Дэвид Чалмерс - Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории

• Название: Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории
• Автор: Дэвид Чалмерс
• Издательство: Книжный дом «ЛИБРОКОМ»
• Жанр: Психология
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-453-00045-6 , 978-5-397-03778-5

Эта книга, впервые опубликованная в 1996 году, стала одним из самых заметных философских трактатов конца XX века. В наши дни уже не удастся найти серьезных работ по проблеме сознания, в которых не было бы ссылок на Чалмерса.

«Сознающий ум» — увлекательный философский рассказ о глубочайших парадоксах и тайнах сознания. Это провокативная работа, в которой сделана попытка обосновать «натуралистический дуализм», исходя из тезиса автора о нефизической природе сознания и его зависимости от функциональных схем в мозге. Чалмерс также утверждает, что его теория открывает новые перспективы для интерпретации квантовой механики и позволяет говорить о возможности сознательных роботов.

Ясность изложения, смелость идей, изобретательность мысленных экспериментов, точность рассуждений и широкая эрудиция автора делают эту книгу настоящим подарком для всех, кто интересуется философией.

---

Остаются варианты (i), (ii), (v) и (vii), соответствующие позициям, вызывающим наиболее серьезное отношение в современной литературе: элиминативизму, редуктивному функционализму, нередуктивному материализму и дуализму свойств. Вариант (i) я отвергаю как находящийся в противоречии с очевидными фактами. Быть может, с помощью какого-то экстраординарного аргумента и можно было бы показать, что сознательный опыт не существует, но я никогда не видел аргумента, имеющего хотя бы отдаленное отношение к доказательству этого тезиса. При отсутствии подобного аргумента останавливаться на варианте (i) — значит попросту уходить от проблемы путем отрицания интересующего нас феномена.

Вариант (v) зачастую оказывается привлекательным для тех, кто хочет относиться к сознанию всерьез и вместе с тем сохранить материализм. Я, однако, доказывал, что это попросту не работает. Нередуктивный материализм, отстаиваемый Серлом, сталкивается с внутренними проблемами и коллапсирует в одну из других концепций (скорее всего, в дуализм свойств). Другие защитники этого подхода обращаются к крипкеанской апостериорной необходимости, но та разновидность апостериорной необходимости, которая выявляется Крипке, не может спасти материализм. Вариант (v) можно последовательно принимать лишь при апелляции к сильной метафизической необходимости, выходящей за пределы крипкеанской апостериорной необходимости, и накладывании изначальных ограничений на пространство «метафизически возможных» миров. Мы видели, что у нас нет оснований верить в подобные ограничения или в некую третью, промежуточную разновидность возможности миров. Эти метафизические допущения не подкрепляются никакими другими феноменами, и трудно понять, как они могли бы подкрепляться ими.

Но даже если принять эту метафизику необходимости, при решении большинства объяснительных задач эта позиция будет походить на тот взгляд, который я отстаиваю. Из нее следует, что сознание не может быть редуктивно объяснено. Из нее следует, что сознательный опыт объяснительно нерелевантен в области физического. И из нее следует, что теория сознания должна прибегать к связующим принципам для соединения физического и феноменального, принципам, которые сами по себе не могут быть выводимыми из физических законов. В данной концепции эти принципы объявляются «метафизически необходимыми», но во всех практических отношениях ее итог оказывается тем же самым. Подобная теория будет иметь те же очертания, что и отстаиваемые мной дуалистические теории, и почти всё, что я буду говорить в ходе разработки нередуктивной теории в ряде последующих глав, будет в раной степени применимо и к ней.

Вариант (ii), редуктивный функционализм — самый серьезный из всех материалистических подходов. Если оставить в стороне различные безумные концепции, то, если материализм истинен, сознание является логически супервентным, и единственная имеющая хотя бы отдаленную видимость правдоподобия трактовка его возможной логической супервентности может быть дана на путях функционального анализа. Таким образом, согласно этой позиции, сознательный опыт означает лишь исполнение определенной каузальной роли в какой-то системе. Феноменальные свойства трактуются точно так же, как психологические свойства, связанные, к примеру, с обучением или категоризацией.

Проблема этой позиции состоит, разумеется, в том, что она неверно интерпретирует смысл сознательного опыта или сознательности. Когда я интересуюсь, являются ли другие существа сознательными, я интересуюсь не их способностями или внутренними механизмами, о которых я уже могу располагать всей информацией; я интересуюсь тем, имеется ли у них нечто, выражающее то, каково это — быть такими существами. Есть много известных способов подкрепить эту мысль. Можно, к примеру, отметить, что даже после того как мы объяснили различные функциональные способности, это может не решить проблему объяснения опыта. Можно сослаться на то, что мы можем вообразить исполнение любой функциональной роли при отсутствии сознательного опыта. Можно также опереться на тот факт, что знание функциональных ролей автоматически не дает знания о сознании. Есть и другие возражения, выдвигавшиеся ранее и связанные с тем, что функционалистский анализ не может объяснить семантическую определенность атрибутирований сознания и приводит к коллапсу концептуального различия сознания и осведомленности.

В конечном счете редуктивный функционализм мало чем отличается от элиминативизма. Оба этих воззрения допускают существование различения, категоризации, доступности, способности дать отчет и т. п.; и в обоих отрицается существование чего-то еще, что нуждается в объяснении. Главное различие между ними состоит в том, что редукционисты полагают, что некоторые из объясняемых данных заслуживают названия «опыт», тогда как элиминативисты отрицают это. Помимо этого терминологического разногласия, суть этих взглядов очень близка. Часто отмечается, что граница между редукционизмом и элиминативизмом размыта и что редукция постепенно соскальзывает к элиминации по мере того, как мы оказываемся вынужденными модифицировать соответствующие понятия для осуществления редукции. Допуская существование сознания лишь в той степени, в какой оно определяется как какая-то функциональная способность, позиция редуктивного функционалиста наносит такой урон понятию сознания, что ее, возможно, лучше трактовать как одну из версий элиминативизма. Оба этих взгляда не принимают сознание всерьез.

Это оставляет нас с вариантом (vii), а именно с дуализмом свойств, который я отстаивал, как единственным приемлемым вариантом. Нельзя отрицать, что он кажется выводом из хорошо обоснованных посылок. В определенных отношениях эта позиция контринтуитивна, но это единственная концепция, лишенная какого-либо фатального дефекта. Кто-то может счесть неприемлемым ее дуалистический характер; но вскоре я попытаюсь доказать, что подобный дуализм не является столь уж неправдоподобным, как казалось многим, и что в его адрес можно высказать не так уж много серьезных возражений. Самая большая проблема, связанная с этим воззрением, состоит в том, что из него вытекает некая нерелевантность феноменальных свойств для объяснения поведения и что оно может приводить к эпифеноменализму, хотя и не автоматически. В следующей главе я, однако, буду доказывать, что эта объяснительная нерелевантность не имеет фатальных последствий. В итоге эта позиция позволяет создать непротиворечивую, натуралистичную, лишенную мистики картину сознания и того места, которое оно занимает в природном порядке.

Тип А, тип В и тип С

Охватив более широким взглядом эту логическую географию, мы можем сказать, что существует три главных класса представлений о сознательном опыте. Концепции A-типа признают — по различным функционалистским или элиминативистским соображениям, — что сознание в той мере, в какой оно существует, логически супервентно на физическом. В концепциях В-типа признается, что сознание не является логически супервентным и что нет априорного импликативного перехода от физического к феноменальному; при этом они говорят о своей материалистичности. Концепции С-типа отрицают как логическую супервентность, так и материализм.

Концепции A-типа существуют во множестве разновидностей — элиминативизм, бихевиоризм, разного рода редуктивный функционализм, — но у всех них есть нечто общее. Теоретик A-типа скажет, что (1) физические и функциональные дубликаты, лишенные того типа опыта, которым мы обладаем, непредставимы; (2) Мэри ничего не узнает о мире, когда она впервые видит красное (в лучшем смысле она обретает какое-то умение); и (3) всё, что надо объяснить относительно сознания, может быть объяснено объяснением реализации определенных функций. Среди образцовых теоретиков А-типа — Армстронг (Armstrong 1968), Деннет (Dennett 1991), Льюис (Lewis 1966) и Райл (Ryle 1949). К числу теоретиков A-типа, возможно, также относятся Дретске (Dretske 1995), Рей (Rey 1982), Розенталь (Rosenthal 1996), Смарт (Smart 1959), Уайт (White 1986) и Уилкис (Wilkes 1984).

Концепции В-типа, или нередуктивные разновидности материализма, обычно разрушаются под грузом внутренних проблем. Единственной концепцией В-типа, кажущейся хотя бы внутренне когерентной, является та, что придает ключевую роль сильной метафизической необходимости. Занимая эту позицию, теоретик В-типа должен считать, что (1) зомби и инвертированные спектры представимы, но метафизически невозможны; (2) Мэри узнает что-то, когда она видит красное, но от этого знания можно отделаться с помощью анализа лоровского типа; и (3) сознание не может получить редуктивное объяснение, и тем не менее оно имеет физическую природу. Главная позиция В-типа никогда четко не формулировалась, но ближе всего к ней подошли Левин (Levine 1983, 1993) и Лор (Loar 1990). Среди других авторов, которые, как кажется, одобряют физикализм, но не логическую супервентность, — Бирн (Byrne 1993), Фланаган (Flanagan 1992), Хилл (Hill 1991), Хорган (Horgan 1984b), Лайкан (Lykan 1995), Папино (Papineau 1993), Тай (Туе 1995) и ван Гулик (van Gulick 1992).