, светились окна, но Анджела пока не готова была потревожить его покой. Может, запертые церковные двери — знак свыше? Мол, она сама по себе и должна действовать на свой страх и риск. И вообще, зачем она сюда явилась?

— Могу ли я чем-нибудь вам помочь?

Анджела изумленно обернулась, услышав мужской голос, к тому же еще и знакомый. Высокий белокурый юноша со светло-голубыми глазами и веснушками, рассыпанными по переносице, когда-то был ее лучшим другом и объектом подростковой влюбленности. Только теперь он заметно возмужал и вместо голубых джинсов и футболки был одет в черные брюки и рубашку со стоячим воротником с белой вставкой.

— Патрик О’Брайен… — Анджела недоверчиво покачала головой.

Они с Патриком вместе учились в католической школе до одиннадцатого класса, пока ее семья не переехала. Анджела вспомнила, как мама упоминала, что Патрик стал священником, но не знала, что он служит здесь, в церкви Святой Екатерины. Интересно, почему мама об этом не сказала. А может, упомянула, только Анджела пропустила мимо ушей. В последнее время она старательно избегала разговоров о друзьях детства. Почти во всех историях о них присутствовали свадьба или рождение очередного ребенка.

— Анджела Раццини, — произнес Патрик с подкупающей улыбкой, от которой когда-то сердце Анджелы сладко замирало. — Давно пора заглянуть к нам.

— Анджела Пейн, — поправила она. — Я замужем.

— Твоя мама говорила.

— Да, конечно. Наверное, вы часто видитесь.

— Каждое воскресенье. Так же, как с твоими сестрами, их мужьями и детьми. Но ты, Анджела, не пришла ни разу. Почему? — заботливо спросил Патрик.

— Я живу в другом конце города.

— Так это вопрос географии? — Патрик испытующе посмотрел на нее.

Интересно, большой ли грех соврать священнику, если вы когда-то делились с ним сандвичами с джемом и ореховой пастой? Поколебавшись, Анджела ответила вопросом на вопрос:

— Давно ты здесь?

— Шесть месяцев. Некоторое время служил в Лос-Анджелесе, но Сан-Франциско мой дом. Как поживаешь?

— Отлично. Просто отлично.

Патрик улыбнулся, как улыбаются священники, когда понимают, что им говорят неправду:

— Поэтому ты пытаешься попасть в мою церковь в пятницу вечером?

— Поддалась минутному порыву. Ехала мимо, увидела церковь и задумалась о прошлом.

Он понимающе кивнул:

— Сегодня твой день рождения. Подходящее время для размышлений.

— Неужели ты помнишь? — изумленно воскликнула Анджела.

— Я много что о тебе помню, Энджи. Помню, как улыбка освещала твое лицо, когда ты чем-то увлекалась. У всех детей, включая меня, сразу же поднималось настроение. И ты обожала рисование. Ты рисовала на всем, что попадалось тебе под руку: на задней стене родительского гаража, на стене моей спальни и даже на заборе миссис Мерфи. Правда, миссис Мерфи твое художество не оценила, — добавил он со смехом.

— Точно. Я думала, она меня проклянет.

Миссис Мерфи жила в угловом доме, в котором, как были уверены все соседские дети, обитали призраки, а старушку искренне считали ведьмой. Как-то летним днем изнывающая от скуки и подзуживаемая Патриком Анджела нарисовала на ее заборе ведьму, летящую на метле над луной. Миссис Мерфи пришла в ярость, а Анджелу родители на месяц посадили под домашний арест. И как будто этого было мало, отвели на исповедь, а потом еще заставили сотню раз прочитать вслух «Аве Мария» и написать соседке письмо с извинениями.

Анджела погрозила Патрику пальцем:

— Это ты меня подбил, а неприятности, как всегда, достались мне.

— Ты была верным другом. Не выдала меня. Я это оценил. — Он помолчал. — Ты по-прежнему рисуешь?

— Не так много, как раньше, но у меня есть маленькая художественная галерея в Ноу-Вэлли. Я выставляю работы местных художников.

— Обязательно как-нибудь загляну, — пообещал Патрик. — А свои работы ты продаешь?

— Не в последнее время.

Анджела не рисовала уже несколько лет. Не было вдохновения. Казалось, ее творческое «я» усохло вместе со всем остальным.

— Меня совсем не удивляет, что у тебя собственный бизнес. Ты всегда увлекала меня своей решимостью добиться успеха, получить все, что хочешь.