Лайан Конуэй - Ослепленная звездой

• Название: Ослепленная звездой
• Автор: Лайан Конуэй
• Издательство: Издательский Дом на Страстном
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-7847-0023-5

Киноактер — звезда первой величины и молодая преуспевающая киносценаристка впервые встречаются на съемочной площадке, но до этого она столько раз видела его на экране, что успела по уши влюбиться. Собственно, и главного героя своего нового фильма Лейн Денхэм писала с синеглазого неотразимого Фергюса Ханна, о котором, разумеется, знала из кинофильмов с его участием и из прессы.

Но он оказался совершенно другим, тонким, чутким, мужественным и заботливым, не похожим на созданный падкими на сенсации журналистами расхожий образ сердцееда и ловеласа.

Впрочем, вблизи свет кинозвезды совершенно ослепил ее, и юной Лейн приходится многое пересмотреть в себе и в своем взгляде на мир, прежде чем она привыкает открыто, не отводя глаз, смотреть на возлюбленного.

---

Со всеми предосторожностями она прошла в комнату Фергюса. На площадке было тихо, съемки еще не закончились, а Ханна, вероятно, была в городе с семьей Акселя. Положив статуэтку на постель, Лейн сняла с гардероба коробку. Хорошо, что она высокая и стул ей не нужен. Бережно уложив статуэтку в коробку, Лейн закрыла ее крышкой и поставила на то же место. В этот момент взгляд ее упал на фотографию брюнетки. Значит, мать Ханны зовут Дарси и она по-прежнему жена Фергюса. Как же он может делать предложение другой? У него и впрямь характер Джозефа Леннокса. Он бы использовал ее, а потом выкинул, как старый башмак. Наверняка! Она пошла к двери. Звук шагов вдалеке заставил ее вздрогнуть. Обведя напоследок комнату взглядом, Лейн выскользнула за дверь и понеслась к себе, где и вздохнула с облегчением. Она слышала, как бьется ее сердце. Ясно, жизнь во лжи не для нее!

Теперь ей предстояло набраться мужества и вернуться к месту драки.

Фергюс успел получить боевое крещение и остался цел и невредим. Пока Лейн соображала, как избежать съемок любовных эпизодов Фергюса с Хеленой, к ней подошел Роуэн.

— Как обещал, Лейн, уточненные данные. Через три дня мы сворачиваем съемки в Греции. Аксель и Джерри не видят причин, почему бы вам не вылететь домой прямо сейчас. Если хотите, могу попросить Ари выяснить, нет ли свободных мест.

— Да, если не трудно, Роуэн. Спасибо!

— Только не удивляйтесь, если Джерри будет заставлять меня звонить вам каждый день после возвращения в Англию.

Она изобразила улыбку.

— Ну, это совсем не то что Греция, но мой номер телефона у вас есть.

Он кивнул и ушел, пообещав на прощание:

— Завтра пошлю Ари в город.

Медленно возвращалась к себе Лейн, словно несла невидимый груз. Ведь ей так не терпелось вернуться к своей работе, а теперь, когда появилась такая возможность, она испугалась. Но зачем снова и снова ворошить все это? Ей придется уехать, кстати, как и всем остальным, и с этим ничего не поделаешь. Свой ответ Фергюсу она дала. Зачем тратить этот вечер на сожаления? Всего час назад Лейн обзывала его обманщиком. Впрочем, теперь он уже, вероятно, утешился в объятиях Хелены. А ей пора зайти к Тери поблагодарить ее, а потом к Максу, ему нужна моральная поддержка. Она подмазала губы, расчесала волосы, подхватила сумочку и решительно повернулась спиной ко всему, что мучило ее.

Глава 9

Утром следующего дня она проснулась рано, проспав глубоким сном благодаря двум глоткам «Метаксы» из бутылки Макса. Впервые за неделю голова была ясная, и на радостях она насвистывала в душе. Обмотавшись полотенцем, Лейн прошлепала в комнату за щеткой для волос. Движение на балконе заставило ее ахнуть и быстро обернуться. Со стула вставал Фергюс. От пережитого потрясения она заговорила агрессивно:

— Мог бы постучаться!

Вид у него был унылый, и на обвинение он ответил коротко:

— Я постучал.

От того, что он приближается к ней, а она едва прикрыта полотенцем, Лейн почувствовала себя беззащитной.

— Что случилось?

Засунув в карманы руки, он сделал к ней еще шаг и без тени гнева сказал:

— Я скажу тебе, что случилось. Случилось то, что я возражаю, я не хочу, чтобы мою дочь учили говорить неправду.

Мысли вихрем закружились в ее голове. Под его пристальным взглядом она тупо повторила:

— Говорить неправду. — В полной безнадежности надеясь, что он не догадается о ее подозрениях, что ему все известно.

Он молча изучал ее лицо.

— Я старался воспитать Ханну такой, чтобы у нас с ней были честные открытые отношения. До сих пор я думал, что мне это удалось.

Лейн отступала шаг за шагом, прикрывшись как щитом фразой:

— Не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.

Он не поверил ей и укоризненно покачал головой.

— Похоже, ты выбрала не ту профессию, — прозвучал его приговор. — Не ты ли сказала мне вчера, что Ханна ударилась головой о дверь?

— Ну… нет.

— Разумеется, именно от этого удара у нее на бедре синяк.

— Как?!

— Все утро она переживает. Неужели ты не понимаешь, какое бремя осознания вины ты навалила на нее? Правда все равно вышла наружу.

Лейн опустила голову. Он был прав. К чему были все эти хитрости?

— Полагаю, ты перед нами провинилась, — сухо обронил он.

Лейн через силу взглянула ему в глаза.

— Я могу увидеться с ней?

Взгляд его был все еще колючий.

— Было бы неплохо… Я не могу с ней ничего поделать.

Совсем забыв, что она не одета, Лейн побежала через лестничную площадку, откуда доносились рыдания Ханны.

Увидев в дверях Лейн, девочка бросилась к ней в объятия и крепко прижалась.

— Прости, — всхлипывала она, уткнувшись лицом ей в живот.

— Все в порядке, Ханна.

Лейн не решилась взять ее на руки из опасения, что свалится полотенце. Она погладила ее по спине, успокаивая, и подвела к постели.

— Давай, солнышко, посмотрим твой синяк.

Она постаралась не выдать тревоги, увидев черное пятно на бедре, еще старательнее не замечала прислонившегося к притолоке Фергюса.

— У меня есть лекарство от синяков, мазь арники, как рукой снимет, поверь. Жалко, что мы не заметили его раньше.

Заплаканные синие глаза Ханны умоляюще смотрели на нее.

— Папочка заставил меня рассказать.

Лейн погладила девочку.

— И правильно, ведь он переживал. Нам следовало прямо рассказать ему всю правду, ты согласна?

Мучительное выражение не сходило с ее лица, как будто она хотела что-то сказать, но не находила слов.

Тут выступил вперед Фергюс и посмотрел на них, как на двух непослушных школьниц.

— Полагаю, вы не рассчитываете, что я оставлю это безнаказанным?

Лейн покоробили его слова, а Ханна, как ни странно, вполне покорно приняла угрозу, если не считать ее шмыганья носом. Лейн меньше всего думала о Фергюсе Ханне, о его ухаживании и прочем, когда он добавил:

— А поскольку идея солгать принадлежит Лейн, то, думаю, ее и придется наказать.

Это было почти смешно. Господи, что он может ей сделать? Заставить стоять с вытянутыми руками или запрет в своей комнате? Фергюс не ожидал, что его слова вызовут у Ханны такую ужасную реакцию. Она спрыгнула с кровати и закричала на него:

— Нет!

— А ты, — сказал он ей, — отправляйся к себе в комнату!

Ручонки Ханны взлетели на бедра. Теперь она сурово смотрела на него.

— Нет.

Такого бунта в семье еще не наблюдалось. Глаза Фергюса угрожающе блеснули. Вдруг он присел на корточки и очень спокойно спросил:

— Ты идешь в свою комнату?

Решительность в ее глазах таяла. Выбора не было. Она отвернулась и, выпятив нижнюю губу, пошла, еле волоча ноги, к себе. Сидя на корточках, он следил за ней. Когда оставался всего лишь шаг, она буркнула:

— Это моя вина, а не Лейн. — И хлопнула дверью.

Фергюс рывком выпрямился, раздраженно перевел дыхание и провел ладонью по волосам. Но у Лейн не было к нему никакого сочувствия. Она встала и пошла к выходу. Фергюс поймал ее за руку.

— Мы еще не закончили.

Лейн вырвала руку и почти выкрикнула со злостью:

— А я закончила!

Забросив назад волосы и прижав полотенце, она решительно направилась в свою комнату, не зная, пошел он следом или нет, — было безразлично. Он шел за ней. Она резко захлопнула за собой дверь, которая ударила Фергюса по ладони. Лейн развернулась и, задыхаясь от гнева, выговорила:

— Вы мне здесь не нужны.

И устремилась в ванную комнату. Он оказался там раньше, со скрещенными на груди руками, полный решимости, не уступавшей ее.

— У нас осталось нерешенное дело.

Зеленые глаза Лейн сверкнули.

— Дело закрыто.

Он засунул руки в карманы.

— Пусть я не из сильных мира сего, но намерен заново открыть его для тебя.

Лейн отступила, понимая, что пройти ей не удастся, окинула его взглядом и заявила:

— Ты насмотрелся плохих фильмов, Фергюс. А теперь, если не хочешь услышать горькой правды, убирайся с моей дороги и из комнаты.

Он поднял свою вызывающую раздражение бровь.

— Горькую правду, подумать только! Было бы интересно услышать. И от кого? Кто сам, кажется, не способен признать правду, когда с ней сталкивается, и пытается схитрить. Ну что ж, валяй!

Доведенная до бешенства, Лейн сжала зубы, забыла про полотенце и обвинительным жестом наставила на него палец.

— Хорошо! Первая — это ты виноват, что Ханна свалилась со стула!

Он невесело рассмеялся.

— Ах, я?

— Ты оставил ее одну, — констатировала Лейн. — Только идиот положил бы подарок ребенку на видном месте, но так, чтобы до него нельзя было дотянуться. Ты будто хотел подвергнуть ее искушению. Эти стулья тяжелые, Фергюс. Я не шучу! Она лежала под стулом, когда я прибежала. У нее мог быть перелом. Она кричала как безумная, а ты ее не слышал!