Мэй Пэнг - Любить Джона: Нерассказанная история

• Название: Любить Джона: Нерассказанная история
• Автор: Мэй Пэнг
• Жанр: Биографии и Мемуары

Мэй Пэнг было всего двадцать два года, но она стала очень полезным человеком для Джона Леннона и Йоко Оно. Она сортировала их письма и подбирала за ними одежду, которую они бросали, где попало… Она перевозила их записи и бумаги из Нью-Йорка в Англию. Она составляла бюджеты и контракты их альбомов, нанимала 365 пар голых ног для фильма Леннона за мир, даже протаскивала чемоданы, набитые одеждой Йоко, через таможню. Капризы Леннонов были для нее законом, и какими бы чудными ни были приказы, Мэй ухитрялась выполнять их. И вот однажды утром в "Дакоте" Йоко сказала Мэй, что она должна начать

ЛЮБИТЬ ДЖОНА

"ЛЮБИТЬ ДЖОНА" — это история взаимоотношений между тремя людьми: Джоном Ленноном, Йоко Оно и Мэй Пэнг. В основе этой книги лежат собственные воспоминания Мэй Пэнг, а также интервью с рядом людей, знавших Мэй и Джона, когда они были вместе. После размышлений над полученными сведениями, авторы пришли к выводу, что связь между Мэй и Джоном в основном была инициирована, контролируема и разорвана Йоко Оно.

---

В конце марта Джону преподнесли счет за месячное проживание в отеле Биверли Вилшир. Этот Счет составил около десяти тысяч долларов. Сумма набежала не только из — за нас, но и из — за расходов за угощения Ринго, Хилари, Гарри и их гостей. Хотя счет шел в Эппл, Джон был расстроен такой экстравагантностью и тем, что он вопреки своему желанию жить благоразумно вновь потерял над собой контроль.

Его также беспокоил Гарри. В то время, как он пил и кутил с ним, Джону не надо было петь на альбоме. Гарри же, ко всему прочему, накануне записей схватил грипп и ужасно кашлял. Мы решили все вместе съездить на следующей неделе в Палм Спрингз — «просушиться в пустыне». Гарри все устроил, и вот мы в тихом, уютном, сонном местечке у подножия горы на сорок отдыхающих. Позади был плавательный бассейн, а также горячий ключ.

«Не могу дождаться завтрашнего дня. Весь день буду лежать на солнце», — сказала я Джону.

Он улыбнулся: «Я тоже».

В ту субботу погода была просто великолепная, и, провалявшись до заката, Гарри сказал: «Здесь есть хороший ресторан на вершине горы. Давайте сходим туда закусить.»

Мы сели в машину и подъехали к фуникулеру, который доставлял туристов на вершину горы. В вагончике могло поместиться не более тридцати человек, сидений не было, и, когда в небо набивалось много народу, пассажирам приходилось стоять вплотную друг к другу. Медленно поднимаясь на гору, мы, стоя, разглядывали окрестности из окна.

Ресторан на вершине горы был просто очарователен. Гарри заказал всем нам кофе и бренди. Мне было так хорошо, что я даже сама выпила бренди.

«Пора выпить еще по разу», — объявил Гарри.

«Мне не надо», — сказала я.

Гарри заказал выпивку. Когда Джон выпил свою порцию, я увидела, что он немного забалдел. Вдруг стало очень прохладно.

Мы еще немного поболтали, а потом Гарри посмотрел на Джона и сказал: «Пойдемте». Мы все встали.

По дороге к фуникулеру мы смотрели на звезды. Ночь была замечательная. Небо казалось черным, и от этого звезды горели еще ярче.

Вагончик, последний в тот вечер, был очень набит пассажирами, и среди них было не мало подвыпивших и шумевших. Они махали Джону, и он тоже махал им в ответ.

Во время спуска в вагончике погас свет. Все засмеялись. Потом те, что стояли вокруг, начали обнимать нас. Кто — то взял меня за задницу, и я подпрыгнула. Затем я увидела, как чья — то рука потянулась к Джону. Еще одна рука принялась ласкать мои груди. Было очень темно, но не совсем. Мне было видно, как вокруг Гарри вьются руки. Весь вагон пришел в движение: люди хотели обнимать Джона и всех, кто был вместе с ним, потому что мы, по — видимому были освящены магией одного из БИТЛЗ. Я стояла, как парализованная, в то время, как по нам шарили изучающие руки, и смотрела, как незнакомые попутчики пытались мастурбировать Джона и Гарри.

Джон посмотрел на меня и тихо сказал: «Это ничего. С нами всегда так случалось, когда мы выходили на публику.»

«Что мне делать?» — спросила я.

«Наслаждайся», — сардонически ответил он.

Одна женщина, которой, должно быть, было за пятьдесят, ломанулась к нам, посмотрела на Джона и сказала: «Возьми меня за соски. Пожалуйста, возьми меня за соски.» Другие женщин продолжали тереться о Джона и Гарри. Все хотели покайфовать, обтираясь об нас своими интимными органами.

Все это было удивительно, очень смешно, и в то же время ужасно. Когда мы наконец приземлились, мы сразу же драпанули к своей машине. Толпа следовала за нами в надежде еще раз прикоснуться к нам до того, как мы уедем. Джон долго смеялся. Этот случай вновь напомнил мне о том, какой неестественной была жизнь для Джона, чья слава была стол экстраординарной, что ему практически было невозможно находиться в реальном мире.

Когда мы вернулись в отель, Гарри сказал: «Давайте окунемся в ключе», и, как обычно, следуя его примеру, мы переоделись в купальные костюмы. Встретившись у ключа, мы увидели, что Гарри принес с собой бутылку спиртного, несмотря на то, что мы собирались «просыхать» здесь.

«За наше здоровье», — сказал он глотнул и передал пузырь по кругу. Джон тоже выпил. «Дерни еще», — сказал ему Гарри.

«Джону уже хватит», — сказала я.

Джон посмотрел на меня и нахмурился. Ему было весело, и он не хотел, чтобы я вмешивалась. Гарри дал ему бутылку, и он выпил еще. Половина бутылки была выпита, и Гарри сказал: «Теперь пора искупаться.»

Он вошел в воду, за ним Джон. Когда Гарри снова хотел передать пузырь Джону, я встала между ними. У меня не было намерения не давать ему бутылку, но ему показалось, что это именно так. Он повернулся и посмотрел на меня с обиженным выражением на лице. Он был пьян и очень не в себе. Медленно протянув руки, Джон схватил меня за горло и начал душить. Я закричала и попыталась вырваться, но он был невероятно силен. Все замерли. Похоже, что никто не мог поверить своим глазам. Все это длилось не более нескольких секунд, но мне они показались вечностью. Наконец Гарри ожил и оторвал от меня Джона. Должна сказать, что убеждена в том, что Гарри в тот вечер спас мне жизнь. Я рванула в наш номер в отеле.

Позже пришли остальные. Гарри потянулся к бутылке, и я покачала головой. Джон посмотрел на меня и мило улыбнулся. К тому времени он был так пьян, что смотрел невидящим взглядом. Он медленно подошел ко мне, поднял меня и швырнул через комнату. Я с грохотом приземлилась у стены. Поднявшись, я побежала в ванную и заперлась.

Я включила свет и посмотрелась в зеркало. На шее остались следы пальцев, а на спине были синяки. Я была в шоке и впервые подумала о том, чтобы уйти от Джона. Я понимала, что он не знал, что делает, но в то же время я понимала, что опьянение не меняет человека, а лишь дает выход тому, что у него внутри. Мне пришлось признать, что эта склонность к убийству, которая всегда была в Джоне, была неотъемлемой частью его личности. Те, кто видел его пьяным, соглашались, что он был самым страшным пьяным из всех, кого они видели, и удивлялись той его физической силе, которая появлялась в нем, когда он был пьян. Как я могла жить с человеком, который был так опасен?

Мое сердце было разбито. Я так любила Джона, что мне было трудно винить его за то, что произошло. Но я была в ярости и всю вину взвалила на Гарри, который не был причиной такого поведения Джона, но определенно принимал в этом участие. Мне были ненавистны такие люди, как Гарри, которые играли на этой скрытой стороне Джона.

Я также понимала, что могу взбеситься, если еще будут происходить инциденты такого рода. Я сознавала, что, по — своему, тоже стала ребенком, как Джон. Я стала маленькой Мэй, серьезной, исполнительной девочкой, которая видела, как ее отец бил ее мать, и которую отец часто бил тоже. Из виденного мной в детстве выходило, что, когда ты живешь с любимым мужчиной, он тебя бьет. Моей семье (хотите верьте, хотите — нет) никому такое поведение мужчины не нравилось, однако это не считалось чем — то экстраординарным.

Тем не менее, я уже давно забыла о такой жизни и не считала такие отношения между мужчиной и женщиной нормой. Моя мама всегда хотела выдать меня замуж, чтобы я жила, как она. Я могла просто жить с Джоном Ленноном, ноя думала, что Джон поможет мне избежать той участи, которую готовили для меня родители. И вот я увидела, что попала в ту ситуацию, которую всегда решительно считала для себя неприемлемой. Это меня очень злило.

В течение получаса я слышала выкрики и смешки. Мне было противно думать о том, что происходит. Наконец шум смолк, и я услышала, что все вышли.

Открыв дверь, я прошла назад в гостиную, а потом выглянула из номера. В коридоре тоже никого не было. Я пошла в номер Мэла Эванса спросить, можно ли мне у него переночевать. Подойдя к его двери, я увидела, как Гарри и Джон завернули за угол отеля. Гарри был голый. В Палм Спрингз по ночам было очень тихо, а Джон и Гарри были достаточно возбуждены, чтобы разбудить весь город. Однако я тут ничего не могла поделать и, пробравшись в соседнюю комнату, легла спать на кушетке.

На следующее утро я была все еще там, когда вошел Джон, улыбающийся и сияющий. «Ты сегодня рано встала, моя маленькая Фанг Йи.»

«Джон, сядь», — сказала я. Он сел. Я описала ему, что произошло вечером. Джон посмотрел на мою шею и спину. После этого он встал на колени и заплакал. «Ты так добра ко мне. Зачем я это сделал? Пожалуйста, скажи, что ты прощаешь меня. Скажи, что ты прощаешь», — говорил он сквозь слезы.

Все еще подавленная тем, что случилось, я очень мало говорила. Несколько позже мы узнали, что управляющий отелем застал ночью Джона и Гарри, резвившихся на газоне. Он спокойно попросил их уйти утром, не вызвав полицию и желая сохранить мирную обстановку.

По дороге назад в Лос — Анджелес я изо всех сил старалась скрыть свои раны, но у меня было нервное потрясение.

* * *

Следующие несколько дней прошли очень спокойно, и Джон был со мной мягок и любезен. За тем у него возникла неожиданная идея.