Дафна дю Морье - Генерал короля

• Название: Генерал короля
• Автор: Дафна дю Морье
• Издательство: Терра-Книжный клуб
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-275-00836-8

Роман английской писательницы Дафны Дю Морье посвящен событиям, происходившим в Англии XVII века. Стране, охваченной религиозной и гражданской войной, для своего спасения нужны были люди умные, бесстрашные и твердые. Ричард Гренвил, «генерал короля», оказывается именно таким человеком.

---

— А Дик? Ты же сказал, что потерял Дика.

— Он был на баркасе, — упрямо повторил Джон, — клянусь, он там был, но мы отвернулись, когда слушали парней, а потом все следили за Джо. Боже мой, Онор, я никогда не думал, что этот парень такой смелый, ведь прилив между Полкеррисом и отмелями прибывает очень быстро. А затем Эшли стал звать Дика, но того не было. Мы обыскали весь баркас, с кормы до носа, мальчишка исчез. И на берегу его тоже не было. Его нигде не было. Ради Бога, Онор, что же нам теперь делать?

Я чувствовала себя ужасно беспомощной, мне стало не по себе оттого, что я не оправдала доверие Ричарда. А между тем враги находились всего милях в двух от нас.

— Где сейчас лодка?

— У Гриббина, ждет моего сигнала. На борту этот никудышный Эшли, который думает только о том, как бы скорее удрать в Сент-Моус. Но даже если мы найдем мальчишку, Онор, боюсь, будет уже слишком поздно.

— Прочешите холмы вдоль и поперек, а также парк и пастбища. Ты ему что-нибудь говорил, пока вы шли к морю?

— Не помню. Ничего особенного. Кажется, Фрэнк сказал, что вечером он уже будет с отцом.

Вот оно что, подумала я. Одно неразумное слово — и Дик удрал от них, как школьник с занятий. Конечно, я не могла помочь им в поисках, но посоветовала Джону взять Фрэнка Пенроуза и, не говоря никому ни слова, еще раз прочесать берег. Затем я позвала Матти и попросила ее вывезти меня в парк.

15

Лишь только мое кресло выкатили на мощеную дорожку, проложенную по верху насыпи, я огляделась й увидела, как Фрэнк и Джон пересекли пастбища, вышли к полям и там разошлись в разные стороны. Меня не покидал страх, что ребенок утопился, и поднимающаяся приливная волна прибьет его труп к берегу где-нибудь за скалами Полкерриса. Баркаса на море видно не было, по-видимому, он находился западнее, за Полкеррисом и Гриббином.

Я ездила по дорожке туда и обратно, Матти толкала кресло; вокруг нас не было ни души, лишь вдалеке на холмах паслись коровы, а у самого горизонта ветер гнал волну по пшеничному полю.

Похолодало, и я отослала Матти в дом принести мне накидку, а вернувшись, она рассказала, что в парке собралось уже много беженцев — женщины, дети, старики, все с наспех завязанными узлами за спиной, — что дорога в Труро перекрыта и везде полно мятежников. Мери ломала голову, что сказать этим несчастным, многие из которых уже начали разжигать костры на заднем дворе и устраиваться на ночлег.

— А как раз, когда я выходила, — продолжала Матти, — в поместье в портшезе, который тянула четверка лошадей, прибыла какая-то леди с юными дочерьми, и попросила убежища. Я слышала, как слуги говорили, что они были в пути девять часов.

В душе я вознесла молитву Богу, что мы не потеряли голову и остались в Менабилли, а не пошли скитаться по дорогам наподобие этих несчастных.

— Отправляйся назад, Матти, и посмотри, чем можно помочь моей сестре. Боюсь, остальные слуги последний разум потеряли.

Не прошло и десяти минут после ее ухода, как я увидела, что ко мне через поле идут двое; один из них, заметив меня на дорожке, помахал рукой, другой же рукой он крепко держал своего спутника.

Это был Джон Рэшли, рядом с ним шагал Дик.

Когда они подошли ближе, я увидела, что с мальчика ручьем течет вода, а лицо и руки у него исцарапаны о колючий кустарник, но на сей раз он не пугался вида крови, а, наоборот, смотрел на меня с вызовом.

— Я не поеду, — заявил он, — вы не можете меня заставить.

Джон Рэшли покачал головой и в отчаянии пожал плечами.

— Бесполезно, Онор, — сказал он. — Придется его оставить. Сейчас внизу на берегу очень сильный прибой, и я подал знак рыбакам поднять парус и отвезти учителя на другую сторону залива в Мевагисси или Горран, там пусть сам о себе позаботится. А этого парня я нашел, когда он карабкался вверх по крутому берегу в миле от Полкерриса, а до того он три часа просидел по пояс в воде. Один Бог знает, что теперь подумает о нас сэр Ричард.

— С сэром Ричардом я улажу все сама, — заметила я, — если мы когда-нибудь еще увидим его. А мальчик пусть прежде всего вернется в дом и переоденется во все сухое, а потом подумаем, что с ним делать.

Как я уже говорила, мощеная дорожка в Менабилли была проложена поверх насыпи, и с нее открывался хороший обзор местности и на восток, и на запад, и вот, в этот момент — не могу сказать почему — я повернула голову и бросила взгляд на дорогу в Придмут, идущую по берегу моря из Кумби и Фой, и неожиданно увидела на холме, на фоне неба, четкий силуэт одинокого всадника. Через минуту к нему присоединились другие, они немного постояли там, а затем стремительно понеслись за своим командиром по тропе, ведущей к бухте.

Джон тоже заметил их, наши взгляды встретились, мы молча смотрели друг на друга, пока Дик стоял между нами, опустив глаза и стуча зубами.

Ричард в былые дни очень любил подшучивать над моей вялой, как он говорил, «южнокорнуэльской» кровью, подразумевая, что его «северная» намного горячей, но готова поклясться, в следующие несколько секунд моя мысль работала с такой скоростью, какая ему не снилась.

— У тебя есть ключи от поместья? — спросила я Джона.

—Да.

— Все?

— Все.

— С собой?

— Да.

— Тогда отопри дверь в летний домик.

Он подчинился беспрекословно — слава Богу, суровый отец научил его дисциплине, — и через мгновение мы уже стояли на пороге перед распахнутой дверью.

— Сдвинь половик, который лежит под столом, — приказала я, — и подними плиту.

С удивлением посмотрев на меня, он сделал все, как я просила: половик тут же был отброшен, плита поднята, и перед нами открылся ряд бегущих в темноту ступеней.

— Не задавай вопросов, Джон, для этого нет времени. От этих ступеней к дому ведет подземный ход. Забери Дика, спускайтесь вниз — только не забудьте опустить плиту у себя над головой — и потом ползите по туннелю до самого конца. Там вы увидите крошечную комнату наподобие камеры и еще один ряд ступеней. Проход наверху упирается в дверь, но не пытайтесь открыть ее до того, как я подам вам из дома сигнал.

Я видела, как смысл моих слов медленно доходит до него. В глазах, наконец, мелькнула искра понимания:

— Комната рядом с твоей? Мой дядя Джон…

— Да, да. Давай мне ключи. Теперь — живее…

На сей раз Дика упрашивать не пришлось. По моему поведению он понял, что над ним нависла смертельная опасность и время шалостей прошло. Он нырнул в отверстие, словно испуганный кролик, а Джон, поправив половик, сошел вниз вслед за ним и опустил над головой каменную плиту.

Летний домик вновь стал таким, как прежде — пустым, уединенным. Я наклонилась, повернула ключ в замке, а затем сунула связку в карман. Посмотрев на восток, я увидела, что горизонт пуст, всадники, должно быть, уже добрались до бухты, напоили коней у мельницы и по дальнему склону поднялись наверх. Не пройдет и десяти минут, как они будут в Менабилли.

По моему лицу стекал холодный липкий пот. Я ждала, когда придет Матти и заберет меня — теперь только Бог знал, когда ей это удастся сделать — и думала о том, что отдала бы сейчас все на свете за глоток бренди.

Вдалеке на холме, где высился маяк, я увидела Фрэнка Пенроуза, который все еще разыскивал Дика, а к западу, на лугу, какая-то женщина с фермы звала своих коров, не обращая внимания на всадников, скачущих по аллее.

В этот момент я заметила Джоанну. Она бежала ко мне, ее милое лицо было взволнованным и озабоченным, пушистые темные волосы растрепались.

— Они здесь. Мы видели из окна. Их много, все на лошадях, скачут через парк.

Ее речь прервалась рыданиями, она помчалась со мной по дорожке; меня тоже внезапно охватила паника, и я мечтала только об одном — чтобы как можно скорее широкие двери Менабилли захлопнулись за моей спиной.

— Я не знаю, где Джон, — проговорила она, задыхаясь. — Я везде искала, но его нигде нет. Кто-то из слуг видел, как он шел в сторону Гриббина. Ах, Онор… дети… что же будет с нами… что же будет?

Из парка донеслись громкие голоса, по булыжной мостовой раздался размеренный конский топот — не легкий перестук копыт, как от гуляющей верхом компании, а суровый безжалостный ритм кавалерийского эскадрона, — потом мы услышали, как звякнула сбруя, и тишину прорезал пронзительный вопль вражеского горна.

Все ждали нас у окна в галерее — Элис, Мери, Соулы, Спарки — несчастная горстка испуганных людей, объединенных общей бедой, и еще двое, кого я не знала, — две девочки с расширенными от ужаса глазами, одетые в кружевные шапочки и с широкими кружевными воротниками вокруг шеи. Тогда я вспомнила о незнакомой леди, которая попросила мою сестру предоставить ей убежище, а когда мы пересекли холл, то, бросив взгляд в окно, увидела во дворе все еще нераспряженных лошадей, притащивших носилки. Конюхи успели лишь набросить на них попоны, белые с красным; в уголке каждого покрывала была изображена голова дракона… Голова дракона… Но не успела я вспомнить, почему эта эмблема кажется мне такой знакомой, как уже услышала ее голос, холодный и чистый, заглушивший все другие голоса в галерее: