Эрнст Питаваль - Голова королевы. Том 2

• Название: Голова королевы. Том 2
• Автор: Эрнст Питаваль
• Издательство: Звонница-МГ : Райдуга
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1993
• ISBN: 5-7338-0003-8

Политические интриги и тайные заговоры, бурная любовь и рыцарские поединки, своеобразная жизнь при средневековых королевских дворах… Об этом и многом другом вы с неослабевающим интересом прочтете на страницах романа Эрнста Питаваля «Голова королевы», впервые за последние семьдесят лет издаваемого в России. В центре повествования противоборство между двумя знаменитыми женщинами XVI века — шотландской королевой Марией Стюарт и английской королевой Елизаветой I Тюдор.

Во второй том трилогии, выпускаемой АО «Звонница-МГ», вошли окончание книги «Дворцовые страсти» и книга «Путь на эшафот».

---

Но, расставляя сети Марии Стюарт и ее приверженцам, Кингтон через своих агентов установил строгое наблюдение за тем, что происходило в кабинетах Мадрида, Парижа, Рима и даже в немецких придворных сферах. Для этих целей ему понадобилось значительное число агентов, которые, кроме своих прямых обязанностей, должны были еще следить друг за другом. Джиффорд, Полей и Мод были отправлены им во Францию. Вербуя новых агентов, он обратил внимание на рослого, веселого, добродушного молодого человека по имени Тичборн. Имущественное положение парня находилось далеко не в блестящем состоянии и из-за легкомыслия ему пришлось вести в Лондоне довольно сомнительное существование.

Однажды в обществе, где присутствовал и Кингтон, Тичборн позволил себе отозваться несколько пренебрежительно о британцах и всех приверженцах короля Иакова. Кингтон принял это к сведению и надеялся использовать это таким же образом, как то ему удалось с Джиффордом.

По уходе гостей Кингтон под благовидным предлогом задержался с Тичборном.

— Если я не ошибаюсь, — сказал ему Кингтон, — вы — приверженец несчастной королевы Марии?

— Я — шотландец, — ответил Тичборн, — а потому это естественно. А вы?

— Что касается меня, то… Скажите, вы посвящены в подробности заговора?

— Заговора? — переспросил Тичбор, чрезвычайно удивленный.

— Да! Существует заговор освободить Марию Стюарт и возвести ее на английский престол.

— Боже мой! И вы — участник этого заговора!

— Да! Я предполагал, что и вы — наш единомышленник, я был неосторожен, но надеюсь, что имею дело с честным человеком, который не станет доносить на меня!

— Будьте покойны — поспешно заявил Тичборн. — Я вообще никогда не выдаю, а тем более приверженцев Марии, напротив, если вы ближе познакомите меня с этим делом, то убедитесь, что я с готовностью приму участие в нем и готов на самопожертвование.

Кингтон ответил не сразу, как будто раздумывая о чем- то. По всему было видно, что он ошибся в Тичборне, рассчитывая встретить в нем соучастника заговора. Впрочем, это была не беда, так как молодой человек выразил готовность вступить в партию заговорщиков.

— Вы мне не доверяете? — огорчился Тичборн.

— О нет, вы не ошибаетесь! — ответил сыщик. — Я только раздумывал, как бы лучше всего познакомить вас с подробностями дела, сейчас у меня слишком мало времени на это.

— Как вам будет угодно! — сказал Тичборн. — Я всегда к вашим услугам.

Надеюсь, мы скоро свидимся, — заключил Кингтон и распростился со своим собеседником.

Тичборн был впоследствии вовлечен в заговор, но Кингтон ошибся, предполагая встретить в нем послушное орудие для своих целей. Напротив, Тичборн очень скоро потерял к нему доверие и прервал с ним всякие отношения по причинам, которые остались невыясненными.

Кингтон был взбешен поведением молодого человека, но решил щадить его до последнего момента, чтобы не разоблачить своей роли перед заговорщиками, и выжидал до поры до времени. А Чидьок Тичборн вошел в число тех пяти молодых людей, которые позднее хотели взять на себя дело убийства Елизаветы.

Глава четырнадцатая НОВЫЙ ЧУДОВИЩНЫЙ ПРОЦЕСС

В своих планах Елизавета предполагала смерть Марии, но чтобы ни у кого не могло зародиться и тени подозрения относительно ее участия в этом деле. Валингэм понял желание королевы и хотел, чтобы вина за опасный заговор всецело пала на Марию Стюарт. Но ни письма Марии, ни ее планы и намерения не давали достаточного повода к смертному приговору над ней. Лишь с появлением в Лондоне Баллара и Саважа и ведением заговора под руководством Бабингтона дело приняло желательный оборот, так как теперь были все данные, что Мария одобряла намерения своих приверженцев.

Чтобы удобнее было следить за всей перепиской, Фелиппса отправили в Чартлей. Там на месте он должен был дешифровать письма Марии и, кроме того, втереться к ней в доверие, воспользовавшись тем, что она знала его с давних пор.

Но Марии помог инстинкт самосохранения — она отказалась от отношений с Фелиппсом. Или, быть может, ее оттолкнула его неприглядная внешность (Фелиппс был мал ростом, тщедушен, рыж, с лицом, изрытым оспой). Но тому оказалось достаточным ее писем к Бабингтону. Фелиппс, равно как и Полэт, позаботился о доносах, результатом чего был арест заговорщиков.

Лондон, вся Англия, можно сказать, и вся Европа были поражены разоблачением этого заговора. Следствие началось с допроса Бабингтона, Саважа и Баллара. Бабингтон держал себя на допросе с достоинством. Он сознался в своих намерениях и действиях, словом, признал свою вину. Так же держали себя Саваж, Баллар и многие другие их соучастники, подтвердив, таким образом, преступность заговора. Всем угрожал смертный приговор, вопрос был только в том, какого рода смерть должна была их постигнуть.

Перед загородным домом Бабингтона в Сэнт-Эгидиене, обычным местом сходок заговорщиков, в назначенный день были сооружены подмостки. Народу собралось несметное количество не только из Лондона, но и всех отдаленных окрестностей.

На лобном месте был еще раз прочтен смертный приговор Бабингтону, Саважу, Баллару, Тичборну, Баруэлю, Тильнаю и Абингтону. А затем всем им вспороли животы.

Зрелище было настолько отвратительное и потрясающее, что многим зевакам сделалось дурно. Тысячи людей разошлись до окончания казни. В толпе слышался громкий протест, несмотря на то, что заговорщики далеко не пользовались симпатиями народа.

Из-за такого грозного настроения толпы приговор над остальными преступниками пришлось несколько смягчать. Семеро остальных были на следующий день повешены в Лондоне на обычном лобном месте. Этим закончился первый акт заключительной драмы из жизни Марии Стюарт.

Вечером этого знаменательного дня в небольшую корчму в Грэйдоне сошлись Сэррей, Брай и Джонстон.

Время наложило свою печать на этих людей. Сэррей совершенно поседел, и его лицо было изборождено глубокими морщинами, но по его уверенным движениям было заметно, что силы еще не оставили его. Брая можно было сравнить со старым дубом, потерявшим листья и сучья, но еще могучим и способным противостоять невзгодам житейских бурь. Джонстон был моложе их и меньше перенес превратностей судьбы; по наружности он казался человеком в самом расцвете лет.

Сэррей и его спутники отправились было на север по делам заговора, но, узнав о событиях в Лондоне, возвратились обратно. Они явились слишком поздно, чтобы хоть как-то помочь делу, поэтому держались поодаль от развернувшихся роковых событий. Сэррей и Брай не решались показаться в Лондоне, поэтому Джонстон один отправился на разведку и, возвратившись, стал рассказывать, что удалось узнать. Сэррей, заложив руки за спину, крупными шагами ходил по комнате. Брай слушал, сидя за столом и подперев голову руками. Когда Джонстон окончил свой рассказ о казнях, Сэррей заметил:

— Иначе и не могло быть! Дело Марии погибло теперь окончательно.

— Безвозвратно! — согласился Брай.

— А что вы слышали о несчастной королеве? — спросил Сэррей.

— Королева находится еще в Чартлее, — ответил Джонстон, — но, говорят, ее перевезут в другое место. Куда — не знаю.

— Наверное, в Тауэр? — заметил граф.

— А оттуда — на несколько ступеней выше!… — прибавил Брай.

— Да, возможно! — продолжал Джонстон. — Говорят о процессе против нее, графа Арунделя и еще нескольких господ. Впрочем, вот список имен тех лиц, которые лишаются прав состояния и имущество которых конфискуется.

Сэррей просмотрел список и молча передал его Браю. Имена их обоих значились в этом списке. Брай тоже ничего не сказал.

— Говорили вы с леди Сэйтон? — спросил Сэррей.

— Да, милорд. Леди Джэн намерена возвратиться в Шотландию. Ее брат желает этого, и она повинуется. Леди дала понять, что люди в ее и вашем возрасте не могут ни о чем больше думать, кроме как о чисто дружеских отношениях.

— Она не написала мне ни строчки?

— Нет, милорд, она посчитала, что это может повредить как вам, так и ей.

— Она права, — сказал Сэррей с глубоким вздохом. — И эта надежда утрачена, как все надежды в моей жизни. Сэр Брай, наши жизненные задачи значительно упрощаются.

— По-видимому, так, милорд.

— Я намерен довести эту игру до конца, быть может, королеве Марии можно еще помочь чем-нибудь. Если вы желаете избрать себе иной путь, я ничего не имею против этого.

— Я остаюсь с вами! — сказал Брай.

— А вы, Джонстон?

— И я также, милорд.

— В таком случае поселимся на морском 6epery, где, в случае опасности, останется для нас свободный путь к бегству.

Все трое отправились в тот же вечер на восток графства.