Кирилл Бенедиктов - Фэнтези-2006

• Название: Фэнтези-2006
• Автор: Кирилл Бенедиктов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-14117-0

Доблестные рыцари и прекрасные дамы! Знаете ли вы, что гзумгарайский сыр бывает только в мышеловке? Известно ли вам, что доброе слово и горгулье приятно? Осведомлены ли вы, кто составляет меню для пожирателя душ? Можете ли вы сказать, в котором часу сегодня состоится восход Шестого Солнца и какие неприятности за сим воспоследуют? В конце концов, если разбойник на рыцаря налезет, кто кого сборет в поединке характеров?

Если эти вопросы до сих пор ставят вас в тупик, соблаговолите незамедлительно изучить сей фолиант, в котором собраны новые фэнтезийные произведения, кои отечественные писатели-фантасты дерзнули вынести на ваш строгий, но беспристрастный суд. Решительно не вижу, почему бы благородным донам не развлечь себя чтением этой в высшей степени поучительной и крайне увлекательной книги!

---

— Что ж я не вижу вашей молодой супруги, красавицы Яссины? — осведомился Щитман, сбросив на руки подбежавшим слугам дорожный плащ. — Или вы, Шизелло, вознамерились спрятать ее от меня? Не бойтесь, я далек от сглаза!

— Увы, — развел руками маркграф, — жена с тещенькой изволили убыть на ярмарку в Пеймар, где и пробудут не менее недели, закупая необходимые семье Кирфельд сельскохозяйственные орудия. Но я тешу себя надеждой, что сие прискорбное обстоятельство не помешает нам, дорогой сэр Олаф, насладиться приготовленными для нас яствами.

— Единой надеждой жив человек! — жизнерадостно ответствовал тот и отправился вслед за слугами к парадному платиновому рукомойнику, надраенному до ослепительного блеска.

Когда дорогой гость спустился в обеденную залу, столы уже ломились от множества кушаний. Здесь были и кальмары в бренди, и нежнейшие молочные поросята, фаршированные морской капустой, и даже перепела под ромовой бабой. Венчал же сие великолепие дубовый бочонок медовой с перцем, презентованный маркграфу его тестем, известным на всю округу мастером самогоноварения бароном Кирфельдом.

— О! — вскричал Щитман, радостно массируя ягодичные мышцы. — Да вы, любезный Ромуальд, решили укормить меня до заворота кишок! Вот за то я тебя, брат, и люблю!

И, не сдержав слезы, облобызал молодого Шизелло во все щеки.

— Сказать совести, так я ждал вас еще вчера, — начал меж тем Ромуальд, делая знак кравчему наполнять кубки. — И то: едва закончил завтрак, как стук в ворота. Ну, думаю, сэр Олаф… ничуть. Представьте себе: разъездной агент страховой фирмы «Ласло Хервамбабок и дед». Его-то тут и не хватало! Мало мне банковских…

— У вас проблемы с кредиторами? — искренне изумился Олаф Щитман, наблюдая, как пахучая струя наполняет его серебряный кубок. — Но я слышал, что за леди Яссиной вы взяли весьма недурное приданое!

— Ах, да если б то были просто кредиторы! — всплеснул руками доблестный Ромаульд. — Что за горе? Нам, дракономахерам… но увы, мой друг, дело обстоит куда как круче. Мой почтенный, мир его праху, родитель, однажды вложил немалые деньги в активы банка «Кредитэ — сосьетэ», однако ж банк изволил лопнуть. И теперь! Представьте себе! Находятся некие поверенные, заявляющие, что я — я, сэр Олаф, да! — теперь должен еще и что-то там платить по каким-то старым счетам. Но помилуйте, говорю я, деньги-то батюшка давал, а никак не брал! Что, вы думаете, говорят мне эти прохвосты? Тем, говорят, хуже для него. Не давал бы в долг — не остался бы должен.

— Беспредел! — закатил глаза Щитман. — И что же вы, дорогой Ромаульд?

— А что я? Велю гнать их прочь… пока. В скором времени мой славный тесть закончит работу над новым урожаем и уж тогда, поверьте, мы с ним порешим все эти… гм-м… проблемы. Пока же — за встречу!

— Вздрогнем! — возопил сэр Олаф, поднимая кубок.

И два добрых приятеля воздали должное как искусству поваров из замка Шизелло, так и невероятному мастерству барона Кирфельда, сумевшего, — не без посторонней, впрочем, помощи, приуготовить тот благородный напиток, что исправно подливал в кубки умелый кравчий.

В имение Кирфельд, дорогой читатель, мы с тобой сейчас и проследуем — пусть уж они там пьют пока без нас, ведь тень грядущего несчастья уже распростерла свои крылья над всей округой…

Над имением стояла изрядная туча. Несмотря на то, что и справа и слева от нее безмятежные облака неутомимо неслись куда-то прочь, туча висела, будто прикованная.

Глядя на нее, благородный золотистый дракон по имени Шон, компаньон и ближайший наперсник барона Кирфельда, задумчиво вздыхал и шевелил своим мягким чутким носом, пытаясь унюхать направление ветра. Ветра, однако, по сути и не было. Для мудрого Шона, прекрасно разбиравшегося в метеорологии, это странное явление выглядело несколько пугающе. Насколько ему было известно, ветры над славным герцогством дули всегда. Хоть куда-нибудь… но дули. Шон еще раз посмотрел на тучу и, присев на корточки, скептически поковырялся в правом ухе.

— Што, жопа? — ласково обратился он к Пупырю, любимому боевому коню барона, стоявшему поодаль. — Туча, говоришь? То-то и оно, бессловесная ты животная. А то б гороху съел?..

И, лениво шевельнув крылом, указал Пупырю на громадную серебряную ванну с тонкой насечкой, на дне которой еще оставалось некоторое количество приправленной изысканными пряностями гороховой каши, густо замешанной на малиновом самогоне.

Пупырь, однако же, в ответ лишь раздраженно взмахнул хвостом и прянул ушами.

— А!.. — фыркнул Шон, подошел к ванне и, взяв золотой ковш размером с добрый таз для купания младенцев, безо всякого интереса ковырнул им в ароматном вареве. — Сала, сволочи, пожалели… — прошипел он, жуя. — Хотя какое тут, к черту, сало, если они его ващще… это вот… шинкой называют. Удавлю поваров, крест на пузе!

Сказавши сие, могучий Шон прислушался к происходящим в недрах его организма процессам. Едва слышное для постороннего уха урчание подсказало ему, что пришла пора готовиться к взлету. Отсутствие ветра осложняло подъем тяжело груженого дракона, но Шон изрядно преуспел в своем летном мастерстве: присев, он широко раскинул крылья, выпучил глаза и стартовал. Грохочущая струя раскаленных газов мгновенно смела со двора любопытных кур и даже заставила пошатнуться обычно невозмутимого Пупыря — но дракон уже был в воздухе.

Тяжко работая крыльями, он набрал потребную высоту и тогда только достал из планшета карту с пометками на сегодня.

— Та-ак, — хмыкнул Шон, глядя вниз. — Очень здорово… поле номер семь, мать его… рапс… как баронессы дома нет, так хоть мама кричи!

С этими словами он вытащил из подмышечной сумки мобильник и, не переставая помахивать крыльями, набрал номер.

— Алло! — завопил он. — Барон! Ну что это опять такое?! Рапс, седьмой номер, у тебя там пейзане лазят! Куда ты успеешь? Я что, по твоему, железобетонный? Нет, третье и двадцатое свободны… а седьмое? Ну все, я тогда на развалины все отправлю…

— Тикай, хлопцы, — сказал пастух Поппало, глядя в небо, где медленно плыла ширококрылая золотистая тень, — сельхозавиация пошла. Давай в сад, под деревья, а то щас сфинктер откроет, так мало не покажется! Век к девке не подкатишь!

Вернув на место телефон, Шон лег на левое крыло и пошел к полю номер три, недавно распаханному под ячмень. На нем, к счастью, никого не было — и вскоре редчайший драконий навоз, производимый, кстати, благодаря особо разработанной Ромуальдом Шизелло горохово-малиновой диете, с шумом ушел на густой чернозем. Эту повинность (по особой договоренности с баронессой Брюхильдой) Шон не без раздражения выполнял не реже раза в месяц. Собственно, деваться ему было некуда: в замке его не только кормили, но и держали за своего — однажды он до смерти перепугал незадачливого ухажера младшей дочери барона, оленевода-стажера, вздумавшего вдруг увезти ее с собою в тундру, после чего неукротимая Брюхильда прониклась к изгнаннику искренней любовью и официально оформила на него регистрацию в ОВИРе, даже купив для этого на рынке «левую» миграционную карту.

Закончив с полем номер двадцать, Шон тяжко вздохнул и устремился на север, к развалинам старинного монастыря девственников-тракторцианцев. Монастырь числился разрушенным уже лет эдак триста, но время от времени к нему все же приходили компании молодых механизаторов, волоча за собой карданы с разбитыми крестовинами, рулевые рейки и полные рюкзаки поршневых пальцев. Все это добро сваливалось под замшелыми стенами, после чего по кругу шла четверть доброго кукурузного — по преданию, подобный ритуал помогал при выборе невесты.

За монастырем находился глубочайший заболоченный пруд — Ромаульд Шизелло даже проводил соответствующие исследования, размышляя над гипотезой о том, что странный водоем связан с ядром планеты паутиной заполненных водой пещер. До дна он так и не добрался, укрепившись, в итоге, в своих домыслах окончательно — вот туда-то и устремился наш славный дракон. Опустившись к самой воде, чтобы не распугать ни в чем не повинную рыбу, благородный Шон избавился от лишних масс и, облегченно вздохнув, присел на берегу на массивную каменную глыбу, притащенную сюда, как говорят, еще неандертальцами под предводительством самого Урр-Пукка.

— Если вдуматься, так все не так уж плохо, — пробормотал дракон, скручивая себе сигаретку из кукурузного листа. — А с другой стороны, так и не очень…

Он прикрыл глаза — и ему тотчас вспомнился далекий Житомир, его прекрасные зеленые улицы, и потоки горячего летнего ветра, несущие торжествующего дракона навстречу солнцу. В Житомире его любили все, и даже участковые. Горестно вздохнув, Шон цыкнул на готовую сигарету огнедышащим зубом и вставил ее в рот. Но юге по-прежнему висела мрачная серая туча, накрывающая собой замок Кирфельд.