Александр Мирер - Обсидиановый нож

• Название: Обсидиановый нож
• Автор: Александр Мирер
• Издательство: Параллель
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-86067-032-Х

Сборник фантастических произведений Александра Мирера «Обсидиановый нож» включает роман «Дом скитальцев», впервые публикующийся в полном авторском варианте роман «У меня девять жизней», ранее не издававшуюся повесть «Остров Мадагаскар», написанную в жанре фантастического детектива, а также рассказы «Дождь в Лицо», «Обсидиановый нож» и «Знак равенства».

---

В зрачке что-то вертелось, мигало… Вертолетный винт, вот оно что! В люке корабля покачивался телевизионный экран странного красно-коричневого цвета. На нем очень отчетливо виднелся маленький вертолетик — красная звезда казалась черной, — и между головами Десантников я видел на экране, как открылась дверь кабины, на землю спрыгнул человек. Телевизор мигнул и показал этого человека крупным планом. Он был в военной фуражке.

— Полковник Ганин, из округа. Не иначе, парламентер, — определил седой. — Дай звук.

От корабля послышалось шипение. В этот момент полковник схватился за сердце и пробормотал:

— Здесь красивая местность.

Парламентер? Военный посол, похоже?.. Только он уже не был парламентером — в него подсадили Мыслящего. Он улыбнулся и спросил:

— Ты Линия шесть?

Другой голос сказал:

— Я Линия шесть. Докладывай, с чем послан. Два разряда нас слушают.

Глядя на кого-то невидимого за рамкой экрана, полковник сказал:

— Послан с ультиматумом. С момента приземления вертолета нам дается шестьдесят минут на эвакуацию. Гарантируется безопасность летательных средств в пределах запрошенного нами взлетного коридора.

— После срока ультиматума?

— Ядерная атака.

— Это не блеф?

— Не могу знать. Скорее всего, нет. Настроение подавленное. Вокруг района разворачивается авиадесантная дивизия. Придана часть радиационной защиты.

— Откуда они имеют информацию?

— Получили радиограмму с телескопа.

Седой сказал Киселеву:

— Вот тебе твой Портнов…

Голос за экраном спрашивал:

— О времени сигнала они имеют информацию?

— Не могу знать. С содержанием радиограммы не ознакомлен.

— Твое личное мнение о плане действий?

— Потребовать девяносто минут на эвакуацию. Навести корабли на Москву, Вашингтон, Нью-Йорк, Лондон, Париж, на все ядерные штабы. Десантный корабль увести демонстративно, сообщив им координаты взлетного коридора. Оставить резидентов, конечно. Все.

— Мы успеем дать наводку за пятьдесят пять минут.

— Они согласятся на девяносто. Совет?

Брякающий, неживой голос прокричал:

— Трем разрядам совет! К Расчетчику!

Я видел, как у седого и гитариста опустились плечи, экран потемнел, у меня сильно, больно колотилось сердце и онемело лицо. Потом седой сказал:

— Так, правильное решение! — И экран опять осветился.

Сорвалось

Я придвинулся ближе. Федор и седой стояли немного поодаль друг от друга, пригнувшись, чтобы лучше видеть экран. На меня они совсем не обращали внимания. Словно меня здесь и не было. И я осмелел и встал между ними — чуть наклонившись, как и они. Настоящего смысла их небрежности я не понимал, конечно. Почему они вели при мне секретные разговоры? Честно говоря, я думал — убьют, чтобы не разболтал их секреты. И не боялся. Слишком устал. Тусклая зеленая поверхность корабля, коричневые фигурки на экране дрожали и расплывались, но я смотрел. Экран показывал часть выгона, на котором опустился вертолет. Винты машины лениво вращались, из открытой дверцы кто-то выглядывал, а вокруг полковника Ганина собралась целая толпа.

— Ну, ну! Аккуратненько! — сказал седой.

Они там что-то делали с полковником. Я подумал — окончательно гипнотизируют, и сейчас же увидел, что вовсе не гипнотизируют, а передают ему такие же прямоугольные ящички, какой я видел здесь, у бывшего Сурена Давидовича. Все остальное изображение было коричневым, а ящички светились зеленым. Полковник положил их в нагрудные карманы мундира. Майор, который встречал Ганина, спросил:

— Хватит тебе двух «посредников»? Возьми третий.

— Не в руках же его нести! — возразил Ганин.

— Наблюдают усердно, — сказал второй. — Заподозрили? — Он говорил о людях в вертолете. Из открытой дверцы выглядывали уже двое.

— Представления не имею, — сказал Ганин.

— Действуй «посредником» прямо из кармана. Нити выведи!..

Ганин сказал:

— Слушаю, Линия шесть! — откозырял и строевым шагом двинулся к вертолету, к лесенке, спущенной с борта на землю.

А в вертолете произошло свое движение. Один наблюдатель стал смотреть вверх, а второй скрылся, и вместо него появился новый — без кителя и с пистолетом в руке.

Федор выругался. Седой тоже. Человек с пистолетом высунулся из дверцы и крикнул:

— Полковник Ганин! На месте!

Полковник остановился.

— Прошу доложить их ответ, товарищ полковник.

— Требуют девяносто минут на эвакуацию, — нетерпеливо сказал Ганин. — В чем дело, капитан?

— Вам приказано оставаться здесь. Проследить за эвакуацией, — торопливо проговорил капитан и дверцу захлопнул.

Взвыли винты. С полковника Ганина сдуло фуражку, вертолет прыгнул вверх, и сейчас же экран погас. Федор злобно сплюнул. И они с Линией уставились друг на друга. Потом одинаковым жестом выплюнули «микрофоны» в ладони. Я отошел — на всякий случай.

— Что скажете? — выдохнул седой.

— Один-ноль в их пользу, — сказал гитарист. — Слушай, Линия, так же не бывает! Не бывает! Предположим, Портнов сообщил насчет пересадок Мыслящих. Еще о чем-то…

— И о засылке резидента с «посредниками», а?

— Вот и я про то же! Откуда им было знать? Ты гляди, все как по нотам — городишко обкладывают, бомбардировку готовят и этого, — гитарист ткнул пальцем в экран, — этого послали подальше.

— Думаешь, где-то капает? — спросил седой.

— Думаешь… Э… Замкнутые?

— Да! Ты обязан доложить Расчетчику, Линия восемнадцать…

— Ба-алван! — лениво протянул седой. — В Расчетчике сейчас шесть Линий — они дурней тебя, думаешь? Уйдем в маршрут — закатим общую проверку всех Десантников. Сейчас все равно проверку не устроишь, идет операция… Сейчас задача — дать наводку.

Я жадно слушал. Вот оно что! Они хотели заслать Ганина как постоянного шпиона, резидента… И еще — с «посредниками». Чтобы он превратил в пришельцев и других людей. «Сорвалось, сорвалось!» — думал я злорадно. И больше не ощущал себя одиноким, брошенным, нет! Наверно, эти мысли что-то изменили в моем лице. Седой показал на меня:

— Вишь, глазами бы так и съел… Не ищи сложных причин, Угол. Причины все простые, К Портнову прибегала какая-то девчонка, до сей поры не отыскали… А, вот и Квадрат!

Сверху спускался Квадрат сто три.

— Оружие унесла собака, — доложил он. — Пес Эммы Быстровой, Угол ее знает. (Киселев кивнул.) Около часа назад он погнался за Девятиугольником, у входа в «зону» подхватил чехол с оружием и унес.

— Блюдце послал?

— Сделано, Линия восемнадцать. Женщина с собакой обнаружена у совхоза, оружия при них нет. Сейчас их перехватит Шестиугольник пятьдесят девять с «посредником». Через десяток минут все узнаем об оружии. Я распорядился: Десантнику в собаке оставаться, оружие доставить к наводчику и там включиться в охрану.

— Одобряю, — сказал седой. — Угол, едем! Заводи свою молотилку. (Киселев повернулся, побежал по откосу.) Квадрат, с мальцом решили вопрос положительно. Выполняй. Данные хорошие, чтобы к старту было нормально, смотри! — с этими словами он исчез, и тут же глухо зафыркал мотоцикл. Уехали.

Квадрат сто три

Я вообще-то кисляй. Так меня Степка ругает, и он прав. В том смысле, что я теряюсь, когда надо действовать решительно. Удивительно, как у меня утром хватило решимости пойти за гитаристом, но тогда очень уж разобрало любопытство. А сейчас, когда я второй раз увидел бывшего Сурена Давидовича, со мной случилось что-то странное. Я просто осатанел — сердце колотилось тяжелой кувалдой, лицо немело все больше, и я всех Десантников ненавидел. Даже несчастного полковника Ганина, который совершенно уж ни в чем не был виноват, которого послали по-честному, как военного посла, передать честное предупреждение. И от ненависти я стал хитрым и быстрым. А, вам мало захватить весь мир! Вы со мной еще «решили вопрос положительно», и вам нравятся мои данные…

Нет!

Я твердо знал: лучше разобью себе голову об их проклятый корабль, но ничего не дам с собой сделать! Я, как собака, чуял, что делать хотят нехорошее. И чутьем понимал, что единственное спасение — держаться как можно дальше от «посредников». Насмотрелись мы со Степкой, как действуют эти «посредники», так что я твердо знал одно: они действуют не дальше, чем в нескольких шагах. «От корабельного бластера не убежишь», — подумал я и ответил себе вслух:

— А плевать, пусть жжет…

— Ты о чем? — мирным голосом спросил Квадрат сто три.